Вероника прыснула смехом и отвечает:
— Сейчас ещё всё успокоилось, раньше-то с родителями везде была — невыносимо! Узнают, кланяются, множество знакомых и пожеланий, каждый обязательно выскажет с десяток восхищённых эпитетов в мой адрес. Сплошное беспокойство…
— Понимаю, в Бастионе почти так же, — улыбаюсь я шуточным сетованиям.
— Но там я всё же отдыхаю, просто глоток воздуха какой-то, — возведя очи к небу, рассказала девушка.
Идём по дороге к вокзалу, еловый аромат чарует и провожает. Скамейки, парковые дорожки и декоративные светильники — образ атмосферы вечерних прогулок, он навсегда останется в памяти. С удовольствием скольжу по ним взглядом. На асфальте много сухих иголок, особенно ближе к бордюру.
Решил озвучить забредшую мысль:
— Почему же ты не отказалась от председательства, там ведь тоже сплошь беспокойство?
— Ты мастер вопросы задавать, — отвечает она, бросая ещё взгляд, но уже с огоньком. — Да и говорила, кажется, раньше — это интересно, важно и необходимо. Сейчас, после отдыха, чувство особенно сильно — хочу делать, творить, создавать.
Смотрю с восхищением во взгляде и показываю большой палец вверх, ведь прекрасно понимаю председателя, аж руки чешутся взяться за дела.
Мы почти подошли, не заметив расстояния, а к станции уже режет воздух стрела состава. Яркой звездой сверкает носовая часть и это не утреннее солнце. В вокзальной суете не получается обсудить явление, оставляю вопросы на потом.
Покидают Живицу не все участники Комиссии, во всяком случае на этом рейсе. Всего около двадцати, остальные пассажиры — отдыхающие. Лица счастливые, подтянутые и даже те, чей возраст принято называть почтенным — выглядят бодро и молодо, сказывается целебная сила санатория.
На сей раз, оставшиеся два места оказываются занятыми — напротив сидит пара из старшей школы “Росток”, Карл и Лидия. Мы знакомы, хотя и не беседовали: темноволосый, с обычной стрижкой, коренастый парень занимает чин председателя, Лидия же из ученического совета — приятной наружности, светловолоса. Над губой справа — маленькая родинка. Глаза цвета серой глины при небольшом аккуратном носе.
Взгляд Карла естественно суров, как и грубоватое лицо, но нрав добрый:
— Рад встречи здесь. Очень приятно познакомиться.
Мы отвечаем взаимностью.
— Знаете, — продолжает, — я сначала тоже хотел в Бастион поступать. Отец убедил всё же в Росток, сам-то его закончил.
— Это достойный выбор, — одобряет Вероника.
— Спасибо. Ну, Матус уже поведал о причинах выбора, а ты почему? — спросил он Веронику.
— Это моё решение, — спокойно пояснила она, — впрочем, интересам отца не противоречащее. Ты же второкурсник?
— Ага.
— А я на первом, — вступает Лидия.
— И я, — подключаюсь.
— Может расскажем кто в какие клубы вступил? — спросила Лидия.
Мы улыбнулись её предложению.
— С председательством совсем нет времени, — высказалась Вероника.
Отвечаю после:
— Я пока не определился, но скоро собираюсь.
— Ой, скорей надо, — оживлённо комментирует Лидия. — Мне сразу приглянулся волейбольный — очень люблю в него играть. А Карл тоже пока никуда не вступил, но я почти уговорила к нам.
— Это да, вот поистине “почти” и решусь, — парень широко улыбается.
— Бросай думать и пошли. Тем более, мы сможем больше проводить времени вместе, — раскраснелась собеседница.
Карл аж поперхнулся, тоже впадая в смущение.
— О, так вы пара не только по Комиссии? — удивлённо переспрашивает мой председатель.
— С недавнего времени да, — серьёзность ненадолго вернулась на лицо Карла.
Его девушка добавляет:
— Пришлось повоевать за сердце этого сверх популярного парня в Ростке.
От добродушной бесцеремонности Лидии мы грохнули смеяться. Стоило чуть успокоиться, как она продолжает:
— Ну, вы же тоже?
Это был коварный, хоть и не специально, вопрос. Ощущения такие, будто уши сейчас заполыхают, взгляд тут же умчался прочь, в окно. Вероника наверняка ощущает схожие чувства и поэтому с большим усилием беру контроль над голосом:
— Н-нет.
Лидия исполнилась изумления и хочет вновь что-то спросить, хорошо Карл вступает раньше:
— Знаете, нам нужно укреплять взаимодействие между школами. Как насчёт матча по волейболу — спортивного и между членами ученических советов?
— Очень хорошая идея. Согласна организовать её у нас, — голос Вероники лишь чуть дал слабины.
— Замечательно, давайте решим со сроками, — обрадованно, ответил Карл.
Тем временем состав тронулся, между делом я снял эффект затемнения с окна и для благодарных взглядов открылась картина бескрайних лесов. С другой стороны прохода можно видеть начавший удаляться санаторий, навсегда поселившийся в сердце. Мы даже приостановили беседу и единодушно проводили взорами Живицу, но струнный рельс понес всё быстрее, и теперь только хвойная зелень плещет за окнами.
Часть 2. Глава 19
После обсуждение всех нюансов с матчем, мы ещё немного поболтали и вскоре перешли уже на парное общение. Лидия что-то показывает на смартфоне Карлу, и ребята тихо смеются или в удивлении вскидывают брови, мы тоже взялись обсуждать планы приезда и в частности школы. Позже сфотографировались, благо есть кому.
Я вспоминаю о явлении блеска:
— Слушай, ещё на перроне, когда состав только показался — носовая часть как-то необычно сверкала. Ты знаешь что-нибудь об этом?
Девушка на миг призадумалась и отвечает:
— Не так давно, в одном из наших исследовательских центров, была найдена, воссоздана технология, что в частности применяется в специальном покрытии. Называется Жидкими Электронами, хотя, по сути, — это не верно. Путём технологических приёмов, жидкая, холодная плазма наносится на специальный слой обшивки, когда состав ускоряется и трение о воздух поднимает температуру некоторых частей — плазма устремляется туда и за счёт свойств снижает практически к нулю сопротивление. В пределе, мы можем теперь перемещаться в средах на совершенно новых, высоких скоростях.
Вероника делает паузу и после нескольких секунд добавляет:
— Хотя, в плане струнного транспорта, это не сильно повлияло на затраты в преодолении сопротивления воздуха. Само устройство пути снижает этот коэффициент, по отношению к тому, что имеется при движении по полотну, в разы.
Я восхищенно слушаю, удивляясь вдвойне — самой технологии и познаниям Вероники, впрочем, вспомнилось, что семья Исинн руководит несколькими лабораториями и стал понятен истинный смысл слова “наших”, но к рассказу прислушались и попутчики. Карл сидит, удивлённо распахнув глаза, а Лидия вообще исток эмоций, тут же заявляет:
— Обалдеть, ты столько знаешь, Вероника… Круто!
— Спасибо, но право — это общеизвестно.
— Нет-нет, ты правда очень умная! Настоящий гений, — в святой простоте вещает Лидия. Впрочем, я готов подписаться под каждым словом.
— Я сейчас начну смущаться, прекращай, — осветилась улыбкой Вероника.
— Кстати, — добавляет Карл, — не сказать, чтобы я прям следил за открытиями в науке, но часто читаю сводки. Жидкие Электроны назывались перспективными, но нигде не было столь подробной информации и сведений о применении.
— Хм, — смутилась Вероника, — сейчас и не вспомнить где узнала.
Я улыбнулся в себя, понимая откуда дочь семьи Исинн знает подробности, но, тем не менее, возможности современной науки приводят в восторг. Порасспрашиваю потом Веронику о ещё каких-нибудь новинках.
Поезд мягко причалил и выходя я вновь окинул взглядом СС-001 — предмет технического совершенства нашего времени, а после любований, настало время для дел. Как и хотели, мы собрались в ресторан над вокзалом, возникло два вопроса — багаж и новые друзья из Ростка.
С ребятами всё решилось быстро:
— Спасибо, но мы спешим, — тут же сообщил Карл. — Давайте как-нибудь в будущем встретимся в подобном месте?
Пообещав осуществить, попрощались. С вещами, впрочем, тоже получилось шустро — Веронику встречает водитель, что и позаботился о багаже. Вот мы подходим к стеклу лифта.
— Страшновато взбираться на такую высоту? — спрашивает председатель, нажимая на кнопку.
— Пока нет, но думаю будет, — ответил я с нервным смехом.
Впрочем, нутро уже заворочалось и есть от чего, ведь лифт практически весь прозрачный, с иной стороны, страхов перед высотой раньше не было. Отправив кабину вверх, мы взялись за перила, Ксенон торжественно отдаляется, являя всю грандиозность. Дух захватило не от вдруг исчезнувшего пола, а от вида технического монстра: по одному пути прибывает темный удав состава, живой рекой идут люди со станции метро, желтые жуки такси снуют от шоссе и обратно, всё объято стеклом и мне просто кружит голову. Возносимся выше и теперь уже Ружияр показывается с нового ракурса — оглядываю масляно-темнеющие высотки со сверкающими гранями в местах, где падает солнце. Взгляд на Веронику, в порыве поделиться чувствами, но становиться понятным иное.
— Что такое, — с тревогой вопрошаю я, — у тебя лицо какое-то неестественное?! Из-за высоты?
— Да, но всё нормально, — без всякой уверенности отвечает она.
С лёгкой опаской глянул под ноги.
— Может давай обратно?
— Нет, я справлюсь.
Лифт уже тормозит, ресторан совсем рядом. Мысли в спешке ищут выход, ибо мучить Веронику не желаю, одна задержалась — взять под руку, но тут ринулись сомнения и страхи, хуже высотных. Двери открываются и особо думать некогда, осторожно подхватываю локоть, проникаясь уникальностью момента. Вероника одаряет тёплым взглядом, и мы ступаем на прозрачный пол, где уже встречает улыбчивый персонал. После приветствий узнаём, что вошли в часть не уехавших сразу и, продолжая сверкать улыбкой, официант провожает до столика.
Раскладываю меню, произносит:
— Первое время лучше не смотрите вниз. Попробуйте сосредоточиться на меню и видах сбоку.
— Хорошо, спасибо, — отвечаю я.
— Я буду рядом, — добавляет он. — Как определитесь — поднимите руку. Хочу лишь упомянуть, что чай у нас бесплатный. Можно выпить по чашечке и уйти.