Вебер понуро выдохнул, прикрыв глаза, устало потёр лоб.
– Ну, ты папку‑то сильно не ругай. Он просто не разобрался, видно, что происходит. Настроение, может, у него плохое.
– Да ладно вам, дядь Саш, я уже не маленький, всё понимаю – у него только деньги в голове. – Ваня расстроенно отмахнулся. – Да ну… Не хочу об этом говорить.
Вебер посмотрел на мальчонку, не скрывая жгучего сочувствия. Ване было стыдно за отца, и наёмнику это хорошо было понятно.
– Ну и не будем об этом. Скажи‑ка лучше, что это за книжка у тебя?
Ваня опустил взгляд на самодельную шлейку, сделанную из цветных ремешков и висящую у него через плечо на ремне словно сумка. В шлейке хранилась книга в цветной, некогда яркой обложке.
Глаза мальчишки загорелись, и он с энтузиазмом схватился за твёрдый переплёт, выуживая его из самодельной авоськи. Обложка была довольно чистая, а книга в весьма хорошем состоянии. Особенно по сравнению с деталями окружающей обстановки. Видно было, что мальчик изо всех сил старался поддерживать надлежащий вид своей книги.
– Это моя любимая! – ответил Ваня наконец, полностью высвобождая её из ремней. – Сказки. Их там двенадцать. Я часто думаю о том, какая из них могла бы стать моей самой любимой, но выбрать никак не могу. Дело в том… – Мальчик замешкался, нашёл где‑то под носком своего ботинка кривой камушек и теперь начал ковырять его пальцем. Ребенок явно чего‑то стеснялся. – Короче, я только два дня назад начал учиться читать. Меня Погон учит. – Ваня многозначительно посмотрел на Вебера. Тот кивнул. Погон, он и в Африке Погон. – Только времени у него всегда мало очень, поэтому всё это затянется… А я вот уже давно таскаю с собой книжку. Во‑первых, чтобы никто её у меня не украл и не испортил. Во‑вторых, если вдруг кто‑нибудь согласится мне её почитать, то книга всегда под рукой.
– А чего это Боря тебя не учит читать‑то? – удивился Вебер. – Он же сам всё время книги лопатит.
– Да времени у него нет, куда там, – расстроенно протянул Ваня. Почесал голову и тут же снова пригладил выпачканные волосы. – Если у Погона времени нет, то у папы и подавно.
– Ну, давай я тебе почитаю, что ли, – буркнул Вебер. – Всё равно делать нечего…
Помочь ребенку – лучший способ отвлечься, да и вообще, тут невозможно было не помочь.
Мальчик ахнул, посмотрел на Вебера с воодушевлением и радостью, одновременно с этим не скрывая трепетного страха, мол, как бы не передумал.
– А… а ты умеешь? – тоненьким голоском спросил Ваня, вытягиваясь словно тростиночка.
Вебер усмехнулся.
– Умею, конечно. – Он протянул Ване руку. – Давай сюда свою книжку.
Мальчик покивал, сжимая свою драгоценную книгу в руках, он некоторое время смотрел на неё, затем протянул наёмнику.
Усевшись поудобнее, Вебер придвинул к себе фонарь поближе, затем открыл книгу, полистал и нахмурился.
– Первая, смотрю, моя любимая сказка, – улыбнулся он. – «Иван‑царевич и серый волк».
– Я тоже её обожаю! – Ваня сжал ладони в кулачки, глядя на Сашу огромными глазами.
– Ну и отлично! С неё и начнём…
***
Всё это выглядело наверняка несколько диковато. Вебер наравне с Сенькой сидел под замком в центре московского рынка работорговли, послезавтра его должны отправить к Майорану, намеревающемуся его как минимум убить, а Конопатого сдать сектантам, готовящимся принести его в жертву, и тем не менее, они, пленники, сидя в грязном бараке возле едва‑едва горящего фонаря, охотно читали сказки сыну главаря рабовладельческой индустрии, в плену у которого они, собственно, и находились.
Закрыв книжку, Вебер протянул её Ване, возвращая. Мальчишка уже всеми самыми радостными словами отблагодарил его за доброту, но теперь отчего‑то сидел понурый.
– Ты чего кислый‑то вдруг такой стал? – спросил Вебер, доставая предпоследнюю сигарету из пачки.
– Не хочу я, чтобы вас к каким‑то уродам уводили, дядь Саш. Они вас там перебьют, а я этого больше всего на свете не желаю…
– Ну, Вань… – Вебер развёл руками, он хотел сказать явно что‑нибудь обнадеживающее, но со словами так и не нашёлся. Опустив руки, отмахнулся. – Не думай об этом. Как‑нибудь выкрутимся. Не торопись нас хоронить.
– Дядь Саш, а можно я вам помогу сбежать, а? – спросил Ваня слёзно. – Я правда умею. Я уже помогал сбежать отсюда… разным ребятам.
– Ну нет, друг. С тебя отец три шкуры потом спустит, а с нами что будет, если поймают, ещё неизвестно… Вон, Сенька сбежал уже один раз…
Поглядев на Сеню, Ваня насупился и отмахнулся.
– Прости, Вань, – понуро отозвался Конопатый. – А теперь уже никак мне, да?
Ваня пожевал губы, подумал и быстро дёрнул плечами.
– Не знаю, – честно ответил он. – Тем способом, как в прошлый раз я тебя вывел, уже точно не получится. Ты ж тогда на балконе сидел. Сейчас, если только отправят тебя верхнюю часть станции драить… Тогда – да. Можно, конечно, попросить Анжелу тебя туда отправить… Не знаю, сработает ли…
– Вань! – вдруг залепетал Сенька, кидаясь к мальчику и падая на колени. – Помоги, а! Обещаю, сидеть буду тихо там, в лазейке! Не пикну!
Ваня раздраженно засопел, отмахиваясь от Сеньки, хватающего его за руки.
– Вытащу я тебя ещё раз, только смотри мне – ух! – Ванька показал кулак с самым грозным видом. – В лазейке прячься. Если второй раз сбежишь, и они поймают – конец тебе, Конопатый.
– Спасибо, Ванька! – сверкая радостной улыбкой, благодарил Сенька. Он снова уселся напротив Вебера и теперь уже не выглядел ни больным, ни убитым.
– Сначала ещё сбежать надо, а ты уже спасибо! – буркнул Ваня. И вдруг повернулся к Веберу. – Дядь Саш… И вас найду способ вытащить. А?
Вебер покрутил в пальцах коробок спичек. А с другой стороны, ведь Ванька уже и правда не в первый раз тут побегами промышляет. Может, всё‑таки поможет?
– Ну ладно. – Вдруг отозвался Вебер, сам от себя не ожидая. Просто Машку вспомнил, и слова сами посыпались. – Если, Вань, сможешь помочь, то я только рад буду. Но только если ты точно сможешь. Не хочу, чтобы ты головой рисковал из‑за меня.
Мальчишка так и засветился счастьем. Кинулся к Веберу, коротко обнял его, затем наклонился и присмотрелся к замочной скважине на ошейнике. Вебер лица мальчика не видел, но слышал, как он что‑то бурчал в досадливом непонимании.
– Это что ещё такое‑то?..
Мальчик расстроенно поковырял что‑то в замке ошейника и отошёл от Вебера. Подошел к Сеньке и осмотрел его ошейник, пожал плечами. Снова вернулся к Веберу. Поковырявшись с замком ещё раз, плюхнулся перед ним и Сенькой на пол и понуро поджал губы.
– Блин. Не смогу я тебе помочь, дядь Саш, – расстроился Ваня. – Сеньке могу, у него замок обычный, а тебе – нет. Тут такая штука страшная стоит, кодированная. На неё отмычка специальная нужна. У меня таких уже давно нет…
Вебер покивал. И тоже расстроился. Да так, что прям всё скрутило. Надежда умирает последней, а эта не просто умерла, сгорела всполохом и оставила горькое послевкусие.
Значит, дело его прогорело. Попался он. И попался с концами. Что ж, когда‑нибудь это должно было случиться. Жаль, что сейчас, когда Машка там одна осталась. Вебера вдруг осенило.
– Вань, знаешь что, ты Сеньке помоги бежать. – Вебер повернулся к племяннику Кольта. – А ты, Конопатый, чтоб живёхонек добрался до дядьки, понял? Машку там найди. Пусть Кольт ей датчик снимет и расскажет, где связных Купола искать на Красной площади. Меня пусть не ждёт и не ищет. Даже пусть не рыпается. Так и передай ей. Всё понял?
– А как же ты, Вебер? – испуганно спросил Конопатый.
Саша поджал губы, впился суровым взглядом в Конопатого.
– Тут я, Сенька. Всё, – отрезал Вебер. – Забудь обо мне. Машке, главное, помогите. Ты всё понял, что и как делать?
Сенька опустил взгляд, кивнул.
– Всё, дядь Саш… – тяжело вздохнув, ответил Конопатый. – Всё понял…
***
За стеной кто‑то громко крикнул, я вздрогнула и приоткрыла глаза. Ну и ну… Такое ощущение, что я не пару часов поспала, а целую ночь… Хотя глаза всё равно не продерёшь… И где Вебер? Разве он не должен был меня разбудить?
Я непонимающе приподнялась на кровати и потёрла глаза, зевнула, оглянулась. В нашей комнате никого не было. Рекс и Декстер лежали возле спального мешка, где я надеялась увидеть Вебера, но Вебера там не было. Только записка.
Вся сонливость мгновенно пропала. Я нахмурилась, ощущая колкое волнение, вскочила со своего спальника и кинулась к записке. Рекс недовольно подвинулся в сторону, Декстер навострил уши.
Мои руки дрожали, были такими слабыми, неповоротливыми со сна, что я едва могла делать им ровные движения. Наклонившись к спальнику и подхватив ровный лист бумаги, я развернула его.
«Прости, Машка, но взять тебя с собой – риск тот ещё. Поверь мне, я не из радости ушёл молча, просто Комсомольская – это не полянка с цветочками, а я не хочу подвергать тебя опасности. Оставляю с тобой Рекса и Декстера, к утру надеюсь уже вернуться. Главное, не волнуйся и не обижайся. Приведу к Кольту Конопатого, и пойдём датчик снимать. Из Метрополиса не уходи, держись подальше от безлюдных мест и вообще старайся не уходить далеко от Охотного ряда. Если что‑то будет нужно, сразу иди к Кольту. Жетоны в мешке под подушкой. Вебер».
Ушёл! Ушёл без меня! И главное, даже Рекса и Декстера не взял! Ну как так?!
Я зажмурилась, закрыла лицо руками и покачала головой, почувствовав острую досаду, но более страх. Страх за Вебера…
Бросив записку обратно на спальник, я подхватила со старого кресла свою толстовку, натянула её и, обувшись, покинула комнату, оставив собак внутри – пусть добро охраняют.
Я кусала губы чуть ли не до крови, жмурилась, взволнованно бегала взглядом. Вебер, Вебер… Ну как же так?! За что ты меня обрекаешь на такую муку?! Я же теперь и шагу без мысли о том, где ты и как ты, ступить не смогу!
Нервная судорога волнами перекатывалась где‑то в животе. Утром вернётся он, вот только утро уже давно миновало, а Вебера что‑то не видно.