– Опусти пушку, тварь, ты попалась, – протянул писклявый голос позади меня.
Мне в шею упёрлось холодное дуло. Я замерла. Сделала два судорожных вдоха и постаралась обойтись без резких движений, чтобы не провоцировать на выстрел особу позади меня. Девчонка сразу же выхватила пистолет у меня из рук, подошла со спины и подняла на ноги, прихватив за шкирку. Она зажала мне горло крепкой рукой, и мой подбородок упёрся ей в локоть. Кожа этой девушки была влажной и грязной, несло от неё потом и какой‑то гнилью. Я чуть не подпрыгнула, когда её гадкий голос раздался у меня над самым ухом.
– Эй, Винт, я поймала зверушку! – хохотнув, прикрикнула она.
Через две секунды в комнате появился, по всей видимости, тот самый парень, что нашёл Крысу. Он был одет в потёртые штаны цвета хаки, куртку из кожи и изношенные ботинки на шнуровке. Его голова была полностью обрита, на некрасивом лице бешено горели злобные глазки. Винт, всё ещё держа пушку перед собой, удивлённо смотрел то на меня, то на мою захватчицу. Через мгновение он облегченно выдохнул, убрал револьвер за пояс и засунул себе в рот грязную зубочистку.
– Рица, слушай, там какой‑то замес у ребят! Животина какая‑то бегает, мутанты, что ли… А эта… Ты прикинь, эта паскуда чуть не убила Крысу!
Парень фыркнул. Девушка позади меня дёрнулась и с такой силой сжала моё горло, что я тут же закашлялась. Она убрала пушку от моей шеи и с силой ударила меня в бок, прямо по рёбрам. Мне показалось, что в меня со всего маху впечатали кирпич. Зажмурившись, я сползла по стене. Больно‑то как, блин… Только всё это цветочки: уже через секунду девчонка с размаху так съездила мне по лицу, что у меня из глаз едва ли звёзды не посыпались. Я тут же вскрикнула и зашипела от боли.
– Ну‑ка поднимайся, дрянь!
У меня перехватило дыхание, я едва помнила себя от испуга и ошеломления. Прищурившись, я увидела злой взгляд блеклых, раскрашенных чёрными тенями глаз. Девушка, которая стояла надо мной, была довольно высокого роста, в крепких ботинках, брюках из черной кожи и в белой футболке. У неё не было волос, точно так же, как и у Винта. Губы были широкими и некрасивыми, нос плоским, брови были и вовсе сбриты. Выглядела Рица угрожающе. Я замешкалась, тогда девушка с силой схватила меня за плечо и одним рывком поставила на ноги. Она в несколько движений сорвала рюкзак у меня со спины и сунула его Винту в руки.
Мне конец. И хуже всего то, что я сама во всём виновата.
– Ты чуть не убила нашу Крысу! – рявкнула девушка. Я было дёрнулась, но она схватила меня за волосы и потянула мою голову назад. Я даже зашипеть от боли побоялась. – Ты думаешь, что мы тебя просто убьём, после того как ты ворвалась в НАШЕ логово и чуть не убила НАШУ бабу из НАШЕЙ грёбаной банды?!
Девушка схватила меня за плечо, развернула, затем швырнула к Винту. Он повернул меня боком, и через секунду я услышала удивлённый вопль.
– Ёперный театр, так ты из Адвеги?! – тут же радостно взревела Рица, отталкивая Винта и хватая меня за челюсть.
Блин, ну, Сухонин, молодец, подсобил. Я чуть не взывала от досады. Дурацкие правила Адвеги и ныне сыграли свою роль, чего уж скрывать. Рица наклонила мою голову, рассматривая татуировку у меня на шее. Спустя мгновение она схватила меня за волосы и потянула, задрав мою голову так, чтобы свет упал мне на лицо.
– А ведь и вправду, – с недоверием сказал Винт, разглядывая меня с заинтересованным прищуром. – Смотри‑ка, рожа‑то ещё не отведала ветров и пыли. Надо боссу сказать. Давай запрём её и посмотрим, что там у ребят творится.
Размышляя о чём‑то, Рица одобрительно покивала, затем хлопнула меня по щеке.
– Ладно, убивать не будем. Как босс скажет, так и поступим. – Девушка провела рукой по своей бритой голове – плоской, словно помятой. – Проверь её карманы, надо её запереть, чтобы не выбралась.
Винт схватил меня за плечи и притянул к себе. Он склонил голову, начав хлопать руками по моей одежде. Понимание пришло ко мне в секунду. Если я сейчас что‑нибудь не придумаю, то моя песенка будет спета, потому что какой‑то босс, управляющий бандой этих сумасшедших, точно не будет со мной церемониться. Нет, он – нет.
Конечно, у меня не так много способов выбраться из капкана, в который я угодила, но если умирать – то как герой, решила я, собирая в себе всю смелость, какая только могла у меня наскрестись.
Поймав момент, я подавила в себе дрожь и со всей силы двинула коленом Винту в склонённую голову. Он взвыл от боли и отшатнулся, схватившись за лоб. Я, не отступая, ударила его ногой в живот, да так, что парень вскрикнул и отлетел назад на пару шагов. Что ж, не зря нас Мартынов гонял на приёмах по рукопашному бою в Адвеге.
Винт рухнул на пол, и Рица отреагировала почти мгновенно. Она обернулась и выстрелила в тот момент, когда я отшатнулась к дверному проёму. Пуля прошла навылет через мое плечо, и я взвыла от боли, падая на землю.
Я рухнула на пол и замычала, с силой сминая одежду возле раны. Рица уже направлялась ко мне, матерясь и на ходу передёргивая затвор.
«Давай, Маша, думай, что делать…» – сквозь боль и онемение пыталась соображать я. Опустив ладонь на пол, я замерла.
В тот момент, когда Рица наклонилась, чтобы поднять меня, я подхватила с пола горсть песка и кинула ей в лицо. Она заорала, заметалась и, вскинув руку, выстрелила куда‑то в сторону. Из последних сил я, почти рыча, кинулась вперед и сбила её с ног, успев сорвать с её пояса моё оружие. Перекатившись на бок, я обездвиженно замерла, забыв про ужас и отравляющую меня боль. Замерла истуканом так, словно бы меня заморозили: я увидела, что побледневший Винт целится в меня из револьвера. Всё, что ли?.. Куда мне теперь?.. Нет‑нет…
Я зажмурилась. В этот момент в дверях появился Вебер, почти не целясь он выстрелил в Рицу и попал ей в ногу. Та упала на меня, загородив собой, именно в ту секунду, когда Винт выстрелил. Пуля угодила Рице в спину. Девушка упала на пол и заорала. Бледный Винт выпустил пистолет из рук и отшатнулся к стене, в ужасе глядя на то, что он наделал.
Времени обдумывать произошедшее не было. Вебер схватил меня за шкирку, свистнул собак, и мы понеслись вперёд по рыхлой земле, перепрыгивая через канавы и груды мусора. Добравшись до шлагбаума, стремглав проскочили под ним и незамедлительно рванули в лесную чащу.
Честное слово, мы буквально летели по склону, засыпанному хвойными иголками, виляли между деревьев, перекатывались через ребристые камни. В темноте ни черта не было видно, и в конце концов я упала, пытаясь взобраться по склону оврага. Я растянулась на животе. Плечо болело невыносимо, я что‑то успела крякнуть про Р‑тюбик, когда Вебер мне уже его протянул. Обработать рану не составило труда, и теперь я лежала на земле, покусывая губы от зуда при заживлении. Вебер рухнул рядом со мной, и теперь мы молча лежали на земле, пытаясь отдышаться. Время затянулось.
До меня доносилось стрекотание насекомых, оно то усиливалось, то утопало в каком‑то болезненном шелесте лесной листвы. Ветер завывал где‑то в глуши, проносился над пластом из сухих листьев и иголок, взмывал вверх, к тёмно‑синему бархату неба.
Прошло не меньше пяти минут. Перевернувшись на спину, я закашлялась. Вебер притянул меня к себе и обнял. Мои воспалённые глаза мгновенно заполнили слёзы, тугой ком снова сжался в горле, а в груди застыл надрывный плач. Я плакала от счастья. От ужаса пережитого и от счастья, что мы спаслись. Слава Богу!..
Наш конец мог быть страшен, мог даже настать уже сейчас, но нет, нет, мы спаслись. Кто бы мог подумать… Я закрыла глаза.
Но останавливаться нельзя. Нам надо возвращаться обратно на дорогу, нас ищут, нам надо спешить.
Поэтому медлить нельзя. Ни при каких обстоятельствах.
– Идём, Машка, нам надо идти.
Вебер протянул мне руку, я схватилась за неё и тяжело поднялась с земли. Отряхнувшись и собравшись с силами, я, едва помня себя от будоражащего исступления, направилась вслед за Вебером через лес в сторону дороги.
Глава 5
Мы дошли до трассы довольно быстро, но едва оказались на перекрёстке, как произошло то, чего мы никак не ожидали. По крайней мере, сейчас. Услышав рёв моторов и заметив огни фонарей где‑то на холме за лесом, сразу поняли – теперь за нами началась настоящая погоня.
Я посмотрела на Вебера. Он был бледен и зол. Сощурившись, он следил за мелькающими вдали огнями, курил сигарету и явно что‑то обдумывал. Псы беспокойно терлись о наши ноги, словно бы чувствуя что‑то не хорошее.
Я посмотрела направо – там, вдалеке, светился город – этот уютный свет как‑то поддерживал и давал теплое чувство защиты. Слева дорога уходила в темную даль, и я подумала, что ни за какие коврижки бы туда не пошла.
Мне было страшно. Но я была рядом с Вебером, и меня это здорово держало. Я считала, что мы сможем скрыться от погони, если поторопимся, но Вебер не торопился, все ещё думая о чём‑то.
Наконец он одним щелчком отбросил окурок, мелькнувший в темени, и посмотрел на меня. Взгляд у него был добрый, грел своим теплом. Но Вебер был взволнован.
– Машка, – он мягко взял меня за предплечья и сказал. – Сейчас, если мы хотим уйти от погони, нам придется разделиться.
У меня внутри всё похолодело от ужаса.
– Что? – только и смогла пробормотать я онемевшими губами. – Как это?
– Сейчас тебе придется пойти по этой трассе до Тверского. Одной. У меня есть план, как сбить со следа погоню из Адвеги, но мне для этого нужны эти два лохматыча, поэтому не оставлю тебе ни одного из них.
– Вебер, – вырываясь из хватки наёмника, обиженно прошептала я и отступила на шаг назад. – Ты бросишь меня здесь одну? А как же… – Я взмахнула руками, обводя пространство вокруг себя. – Как же я одна‑то…
– Маша. Это не шутки, – строго сказал Вебер, снова делая ко мне шаг. Он поймал мои ладони и сжал в своих теплых руках. Его перчатки из кожи без пальцев были мягкими на ощупь. – Мы не уйдем от них. Я могу сбить их со следа. Если мы сейчас начнем терять время, то нам не уйти. Я обещаю тебе, что вернусь, слышишь?