Его обескураженный вид почти стоил того, что она едва не оказалась в дураках; почти стоил.
Велвет навсегда запомнит это ощущение победы, охватившее ее, когда она осознала, что так быстро и легко одержала над ним верх.
Ей доставляло удовольствие следить за сменой эмоций на его лице. Удивление сменилось ужасом, который быстро преобразился в ярость. Было забавно слушать его бормотание, похожее на тарахтение старой машины.
— Си… как… когда… ты…
— Как я узнала?
Терри кивнул.
— Как? Кто?
— Боюсь, Сирил тебя сдал. Он был обеспокоен тем, что я не присутствовала на переговорах. Он думал, что у меня могут быть вопросы или возражения, и позвонил мне. — Улыбка потухла на ее губах. — Ты, без сомнений, самый жалкий человек из всех, кого я встречала в жизни. Не достаточно ли было того, что ты изменял мне бесчисленное количество раз? Боже, как ты, должно быть, смеялся надо мной. Ты и все твои… женщины. Ты и впрямь считал меня настолько глупой? Полагал, что я ничего не замечу?
Велвет тяжело вздохнула, сдерживая готовые вот-вот брызнуть слезы. Она не будет больше плакать из-за этого жалкого подобия мужчины.
— Я подумала было, что ненавижу тебя.
— Послушай, куколка…
Прежде чем Терри смог продолжить, Велвет схватила его за руку.
— Не смей меня больше так называть.
Злость в голосе застала врасплох даже саму Велвет, пристально смотревшую в его испуганные глаза. Его прыгавший кадык уже не представлялся забавным.
— Да, я подумала, что ненавижу тебя. Но, разобравшись немного в себе, поняла, что не испытываю к тебе ненависти. Я ненавижу то, во что ты меня превратил. Но это моя вина, не твоя. Я позволила сделать из себя зависимую дурочку, верившую в то, что муж любит ее, потому что сама была уверена в своей любви к тебе. Но знаешь что, Терри, не думаю, что когда-либо любила тебя.
Удивление и боль на лице Терри заставили Велвет замолчать. Она предполагала удивление, но не боль. Велвет не верила, что его вообще заботит, любила ли она его или нет. Сама себя она успокоила тем, что все это не имеет значения. Важно было не допускать такую ошибку впредь.
— Послушай, Велвет, я… Конечно, я любил тебя. По-своему. Ты была материалом, а я творцом. Я думал, что смогу сделать из тебя то, в чем нуждался.
— Терри, тебе никто не нужен. Не был нужен, и сомневаюсь, что когда-либо будет нужен.
Он попытался что-то сказать, но она покачала головой:
— Я не хочу тебя слушать.
Терри поерзал на стуле, и Велвет осознала, что все еще держит его за кисть. С улыбкой, которую он никогда не поймет, она отпустила его руку, откинулась на спинку стула и положила серебряную ручку в карман униформы.
— Дело в том, что я знаю о сделке. И если ты думаешь, что я подпишу бумаги, то ты сумасшедший. Мне полагается половина от той суммы, которую ты хочешь получить от «Америкэн». Я разговаривала с Сирилом, и он согласился выслать мне всё документы экспресс-почтой. Я предпочитаю иметь дело непосредственно с ним через адвоката. И я не буду встречаться с тобой, чтобы подписать что-либо или заключить какое-либо соглашение. И когда ты уйдешь отсюда, у меня не будет необходимости снова встречаться с Тобой.
Холод в глазах Терри почти напугал ее, но игра стоила свеч. Впервые с тех пор, как Велвет познакомилась с ним, Терри Браун не нашел что ответить.
Глава 13
Велвет знала, что такое ад.
Это сердце, разбитое после ночи незабываемого секса, увенчанной попытками бывшего мужа провернуть нечистую сделку за ее спиной, пока все ее существо изнывало в поисках покоя души и тела.
Это не было общепринятым понятием ада, но для Велвет, несомненно, ад заключался именно в этом. И первое, что она собиралась сделать по прибытии домой, — это утопить свои печали в очень дорогом и непомерно калорийном мороженом.
В кафе было тихо. Обеденная волна посетителей спала, а тех, кто желал поужинать, следовало ожидать примерно через полчаса. Велвет обычно уходила домой в это время, но Бетти отлучилась ненадолго, и Велвет вызвалась остаться до возвращения подруги.
Прошедшей ночью ей не удалось выспаться, от усталости резало глаза. В ее жизни было только двое мужчин, и оказалось, что ни один не стоил затраченного на него времени.
Вздохнув, она соскользнула с высокого табурета у стойки, чтобы ответить на телефонный звонок.
— Кафе Бетти, — сказала Велвет.
— Велли?
— Бабушка, что-нибудь случилось? — Берди никогда не звонила ей на работу.
— Нет, все в порядке. Малыш тоже в порядке. Я хотела знать, ты задержишься в кафе?
— Я жду, когда вернется Бетти. А что?
— Да ничего. А когда она вернется?
Велвет пожала плечами:
— Я не знаю. Ты хотела, чтобы я отвезла тебя куда-то?
— Что? Нет-нет. Я думала зайти, если ты еще на месте.
Велвет удивленно подняла бровь: Берди давно не водила машину, и уж тем более она не сможет дойти до кафе пешком.
— Ты хочешь зайти сюда? Зачем? Я отвезу тебя поужинать, куда захочешь. Я недолго здесь пробуду.
— Я не хочу есть. Я просто хотела зайти.
— Но зачем? И как ты собираешься добраться сюда?
— Как я собираюсь добраться?
Что-то было не так. Берди Деверо вела себя как-то нетипично.
— Бабушка, у тебя все в порядке? — настойчиво спросила Велвет.
— Все хорошо, Велли. Все хорошо. Я просто… Не бери в голову. Насколько я поняла, ты собираешься еще немного побыть на работе. Поговорим позже.
Из трубки послышались щелчок и короткие гудки. Велвет не поняла, что Берди собиралась сделать.
— Я вернулась! — Бетти ворвалась в кафе. — Как дела? Собираешься домой?
— Да, но бабушка хочет зайти, так что, полагаю, мне надо ее дождаться.
— А как она сюда доберется?
— Не знаю. Думаю, кто-то из знакомых подвезет ее. Она хочет, чтобы я подождала ее, если ты не против.
— Лишние руки никогда не помешают. Но ты выглядишь изможденной. Почему бы тебе не присесть и не попить колу или что-нибудь еще? Мой кокосовый пирог хорошо пойдет с кофе.
Велвет кивнула. Мысль о пышном пряном пироге со сладкой хрустящей кокосовой стружкой вызвала аппетит.
— М-м. Уговорила. — Велвет быстро сбросила с себя фартук. Сил хватило только на то, чтобы добраться до заднего столика и рухнуть на стул. Она вытянула ноги и вздохнула.
«Слава Богу, завтра выходной», — подумала Велвет. Большую часть времени она намеревалась провести в постели, чтобы отдохнуть и осмыслить события последних суток. Было бы совсем здорово, если бы удалось удержать Дьявола с Малышом подальше от ее комнаты.
Усталая улыбка появилась на ее губах при воспоминании о Малыше. Пес быстро поправлялся, прогресс был налицо. Малыш передвигался по дому настолько быстро, насколько позволяла хромота и огромный конусообразный воротник, который не давал ему перегрызть швы. Теперь у Малыша было два грозных оружия: хвост, весело хлеставший всех, кто находился рядом, и белый воротник, опасно вращающийся вокруг массивной шеи.
Дьявол был так рад возвращению своего друга и партнера по играм и проказам, что часто лизал морду Малыша и терся о собаку, как будто излишнее внимание могло помочь вылечить товарища.
«Хватит, Велвет, — сказала она себе, распрямляя плечи. — Не время и не место для печали. Можешь завтра целый день притворяться спящей».
— Вот, пожалуйста. — Бетти поставила тарелку с большим куском пирога и чашку горячего кофе на стол напротив подруги. — Наслаждайся.
Игнорируя очевидное любопытство Бетти, Велвет взяла вилку. Самым вкусным, конечно же, был первый кусочек, который отправлялся в рот с предвосхищением чего-то особенного. Сколько бы Велвет ни пробовала десерт Бетти, превосходное сочетание вкусовых оттенков всегда приятно удивляло ее. Великолепный вкус ласкал язык. Комбинация вкусовых ощущений уносила ее в буйный греховной тропический рай.
Растягивая удовольствие, Велвет наслаждалась каждым оттенком неповторимого вкуса. Она закрыла глаза, чтобы ничто не мешало этому процессу, это были первые за целый день приятные минуты.
Громкий стук шагов вывел Велвет из мечтательного состояния и вызвал раздражение. Она подняла глаза, и из ее груди вырвался вздох. В поле зрения попали ковбойские сапоги, и сердце учащенно забилось в груди. День становился все хуже и хуже.
Не обязательно было поднимать голову, чтобы догадаться, кто стоял у ее столика. Взгляд Велвет медленно перемещался по облаченным в джинсы ногам. Стройные бедра давали представление о заключенной в них мощи, что после проведенной ночи не было секретом для Велвет.
Жесткая рубашка, заправленная в джинсы, скрывала плоский живот. Невольная дрожь пробежала у Велвет по спине. Яркая вспышка воспоминаний о прикосновениях ее руки к твердым, рельефным мышцам живота на некоторое время затуманила ее сознание. Ее взгляд остановился на широкой груди, скрытой под голубой тканью. Велвет вспомнила, как ее голова покоилась на этой груди после первого акта любви, и во рту пересохло.
Ей захотелось запустить пальцы в густые черные завитки над воротником рубашки. Руки задрожали. Чтобы скрыть это, Велвет убрала их под стол и положила на колени. Каким-то еще не затуманенным уголком сознания она отметила, что Джексону пора постричься, и хотела было сказать ему об этом, но потом отказалась от этой затеи.
«Я ему не нужна», — напомнила себе Велвет. Надо было привыкнуть к этой мысли, нравилось ей это или нет.
Но если он не нуждается в ней, почему же тогда стоит здесь и загадочно улыбается, как будто обладает какой-то тайной?
— Думаю, мне надо попробовать этот пирог. — Низкий чувственный голос поверг ее в трепет.
— Что? — Совершенно растерянным взглядом она посмотрела сначала на кусок пирога, потом на Джексона.
— Ты выглядела почти так же, как если бы… — Он прочистил горло. — Похоже, тебе нравится пирог.
Джексон начал переминаться с ноги на ногу, потом потянулся рукой к неизменной белой шляпе и быстрым движением почти смущенно снял ее. Велвет сглотнула комок в горле и опустила взгляд на пирог.