Со стыдом и смехом мотаю головой.
— Оно вкусное, — добавляет она.
— Я в этом уверен, но всё же потерплю до обеда. А вот потом, с твоим кофе, можно.
— Я как раз взяла с собой зёрен, — подмигнула девушка.
Окидываю её радостным и восхищённым взглядом.
— Ты воистину колдунья!
Нас встречают двое мужчин одетых в поло и шорты, эдакие игроки в гольф, только слегка массивные. Одаривая друг друга улыбками, мы принимаем приглашение сесть в автомобиль, серый, той же марки и класса, что у родителей — видимо стандарт для служебного транспорта. По пути любуемся живыми и красочными картинами за окном, стекла опущены, дабы ненасытно дышать хвойным букетом. Мужчины приятно шутят, расспрашивают, как добрались и немного повествуют о санатории. Что удивительно, им известны наши чины в школе и имена. То ли я неопытен в таких мероприятиях, что вероятнее всего, то ли особый приём. Спрошу потом у Вероники.
Для проведения Докладной Комиссии, в Живице арендуют наиболее комфортные номера — дань уважения труду ученических советов. Так же чуть сдвинуто расписание концертов оркестра и хора, изменено время работы зала приёмов и подготовлена отдельная, специальная театральная постановка. Естественно, что все имеющиеся объекты отдыха в распоряжении гостей — от этих новостей меня не покидает чувство ирреальности происходящего.
Мужчины проводили до ресепшиона главного гостиничного здания, не забыв представить.
— Здравствуйте, уважаемая Вероника, здравствуйте, уважаемый Матус. Вот ключи от вашего номера. Пожалуйста распишитесь здесь, — протянул нам планшет мужчина. — Багаж можете оставить, его принесут.
— Да ладно, тут немного, — отмахнулся я.
— Приятного отдыха, — добавил он со всей услужливостью.
Я с горящими щеками, на деревянных ногах к лифту. Зашли, сказать что-либо тяжело, для начала повернул голову — девушка тоже покраснела. Губы словно срослись, но первой всё же Вероника заговорила:
— Там несколько кроватей и комнат.
— А-а, тогда хорошо, — блекло ответил я.
Девушка спешит добавить:
— Но если хочешь, можно отдельный номер.
— Да нет, зачем, всё нормально. Просто, так неожиданно.
— Прости, — шепнула она.
Я вообще смутился и уже выходя из просторного и красивого лифта, отвечаю:
— Да не стоит, так даже лучше. Я тут впервой, поэтому давай держаться вместе. Доверяю тебе.
— А ведь и правда, — облегчённо выдохнула Вероника, — спасибо.
Тут пришло время оглядеться.
— Хм, — озадаченно осматриваю единственную дверь в небольшой комнате. — А где коридор и ещё номера?
— Это самый верх гостиницы, — взялась буднично пояснять председатель, но странно отведя взор, — и здесь расположен единственный номер, так называемый “императорский”.
— Э-э, — мозг впал в ступор, — не могу понять — всем такой полагается? Или мы по очереди будем тут жить?
— Хах-ха, — рассыпала неожиданно девушка колокольчики смеха. — Всё просто — отец считает, что мне нужно жить здесь. Для всех остальных представителей школ полагаются обычные номера. В сравнении с этим, конечно.
— Обалдеть просто! Блин, это какой-то сон…
— Давай зайдём, а то здесь всех красот сна не увидишь? — со смехом предложила она.
Часть 2. Глава 12
Можно долго рассматривать каждый элемент “императорского”, но проще сказать, что тут есть всё: прекрасная классическая мебель в гостиной, большие, украшенные портьерами окна, подернутые дымкой тюли. Организован умный и мягкий свет, три санузла, причём в одном джакузи и небольшой бассейн с ледяной водой — “Для принятия контрастных процедур” — пояснила Вероника. Также есть кабинет, кухня, зал для конференций, две спальни и детская комната, везде свой стиль, простор и роскошь, также, в распоряжении вытянутый, широкий балкон с панорамным видом на санаторий и хвойные дали.
— Смотрю, у тебя даже аппетит пропал. Может по чашечке кофе?
Слова девушки немного вернули в тело.
— Я и забыл совсем про голод. Тогда, давай уже поедим всё-таки?
— Согласна.
Оказывается, можно даже заказать продукты в номер и приготовить самим на кухне, но мы предпочли общий зал. Тем паче, там будет приветственная речь, знакомство и обед. Мы вышли из одного сосредоточения роскоши и, спустившись на лифте, попали в просторный, приятный глазу, роскошный зал.
Среди усаживающихся за ломящийся яствами стол, удивлённо отмечаю ехавших с нами в поезде, не все, конечно, но много. Улыбка тут же выскочила и прочно обосновалась на моём лице, аж щеки подламывает.
Томить никого не стали. Поэтому сначала можно предаться пищепоглощению, благо, что разнообразие позволяет получить изысканное удовольствие. Меня беспокоил внешний вид — шорты и рубашка не совсем подходят для приветственной речи, но и Вероника, и остальные одеты также. Желудок же устал ждать пока ум решиться взять в руки ложку, властно переведя управление на себя.
Когда первый голод ушёл, понемногу уступая место сытости, зазвучал голос:
— Уважаемые председатели и члены ученических советов, здравствуйте. Кто ещё не знает, меня зовут Себастьян Савельевич, — с микрофоном в руках, представился седой мужчина.
Пока глава Докладной Комиссии продолжает речь, я могу сыто оглядеться — большой прямоугольный зал для приёмов и торжеств, сегодня вместил чуть более ста человек, со слов Себастьяна. По ощущениям, здесь можно хоть самому Императору справлять события: высоченные потолки украшены лепниной, мозаикой и росписью, только речь из скрытой акустики удерживает от погружения в целый мир изображённый выше, колонны и ниши в стенах, сочетаются с современным умным освещением, а в дополнение — красивые, роскошные ткани на окнах, стенах и столах.
— Итак, с приветствиями и разъяснениями закончили, — вещал Себастьян. — Сегодня у вас свободное времяпрепровождение, а завтра уже доклады. Завтрак с восьми тридцати, до девяти тридцати, ну, а потом в бой. Не забудьте на столе буклетик с планом мероприятий.
Гуляем с Вероникой по аллее, прозванной Малой, есть и Большая, но это путь на километров десять вокруг холма, что служит постаментом для санатория, меньшая же представляет собой серпантин со множеством скамеек, фонарей, мест для кемпинга и площадок для игр. Уже вечереет и на дорожке довольно людно. Есть даже очереди в три-пять человек возле лотков со сладостями, напитками и фастфудом, а по велосипедной части пронеслись пара ребят. Я взял нам по яблоку в карамели и медово-мятной воды.
— Как тебе Себастьян? — бросила Вероника любопытный взгляд.
— Вроде нормальный дед, — пробурчал я, — правда строгий, как мне показалось.
— Это очень верное замечание — завтра ещё покажет себя. А в прошлый раз чуть волосы рвать не начал, так мы спорили.
Я аж прервался от лицезрения красот, повернувшись к спутнице.
— Постой-постой, кто говоришь спорил?
— Я и Себастьян, — с улыбкой встречает мой ошалелый взгляд девушка. — Мы ведь не только читаем доклады. Если у комиссии будут вопросы — нужно достойно ответить. Мог бы, кстати, сегодня ознакомиться с нашим?
— Хм, — озадачился я, — а что, могут чего спросить?
Девушка чуть смутилась и с тенью вины отвечает:
— Прости, Матус. Эгоистично было втягивать тебя в это. Себастьян, скорее всего, спросит. Но ты и так во многом разбираешься, если пробежишься взглядом по докладу — всё будет хорошо.
— Да ладно уж, — поспешил успокоить я председателя. — И вообще, ты столько для меня сделала, что даже не знаю, как благодарить. Вот придём, возьмусь за доклад и всё запомню!
— Большое спасибо, мне теперь спокойней.
Когда Вероника говорит — каждое слово отзывается в душе и груди. Понять это невозможно, слова благодарности устраивают революцию в голове и моё существо бунтует. Как в замедленной съёмке, вижу плавные движения губ и чувственный трепет крылышек носа, но обрываю любования — опять в неловкое положение попадём.
— Тогда, может, доедим яблочки и назад? Если можно, то хотелось бы твоего кофе и уже печенье, — с надеждой обратился я.
— Это можно. Надеюсь, — с напускной надменностью начала она, — что не найдётся в мире более вкусного, кроме моего.
— Смею Вас уверить, госпожа Императрица — это невозможно.
Да, обещания давать легче, чем претворять в жизнь — в электронном докладе уйма цифр, сравнений с прошлыми годами, а это опять цифры и планируемый успех по основным направлениям школьной деятельности. Пока Вероника принимает ванну, сел в гостевой, полагая быстро прочесть, но это просто нереально. Что ж, предстоит долгая осада…
Начинаю погружаться в доклад и вдруг:
— Как успехи? — девушка стоит напротив, в белом махровом халате.
— Вроде бы всё понятно…– задумчиво отозвался я. — Пока только треть освоил.
После взгляда на председателя, буквы на экране планшета начали сливаться, а цифры скакать, но, если и стоят на месте, никакого смысла в голову не попадает. Поднимаю голову, вновь окунаясь в милейший образ Вероники с влажными волосами: из-под халата видны изящные ступни, как верх творческого стремления и в том же ключе величия мысли, воплощением лаконичности и совершенства — линии ключиц и жилок на шее. Теперь понятно, почему буквы с цифрами затеяли танцы.
— Кажется, тебе что-то непонятно? — спросила, подходя, девушка.
— Ну-у, э-э-э…– совсем растерялся я. — Да, наверное, но вот чашечка кофе может помочь.
— О, конечно, погоди минутку!
Вероника отошла, напоследок одарив прекраснейшей улыбкой. Выдыхаю с облегчением, конечно, впечатления только приятные, но вот мощь образа лишает каких-либо возможностей осваивать доклад. Сердце, словно в рывке на рекорд, бешено колотится — это я вдохнул аромат свежести и нежности, когда председатель подошла. Аве мозгу, смог найти выход!
С каждой новой страничкой, открывается часть скрытой жизни Бастиона. “Кухня”, так сказать, но мне информация идёт на пользу. Мечта быть чаще с Вероникой сбылась, ведь именно за этим шел в старосты. Разве можно теперь отвергать сопутствующую ответственность? Да я и не хочу. Зато теперь, когда столько статистики кирпичиками укладывается в памяти, могу глубже понимать процессы и, более того, ярче вижу роль Бастиона, как ведущего локомотива Империи в сфере моделирования будущего. Мы, черно-синие — главные в заявке на его наличие.