В ярости он смотрел на нее, не зная, что и думать. Привычная ему жизнь как будто ускользала.
Она смотрела ему прямо в глаза ровным взглядом.
– Ты правда думаешь, что я способна застрелить человека? Что я способна на убийство?
Нет. Он не может себе представить, чтобы она кого-то убила. Сама идея… нелепа. Чудовищна. И все же…
– Он придет за тобой, Карен, – ответил Том убитым голосом. – Ты видела, какой он, этот детектив. Он будет копать и копать и не остановится, пока не доберется до самого дна. И не важно будет, можешь ли ты вспомнить. Тебе и не придется: полиция выяснит, что случилось, и это они нам расскажут! – он почти кричал. Ему хотелось ранить ее, потому что он был зол, напуган и больше не мог ей доверять.
Она побледнела еще сильнее, чем раньше при полицейских.
– Если ты мне не веришь, Том… – она остановилась, растягивая паузу, чтобы он мог возразить, сказать, что верит ей. Повисла тишина, но он хранил молчание.
– Почему ты мне не веришь? – наконец спросила она.
– Что еще за вопрос? – грубовато ответил он.
– Вполне закономерный, – возразила она. Теперь она тоже злилась. – Что я такого сделала, что ты считаешь, что я могла кого-то убить? – она шагнула к нему. Том промолчал и лишь посмотрел на нее. – Ты же меня знаешь! Как ты можешь думать, что я вообще способна на убийство? Я не больше тебя понимаю, что случилось той ночью! – ее лицо было совсем близко, чуть пониже его лица, и он чувствовал слабый аромат ее духов.
Карен продолжила:
– А как же презумпция невиновности? – выдохнула она ему в лицо. – Ты не знаешь, что произошло, так почему ты не веришь, что я невиновна? Скажи, разве это более неправдоподобная, более безумная мысль, чем то, что я застрелила человека и оставила его умирать? – прокричала она.
Том посмотрел на нее, сердце его сжалось. Все то время, что он знал и любил Карен, у него не было ни малейшей причины в ней сомневаться, по какому бы то ни было поводу. Все изменилось тем вечером. Что же произошло? Разве его не обязывают к чему-то годы полнейшего доверия?
Он покачал головой. Тихо произнес:
– К нам в дом заявилась полиция, тебя обвинили… ты соврала им в лицо… Не знаю, Карен, – он помолчал. – Я тебя люблю. Но мне страшно.
– Знаю, – ответила она. – Мне тоже.
Мгновение никто из них не произносил ни слова. Потом Карен сказала:
– Может быть, пора вернуться к Джеку Кельвину.
Вечером Карен тихо сидит в гостиной с забытым журналом на коленях. Завтра будет ровно неделя с момента аварии. Неделя, а она все еще не может ничего вспомнить.
День выдался ужасным. Полицейские – эти бездушные детективы – практически обвинили ее в убийстве. А Том… кажется, Том верит, что она могла это сделать.
Она боится полиции, боится того, что они могут найти. Того, что доктор Фултон может им рассказать.
Она замечает, что стискивает зубы, и пытается расслабиться. У нее болит челюсть.
Те фотографии… Карен не может выбросить кошмарные изображения из головы. Думает о Томе, который заперся в кабинете наверху и сидит за работой. Или он просто притворяется, как она? Сидит за столом, уставившись в стену, и тоже безуспешно пытается выбросить из головы фотографии покойника? Наверное. Он выглядел так, будто его затошнило, когда увидел те фото. А после этого не мог даже взглянуть на нее.
Выглянув в окно, Карен вздрогнула. У двери дома на противоположной стороне улицы стоят два человека в костюмах. Даже в сгустившихся сумерках она узнала детективов. Чувствуя прилив ужаса, Карен подкралась к окну, стараясь вжаться в стену. Оказавшись у окна, она встала сбоку за занавеской и выглянула наружу.
Они опрашивают соседей. Ну, конечно.
Глава 15
Бриджит смотрела на улицу. Темнело. Она много времени проводит за вязанием, наблюдая, что происходит за окном.
Бриджит – искусная вязальщица с творческим подходом, об изобретенных ею узорах даже писали в журнале. Она ведет собственный вязальный блог, которым очень гордится, выкладывает там свои работы, у нее множество подписчиков. Девиз блога: «Вязание не только для старушек!» Там есть и фотография самой Бриджит. На снимке, сделанном профессиональным фотографом, она выглядит счастливой. И привлекательной: Бриджит фотогенична.
Однажды она пыталась научить Карен вязать, но подругу это явно не заинтересовало. Карен не хватает терпения для такого занятия. Они вместе посмеялись и решили, что, возможно, вязание просто не ее тип хобби. Казалось, что Карен все равно находит удовольствие в обществе Бриджит, несмотря на разницу в интересах. Жаль, что Карен не прониклась: совместное вязание – отличный способ разговорить человека, а Карен не из тех, кто легко пускается в откровения.
Сегодня Бриджит зашла в любимый магазинчик «Сделай свой стежок». У нее заканчивалась эта сказочная пурпурная пряжа «Сибуи», которую она купила в прошлый раз. Едва переступив порог и увидев разложенные на стеллажах разноцветные мотки, она почувствовала, как ее настроение поднимается. Столько оттенков и текстур – столько безграничных возможностей! Она со счастливой улыбкой бродила по магазину, восхищалась, ощупывала, набрала полные руки мотков разного веса и цвета. Пряжа ей никогда не надоедает.
Бриджит поглаживала прелестный оранжевый моток мериносовой шерсти, когда к ней подошла женщина, показавшаяся смутно знакомой.
– Бриджит! – воскликнула женщина. – Я так рада, что вас встретила! Хотела сказать, мне так понравился последний пост в вашем блоге о том, как исправлять ошибки в вязании.
Бриджит чуть не покраснела от удовольствия.
– Я пропустила петлю, и этот трюк с крючком сработал как по волшебству.
– Я так рада, что вам помогло, – с улыбкой ответила Бриджит. Так приятно делиться опытом и получать в ответ благодарность. Это стоит всех усилий, потраченных на блог.
Кассирша Сандра тоже был рада встрече.
– Бриджит! Мы теперь так редко видимся. Ты должна вернуться в наш вязальный кружок.
Бриджит инстинктивно взглянула на стоявшие кружком стулья в зале магазина. Она не готова вернуться. Это невыносимо. Слишком много счастливых женщин, вяжущих детские вещи; по меньшей мере, три из постоянных участниц беременны. И они трещат об этом без умолку. Бриджит не уверена, что смогла бы скрыть свою боль и разочарование, удержаться от колкости. Никто бы ее не понял. Лучше держаться подальше.
– Обязательно, – соврала она. – Но я сейчас так занята на работе.
Она никому не сказала, что бросила работу из-за лечения от бесплодия. Не хотела рассказывать, что у нее проблемы. Ей не нужна их жалость.
Она подхватила набитый дорогой пряжей пакет и поспешно вышла; настроение было испорчено.
А теперь Бриджит смотрит, как два человека в костюмах стучатся во все двери на ее улице. Вот они остановились у соседнего дома. Она следующая.
Услышав звонок, она отложила вязание и открыла дверь. Она была одна, Боб, как обычно, задерживался на работе. На пороге стояли двое. Тот, что повыше, красавчик с яркими голубыми глазами, достал свой значок.
– Я детектив Расбах, – сказал он. – А это детектив Дженнингс.
Бриджит напряглась.
– Да? – ответила она.
– Мы проводим расследование. Вы не видели, как ваша соседка, Карен Крапп, покинула дом вечером тринадцатого августа? Вечер, когда она попала в аварию.
– Простите? – переспросила Бриджит, хотя она прекрасно его расслышала.
– Вы видели, как Карен Крапп выходила из дома вечером тринадцатого августа? Она в тот вечер попала в аварию.
– Да, я знаю об аварии, – ответила Бриджит. – Мы с ней дружим.
– Вы видели, как она выходила из дома в тот вечер? – с нажимом повторил детектив.
Бриджит покачала головой.
– Нет.
– Точно? Вы живете прямо напротив. Вы не видели, как она выходила из дома?
– Нет, не видела. Я сама в тот вечер поздно вернулась. А что? – она переводила взгляд с одного детектива на другого. – Какие странные расспросы.
– Нам нужно выяснить, была ли она одна.
– Простите, но я не знаю, – вежливо ответила Бриджит.
– Возможно, ваш муж видел? Он дома? – продолжил детектив.
– Нет, его нет. Как почти каждый день. Кажется, в тот вечер его тоже не было.
Детектив протянул ей визитку и попросил:
– Если ваш муж все-таки был дома и что-то видел, пожалуйста, скажите ему, чтобы он нам позвонил, хорошо?
Под ее взглядом детективы вышли со двора и перешли к следующему дому.
Ни Карен, ни Тому не спится, хотя они оба притворяются друг перед другом. С тяжелым сердцем Том лежит лицом к стене на своей половине кровати. В голове раз за разом прокручивается сцена разговора с детективами в гостиной. Он вспоминает, с какой легкостью жена соврала о перчатках. Его ложь, наоборот, была очевидной, все это заметили.
Он чувствует, как Карен ворочается на своей половине; в конце концов, она тихонько встает и выскальзывает из спальни. Он уже привык, что она встает посреди ночи. Сегодня это принесло ему облегчение. Услышав, как за ней тихо закрылась дверь спальни, он перевернулся и остался лежать на спине с широко раскрытыми глазами.
Том видел вечером из окна кабинета, как детективы ходят по улице. Карен, наверное, тоже заметила. Однако ни один из них и словом об этом не обмолвился.
Ему тошно от того, что ее допрашивала полиция, и он ненавидит себя за неотступные сомнения на ее счет. Теперь он все время за ней наблюдает, гадая, что же она совершила.
И не может отделаться от беспокойной мысли: «Что же раскопает полиция?»
Глава 16
На следующее утро по дороге на работу Том высадил Карен у офиса Джека Кельвина. К счастью, у Кельвина нашлось для нее окно в расписании. У Тома было важное совещание, поэтому он не мог сопровождать ее. По крайней мере, так он сказал. У Карен мелькнула мысль, что, может быть, он больше не в силах или не хочет иметь с этим дело. Или думает, что в его отсутствие она будет откровеннее с адвокатом. Но она не станет рассказывать что-либо помимо того, что рассказала мужу. Она просто хочет знать, что делать.