этом основывается.
– Нет, – сказал Магнус и повернул мечи плоскими сторонами вверх. – Ты знаешь, что это за клинки?
– Не знаю, – проворчал Рагнор, – но могу побиться об заклад, ты собираешься рассказать.
– Этот меч, – сказал Магнус, поднимая черный клинок, – говорит, что грешникам нет спасения. А этот, – он поднял белый меч, – говорит, что тот, кто искупит грехи, обретет покой.
– Выходит, они противоречат друг другу, – пожал плечами Рагнор. – Предполагается, что это имеет какой-то глубокий смысл?
Но Магнус не слушал его. Почувствовав, как магия течет в его ладони, а через ладони – в эфесы мечей, он мысленно произнес: «Хэйбай Учан, Господин Фань, Господин Се. Ваш дом был захвачен чужаком, и магия Свевнторна наполнила это место, не предназначенное для земного оружия. Ваш повелитель Янлуо погиб, он ушел и больше никогда не вернется. Но если вы освободите этого чародея из-под власти Свевнторна, я выпущу вас в Диюй, и вы сможете служить в этом царстве кому пожелаете. Вам нужно только выполнить мою просьбу».
Не получив ответа, Рагнор сухо спросил:
– Сейчас должно произойти чудо? Почему ты закрыл глаза?
Магнус почувствовал, как мечи зашевелились в его пальцах, и распахнул глаза. Клинки окружало свечение, но оно не походило на багровый свет магии шипа. Это было нечто совершенно иное – в небольшом пространстве между клинками смешивались струйки белого и черного дыма.
Мечи желали быть вместе, они притягивались друг к другу, словно магниты. Магнус с любопытством смотрел на то, как они преображаются: из инертных неодушевленных объектов они становились живыми существами. Сейчас он окончательно поверил словам фейри и Тяня: это были вовсе не куски железа, а некие разумные создания, долго находившиеся в спячке.
Магнус надеялся на то, что эти создания не слишком рассердятся на него за дурное обращение: ведь последние пару дней ими протыкали тела отвратительных демонов.
Он разжал пальцы, но мечи не упали на пол. Они остались парить в воздухе и приблизились друг к другу вплотную.
Наконец, «мечи» объединились, клинки начали изгибаться, обвивать друг друга. Рагнор смотрел на происходящее с потрясенным выражением на лице. Потом взгляды чародеев встретились, и Магнус пожал плечами, давая понять, что сам пребывает в полной растерянности.
Комнату озарил яркий свет, и когда Черное и Белое Непостоянство прекратили вращаться и изгибаться, Магнус увидел, что они превратились в один меч. Он был не особенно массивным, но все равно выглядел впечатляюще. Эфес был выточен из блестящей черной кости, а закрученные концы гарды сильно напоминали рога Рагнора – прежние рога, а не те жуткие штуки с шипами, которые выросли у него под воздействием Свевнторна. Клинок тоже был костяным, белым, гладким и, насколько мог судить Магнус, очень острым.
Однако долго восхищаться красотой меча ему не пришлось – тот устремился вперед и вонзился Рагнору в грудь.
Рагнора отбросило назад, и его рубаха распахнулась. Магнус увидел третью отметину от шипа – горизонтальную линию, пересекавшую «греческий крест». Меч вошел в центр шестиконечной «снежинки», и из новой раны в груди Рагнора вырвался луч света.
Магнус опустился на колени рядом с другом, но Рагнор не видел его: он смотрел куда-то в пространство, прямо перед собой, и глаза его были затянуты белой пленкой. Спина его выгнулась, и когда меч проник глубже в рану, из дыры в груди выплыло облако алого дыма, распространявшего едкий запах. Дым становился плотнее, темнее, внезапно он повалил из глаз Рагнора, из ноздрей, из открытого рта.
Магнус отодвинулся. Он понятия не имел, какое действие окажет на него магический туман, но на всякий случай решил его не вдыхать.
Меч вошел в тело Рагнора по самую рукоять, а потом и рукоять тоже прошла сквозь мышцы, как сквозь воду. Из раны вырвалось еще несколько клубов алого тумана, а в следующий миг клинок исчез, дымка рассеялась, а Рагнор остался лежать неподвижно.
Магнус замер. Он слышал лишь свое дыхание, которое казалось ему оглушительным.
Но Рагнор был жив. Магнус заметил, что его грудь вздымается и опускается. Дыхание было слабым, неровным, но он дышал.
Прошла еще одна томительно долгая минута, и вот, наконец, ресницы зеленокожего мага дрогнули. Он с трудом повернул голову, и его блуждающий взгляд уперся в лицо Магнуса.
– Ты, – произнес Рагнор, – просто дурак.
Магнус задумчиво смотрел на друга, гадая, означает ли это высказывание возвращение старого доброго Рагнора. Однако он с удовлетворением отметил, что рога друга уменьшились и приобрели прежний вид. Глаза и зубы тоже выглядели нормально.
– В твоем распоряжении было могущество богов, – продолжал Рагнор. – Я знаю это, они говорили со мной. Ты мог бы использовать это могущество, чтобы обезвредить Саммаэля. И ты потратил, напрасно потратил их силу на такую ерунду… освободил меня от шипа.
Магнус рассмеялся. Он смеялся и смеялся, не в силах остановиться. Наклонился и стиснул Рагнора в медвежьих объятиях.
– Хочется думать, – через какое-то время заговорил Магнус, – что ты терпел мои объятия так долго, потому что тебя переполняет любовь ко мне, самому дорогому другу и спасителю, а не потому, что ты ослабел и не можешь вырваться.
– Думай что хочешь, – буркнул Рагнор.
Магнус разжал объятия и рассмотрел грудь Рагнора под разными углами. Шрамы от ударов Свевнторном полностью исчезли. К несчастью, волшебные мечи исчезли вместе с ними.
Рагнор приподнялся на локтях.
– Черное и Белое Непостоянство, – прошептал он и покачал головой, словно до сих пор не верил в случившееся. – Во имя всего святого, где тебе удалось их раздобыть?
– Извини, не хотелось бы распространяться на эту тему, – ответил Магнус. – Я всего на семьдесят пять процентов или около того уверен, что ты больше не в рабстве у Саммаэля.
Рагнор мрачно покачал головой.
– Это была ошибка, Магнус. Тебе не следовало меня спасать. С твоей стороны благоразумнее было бы использовать могущество Хэйбай Учан, чтобы остановить Саммаэля, или хотя бы задержать его и заставить изменить планы. Лучше бы я навсегда остался здесь. Я же сказал тебе, что совершил много поступков, которые невозможно искупить.
Магнус поднял руки ладонями вверх и изобразил весы.
– «Для грешников нет спасения». «Мир тем, кто искупит свои грехи». Мне очень жаль, Рагнор, но боги смерти вынесли решение, и их вердикт гласит: мир тебе.
– Ты веришь всему, что говорят тебе боги смерти? – сердито фыркнул Рагнор.
Магнус помог ему подняться на ноги.
– Как ты считаешь, они исчезли навсегда? Я… я использовал их могущество до конца?
Рагнор ответил:
– Бога невозможно уничтожить, Магнус. Черное и Белое Непостоянство. Из их имен следует, что они… непостоянны. Я уверен: через какое-то время они обретут новый облик здесь, в Диюе. – Он оглядел тесный храм с таким видом, будто впервые заметил, какое мрачное, грязное и убогое жилище отвел ему демонический хозяин.
– Рагнор, – спросил Магнус, – а что, кража Белой Книги была совершенно необходима? Этого потребовал Саммаэль?
Рагнор взглянул на Книгу, лежавшую на столе, и вздрогнул, словно только в этот момент вспомнил о ее существовании. Обернувшись к Магнусу, он издал хриплый смешок.
– Нет. Это была идея Шинь Юнь.
Магнус приподнял брови.
– Так она не нужна демону?
– Ну, не совсем так, она все-таки нужна, – признал Рагнор. – Он хочет, чтобы мы с ее помощью ослабили защиту Земли и нейтрализовали заклинания, помешавшие ему захватить ее в первый раз. Все это, чтобы он мог вернуться. – Он лукаво посмотрел на друга. – Но Шинь Юнь просто зациклилась на том, чтобы добыть Книгу.
– Потому что скучала по мне? – улыбнулся Магнус.
– Мир не вращается вокруг тебя, Магнус, – недовольно сказал зеленый чародей. – Хотя в данном случае ты прав. Шинь Юнь испытывает… сложные чувства по отношению к тебе. Кроме того, Книга нужна ей для каких-то неизвестных мне целей. Возможно, она и является любимой служанкой Саммаэля, но я ее успел неплохо изучить и догадываюсь, что она ведет свою игру.
– Именно это я и сказал! – самодовольно воскликнул Магнус. – Но что это за игра? Страховка на случай, если хозяин потерпит поражение?
– Подготовка своего возвышения, – объяснил Рагнор и поднялся на ноги. – О боги, – пробурчал он, – поверить не могу! Неужели я согласился жить в этой хибаре только потому, что мне внезапно захотелось стать рабом Саммаэля? Что за дыра!
– Не могу пообещать тебе особенного комфорта, – сказал Магнус, – я намерен отвести тебя в собор Святого Игнатия. Точнее, в его «отражение». Сейчас там прячутся Сумеречные охотники.
Рагнор помолчал некоторое время.
– Думаю, мне следует пойти с тобой, – наконец, сказал он. – Искупление должно с чего-то начинаться. А Саммаэль просто так не отпустит меня домой. – Он приуныл. – Ах, мой дом… я все равно не могу туда вернуться.
– Идем, – сказал Магнус. – Обсудим твое будущее после того, как окажемся хотя бы в относительной безопасности.
Рагнор взял Белую Книгу, подал ее владельцу, и Магнус принял ее. Утраченная собственность, наконец, вернулась к нему, но он чувствовал себя так, словно на плечи ему легло новое бремя. Вздохнув про себя, Магнус при помощи чар уменьшил Книгу и спрятал ее в карман.
Когда они вышли из храма и направились по улице в сторону собора Святого Игнатия, Магнус понял, что его друг ослабел. Рагнор шел медленно, осторожно переставляя ноги, как будто тело не полностью повиновалось ему.
Несколько минут они шли молча, в полной темноте, и Магнус сосредоточился на том, чтобы не сбиться с пути. Наконец, Рагнор заговорил:
– Магнус, я не знаю, как избавить тебя от шипа. Божественных мечей больше нет, и мне не приходит в голову никакого способа «извлечь» из тебя эту отраву. Шинь Юнь тоже не спасти, хотя она вовсе к этому не стремится. Тебе все равно придется сделать выбор – служить Саммаэлю или умереть, причем уже скоро.