– Полегче, ребята, – сказал он. – Мы отправляемся на корабль, о котором ничего не знаем. У нас с собой сундучок с золотом, и этого никак не скроешь – слишком тяжел.
А вдруг это какие-нибудь пираты вроде Забияки Хейса?
Мой совет – проверить, в порядке ли наши пистолеты.
У всех них, кроме Хемстеда, были пистолеты и револьверы, которые они сейчас поспешили зарядить и положить в карманы. Сборы были закончены столь же радостно, и, спустив вельбот на воду, они начали изо всех сил грести к выходу из лагуны, к которому уже приближался бриг.
Дул свежий ветер, и за рифом было довольно сильное волнение. Брызги пены били в лица гребцов. Они увидели английский флаг, развевающийся по ветру, команду, столпившуюся у борта китайца кока в дверях камбуза, а на юте – капитана в тропическом шлеме и с биноклем в руках.
Каждый удар весла приближал их к прежней жизни, к надежному убежищу, и радость их не знала предела. Уикс первым поймал брошенный ему конец, и десяток дружеских рук помог ему взобраться на борт.
– Капитан, сэр, если не ошибаюсь? – сказал он, обращаясь к суровому старику в тропическом шлеме.
– Капитан Трент, сэр, – ответил тот.
– А я капитан Керкап. Мы с сиднейской шхуны «Богатая невеста», потерявшей мачты в открытом море двадцать восьмого января.
– Прекрасно, – сказал Трент. – Теперь вы можете ничего не опасаться. Вам повезло, что я увидел ваш сигнал. Я
ведь даже не знал, что нахожусь так близко к этому мерзкому островку, – наверное, здесь есть юго-западное течение; когда я сегодня утром поднялся на палубу, мне было показалось, что за горизонтом горит корабль.
На вельботе было условлено, что Уикс поднимется первым и выяснит обстановку, а остальные займутся сундучком. Теперь им сбросили канат, к которому они крепко привязали свое сокровище и подали команду тянуть. Но неожиданная тяжесть оказалась не под силу одному человеку, и ему на подмогу бросились еще два матроса. Эта суматоха привлекла внимание Трента.
– Отставить подъем! – крикнул он резко и затем повернулся к Уиксу: – Что у вас там? Мне еще не приходилось видеть таких тяжелых сундучков.
– Это деньги, – сказал Уикс, – золотые монеты.
Трент внимательно посмотрел на него.
– Спустите ка этот сундучок назад в вельбот, мистер
Годдедааль, и не поднимайте вельбота, а возьмите его на бакштов.
– Есть, сэр! – ответил Годдедааль.
– Что случилось? – спросил Уикс.
– Да ничего особенного, – ответил Трент, – только согласитесь сами, не так-то часто посреди океана попадаются лодки с сундуками, полными золота, и с вооруженной командой. – Тут он указал на оттопыренный карман Уикса. –
Ваш вельбот постоит за кормой, а вы спуститесь со мной в каюту и все мне объясните.
– Ну, это легко, – ответил Уикс. – Мой журнал и документы в полном порядке. – И, крикнув своим товарищам, чтобы они спокойно ждали, он спустился вслед за капитаном Трентом в каюту.
– Сюда, капитан Керкап, – сказал тот, – и не обижайтесь за эти предосторожности – после этих китайских рек нервы всегда сдают. Я просто хочу убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете. Это моя обязанность, сэр, и вы сами на моем месте поступили бы точно так же. И, кроме того, я ведь не всегда был капитаном, я был банкиром, а это тоже приучает к осторожности.
Тут Трент с суховатым гостеприимством поставил на стол бутылку джина, и они выпили за здоровье друг друга.
Затем Трент просмотрел корабельные документы и с большим интересом выслушал рассказ о Топлесе и утонувших товарах. Все его подозрения рассеялись. Но вскоре он погрузился в глубокую задумчивость и несколько минут просидел неподвижно, барабаня пальцами по столу.
– Что-нибудь еще? – спросил Уикс.
– Эта лагуна подходит для стоянки? – неожиданно спросил Трент, словно Уикс нажал на какую-то кнопку.
– Вполне, – ответил Уикс. – Есть несколько мелей, но ничего опасного.
– Я думаю зайти туда, – заметил Трент. – В Гонконге я поставил новый такелаж, и его надо подтянуть, а то я побаиваюсь за мачты. Я думаю, за один день мы управимся.
Вы, наверное, поможете нам привести его в порядок?
– Еще бы! – сказал Уикс.
– Значит, договорились, – закончил Трент. – Потрать минуту – сбережешь час.
Они вернулись на палубу. Уикс сообщил своим товарищам о намерении капитана Трента. На бриге был поднят фор-брамсель, и «Летящий по ветру», ведя на буксире вельбот, быстро прошел по узкому проходу и еще до восьми часов бросил якорь у островка Мидл Брукс. Команда «Богатой невесты» поднялась на борт, и, после того как они позавтракали, а их вещи были перенесены из вельбота и сложены на шкафуте, началась проверка такелажа. Работа продолжалась весь день, и команды обоих кораблей соревновались между собой в рвении и сноровке.
Обед был подан на палубе: офицерам – на корме, а матросам – на носу. Трент, казалось, был в превосходном настроении: он распорядился, чтобы команде выдали грогу, угостил офицеров вином и сообщил гостям множество подробностей о своей финансовой деятельности в Кардиффе. Он сорок лет провел на море, пять раз терпел крушение, девять месяцев просидел в темнице какого-то малайского раджи, не раз вступал в схватки с береговыми пиратами, но все это казалось ему скучным и неинтересным, и гордился он только одним: своей карьерой ростовщика в трущобах приморского города.
Это был тяжелый день для команды «Богатой невесты».
Бессонные ночи и тревоги предыдущей недели совсем их измучили, и только нервное возбуждение давало им силы работать. Когда Трент наконец был удовлетворен состоянием своего такелажа, они с нетерпением стали ждать приказа выйти в море. Но капитан, казалось, не торопился.
Некоторое время он прогуливался по палубе, погруженный в свои мысли, а затем спросил у Уикса:
– У вас ведь что-то вроде торговой компании, капитан
Керкап?
– Да, у нас предприятие на паях, – ответил тот.
– Тогда, с вашего разрешения, я приглашу вас всех к себе в каюту выпить чаю, – сказал Трент.
Уикс удивился, но, разумеется, ничего не сказал, и вскоре шестеро потерпевших кораблекрушение уже сидели рядом с Трентом и Годдедаалем за столом, уставленным тарелками и банками с мармеладом, маслом, жареным хлебом, консервированным языком и чашками с горячим чаем. Еда была не особенно вкусная, и я не сомневаюсь, что
Нейрс отозвался бы о ней очень язвительно, но изголодавшимся морякам с «Богатой невесты» она казалась вкуснее самых изысканных яств. Годдедааль усердно их потчевал, но Трент, как они впоследствии вспомнили, оказался совсем нелюбезным хозяином и, углубившись в какие-то мысли, словно забыл о присутствии своих гостей.
Через некоторое время он приказал коку уйти и, обратившись к сидевшим за столом, сказал:
– Если не ошибаюсь, господа, у вас компания на паях, и вот почему я вас всех сюда пригласил. Мне надо кое-что вам объяснить. Вы сами видите, что мой бриг – корабль хороший и что матросов я кормлю хорошо.
Послышались одобрительные возгласы, но всем было интересно узнать, что последует дальше, и никто ничего внятного не сказал.
– Ну, – продолжал Трент, катая хлебные шарики и глядя в стол, – я, конечно, рад помочь вам добраться до Фриско.
Моряк должен помогать моряку – вот мой девиз. Но уж так повелось в мире, что за все надо платить. Я не хочу из-за своей доброты терпеть убытки, – добавил он с невеселым смешком.
– Ну, конечно, капитан, – сказал Уикс.
– Мы, разумеется, заплатим сколько следует, – заметил
Картью.
При этих словах Годдедааль тронул его за локоть, и оба помощника обменялись многозначительным взглядом. За этот короткий безмолвный миг характер капитана Трента был объяснен и понят.
– «Сколько следует»… – повторил капитан Трент. – Я
этого ждал. Но сколько и за что следует – здесь решаю я.
Если вы собираетесь взять ссуду, вам придется выплатить… – Он быстро поправился: – Если вы хотите, чтобы я вас отвез во Фриско, вам надо будет уплатить мою цену.
Так ведь делаются дела, не правда ли? Вы мне не нужны.
Это я вам нужен.
– Ну хорошо, сэр, – заметил Картью, – так сколько же вы хотите?
Капитан продолжал катать хлебные шарики.
– Когда вы взяли за горло этого торговца на островах
Гилберта, – сказал он, – вы использовали выгоды своего положения. А теперь моя очередь. Вы же не пожалели этого торговца! – воскликнул он с неожиданной злостью, но тут же опять холодно хихикнул. – Хотя я вас за это не виню: в любви и в делах все позволено.
– Итак, сэр? – спросил Картью мрачно.
– Это мой корабль, я думаю, – сказал тот резко.
– Я тоже так думаю, – вставил Мак.
– Я говорю, что это мой корабль, сэр! – рявкнул Трент, словно раззадоривая себя. – И, будь я похож на вас, я забрал бы все ваши деньги до последнего гроша. Но две тысячи фунтов из четырех принадлежат не вам, а я человек честный. Вы отдадите мне две тысячи, которые принадлежат вам, а я отвезу вас всех во Фриско и там выдам каждому пятнадцать фунтов на руки, а капитану – целых двадцать пять.
Годдедааль опустил голову на руки, словно ему было невыносимо стыдно.
– Вы шутите! – воскликнул Уикс, побагровев.
– Шучу? – переспросил Трент. – Как угодно. Вас никто не заставляет. Бриг принадлежит мне, но остров Брукс –
нет. И ваше право – сидеть там до самой смерти. Мне это все равно.
– Да весь ваш проклятый бриг не стоит двух тысяч фунтов! – крикнул Уикс.
– Меньше я не возьму, – возразил Трент.
– И у вас хватит духу высадить нас на этот островок умирать голодной смертью? – воскликнул Томми.
Капитан рассмеялся в третий раз.
– Голодной смертью? – переспросил он. – Это опять как вам будет угодно. А я готов продать вам любую провизию.
Только по своей цене.
– Прошу прощения, сэр, – перебил Мак, – но у меня положение особое. Я отрабатывал свой проезд и не имею доли в двух тысячах фунтов, а в кармане у меня нет ни гроша. Так что же вы мне скажете?
– Я человек добрый, – ответил Трент. – Какая мне разница? Я захвачу вас вместе с остальными, только, разумеется, пятнадцати фунтов вы не получите.