— А по-твоему, я могу остаться после всего, что произошло.
— На самом деле у тебя не такой уж большой выбор.
— Ах, вот как ты думаешь обо мне! — заявила она с пылом, который удивил даже ее саму.
— Итак, просвети же меня, что ты планируешь делать?
— Я собираюсь попросить синьору Верде предоставить мне отдельную комнату в доме, — проговорила она холодно.
Он покачал головой.
— Не стоит. Дело в том, что это разрушит ее романтические иллюзии на наш счет, а с другой стороны.., ты ведь моя жена.
— Только формально.
— Кажется, ты сама хочешь, чтобы так все и оставалось.
Гордо вскинув голову она ответила:
— Именно.
— Боюсь, мне придется тебя огорчить.
— Не получится. — И она проскочила мимо него.
Однако не прошла и двух шагов, как оказалась в его крепких объятиях.
— Отпусти меня, — попросила Шарлотта и стала вырываться из его сильных рук. — Немедленно.
Мне неприятно, когда ты до меня дотрагиваешься.
Чуть-чуть ослабив хватку, он строго произнес:
— Скажи, что ты пошутила.
Его тон был просто возмутительным. Можно подумать, что он разговаривает не с взрослой женщиной, а с взбунтовавшимся подростком.
— Я не шучу! — закричала она. — Это правда!
Не слушая ее причитаний, он отнес ее на кровать, прижав к мягкой поверхности так, что вырваться она уже не могла.
Шарлотта чувствовала себя оскорбленной, никому не нужной.
— Если ты дотронешься до меня, это уже будет насилие, — предупредила она.
— Ну, я так не думаю…
— Ты ужасная свинья! — высказала она наконец все свое негодование.
— Но ведь тогда, в Оул-коттедже, ты хотела быть рядом со мной. Тебе нравилось, когда я дотрагивался до тебя.
Саймон был слишком самоуверен, и это ее бесило. Вознамерившись отомстить ему, она проговорила с наслаждением;
— Ничего особенного. Я просто скучаю по моему бывшему приятелю…
На мгновение злость исказила его лицо, и девушка уже пожалела о сказанном: ей показалось, что он ударит ее. Но он сдержался.
— Если хочешь, я уйду и оставлю тебя в покое…
— Я вовсе не желаю оставаться здесь одна, пока ты…
Тут он наклонился и поцеловал ее, чтобы остановить гневный поток слов.
Она ожидала чего-то обидного. Однако, против ее ожидания, его поцелуй был легким, без намерения оскорбить или унизить.
Неожиданно все напряжение ушло из ее груди.
— Ну как, признаешься, что ты до сих пор хочешь меня? — прошептал он ей на ухо.
Она молчала.
— Отвечай. Но только правду. Потому что завтра я точно должен быть уверен, что не будет никаких сожалений или обвинений. Если ты действительно хочешь, чтобы я ушел, я так и сделаю.
— Но ты же не хочешь уходить?..
— А ты? Чего хочешь ты? Ответь!
Хриплым от волнения и как будто чужим голосом она ответила:
— Я хочу.., хочу быть с тобой.
Это признание далось ей нелегко, видит Бог!
И тогда он начал действовать.
Это был прекрасный секс, но все же не любовь, с горечью отметила Шарлотта.
Еще не отдышавшийся Саймон увидел растерянное выражение ее лица и спросил с показным равнодушием:
— Что случилось? Я чем-то обидел тебя?
— Нет! — Не выдержав, она разразилась рыданиями.
Ему пришлось зажечь свечу.
— Предлагаю по-хорошему: скажи, что было не так.
— Да что может быть не так? — расстроенно проговорила она.
Он явно разозлился.
— Ты — моя жена! И ты сказала, что хочешь заняться любовью.
— Да. Но… Это была не любовь. Это… Ты не относишься ко мне так, как к своей жене…
— Любопытное заявление, — пробормотал сбитый с толку мужчина. — Ну и как же я к тебе отношусь, по-твоему?
— Как к неодушевленному предмету, — ответила она гневно. — Будто я не стою твоих чувств, а только денег.
Одним резким движением он вскочил на ноги, собрал свою одежду и выскочил из спальни. Минуту спустя она услышала шум воды в душе.
Сердце девушки было разбито. Что же ей теперь делать?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Огромным усилием воли Шарлотта перестала плакать и вытерла слезы. Она едва успела накинуть на себя одежду, как вошел Саймон.
На нем была только голубая просторная рубашка. Влажные волосы торчали в разные стороны.
Подойдя к ней, он поднял рукой ее подбородок и посмотрел в ее заплаканное лицо. Выражение его лица смягчилось.
— Прости, — сказал он внезапно. — Если бы ты не сказала про твоего бывшего кавалера…
Он не закончил фразы.
— Да, прости, — повторил он еще раз. — Я не имел права так с тобой обращаться.
И снова нежданные слезы хлынули у нее из глаз.
— Ну, не плачь.., пожалуйста, не плачь. — Он крепко обнял ее. — Я никогда не думал, что наша первая ночь пройдет именно так.
Слабое утешение!
Она подняла голову и вопросительно на него посмотрела.
— Пожалуйста, скажи мне кое-что. Почему ты предложил мне выйти за тебя замуж?
— А ты как думаешь? — спросил он.
— В этом все дело, — хлюпнула она носом. — Я не знаю ответа на этот вопрос. И не понимаю, почему ты захотел на мне жениться. И самое ужасное — я даже не знаю, как ты ко мне относишься.
— Разве мы уже не выяснили, что любим друг друга?
— Но последние несколько дней ты относишься ко мне со странной холодностью. Я даже подумала, что ты разлюбил меня, — проворчала она.
Саймон рассмеялся.
— Если бы ты только знала, какая в этот момент происходила во Шве борьба! Ни минуты покоя! Я хотел быть с тобой каждый раз, как видел тебя. Чего мне стоило себя сдерживать!
— Но если это так, то почему было нельзя…
— Подойти к тебе? Дело в том, что у меня есть некие твердые принципы, из-за которых я никак не мог этого сделать.
Вот в чем дело! Слезы высохли моментально, и она услышала трепет собственного сердца.
— До сих пор я никогда не думал, что смогу привести в Фаррингтон-Холл женщину, — начал Саймон. — И ни одна женщина не имела надо мной такой власти. Мне казалось, что, если я не окажусь с тобой наедине, сердце мое остановится…
Неожиданно она словно прозрела.
— Так вот почему ты был так зол!
— Да. Мне не понравилось, что я потерял ощущение свободы. Я ненавижу быть зависимым от чего или кого бы то ни было. Дело в том, что один мой близкий друг однажды влип подобным образом и на всю жизнь оказался под каблучком у жены. Я поклялся, что со мной такого не случится.
Удивленная, она выдохнула:
— Надо же…
— Ну что, мир?
Она кивнула.
— Да.
— Отлично. В таком случае, как ты насчет того, чтобы немного перекусить? Да и погода больно хороша!
Мы могли бы немного пройтись перед сном и начать наш медовый месяц заново.
— Это было бы замечательно, — согласилась она с неожиданным энтузиазмом. — Надеюсь, со второй попытки у нас получится лучше. Однако, если ты не возражаешь, я бы сначала приняла душ.
— Конечно, я не возражаю, — добавил он с улыбкой. — Не в пример Наполеону, я люблю чистых женщин.
И потом добавил, блеснув глазами:
— И как истый джентльмен, буду рад тебе помочь помыться.
В результате принятие душа заняло у Шарлотты гораздо больше времени, чем она предполагала.
— Ну как? — спросил он, вытираясь. — Теперь, надеюсь, ты готова к прогулке?
Вот если бы он пригласил ее в спальню, она бы с удовольствием препроводила его туда. Но вслух она этого не сказала, только кивнула.
Взяв Шарлотту за руку, он повел ее на крыльцо.
Небо цвета индиго было расшито звездами. Переливаясь жемчужными тонами, поверх деревьев луна плыла, серебряной вуалью поблескивали на черном фоне бледные облака.
Они шли рядом, и Саймон обнял ее за талию. И когда они остановились у развалин старого замка, Саймон поцеловал ее, как и полагается счастливому мужу.
Вернувшись, они поужинали остатками приготовленного для них обеда, убрали посуду и свечи со стола. На плите закипал кофейник, а на низеньком столике стояла бутылочка бренди и два бокала, молчаливо приглашая хозяев к неспешному диалогу.
Присев на диване, они выпили сначала кофе, потом бренди и уже после этого перешли к более активным действиям.
То ли романтическая прогулка вдохновила Саймона, то ли он окончательно растаял, но на сей раз он был на удивление нежным. А ее и возбуждать было не нужно!
Утром следующего дня Шарлотта с трудом разлепила глаза. Нос щекотал приятный запах свежего хлеба и кофе.
Вздохнув, она радостно потянулась. Итак, она стала женой! Вышла замуж за любимого человека.
Ей хотелось кричать об этом со всех окрестных крыш, чтобы весь мир узнал о ее неземном счастье и наслаждении.
Она нежилась в лучах заливавшего комнату солнца, когда появился Саймон, неся на подносе завтрак.
— Доброе утро! — поприветствовал он ее.
— Доброе утро! — Шарлотта села в кровати, и темные волосы упали на ее плечи плавными волнами.
Мужчина установил поднос на ее коленях и сел рядом с ней, проговорив добродушно:
— Я только что звонил домой. Дедушка хорошо поспал и чувствует себя достаточно бодро.
— Я очень рада, — сказала она искренне.
Наклонившись, он поцеловал ее в губы, — сладким и долгим поцелуем, который пах свежестью зубной пасты и еще немного одеколоном.
Они выпили кофе, закусив свежими булочками и нежным абрикосовым джемом.
— Итак, — спросил он, — что ты хочешь делать сегодня?
Задумавшись, она проговорила:
— Все, что ты хочешь. А какой у нас есть выбор?
Он рассмеялся.
— Типичная женская логика. Полагаю, у нас есть три варианта. Мы можем проехаться по окрестностям и позавтракать в маленькой таверне… Еще мы можем поехать в Рим и посмотреть достопримечательности, если ты, конечно, не очень устанешь от экскурсии.
Слизывая джем с пальцев, она сказала:
— А я была бы рада увидеть Рим, — но потом бросила игривый взгляд из-под ресниц:
— Правда, если ты не слишком устал. А?
— Так, кажется, ситуация выходит из-под контроля, — догадался он. — Если мы промедлим еще минуту-другую, то, думаю, нам останется только третий вариант…