Небольшая напитка молнии энергией смерти не могла оказать на мертвую эльфийку какого-либо влияния, ведь на нежить некрос действовал скорее положительно. Но зато вливание этой силы позволило заклятью Грегора частично "сместиться" на астральный план и достать прячущуюся там баньши.
Вывалившись в материальный мир, Сильвана растянулась на высушенной траве, корчась от пробегающих по телу разрядов и пытаясь восстановить несуществующее дыхание, а седой бретонец в несколько шагов добрался до слегка "оглушенной" от разряда нежити и схватив ту за горло, поднял её над землей.
— Это все, что ты для меня приготовила? Или будет что-то еще?
Вместо ответа мертвая эльфийка изогнулась под немыслимым углом и подтянув свою ногу практически к самому лицу, достала из-за голенища сапога стилет с длинным, узким лезвием, после чего резким движением вонзила его в стык между шлемом и нагрудником рослого чародея.
— Отравленный кинжал, значит… — Тяжело вздохнув, Грегор спокойно посмотрел на рукоять оружия, что торчала из его тела и переведя взгляд на бывшую предводительницу следопытов, тихо добавил. — Разнообразие методов не слишком большое. Могла бы ради приличия хотя бы зачаровать его как-нибудь. Наврядли это бы сработало, но так у тебя хотя бы теоретические шансы появились. Неужели прошлые поражения тебя ничему не научили?
— О-о-о, на этот счёт можешь не переживать — после смерти у меня в арсенале как раз появился новый прием. Тебе понравится… — Ядовитым тоном прохрипела Мадааву мертвая эльфийка, набирая побольше воздуха (из-за чего её едва прикрытая грудь слегка приподнялась и привлекла к себе внимание рослого чародея).
А в следующий миг воздух содрогнулся от исступленного, полного ярости и боли воя.
Сюрпризом для некроманта это не стало. Просмотрев память душ убитых им некромантов Плети, Грегор получил более-менее подробное представление об большей части вражеской нежити. И что из себя представляет крик баньши бретонец понимал даже лучше, чем сама Сильвана.
Ультимативное оружие призрака Плети, что играючи отправляло живых на тот свет, по-сути являлось концентрированной энергией смерти, которая передавалась к жертвам при помощи звука.
Прием этот был не особо сложный, но в исполнении духа — довольно эффективный. Вот только в случае с Мадаавом сработать он просто не мог — за тысячелетия активного использования энергии смерти, тело рослого чародея настолько привыкло к данной силе, что бретонец приобрел к ней если не иммунитет, то как минимум высокую устойчивость.
Но Сильвана про это не знала и решила поставить все на свою сильнейшую способность, вложив в крик почти всю оставшуюся в ней магию.
Яростный крик мертвой эльфийки огласил воздух и пронесся по лесной поляне волной разрушения. Сорвав с головы седого уроженца Хай-Рока шлем-череп, он в щепки разбил несколько толстых древесных исполинов, что росли в округе и расколол несколько камней, что торчали из земли рядом со скалой.
Но рослый некромант даже не разжал руку и лишь слегка покачнувшись от ударившей в упор волны, он продолжал держать Ветрокрылую за горло, собственной силой удерживая её от перехода в призрачное состояние.
— Знаешь… Слова про кляп только что стали несколько актуальнее. Но если ты всерьез рассчитывала убить меня этим истеричным воплем, то я скажу тебе вот что… — Склонившись к уху мертвой эльфийки, что безуспешно пыталась вырваться из его стальной хватки, седовласый уроженец Хай-Рока тихо сказал. — Моя покойная жена во время страстных ласк кричала громче…
И это было чистой правдой — когда дело доходило до постели, Азула напрочь забывала про всякую сдержанность и голосила так, что стены ходуном ходили.
Правда, Грегор забыл уточнить одну маленькую деталь. Его горячо любимая (Во всех смыслах) супруга была до ужаса одаренным природным магом с огромным сродством с огненной стихией. И в пиковые моменты, когда самоконтроль исчезал полностью — она в принципе начинала дышать огнем не сильно хуже, чем Королева Красной Стаи. (Из-за чего вся мебель в их с Мадаавом спальне, да и само помещение — имели очень серьезное зачарование на защиту от огня.)
Но Сильвана поняла это как-то по-своему и стала вырываться из захвата бретонца в несколько раз упорнее. Яростно молотя кулаками по латной перчатке седого чародея, она пыталась заставить Грегора выпустить её, но в теле баньши осталось так мало магической энергии, что её удары были закованному в металл некроманту как комариные укусы.
— Твои попытки убить меня довольно забавные, несмотря на свою нелепость и в иное время мы бы могли пообщаться подольше. Но сейчас я немного занят. — Подойдя к скале, седой уроженец Хай-Рока с размаху впечатал тело мертвой эльфийки в камень и создал из воздуха костяные цепи, которые распяли Сильвану на манер буквы "Х". Свободной рукой при этом некромант выгравировал на оковах Ветрокрылой подавляющие магию руны, чтобы баньши не смогла перейти в нематериальную форму и сбежать. — Поэтому повиси немного… А, чуть не забыл — надо кое-что проверить, пока я не ушел.
Подойдя к рычащей покойнице, рослый колдун стянул с руки латную перчатку и начал вдумчиво ощупывать бывшую предводительницу следопытов Луносвета в районе её… Тыловой части.
— Чт… Извращенец! — В этот раз крик баньши был больше оскорбленным, нежели ненавидящим, но громкость его была ничуть не меньше. — Мерзкий трупое…
Щелкнув пальцами, Грегор создал кляп, который заткнул Ветрокрылой рот и едва заметно поморщился.
— Ничто не красит женщину лучше, чем молчание. И избавь меня от ложных оскорблений — хоть после смерти ты и сохранила свою привлекательность, меня ведет сугубо научный интерес. Я никогда не создавал тебе подобных и мне хотелось бы знать, если ли существенная разница между плотью живой кель'дорай и мертвой баньши. А так как близкое знакомство с твоим телом я имел лишь в районе твоего зада, то и в качестве наглядного примера будет выступать именно он.
Сощурив глаза, мертвая эльфийка тихо зарычала и с жутким выражением лица начала грызть кляп, но полностью игнорируя Сильвану, рослый бретонец продолжал свое дело и после пары минут подробного изучения анатомии покойницы, он удовлетворенно кивнул.
— Не знаю, кто тебя реанимировал, но это точно не Артас. Мастерская работа. Если бы ты была чуть теплее — тебя можно было бы спутать с живой. Некроз почти незаметен, да и гниения тканей я не наблюдаю… Неплохо. Весьма неплохо.
После этих слов бретонец потерял к мертвой эльфийке интерес. Поместив Ледяную Скорбь в почти доделанный каменный короб и взвалив его себе на плечо, Грегор подхватил свою алебарду и полностью игнорируя яростно забившуюся в цепях Сильвану, неспешным шагом направился в сторону Зул-Амана.
Уничтожать Ветрокрылую некромант не собирался. Мадаав понимал, что даже после столь унизительного поражения баньши явно не оставит его в покое, но вреда от этой пылкой особы не было практически никакого, а вот выводить её из себя было на удивление забавно.
" — Из-за застилающей глаза ярости Сильвана даже на противника не тянет. Скорее — на игрушку. Или злобного, кусачего питомца. Хм… У меня появляются замашки садиста? Кажется, я перенял от Азулы несколько больше качеств, чем думал ранее… Впрочем, не так уж это и плохо."
Глава 49. Вмешательство времени
***
— Проследи, чтобы остальные укрыли свои яйца как можно надежнее. Нам предстоит жестокая битва, из которой живыми вернутся не все. Нужно, чтобы все кладки до единой были в безопасности, на тот случай, если потери окажутся слишком велики. Чары сохранения и согрева проверяй как можно тщательнее.
— Мы уже по два раза все проверили…
В голосе молодого красного дракона, что стоял рядом с куда более крупной Хранительницей Жизни слышалось усталость и смирение. После плена у орков во время Второй Войны, паранойя древней последовательницы Титанов касательно безопасности будущих детей взяла новые вершины и теперь она постоянно требовала от своих потомков обеспечивать максимальный уровень безопасности для кладок с яйцами.
— Да хоть тысячу! За безопасностью будущих детей следует… — Внезапно исполинская защитница Азерота осеклась на полуслове и к чему-то прислушалась, качнула своей огромной рогатой головой. — Отправляйся к своим младшим братьям и скажи им, чтобы они проверили все еще раз. И… Пусть меня в ближайшее время никто не беспокоит.
— Как вам будет угодно, моя королева.
Взмахнув крыльями, алый ящер оторвался от пола огромной пещеры, в которой находилось логово Алекстразы и спустя несколько мгновений Королева Красной Стаи осталась в пещере абсолютно одна. И как только это случилось — стены убежища древней последовательницы Титанов покрыли магические барьеры, что подавляли любой звук и обеспечивали конфиденциальность встречи.
Как только все нужные чары были наложены, рядом с предводительницей красных драконов появилось две полупрозрачных фигуры её сородичей — бронзовый силуэт Ноздорму как будто бы состоял из песка, что переливался в воздухе, а фигура Малигоса имела полупрозрачную форму и тускло светилась.
— Надеюсь мы сейчас будем обсуждать не очередную бредятину, которая пригрезилась нашему любителю песочных замков. — Вместо приветствия Аспект Магии сразу же начал «катить бочку» на своего бронзового коллегу. — Я вообще-то к войне тут готовлюсь, в отличие от некоторых и мне некогда выслушивать туманные пророчества в стиле «Мгла заполонила мир — скоро крови будет пир»! Мало того, что они сбываются в лучшем случае через раз, так еще и понять белиберду этого рифмоплета может только обкурившийся дурмана орочий шаман!
— Я тоже рад встретиться с тобой после стольких лет молчания, Малигос. Пусть и через проекцию. — В неизменной, спокойной манере ответил Хранитель Времени патриарху Синей Стаи. — И я рад, что твое чувство юмора по-прежнему находится при тебе. В такое темное время смех является лучшим утешением для страждущих…
— С этим утверждением я полностью согласна, но тем не менее вопрос нашего любителя чародейства и сосулек полностью оправдан. — Встала на сторону Аспекта Магии Алекстраза. — Возможно ты и устранился от всего, что не связано со временем, но мы сейчас заняты подготовкой к битве, в которой возможно — решится будущее нашего мира.