Отшвырнув от себя пугливого колдуна, Зул’Джин начал расхаживать по своему шатру, словно мечущийся в клетке зверь.
Если Великий Череп и в самом деле оказался на свободе, то это многое меняло и легендарный герой клыкастого народа пытался собрать у себя в голове все кусочки имеющейся у него информации, дабы понять, чем это грозит конкретно его народу.
" — То, что Лоа смог освободиться — в общем-то хорошо, а вот то, что он сделал это без нашей помощи — уже не очень. До этого Череп показал себя рассудительным покровителем, но как и все духи, он довольно жесток, когда дело касается наказания за провал. И нельзя исключать того, что за уничтожение племени Огненного Черепа расплачиваться придется нам…«
Видя взбудораженное состояние Зул’Джина, остальные лесные тролли не спешили лезть к своему вождю с расспросами, но хождения предводителя Амани продлились недолго — их прервала высокая, закованная в металл фигура, вошедшая в его жилище.
— Я слышал, ловчие принесли вести о моем господине…
При виде облаченного в латы громилы остальные сразу подобрались и начали сверлить его подозрительными взглядами.
В отличие от остальных лесных троллей, Гар’Джин никогда не выказывал легендарному герою Зул-Амана никакого почтения и отношения между ними были, мягко говоря, натянутыми. Все же Зул’Джин являлся довольно гордым и самовлюбленным предводителем, а командир гвардии Великого Черепа, ровно как и его бойцы, преклонялся лишь перед своим господином, из-за чего в среде своих сородичей этих здоровяков за глаза называли еще одними жрецами Лоа — больно уж фанатичными и резкими в суждениях они были. Пару раз особо недоверчивые тролли из числа союзников Амани посмели публично усомниться в Великом Огненном Черепе — так закованные в сталь громилы быстро и очень наглядно донесли этим клыкастым всю опрометчивость их слов. И разъяснений этих «усомнившиеся» не пережили.
— Что именно вам удалось разузнать?
— Если этот розовокожий не врет, то Великий Лоа уже на свободе. — С едва заметной неохотой ответил лидер племени Амани, небрежно махнув протезом, после чего остальные лесные тролли покинули шатер вместе с пленниками, оставляя двух предводителей наедине. — Но здесь его, как ты видишь — нет и это ставит нас не в самое выгодное положение.
— Опасаешься, что господин в гневе своем взвалит вину за уничтожение Огненного Черепа на тебя? — Понимающе хмыкнул Гар’Джинн, негромко лязгнув доспехом. — Напрасно. Если бы Великий Лоа винил тебя в гибели племени, то ты бы уже об этом знал. А так… Мор’Джин был его правой рукой и он уже расплатился за свой провал.
— И что с того? Что-то я сомневаюсь, что Лоа похвалит нас за гибель своего ставленника. Тебе, как командиру его гвардии, может ничего и не грозит, но вот насчет остальных лесных троллей вопрос остается открытым. Раз Повелевающий Мертвыми не соизволил почтить нас своим визитом после освобождения, то нам самим придется воззвать к нему.
— Массовое жертвоприношение? — Несмотря на вид «Тупого, но верного амбала», глупцом командир гвардии все же не был и он практически мгновенно догадался, что планирует сделать Зул’Джин. — Хм-м-м… Хочешь подстелить соломы на случай опалы? Твое право. Неважно, гневается на нас повелитель или нет — ритуал в любом случае привлечет к нам его внимание. Вот только где мы возьмем жертв для него? Загоны для пленников пустуют уже не первую неделю, а после уничтожения Луносвета большая часть остроухих сбежала в земли людей. А из ближайших соседей остались лишь демоны, к которым слишком опасно соваться и которых невозможно использовать в качестве подношения.
— Слава Великому Лоа, в Азероте хватает ничтожеств помимо эльфов и одни из них как раз находятся у нас под боком. — Поманив к себе закованного в сталь лесного тролля, Зул’Джин расстелил перед ним карту Восточных Королевств и провел пальцем вдоль линии, граничащей с восточным морем. — После атаки центральной части Лордерона, армии Плети практически сразу же ринулись резать остроухих выродков и восточное побережье осталось практически нетронутым — там должно быть много рыбацких поселений, нетронутых нежитью. Соберем ловчих со всех наших племен и устроим всеобщий рейд вдоль прибрежной полосы. Деревень там не слишком много, но пойманных людишек должно хватить, чтобы задобрить нашего Лоа.
Некоторое время Гар’Джин обдумывал предложенный седым вождем план, а затем неопределенно повел плечами.
— Задумка неплоха, но она крайне рискованна — демоны в любой момент могут двинуть свои силы на Зул-Аман. Ты обладаешь авторитетом среди нашего народа, Зул’Джин, но ты еще не полноправный правитель, а предводители других племен не захотят ослаблять наши силы и отправлять своих лучших бойцов на охоту за жертвами, которых даже съесть потом вряд ли получится. После уничтожения племени Огненного Черепа у многих появились сомнения в силе нашего Лоа и они уже не так уверены, что им по пути с Повелевающим Мертвыми… Я слышал, что некоторые вожди уже практически в открытую говорят, что нам нужно последовать примерю южных сородичей и начать поклоняться Хаккару Свежевателю Душ.
— Всего лишь глупые слухи, которые ходят среди молодняка последние лет двести — что-то похожее еще мой дед в молодости слышал. — Отмахнулся от него старый предводитель Амани. — Эти идиоты не настолько глупы и наврядли они забыли, что жадность этой кровожадной твари приносит больше проблем, чем пользы. И поклонятся ему могут только совсем уж жалкие племена наших южных собратьев, у которых просто другого выбора нет — без поддержки могущественного духовного покровителя их воины ни с одним соседом справиться не смогут.
— И тем не менее я собираюсь оставить часть воинов в основном лагере, на случай предательства. — Продолжал гнуть свою линию верный последователь Великого Черепа. — В Амани я уверен, но если кто-то из других племен решит выступить против господина и нападет на твое племя, то это может оказаться для нас фатальным. Сейчас в Зул-Амане ты — единственственный вождь, который твердо намерен вернуть благосклонность нашего Лоа и если тебя постигнет участь Мор’Джина…
Легендарный герой лесных троллей скептически посмотрел на своего собеседника, а затем тихо фыркнул.
— Делай как знаешь, гвардеец. Можешь хоть всех своих железношкуров в тылу оставить — тем более, что из твоих бойцов все равно во время охоты толку будет немного. Но имей в виду, что уважения от остальных это вам точно не добавит. Как пить дать трусами заклеймят.
— Как будто бы сейчас хоть кто-то из лесных троллей называет нас как-то иначе, кроме как полоумными фанатиками. — Презрительно фыркнул в ответ командир гвардии Великого Черепа. — Плевать… Единственное, что нас волнует — это возвращение к нашему Лоа.
Смерив облаченного в латы тролля насмешливым взглядом, Зул’Джин мысленно расхохотался и вернулся к разглядыванию карты.
" — Да вы ж натуральные фанатики и есть. Причем такие, что колдуны Плети на таком фоне кажутся добродушными ребятами…«
***
Лежа на каменном столе, обнаженная Сильвана внимательно следила за колдующим над ней флегматичным некромантом.
Лишенное одежды тело совершенно не смущало мертвую эльфийку. После смерти Ветрокрылая в целом стала уделять куда меньше внимания подобным вопросам, да и по правде говоря — это был уже не первый раз, когда Мадаав видел её голой и все, что можно было увидеть, бесстрастный колдун давно уже разглядел. Причем в деталях.
В последние несколько дней поведение заклинателя мертвых сильно беспокоило бывшую предводительницу следопытов. Грегор сильно изменился после проведенного обряда и далеко не в лучшую, по мнению Сильваны, сторону.
Если ранее чародей из иного мира выглядел в глазах баньши пусть и мрачным, но все же живым человеком, то после ритуала седовласый колдун стал больше походить на одного из покойников, которыми он командовал и его отношение к самой мертвой эльфийке тоже изменилось. Оно стало… Холоднее.
Некромант в целом являлся довольно скупым на эмоции человеком, но до этого он их хоть как-то проявлял. Сейчас же большую часть времени бывшая генерал Кель-Таласа наблюдала лишь выполненный в виде черепа щиток шлема, в глазницах которого пылало ледяное пламя. И без того не отличавшийся болтливостью Мадаав превратился в настоящую ледышку, из которой стало практически невозможно выжать лишнего слова, что сказалось и на его обращении с самой Сильваной.
А баньши не слишком нравились такие изменения: практика довольно быстро показала, что лучше когда грубо, но как с женщиной, чем ласково, но как с подопытным материалом.
— Может быть ты все-таки скажешь, что со мной делаешь? — Без особой надежды на ответ, спросила у чародея мертвая эльфийка. — Если ты хочешь, чтобы я сражалась за тебя более эффективно, то будет логично объяснить мне суть «работы», которую ты надо мной проводишь. Даже полный кретин не станет отправлять своего бойца в бой, вручив ему непонятное оружие.
Некоторое время облаченный в латы некромант продолжал молча водить когтистыми перчатками над телом обнаженной баньши, но когда Ветрокрылая уже решила, что ответа она не получит, из-под забрала послышался сухой, лишенный эмоций голос.
— Дублирование энергетических каналов. Форсирование структуры мышечной составляющей. Проецирование магической системы вне астральной и их взаимная диффузия в дуалистическом спектре. Что-то из этого дало тебе знание сути проводимых мною процессов?
— Эм… Не думаю. — С легким неудовольствием была вынуждена признать баньши. — Слишком много специфичных магических терминов, значений которых я не понимаю даже приблизительно.
— Не удивлен. — Сухо прокомментировав ответ мертвой эльфийки, некромант вернулся к своему занятию, но видя, что тема работы вызывает у бесстрастного чародея хоть какой-то отклик, та решила продолжить их диалог.
— Неужели «гениальный заклинатель мертвых» не способен сформулировать все так, чтобы «примитивные умы» смогли осознать все его величие?
Поначалу Мадаав ничего не сказал Сильване, продолжая водить руками над её телом, но спустя пару минут ожидания мертвая эльфийка начала нервно ерзать и флегматичный чародей решил что ответить на вопрос будет все же проще, чем использовать обездвиживающие чары. Во всяком случае в данный момент.