Вот и отлично! Пора возвращаться к привычному ритму жизни. К чёрту порталы, рыцарей на белых конях, всю эту ненаучную фантастику. Надо Шурику – пусть копает. Отдать ему ноут, ключ, листки с чертежом, «искалку», последний шарик в пакетике… и всё забыть.
Дома Алиса, продолжая план психологической разгрузки, переоделась не в практичное, а в романтическое, подходящее новому образу. Достала подаренные мамой сережки с синей финифтью ручной работы. Теперь можно ехать и отдыхать. Работа – завтра.
Уходя, Алиса прихватила с собой «искалку». Зачем? А просто так, захотелось.
После любимого Пушкинского музея, вдоволь побродив среди скульптур, девушка поехала обедать в любимое кафе «Кошачьи сны». Тихая фоновая музыка, хрустальные бантики, свисающие с потолка, кресла-клубки, в которых так замечательно отдыхается после долгого дня. И кухня тут отличная. Неторопливо прикончив тающую во рту форель и выпив кофе, Алиса решительно встала, расплатилась и поехала на улицу Казакова.
Потому что ей так хочется.
Лишь бы не встретить эту Антонину Сергеевну с её нескончаемым потоком авторитетных утверждений и недопесиком Ричардом.
Июль 2015-го года
Вторая попытка не всегда удачная.
У длинных юбок есть недостаток – в них неудобно выбираться из машины. Приходится подбирать подол чуть ли не до колен. И вот ведь странно: можно надеть самое рискованное мини, и никто не обратит на это внимания, а стоит подобрать подол длинного платья, обнажив щиколотку, и все мужчины – у твоих ног. Поэтому сегодня Алиса, прежде чем выходить, каждый раз внимательно смотрит, не окажется ли рядом какой-нибудь любитель романтических знакомств – чтобы не привлекать его запретной наготой ножки из-под сатиновых оборок.
Улица пуста.
Достав из пакета «искалку», она неторопливо направилась к домику, уже почти полностью облепленному пластиковой облицовкой. Между прочим, эта облицовка нарушает исторический облик старой Москвы! А ещё под нею селятся пауки, плесень и сырость, разрушающая стены. Но кого это волнует? Зато не надо следить за фасадом, ежегодно его подновлять и штукатурить. Удобство, дешевизна и показуха!
И тут…
Рамка в руках завибрировала и дрожа развернулась в сторону того самого домика, будто тот внезапно превратился в гигантский магнит. Алиса, конечно, ожидала реакции рамки, но чтобы так сильно! И еще, похоже, проволочная штуковина греется, а руку, сжимающую её, ощутимо потряхивает, будто сквозь неё пропускают ток!
Алиса, задыхаясь от волнения, побежала к дому. Вот оно, вот! Прямо по новенькому сайдингу прорисовался дрожащий светящийся контур, тонкий, как паутинка, замкнутый по верхнему контуру полукружьем. Портал? Подворотня? Да!!! Свободной рукой девушка нашарила в сумочке сотовый и вдавила кнопку видеозаписи. Неожиданно контур потускнел и погас, горячая рамка перестала дрожать, обвисла и вяло клюнула в сторону.
Алиса проторчала возле проклятого дома около часа. Несколько раз она просмотрела запись, чтобы убедиться, что никакая это не галлюцинация. Вот он, этот контур – самый его край попал в кадр, примерно за секунду до исчезновения.
Алиса несколько раз вынимала «искалку» и принималась ходить перед фасадом, косясь на заветное место и изо всех сил прислушиваясь к ощущениям в ладонях. Но, увы, больше ничего. Девушка готова была оставаться на улице Казакова хоть дотемна, но тут в перспективе соседнего переулка угрожающе нарисовалась тучная клякса по имени Антонина Сергеевна. Пришлось срочно ретироваться в машину.
Отъехав на пару кварталов, Алиса дождалась, пока словоохотливая дама уведет домой недопесика Ричарда, припарковалась напротив «заколдованного места», и снова достала рамку. Ничего – то есть, реакция имеет место, но слабенькая, едва-едва уловимая. Совсем, как вчера. Алиса даже пожалела, что настырная дама ушла – хорошо бы расспросить бы ее, в какое конкретно время появлялись на Казакова загадочные пришельцы? Может, нужный эффект наблюдается только в определённые часы?
На город неспешно опускались прозрачные июльские сумерки. Мысли носились в Алисиной каштановой головке встревоженными стайками, как стрижи перед дождем:
«Так… портал на самом деле существует, теперь сомнений нет. Только он какой-то нестабильный. Испортился? Возможно, но он есть, он существует, он – не бредовая выдумка пациента из Сербского! Кстати, он упоминал, что с ним что-то не так…
Надо позвонить Шурику… нет, не надо звонить Шурику, её видео – никакое не доказательство, чушь собачья. К тому же, видеоролик не откроет ей проход в прошлое, даже если ей ничего и не пригрезилось. Да и не стоит ничего доказывать этому айтишнику-реконструктору, который опять примется командовать, почувствует себя альфа-самцом. Что за жизнь, все норовят покомандовать Алисой!
…ну ладно. Предположим, портал откроется. И что? Хорошо, если на той стороне окажется журналист Семёнов, или «медикус» Каретников. А если не они, а Геннадий Войтюк со своими экстремистами? А если этим отморозкам удалось грохнуть царя, и они устроили-таки революцию? И теперь там форменный красный террор?
…а если она войдёт в портал – но не успеет проскочить на ту сторону, а захлопнется?…
Алисе стало страшно, как никогда в жизни. Рядом стояло Неведомое – и властно, неудержимо, водоворотом, затягивало девушку в свои глубины. Прежняя жизнь, предсказуемая, беззаботная в общем-то, время от времени сдабриваемая, ради пущей остроты, лёгкими приключениями, вдруг показалась зыбкой, словно отражение в луже. Осознание серьёзности происходящего навалилось, придавило, перехватило горло душным тошнотворным комком.
В голове мухой билась мысль: «Надо что-то делать. Сама? Нет, самой не справиться. Это – взаправду, это серьёзно. Боже, там ведь ещё и наркотики замешаны… что, если на той стороне ждут те негодяи? Попадёшься, убьют, заставят работать на себя? Скорее, звонить в полицию! Они ведь вроде однажды уже настучали этим беспредельщикам по голове, верно?»
Алиса торопливо извлекла из сумочки планшет – и снова прокрутила запись сбивчивого рассказа Дрона. Вот оно!
«Значит, когда нас на той стороне, в прошлом менты прижали… нет, не городовые или жандармы царские, этих мы бы только так уделали. Менты там были наши, натуральные, с «калашами». Козлы! И откуда они там взялись, я сам охренел, – а как просёк расклад, так сразу всосал – надо валить в портал. А то там бы и покрошили! Ну, я и свалил – а меня тут же пэпээсы за рога и в стойло, прикинь?»
Как же она с самого начала не обратила на это внимание? В перестрелке, случившейся в прошлом, участвовали наши, современные полицейские – стало быть, государство в курсе? И наверняка, всё засекречено, этим занимаются крутые аналитики и оперативники, как в сериалах… но ведь тогда, спецслужбы вычислили и её, Алису? Не могли не вычислить – если не после налёта на квартиру Семёнова, то после визитов на улицу Казакова уж наверняка? Наверное, здесь всюду понатыканы скрытые камеры наблюдения, и каждый её шаг… ещё и телефон… они же ВСЁ могут!
Алиса затравленно оглянулась. На улице спокойно, даже пустовато. Девушка подавила невольную дрожь.
Так, не будем пороть горячку. Что там говорил Дрон? Патрульные с автоматами? Нестыковочка – будь дело на серьёзном контроле, то действовали бы не полицейские, а крутые спецназовцы, обвешанные снаряжением и оружием, как инопланетные киборги. И вообще, если государству всё известно – кто бы подпустил её к этому дому? Всё бы перекрыли, оцепили… да она вообще ничего не узнала бы! Потому что, кто бы тогда упёк главного фигуранта, Дрона, на рядовую психиатрическую экспертизу?
А раз так – отставить панику. Примем версию, что государство этим вопросом не занимается. Поправка – ПОКА не занимается. В органах работают отнюдь не дураки, и ей просто повезло, что она первой заинтересовалась горячей темой. Пройдёт совсем немного времени – и где надо поймут, что имеют дело отнюдь не с бредом обдолбанного уголовника.
Или не поймут? Сам Дрон, при всей своей маргинально-уголовной лексике, на идиота не похож. И он всерьёз надеется на Алисину помощь. А значит, будет сидеть как мышь под веником и, скорее всего, перестанет грузить врачей и следователей байками о порталах. А что тогда? Непонятно. Ни Степан Стопкин, ни сама Алиса никогда не вели настоящих криминальных расследований, и сейчас ей попросту не хватало опыта, чтобы оценить хотя бы ближайшие перспективы.
В общем, ясно одно: самой не справиться. Даже сейчас, на начальном этапе. А дальше – дальше будет ещё круче, ещё непонятнее, ещё опаснее? Так?
Так. А значит, нужна поддержка. Причём именно поддержка, а не руководство, поэтому Шурик, увы, отпадает. Извини, друг дорогой, но тебе придётся пока побыть в неведении.
И Алиса, убрав в сумочку планшет, решительно направилась к «Королле», припаркованной на другой стороне улицы.
Двигатель заводить она не стала. Надо посидеть, собрать мысли в кучку. Девушка наморщила лобик. Позвонить Олежику? Ага, он, как психиатр, выслушает, а потом окажет ей профессиональную помощь. Нет, не годится. Довольно и того, что школьный приятель навёл справки о том, кто занимается делом этого Андрея-Дрона. Между прочим, должностное нарушение, сведения-то наверняка не для широкого пользования. Хотя и секретными их тоже назвать нельзя – это же не личные данные эксперта, работающего по делу. Так, где там это записано? Ага, вот… фамилии, правда, нет, не сумел узнать Олежик. Зато – телефон. Алиса, решившись, набрала номер.
– Московское городское управление внутренних дел, следственное управление, дежурный следователь капитан Потапов. Говорите!
– Ой, простите, ошиблась! – Алиса торопливо сбросила звонок – как раз в тот момент, когда голос в трубке снова повторил своё «Говорите!»
Хоть сообразила вовремя! Во-первых, что за дурость – звонить с мобильника, который вычислят в семь секунд! Для таких звонков есть уличные автоматы. Во-вторых, голос в трубке был усталым и раздраженным; воображение нарисовало девушке грузного пожилого мрачного мужика в мятой форме. Начнёт докапываться: «кто дал номер да откуда» – не успеешь оглянуться, как засветишь Олежика. Да, ведь он ещё и помог проникнуть на режимный объект, так что рыльце в пушку у обоих. Нет уж, товарищ капитан Потапов или как вас там. Дежурьте по своему управлению внутренних дел, вам и без нас работы хватает…