Риву провели в комнату, где ее встретила сурового вида женщина-офицер по фамилии Робертс и подала ей несколько листов бумаги:
– Это задание на проверку вашей сообразительности и умственных способностей. На выполнение дается полчаса.
Рива присела за столик в углу, нервно склонившись над листами. Это напомнило ей школьные времена. Теперь она снова получила контрольную работу, с которой должна справиться за полчаса.
Она не заметила, как пролетели эти полчаса. Женщина позвонила в колокольчик и подозвала Риву к своему столу.
– Так вы француженка, – сказала Робертс, глядя на верхний лист, где Рива написала свои имя и фамилию, и нажала кнопку у себя на столе; вошла другая женщина. – Джованна, вам несложно проверить результаты?
Та кивнула и унесла листы.
– Да, я француженка, – ответила Рива, – но живу на Мальте с двадцать пятого года.
– Верно. Слышала о ваших попытках решить проблему проституции. Как понимаю, вы действовали очень искренне и напористо.
– Я делала то, что в моих силах.
– Самое важное – это ваше владение английским языком, хотя нужно посмотреть, как вы справились с проверочным заданием, и пройти проверку по линии безопасности. Учитывая ваше долгое проживание на Мальте и хороший послужной список, это не должно вызвать осложнений.
Рива скрестила пальцы у себя за спиной.
Вернулась Джованна и подала офицеру проверенное задание.
Робертс взглянула на число в верхнем углу, обведенное зеленым карандашом:
– Вы выполнили задание на высший балл. У меня к вам претензий нет. Джованна, проводите мисс Жанвье к представителю службы безопасности.
В комнате, куда привели Риву, лысый мужчина просмотрел ее заявление, после чего задал несколько вопросов о происхождении, наличии немцев среди родственников, а также часто ли она посещала до войны Италию. Получив отрицательные ответы, он спросил о ее работе с Аддисоном. Вопросы продолжались. Риву беспокоило, что может открыться история с ее фальшивым паспортом. Но за все годы никто этого не обнаружил. По этому паспорту она оформила медицинскую карту и страховой полис. Через какое-то время проверяющий отпустил ее. Рива почему-то не сомневалась, что ее не возьмут.
Однако, к своему немалому удивлению, вскоре она получила письмо, где сообщалось о готовности взять ее на работу. Через пару дней ее препроводили в ситуационный центр Ласкариса, где находился подземный штаб противовоздушной обороны Мальты. Линда, женщина, сопровождавшая ее, со смехом назвала это место Лабиринтом. Вскоре Рива поняла, что название вполне уместное. Она действительно попала в лабиринт мрачных туннелей и таких же мрачных помещений. Человек, страдающий клаустрофобией, тут бы не выдержал. Основой комплекса служили старинные туннели, проложенные еще рыцарями ордена госпитальеров. Но этого английским военным было недостаточно. Они наняли шахтеров из Йоркшира и Уэльса, которые продлили туннели, пробив скальные породы. Там, где сейчас стояла Рива, на поверхности находились Сады Верхней Баракки с видом на Великую гавань. А дополнительные туннели тянулись туда, куда требовалось офицерам ВВС и военно-морского флота. Шахтеры исследовали состояние туннелей, тянущихся под Валлеттой на многие мили, приспособив их под убежища для горожан. Они даже выдолбили небольшие помещения, где во время воздушных налетов могли укрываться семьи.
Линда устроила ей краткую экскурсию по рабочим комнатам, именуемым контрольными пунктами. В контрольном пункте номер восемь, где Риве предстояло работать, имелась галерея для командования. Под галереей находился громадный стол, где отображалась оперативная обстановка. Линда познакомила Риву с контрольным пунктом береговой обороны, контрольным пунктом противовоздушных операций и несколькими другими.
– Воздух накачивается сюда по трубопроводам. Трубы были сняты с кораблей, затонувших в Великой гавани, – с гордостью сообщила Линда. – Ваша работа начнется в понедельник, но уже сейчас рекомендую запомнить: мы – мозговой центр обороны Мальты. Вам нельзя никому рассказывать о том, чем мы тут занимаемся. Поняли?
Выходные прошли относительно спокойно. Риве даже удалось выспаться, но, к ее удивлению, в сны вклинился Бобби.
Понедельник стал ее первым рабочим днем в качестве оператора-планшетиста. Так называлась ее должность. Громадный стол с авиационной картой назывался планшетным столом. Территория, обозначенная на карте, включала в себя Мальту и сопредельные районы, в число которых входила часть Сицилии и Липарийские острова. Галерею в шутку называли обиталищем богов. Взглянув наверх, Рива в ужасе попятилась.
Увидев ее растерянность, Линда шепотом пояснила:
– Сейчас там находится командующий силами противовоздушной обороны острова, полковник авиации сэр Роберт Бересфорд, ему помогает капитан авиации Уэстон.
Рива молча кивнула. Ей отчаянно захотелось сбежать. Знал ли Бобби, что она будет здесь работать? Вряд ли. Если больше не поднимать глаз на галерею и целиком погрузиться в работу, возможно, он ее даже не заметит.
Рива надела наушники, как ей показали, и из пункта обработки данных начали приходить сообщения. Лица работавших рядом с ней женщин мгновенно стали серьезными. Из головы Ривы тут же выветрились все посторонние мысли, включая и мысли о Бобби. Следуя указаниям пункта обработки данных, она стала перемещать фигурки самолетов. Вражеские самолеты шли со стороны Сицилии, приближаясь к Мальте. Чтобы нанести их положение на карте, Риве пришлось воспользоваться длинной палкой. Галерея, где до сих пор было тихо, казалось, пришла в движение. Причиной тому стали голоса английских летчиков, зазвучавшие из громкоговорителей. Эскадрилья британских ВВС готовилась вылететь на перехват. А когда в наушниках послышалось: «Внимание, противник!» – Риве и ее напарницам оставалось лишь молиться о том, чтобы все защитники мальтийского неба вернулись обратно.
Новая работа отнимала все силы. Риве стало не до мыслей. Ей буквально было не продохнуть. Она спала урывками. После одного из таких ночных дежурств она вышла на утренний воздух, густо пропитанный пылью, и увидела Бобби. Изможденный, он стоял, привалившись к стене, и курил.
– Привет, Рива, – сказал он, протягивая ей пачку сигарет.
Рива взяла сигарету больше из желания успокоить нервы. Курила она редко.
– Я надеялся, что мы с тобой поговорим.
– О чем? – резко спросила она. – Наверное, я должна сказать: «О чем, сэр?»
Бобби улыбнулся:
– Рад, что ты не изменилась.
– Ошибаешься. Изменилась, и очень.
– Я сожалею о случившемся. Искренне сожалею. Но давай не ссориться. Мы же были друзьями.
«Ах вот как ты называл наши отношения», – подумала она, однако промолчала.
– Я еду в Мдину. Там во дворце Шара разместился клуб ВВС. Хочешь составить мне компанию? Может, вместе заглянем к Аддисону. У нас обоих два выходных дня. Или твоему дружку не понравится, если ты уедешь из Валлетты?
– Дружку?
– Я про Отто.
Рива покачала головой и засмеялась:
– Отто – мой друг, но не дружок. Я живу в его гостевой комнате, только и всего. Так удобнее, чтобы не мотаться в Мдину и обратно.
На лице Бобби промелькнуло облегчение, которое он тут же спрятал.
– Ну как? Поехали?
– Ладно, – ответила Рива, хотя разум лез из кожи вон, убеждая ее отказаться.
– У меня есть служебная машина с шофером. Но наверное, лучше, если я сам сяду за руль. Командование ВВС не очень-то терпимо относится к офицерам, забавляющимся с молоденькими женщинами из центра Ласкариса.
– Во-первых, у меня нет намерений забавляться. Во-вторых, я едва ли тяну на молоденькую женщину.
– Внешне ты все такая же.
– Бобби, мне скоро стукнет тридцать пять. Я никак не могу быть все такой же.
– Думаю, никто не станет возражать, если двое старых друзей посидят за бутылочкой вина. Ты бываешь в апартаментах, которые отвел тебе Аддисон? Он мне все рассказал о твоем участии в выпуске его мемуаров. Они имели большой успех.
– Я была счастлива помочь Аддисону.
– Удивлен, что тебя потом не похитило какое-нибудь лондонское или нью-йоркское издательство.
– Мне предлагали.
– Не сомневаюсь. – Он помолчал. – А замуж ты так и не выходила?
– Нет.
Остаток пути ехали молча.
Подъехав к древним стенам Мдины, Бобби предложил не сразу идти к Аддисону, а сначала заглянуть в его апартаменты и чего-нибудь выпить. Рива не знала, соглашаться или нет. Хорошая ли это затея? Скорее всего, нет, но все же согласилась. Они поднялись туда, где она провела с Бобби столько счастливых часов.
– Виски? – предложил он, доставая бутылку.
– Небольшую порцию.
Взяв стаканы, они перешли на террасу. Рива молча потягивала виски. Бобби тоже молчал. С улиц доносился собачий лай. Пахло дымом. С террасы была видна паутина проселочных дорог и холмистых полей. Война войной, но на полях трудились крестьяне, а по дорогам ослики привычно тянули повозки.
Бобби сидел напротив нее, глядя в пол. Он почти не притрагивался к виски.
– Чувствую, что я должен объясниться, – нарушил он молчание.
– В этом нет необходимости, – сказала Рива, стараясь держать себя в руках, поскольку знала: малейшая слабина в чувствах – и ей конец.
– Как раз есть необходимость, – возразил Бобби. – Я повел себя…
– Отвратительно, – перебила его Рива. – Ты повел себя отвратительно.
– Я…
Она передернула плечами:
– Послушай, это уже не имеет значения. Что было – осталось в прошлом. Мы стали совсем другими людьми.
– Ты уверена? Я не переставал тебя любить.
Услышав это, Рива сердито вскочила:
– Зато я перестала тебя любить.
Выплюнув эти слова, Рива поспешила к двери.
– Пожалуйста, не уходи!
Рива обернулась. Бобби тоже встал и, хромая, шагнул к ней, протянув руку.
– Нет, – замотала она головой и помчалась по лестнице вниз.
Забежав в узкий переулок, Рива прислонилась к стене и заплакала навзрыд. Душевная боль передалась телу. Рива скрючилась. Как он смел вновь появиться в ее жизни и говорить такие слова?! Зачем она сглупила, согласившись на поездку с ним? Повела себя словно наивная дурочка.