Теперь даже массивный двуручный молот, который был слегка велик для прошлого облика некроманта, стал выглядеть в его когтистой руке то ли одноручной булавой, то ли просто детской игрушкой.
— Знаешь что, женщина… Только что ты совершила очень опрометчивый поступок, необдуманность которого вскоре испытаешь на себе. — В этот момент сердце Сильваны ликовало — из посеревших глаз явившего себя мага смерти пропало то привычное равнодушие, которое выводило мертвую эльфийку из себя даже в то время, когда она была еще живой. И то, что безразличие сменилось на отчетливо различимое раздражение — было для бывшей предводительницы следопытов абсолютным триумфом… С которым даже уничтожение Короля Мертвых и освобождение баньши от его темной власти вряд ли могло посоперничать.
В конце-концов, Нер’Зул лишь уничтожил Кель-Талас по указке своих демонических повелителей и только. А Грегор… Грегор лишил мертвую эльфийку многократно большего и ради того, чтобы хоть как-то насолить этому некроманту Ветрокрылая была готова пойти на все.
И собственная жизнь… А точнее не-жизнь, была для Сильваны не такой уж большой платой.
— И что ты сделаешь, чудовище?! Убьешь меня?! Так я твоими стараниями уже давно мертва! Заставишь испытывать боль?! После постоянных пыток со стороны Короля Мертвых я к этому уже почти привыкла! Окончательно упокоишь?! — В ярости бывшая предводительница следопытов попыталась снова броситься на огромного мужчину, но прибавивший в размерах Грегор безо всякой магии, просто и незатейливо ударил мертвую эльфийку в… Грудь и Ветрокрылую впечатало в землю с такой силой, что под ней образовался небольшой кратер, а сама она рефлекторно выплюнула немного темной, практически черной, крови. — С-слабак! Ты даже прикончить меня не способен!
В следующий момент рука огромного чародея схватила Сильвану за горло и подняла её в воздух, из-за чего предводительница охотничьих партий Плети заболтала в нем своими ногами.
— Прикончить? Мне кажется, ты в корне неверно воспринимаешь наши с тобой отношения, женщина… — Взмахнув зажатым в руке молотом, флегматичный маг смерти при помощи магии возвел два двухметровых каменных столба, на которых прямо из воздуха начали трансмутироватся четыре металлических цепи. — Ты думаешь, что твои жалкие трепыхания и нелепые попытки убить меня и в самом деле доставляют мне хоть сколько-нибудь серьезные неудобства? Как наивно…
Грегор поднес лицо Сильваны к своему так, чтобы их разделяло расстояние в несколько ладоней.
— Ты не можешь быть моим врагом, ведь для этого нужно, чтобы от тебя исходила хоть какая-то угроза. — Некромант вгляделся в светящиеся багровым светом глаза Ветрокрылой и тихо хмыкнул. — А ты слаба…
— Говори, что хочешь, бессердечный монстр! Но я никогда не успокоюсь и сделаю все, чтобы т… М-м-м! — Внезапно огромный чародей подался вперед и рот мертвой эльфийки был мгновенно заткнут яростным поцелуем. Во всяком случае так Сильване показалось в первую секунду, но когда первоначальный шок прошел (А действия равнодушного некроманта ввели Ветрокрылую в полный ступор секунд так на десять) и баньши прислушалась к собственным ощущениям, она тут же начала молотить по схватившему её Мадааву всем, чем только могла, пытаясь вырваться из хватки мага смерти.
Хотя внешне действия Грегора выглядели как внезапно вспыхнувшая страсть, на деле чародей, пользуясь тесным контактом, с огромной скоростью выкачивал из мертвой эльфийки магию, которая заменяла нежити жизненную силу и позволяла ей двигаться.
С каждой секундой движения бывшей предводительницы следопытов становились все более вялыми и слабыми, а когда некромант наконец-то от неё оторвался, она и стоять на ногах смогла бы с большим трудом — колени баньши просто подкашивались.
— Неплохо… Запаха гниения совершенно не чувствуется, а легкий аромат тлена придает твоей магии своеобразную изюминку. — Разорвав «вампирский поцелуй», Грегор вытер свой рот тыльной стороной руки — на него попало несколько капель черной крови Ветрокрылой. — Я доволен. Возможно, стоит повторить это позже, когда в тебе накопится побольше энергии. И приятно, и резерв восполняет. Во всяком случае мне — точно.
— С-сволочь… — Тихое, измученное шипение было максимумом, который Сильвана смогла из себя выдавить. — Некрофил…
— Возможно. — Флегматично пожал плечами рослый чародей. — И возможно когда-нибудь я закреплю с тобой данный титул… — Некромант окинул изучающим взглядом фигуру мертвой эльфийки. — Вероятнее всего, не один раз. К слову, ты знала о том, что высшая нежить способна чувствовать удовольствие, во время постельных ласк? — После этого вопроса мертвая эльфийка аж поперхнулась и уставилась на мага смерти с огромным подозрением, явно ожидая, что его «когда-нибудь» начнется прямо сейчас, когда сделать что-то с этим экспериментатором-извращенцем она просто физически не способна.
Но на удивление Ветрокрылой, некромант как ни в чем не бывало продолжил объяснять.
— Не физическое, само-собой, ведь у мертвого тела просто не функционируют нужные части тела и обычные любовные игры они ощущают примерно также, как какое-нибудь дубовое полено. Но в энергетическом плане мертвые даже более чувствительны, чем живые, ведь отличие от последних, у покойников нет природного сопротивления чужеродной энергии. Скорее наоборот, в силу своей неживой природы, творения некромантии становятся своеобразными губками для магии и если в неживое тело подать правильный тип энергии, то…
Продолжая вещать, словно какой-то профессор на лекции в Кель-Таласком университете, Мадаав поместил обессиленную баньши между столбов, после чего взмахнул молотом и цепи сковали истощенную Сильвану по рукам и ногам.
— Я даже не знаю, что спрашивать в первую очередь… — Из последних сил выдохнула бывшая предводительница следопытов Луносвета. — Откуда у тебя такие познания, или зачем ты мне все это рассказываешь…
— На твой первый вопрос ответ будет предельно простым — моей первой любовью была вампир — своеобразный гибрид нежити и живого создания. Поэтому в вопросе «Может ли живой человек делить постель с трупом?» меня можно считать если не экспертом, то как минимум специалистом. — С неизменным флегматизмом отозвался некромант, подходя к ближайшему кусту и срывая с него длинную, упругую ветку. — Хотя в полной мере некрофилом из-за этого меня назвать все же нельзя — вампиры мертвы лишь наполовину и небольшая чувствительность после обращения у них все же сохраняется.
— Все равно извращенец…
— Твое мнение по данному вопросу меня не сильно волнует. — Сохраняя абсолютное спокойствие, ответил Сильване рослый колдун, начиная счищать с ветки боковые отростки и лишнюю растительность в виде листьев. — И мне кажется, что после небольшой демонстрации ты будешь уже не так уверена в собственных словах.
Прежде, чем до Ветрокрылой дошел смысл слов Мадаава, он отложил молот в сторону и сделав шаг вперед, коснулся внутренней стороны бедра мертвой эльфийки.
— Что т… А-а-ах! — Баньши вновь забилась в цепях, но на этот раз причиной её тряски была уже не боль, а удовольствие, что обжигающей волной пронеслось по телу Сильваны, погрузив её в нестерпимый экстаз. И стон, который издала покойница, не чувствовавшая ничего подобного с момента собственной гибели… Да и до неё тоже — смог возбудить бы и полного импотента. — М-м-м…
— Хорошего помаленьку — для демонстрации этого будет достаточно.
Когда Грегор разорвал контакт, тело мертвой эльфийки рефлекторно попыталось продлить его подольше и двинулось следом, но цепи удержали нежить на месте и поняв, что она чуть только что не сделала, Сильвана сдавленно зарычала.
— Ты-ы-ы… Похотливое чудовище…
— Похотливое — это что-то новенькое, а вот с чудовищем ты повторяешься. — С лишенным эмоций лицом заметил седовласый колдун, выжигая кончиком молота на сорванном им пруте какую-то заковыристую руну. — Хотя это неважно — в данный момент твой скудный словарный запас не играет никакой роли.
— Я… — Бывшая предводительница следопытов Луносвета попыталась возразить, но внезапно перед её лицом сформировался деревянный кляп на кожаных ремешках, который заткнул баньши рот и лишил её возможности говорить.
— Тс-с-с… Все что могла — ты уже сказала. Сейчас я говорю — а ты слушаешь. — Будучи не в силах что-либо сделать, Сильвана уставилась на флегматичного чародея ненавидящим взором. — Так вот о чем это я… А, вспомнил. Ты спрашивала, зачем я все это делаю, верно? Рассказывать противнику свои дальнейшие действия глупо и поступать так будет только полный идиот. Но в нашей с тобой ситуации есть маленький нюанс, который в корне меняет все дело…
Голос бесстрастного чародея был совершенно спокоен, но от этого Сильване легче не становилось — мертвая эльфийка уже поняла, что насилия над ней в этот раз…
" — В смысле «в этот»?! Почему это звучит так, будто бы я с нетерпением жду этого момента?!" — Внезапно промелькнувшая в голове мысль сильно озадачила неживую, но крайне свирепую особу и она упрямо замотала головой. — «Никогда! Я убью эту седовласую сволочь и тогда моя месть свершится!»
— Сопротивляешься? Это хорошо… — От уверенного голоса Грегора, в котором отчетливо слышалось довольство, Ветрокрылая впервые с момента своей смерти почувствовало что-то отдаленно похожее на страх. Ненавидимый ею некромант сам по себе был крайне опасным типом, но если он мог залезть ей в голову… Это было не просто плохо — это был натуральный кошмар. — Чем дольше ты будешь отрицать очевидное, тем больше будет длиться наша с тобой игра. И я не собираюсь лишать тебя этой нелепой, жалкой пародии на жизнь. Ведь ты не мой противник, Сильвана…
Огромный мужчина наклонился к плечу мертвой эльфийки и её длинное ухо обдало его горячее дыхание.
— Ты — моя игрушка.
— М-м-м! — Не желая признавать этот… Очевидный факт (Глубоко внутри себя красноглазая покойница прекрасно понимала, что в данный момент Грегор с ней именно что игрался), баньши протестующе замычала и яростно забилась в своих оковах, но толку от этого не было никакого — некромант при виде трясущейся в гневе нежити только насмешливо фыркнул.