• фракция в Раде;
• центральные медиа с телеканалом;
• футбольный клуб.
Соответственно статус регионального олигарха обеспечивали фракции в городских и областных советах, контроль над региональными СМИ и обязательно — футбольный клуб. В Одессе таковым являлся владелец «Черноморца» — регионал Леонид Климов, во Львове — Петр Диминский, контролировавший «Карпаты». Покупка харьковского «Металлиста» местным олигархом Ярославским была откровенной заявкой на переход в высшую лигу.
Накануне госпереворота и бегства Януковича западные и оппозиционные медиа искали связи Курченко. Все нити вели к «Саше-стоматологу».
Выстроилась достаточно понятная схема: номинал Курченко, на которого записывали и через которого легализовывали активы, плюс высокопоставленные лоббисты с полномочиями первого вице-премьера Арбузова и министра доходов и сборов Клименко. Сюда еще можно добавить, что Нацбанк возглавил Игорь Соркин — банкир, близкий к семье, управлявший донецкими структурами Нацбанка еще в бытность Януковича губернатором.
Оказалось, что президент № 4 под видом восстановления президентской республики выстраивает параллельную вертикаль неформальной власти, основанной на родственных и криминальных принципах. Эта вертикаль паразитировала на остатках государства, а поскольку новый клан начал расставлять своих 30-летних ставленников на госдолжности, это усугубило ситуацию с госуправлением.
Несмотря на то что президент № 4 вернул себе полномочия, в наследство от Ющенко и «оранжевых» ему досталось большое количество инициатив, связанных с евроатлантической интеграцией. Украина как государство была вовлечена в многочисленные программы, которые существовали на всех уровнях — от муниципалитетов до правительства.
Государственный бюджет всегда зависел от кредитов МВФ, борьба шла за пересчет процентов по долгам. Каждое правительство спешило набрать и освоить кредиты, потому что за всю историю государства больше трех лет ни одно из них не работало.
Неизвестно, кто был автором возврата к активной политике многовекторности, но Киев не спешил менять официальный вектор евроинтеграции, заложенный предшественниками. Власть президента Януковича усиливалась, что никак не отражалось на интеграции с Россией, в то время как все программы евроинтеграции шли своим чередом. Инвесторы «партии власти» и президента № 4 привлекали политических консультантов из США, включая Пола Манафорта, пострадавшего в суде США из-за своего другого клиента — Дональда Трампа.
Поскольку республика снова превращалась в президентскую, политика стала административной и ее центр перенесли из Рады в Администрацию Президента.
Все рычаги внутренней политики, представлявшей собой межклановые противоречия, сосредоточились в руках Сергея Левочкина, в то время как сам президент № 4 практически отошел от дел. Фигура Левочкина загадочна, его роль в предстоявшем Евромайдане и последующем транзите власти к бунтовщикам до конца не ясна, как и то, что он, будучи высокопоставленным чиновником президента Януковича, сохранился в публичной политике. Тогда, в 2012–2014 годах, он был всесильным политическим администратором. Правда, в украинских реалиях это всесилие не распространялось на многие регионы. В целях удержания под контролем огромной фракции «партии власти» началось показательное уничтожение ряда региональных союзников. Так, за решетку попал депутат-одномандатник из Одессы Игорь Марков, против которого заново возбудили уголовное дело за жесткое избиение украинских националистов, начатое при «оранжевой» власти.
Кроме того, во внутренней политике началась подготовка к президентским выборам — 2015, где должен был решиться вопрос о втором сроке для Януковича. Президент № 4 подошел к концу своего первого срока с обычной проблемой украинских президентов — огромным антирейтингом. Победить он мог бы только как Кучма в 1999 году — во втором туре против заведомо более слабого, идеологически окрашенного, управляемого противника. Если для Кучмы-1999 во второй тур выводили коммуниста Симоненко, то для Януковича-2015 готовили националиста Тягнибока из партии «Свобода». Благодаря этому для националистических и прозападных сил во внутренней политике открылся зеленый свет. Власть не то чтобы помогала этим силам, но точно не мешала и закрывала глаза на откровенную уголовку.
Евроинтеграция, в отличие от интеграции евразийской, требует от кандидата изменить законодательство и переподготовить кадры в обмен на кредиты и льготы. Москва чаще действует способом выделения крупных кредитов высшему политическому руководству под будущие обязательства.
Государство Украина находилось в состоянии структурного изменения законодательства, открывало внутренние рынки для капитала и товаров из Евросоюза и получало свои бонусы на западных рынках. Однако в 2013 году наступало время для подписания договора об Ассоциации с Европейским союзом. Над ним работали на протяжении многих лет, и он включал в себя как торговые обязательства, так и требования по реформам. В качестве главного бонуса для Украины был безвизовый въезд для ее граждан.
Однако главное в 600-страничном документе находилось в приложениях, и когда наступило время его подписывать, правительство Азарова выдало заключение, что подписание Ассоциации на таких условиях станет убыточным для экономики.
Одновременно в Москве требовали определиться с вектором интеграции. В 2014 году было намечено создание Евразийского экономического союза, что прямо связывали со льготными ценами на энергоресурсы. Украина в тот момент покупала газ по «формуле Тимошенко», которую она подписала в 2009 году. Именно за этот контракт ее в результате и посадили на семь лет.
Президенту Януковичу досталось всего три года многовекторности — пришлось самоопределяться.
Выводы. Государство накануне Евромайдана. Предпосылки и основания госпереворота
Президент Янукович демонстративно правил, а не управлял республикой из частной резиденции «Межигорье», которая тоже стала притчей во языцех, как «Саша-стоматолог» и Юра Енакиевский. Влияние семейного клана росло словно на дрожжах.
Днепропетровские конкуренты разбиты в хлам. Тимошенко — в тюрьме. Коломойский не показывался на Украине, а премьер Азаров публично обещал добраться до рейдеров из «Привата». Пинчук сохранил небольшую долю влияния и ушел на роль младшего партнера донецкого клана.
Президент № 4 так и не смог построить президентскую вертикаль власти, подменив ее системой власти личной. Но эта система может работать лишь в условиях тотального контроля над государством и — желательно — обществом. Личная власть тем и отличается от власти института, что создает человеку на высоком посту иллюзию управления большой системой, в то время как он управляет только своим окружением. Личная власть всегда приводит к формированию неофеодальной системы отношений, где одно из главных правил: «Вассал моего вассала — не мой вассал».
Личная власть может паразитировать на власти института, на этом основан феномен коррупции, когда невозможно отличить человека от его государственной функции.
Остатки государства на Украине были переведены на коммерческие рельсы и обслуживали интересы трех старых кланов и одного нового — самого ненасытного. В СБУ некому было заниматься подготовкой к госперевороту, так как разведку и контрразведку захватили США еще во времена Турчинова, а главным управлением было экономическое. Аналогично коммерциализировали МВД, где единственным боеспособным подразделением был пресловутый «Беркут», имевшийся далеко не в каждой области. Генпрокурор Виктор Пшонка, сослуживец Януковича с губернаторских времен, сосредоточился на продвижении интересов сына Артема — партнера «Саши-стоматолога». Надо отметить особую роль и влияние Пшонки на отношение президента Януковича к правовым нормам. В реализации отката к Конституции 1.0 с точки зрения права явно прослеживался подход прокурора, а не адвоката или судьи. Прокурору достаточно собственного прочтения закона и санкций.
Иллюзия всевластия в столице при реальном многовластии на местах привела к тому, что президента № 4 Януковича было некому защищать. Власть рассыпалась в одночасье, поскольку для ее сохранения в президентских республиках первое лицо должно демонстрировать личную борьбу за власть. Именно для этого президент Лукашенко вышел навстречу протестующей толпе с автоматом в руках и вместе со своим МВД. Для этого Ельцин залезал на танк.
На Украине сам президент не продемонстрировал готовность бороться за президентскую республику, а институты государственной власти были давно заменены неофеодальными системами кормлений, поэтому Евромайдан смог стремительно победить.
Глава 5. Государство гибридного типа. ПостУкраина
Государство на Украине было окончательно уничтожено в ходе госпереворота в 2014 году, известного как Евромайдан. Оно было уничтожено по формальным основаниям — Крым и Севастополь сменили юрисдикцию, а ДНР и ЛНР объявили о независимости. По сути, государство захватил альянс олигархических групп, который стал терять мятежные регионы и поэтому начал гражданскую войну.
Евромайдан-2014 требует отдельного и подробного разбора, являясь точкой отсчета нового государства, возникшего на территории бывшей Украины, за исключением Крыма, Севастополя и ЛДНР. Это государство правильно называть евромайданной Украиной или режимом Евромайдана. У него, в отличие от Украины, имелись неразрешимые противоречия с Россией — Крым и Севастополь. С Украиной, напомню, у России действовал договор о дружбе и сотрудничестве с признанием нерушимости границ.
Новое государство качественно отличалось от предыдущего изначальной фашистской диктатурой, которая сначала зародилась на центральной площади в Киеве, а затем расползлась по всей бывшей Украине.
В 2014 году произошел окончательный захват государства. Новое государство изначально попало под внешнее управление США и Британии. Новая власть пошла на военные преступления и перешла к политическим убийствам, чтобы самоутвердиться. Без этой меры неофеодальная региональная власть просто не подчинялась бы новому режиму и всячески его саботировала, чем она и занималась первые несколько лет после госпереворота. Чтобы заставить местные элиты повиноваться, подстрелили мэра Харькова Геннадия Кернеса — личного врага Арсена Авакова, после переворота занявшего пост главы МВД. Серия политических убийств в Киеве и вовсе забыта, как и разгром центрального штаба «Партии регионов», во время которого забили битами ни в чем не повинного сисадмина.