Людоед надеялся, что его противник, испугавшись, либо бросится бежать, либо упадёт вниз, потеряв способность к сопротивлению.
Но Серый Волк спокойно стоял и смотрел на приближающегося Людоеда, злорадно скалясь во всю свою зубастую пасть. Это смутило Людоеда. Он всё внимательнее стал рассматривать острые клыки Волчилло.
Подойдя совсем близко, Людоед сказал, но как-то не очень уверенно:
– Готовься, я тебя сейчас съем!
– Нет, это ты готовься! Это я тебя съем! – прорычал Серый Волк.
– Это как это? – растерялся Людоед. Всё шло как-то неправильно.
– Просто возьму и съем! – и Серый Волк широко раскрыл свою пасть.
– Это я – Людоед! И это я всех должен есть! – принялся доказывать Людоед.
– А я не из людей. Я не Людоед, но я зато Людоедоед! – расхохотался Серый Волк. – Совесть мне не позволяет людей есть, а людоедов – пожалуйста!
И Серый Волк, щерясь во все свои острые зубы, стал приближаться.
И тут вся храбрость Людоеда, а её никогда и не было (честно сказать, была на самом деле обычная наглость, а она не всегда храбрость может заменить), так вот, наглохрабрость Людоеда совсем покинула. А он, завизжав, как поросёнок, которому наступили на хвост, бросился бежать со всех ног, оставив поле боя.
Это был уже второй беглец в команде братвы, возглавляемой Карабайсом-Барабайсом, Мальчихишем-Плохишем и Вием. Счёт стал 2:0! Главари кусали локти, наблюдая за позорным бегством своего поединщика.
– Ладно, ладно! – попытался успокоить своих подельников более зрелый и опытный Вий. – Сейчас Соловей-разбойник задаст им жару, а Людоеда я потом крепко накажу! Пожалеет о своём позорном бегстве!
Соратники Дона Карлоне хоть и поздравляли Серого Волка с победой, сильно переживали за следующий поединок, в котором юная Бабка-ёжка должна была сразиться с Соловьём-разбойником.
– Не волнуйтесь за меня! – она сама, казалось, совсем не боялась. – У меня для него сюрпризы уже приготовлены. Я Соловья-разбойника от свиста быстро отучу, чтобы он не смел людей тиранить.
– Жалко, что Ильи Муромца здесь нет. Его Соловей-разбойник с давних пор как огня боится, – грустно сказал Миша.
– Ничего, скоро он ещё и меня бояться будет! – самодовольно произнесла Бабка-ёжка. И звучали её слова очень даже убедительно. Она же Бабка-ёжка всё-таки!
Соловей-разбойник, в отличие от своих неудачливых подельников, вёл себя осторожнее. В словесные поединки он решил не вступать, а постараться сразу оглушить соперника свистом. Когда он узнал, что против него выйдет биться девчоночка, то усмехнулся. Он-то не догадывался, что это не девица Тротила, а самая что ни на есть настоящая Бабка-ёжка.
И вот поединок начался. Бабка-ёжка достала из дамской кожаной сумочки узелок, скрученный из шали, и, развернув, извлекла из него горсть сосновых шишек.
– Это ты чего? – не удержался удивленный Соловей-разбойник, хотя до этого говорить не собирался.
– Да вот, шишки в тебя кидать буду! – серьёзно пояснила Бабка-ёжка.
– Зачем? Ха-ха-ха! – засмеялся Соловей-разбойник.
– Чтобы больше не хвастал! – и Бабка-ёжка кинула первую шишку ему под ноги.
– Мазила! – хохотнул Соловей-разбойник. – Сейчас я тебя проучу.
И он приготовился свистнуть. А надо сказать, что от его свиста уши в трубочку заворачивались, сознание сбивалось, руки-ноги отнимались.
Бабка-ёжка тем временем кинула в его сторону вторую шишку. Она также упала где-то рядом с Соловьём-разбойником.
А тот, набрав в грудь побольше воздуха, засвистел. Точнее, только начал свистеть, потому что первая шишка, лежавшая у его ног, вдруг громко, с выплеском разноцветного огня, взорвалась. Соловей-разбойник от неожиданности подпрыгнул, прекратив свистеть, поперхнулся, закашлялся.
– Чего это? – выдавил он и попытался было засвистеть вторично.
Но тут бабахнула вторая шишка. Теперь уже у самого Соловья-разбойника засвистело в ушах и закружилась голова.
– Они на свист взрываются! – крикнула Бабка-ёжка, напомнив, что для всех она террористка-подрывник Тротила, и приготовила третью шишку.
– Ой! – вырвалось у Соловья-разбойника, но он мужественно попытался свистнуть в третий раз, надеясь, что Тротила блефует.
Но и третья шишка, с ещё более оглушающим грохотом, взорвалась. Остальные шишки не понадобились. Бабка-ёжка угодила Соловью-разбойнику прямо в лоб. Бабах!
Контуженый Соловей-разбойник рухнул без чувств. Бабке-ёжке оставалось лишь победно вскинуть руку.
Её товарищи громко закричали, радуясь победе.
Счёт стал критическим 3:0! Осталось сделать последний шаг к окончательной победе! Но не зря поётся: «последний бой – он трудный самый».
Мише предстояло сразиться со Змеем Горынычем. А это огнедышащий дракон о трёх головах.
Змей Горыныч, как и полагается рептилии, хладнокровно выслушивал советы и рекомендации Карабайса-Барабайса, Мальчихиша-Плохиша и Вия. Те, взволнованные тремя поражениями, суетились во всю, опасаясь проиграть последний бой, хотя Змей Горыныч и казался непобедимым.
– Будьте спокойны, – говорила им Первая Голова, – я этого поединщика на одну лапу положу, а другой прихлопну, – одно мокрое место останется!
– А если он вооружён каким-нибудь хитрым оружием? Будь осторожнее, трёхголовенький! – волновался Карабайс-Барабайс.
– Что ж, я не соображаю, что ли? У меня не зря целых три головы, а как говорится: «Голова хороша, а три намного лучше!» – говорила Вторая Голова. – У меня получше любого оружия огнемёты имеются. Как огнём пальну, так только пепел собирайте на совочек да в ведёрко ссыпайте.
Если бы Миша слышал все эти бахвальства Змея Горыныча, то бодрости ему они бы не прибавили. Медвежонок решил, что будет себя вести согласно образу профессора Медведиарти, то есть попытается победить Змея Горыныча с помощью интеллекта.
И принялся облачаться в огнеупорный костюм пожарника. Последняя разработка академика Иванушки-дурачка.
Его так звали потому, что он работал на одну зарплату и своих идей и изобретений за границу не продавал. Всё надеялся, что в своём царстве-государстве они пригодятся. Но, увы, изобретения никак до промышленного производства дойти не могли. Поэтому и имелись они в единичных экземплярах. Как вот этот вот огнезащитный противопожарный костюм, что даже драконий огонь выдерживает.
С академиком Иванушкой-дурачком Мишу когда-то Илья Муромец и Алёша Попович познакомили. А когда Миша узнал, что ему сражаться со Змеем Горынычем придётся, то сразу бросился за помощью к академику. Конечно же, в своём настоящем облике: иностранцу Медведиарти Иванушка-дурачок помогать бы точно не стал.
– Ну, выручай, костюмчик! – сказал Миша и пошёл навстречу Змею Горынычу. Тот, слегка занервированный предыдущими поражениями своих подельников, принялся изрыгать огонь сразу, не подпуская противника близко.
Миша торопливо нахлобучил на голову шлем, превращаясь в рыцаря. Смутные воспоминания о витязях, которые когда-то побивали драконов и змеев, сильно напрягли трёхголового ящера.
Академик Иванушка-дурачок не подвёл. Костюм с достоинством выдержал первое испытание. Мише даже жарко не стало.
Горыныч заволновался. Такого он не помнил, чтобы пламя из его глоток так слабо беспокоило противников. Он собрался с силами, готовясь так полыхнуть огнём, чтобы ничего живого на пути не осталось, но поперхнулся. Закашлялся, давясь собственным пламенем. Взревел, кашляя и краснея от натуги.
Миша, держа в руках сапёрную лопатку, подходил всё ближе. Настроен он был очень решительно.
– Ну что? – спросил он, подойдя достаточно близко к Змею Горынычу. – Драться будем или умом меряться? А то, говорят, одна голова – хорошо, а три – лучше. Может, сразимся, как интеллигентные люди, в интеллектуальном поединке?
– Хм, – сказали Три Головы Змея Горыныча.
Им явно понравилась фраза о том, что три головы лучше, чем одна. О том, что все три головы могут оказаться дурными, Змей Горыныч самовлюбленно не задумывался.
Конечно, Мише даже в огнестойком костюме со Змеем Горынычем в рукопашной схватке было бы не справиться. Он всё-таки не Илья Муромец. Поэтому Миша и предложил Змею Горынычу дуэль мозгов. Тот согласился. Приятно же, когда тебя считают способным на соревнование умов. Тем более что соперник жару пламени не поддался, а рукопашных поединков Змей Горыныч несколько опасался.
Были случаи, когда богатыри сильно его обижали. С тех пор у него некоторых зубов не хватало. Да и голов мог бы лишиться, если бы на жалость вовремя не давил.
Когда из шести глаз льются здоровенные слёзы, а из трёх глоток вырываются душераздирающие стоны и всхлипы, не всякая рука поднимется отрубить головы несчастному реликтовому животному, которое ещё и периодически заявляет, что занесено в Красную книгу, является редким, даже чрезвычайно редким, видом. Потеря его обеднит фауну всей Земли. А именно так и плакался в тяжкие моменты Змей Горыныч.
– А как мы выясним, чей разум сильнее? – поинтересовался Змей Горыныч.
– Можно в отгадывании загадок посоревноваться! – предложил Миша первое, что пришло на ум. Заранее он о возможных конкурсах не подумал. А зря!
– Ну, загадки так загадки! – пропыхтел Змей Горыныч. – По сколько загадок загадывать будем? Чур, я первый!
– Хорошо. А загадывать будем, пока кто-нибудь не сможет отгадать. – он и проиграл!
– Лады, но победитель съедает побеждённого! – и Змей Горыныч захохотал во все свои три головы, после чего торопливо проговорил загадку. Она показалась ему трудной, но на самом-то деле в багаже Горыныча загадки в основном были из детских журналов и книжек. Но в связи с тем, что он с трудом за весь свой век прочитал две книжки, эти загадки казались ему венцом хитрости.
– Какой в реке камень? – спросил он и ухмыльнулся, надеясь, что вражеский поединщик эту загадку не отгадает.
– Мокрый, – сразу ответил Миша.
Такими загадками его сбить с толку было трудно. Он для начала решил загадать лёгкую загадку, чтобы проверить мыслительные способности Змея Горыныча, у того ведь три головы как-никак!