–Эгле мармеладная,– перечислила она,– лимонное сорго и ри… радиола?
Веснушчатое личико сморщилось в гримасе.
–По правде сказать, не знаю, что там. Это бабуля готовила.
–Надеюсь, чай отравлен,– Джейн приняла из рук подруги высокую, расписанную плющом кружку и сделала глоток прежде, чем Мейв нашлась с ответом. Наградой ей стал ошпаренный язык и очень неодобрительный ореховый взгляд.
Наконец Монтегю присела на кровать, рассеянно поглаживая толстое стеганое одеяло. Маки тут же издал нечто среднее между рычанием и урчанием. При солнечном свете он оказался самым большим и пушистым серым котом, которого Джейн видела в жизни.
–Собираешься прятаться здесь до скончания дней?
Джейн возмутил такой несправедливый упрек – особенно учитывая, что Мейв располагала минимум десятком других, справедливых. Однако, когда девушка закатала рукав свитера и взглянула на серебристый циферблат, тот показывал час дня.
–О боже,– пробормотала она и, снова откинувшись на подушки, уставилась в потолок.– Я вообще не выспалась.
Это была чистая правда. Если бы Мейв оставила ее в покое, она проспала бы еще пару суток – но и тогда вряд ли набралась сил, чтобы принять душ, одеться и спуститься на кухню. И встретиться с Монтегю… Нет уж, лучше спать.
–Мне тоже больно,– тихо сказала Мейв.– Нам всем больно. Мы говорили о ней всю ночь и утро. Если хочешь, спускайся, и поговорим вместе.
«Потому что разговоры приносят облегчение,– с горечью подумала Джейн.– Мы можем до бесконечности пересказывать, как она нам помогала, как любила шутить. Мы будем предаваться воспоминаниям и делать вид, что она погибла не из-за меня».
Похоже, Мейв прочитала ответ на ее лице – и это, по крайней мере, избавило Джейн от необходимости его произносить. После вчерашней битвы она чувствовала себя так, будто каждый сантиметр кожи был покрыт синяками – причем как снаружи, так и внутри.
–Она вышла против Линн с голыми руками,– сказала Мейв, и Джейн зажмурилась.– Это была отчаянная храбрость. Мне хотелось бы быть хоть вполовину такой храброй. Но я пряталась в лифте вместе с бабушкой.
Голос Мейв дрогнул, и Джейн с удивлением повернула голову. В глазах Монтегю стояли слезы. Джейн снова пригубила чай, не зная, что ответить, но Мейв сумела продолжить без ее помощи.
–Я только хочу сказать, что она сама бросилась на Линн. Хотя рядом ошивался Чарльз, хотя они все были готовы умереть за это чертово зелье, и хотя это значило, что между нами окажутся три психованные ведьмы.
–Я в курсе,– пробубнила Джейн в кружку. Чай ее успокаивал. Компания Мейв – нет.
–Боже мой,– едко откликнулась та, вытирая слезы рукавом.– Тогда ты должна понимать, что она все равно бы погибла. Что бы мы ни делали.
Для начала – мы могли не вести ее на убой. Но Джейн понимала, что хочет сказать Мейв, и подозревала, что подруга не оставит ее в покое, пока не услышит желаемого ответа.
–Я не думала о случившемся в таком ракурсе,– громко произнесла она и тут же скривилась – так фальшиво прозвучала фраза.– Наверное, ты права.
Глаза Мейв превратились в щелки, и Джейн вздохнула.
–У них было преимущество,– холодно заметила подруга.– Мы можем до бесконечности строить предположения, что и когда пошло не так. Моя версия такова: нам просто не повезло. Мы не знали, что Аннетт – психопатка-смертница, которой плевать на собственную жизнь. Линн это знала. Но дело даже не в этом. Тогда, в атриуме, Ди решила сыграть в отчаянную игру. Все остальные отступали, только и думая, как бы спасти свою шкуру. Но не ты. И не она. В итоге ты нашла одни проблемы на свою задницу, она – другие. Но в одном я уверена наверняка: Ди посинела бы от злости, увидев, как ты сидишь тут и куксишься – и это после того, как она выкинула такой фортель!
В рассуждениях Мейв было разумное зерно – однако в сердце Джейн оставался окаменевший, болезненный угол, которого не могла достичь даже правда.
–Я знаю, ты хочешь, чтобы я спустилась в кухню и обсудила нашу дальнейшую стра…
–Я хочу, чтобы ты помогла организовать похороны своей подруги,– отрезала Мейв.– Но вместо этого вынуждена сидеть тут и уговаривать тебя принять душ.
Похороны. Джейн словно обожгло этим словом. Похороны родителей она не помнила, а Ба не дружила ни с кем из сельчан до такой степени, чтобы ее звали на поминки. Первые похороны, на которых Джейн присутствовала по-настоящему, были бабушкиными. На мне было дешевое черное платье. А Малкольм сновал вокруг и контролировал каждую мелочь, чтобы мне не пришлось ни о чем беспокоиться. Девушка вспомнила пересуды и косые взгляды соседей – особенно сердитого старика, который заметил Малкольма еще в первый приезд в городок. Но больше всего ей запомнились темные краски, соленый вкус слез, приглушенные голоса и густой сладкий запах ладана в душном воздухе. Для Джейн тот день стал сущим мучением, и она уехала в Париж, как только это позволили приличия. Или чуть раньше – если поинтересоваться мнением соседей. И уж точно – задолго до того, как я узнала, что Ба погибла из-за меня…В случае с Ди правда была очевидна с самого начала. Насколько труднее окажется смотреть в холодную могилу, зная, что та открылась по ее вине?
–Это не твоя вина,– тихо сказала Мейв, и Джейн яростно заморгала, силясь сдержать слезы.
–Ты так говоришь только потому, что считаешь, будто так нужно,– откликнулась она беспомощно, и первая слеза все-таки проложила блестящую дорожку по щеке. Кожу мгновенно обожгло, и Джейн вспомнила про пламенеющие царапины, оставленные ногтями Аннетт.
–Ничего я не считаю,– Мейв с еле заметной улыбкой перебросила через плечо рыжие кудри, и Джейн тоже не удержалась от полусмешка-полувсхлипа. Ребра тут же заныли.
–Конечно, я ни в чем не виновата – если не считать пары маленьких промашек. Например, того, что я втянула Ди в ведьминские разборки, а когда она чуть не погибла, продолжила просить о помощи и наконец придумала блистательный план: отправиться в западню и рискнуть жизнью, чтобы спасти врага от себя самого. Знаешь, есть разница между Хасиной и теми, кто ей служит. Кто выбралее сторону, несмотря на все предупреждения. И что же? Мой бывший муж собирается исправитьслучившееся, как ни в чем не бывало. Как будто здесь можно что-то исправить. Как будто он никогда меня не подводил,– Джейн сделала большой глоток и поставила почти пустую кружку на тумбочку, рядом со спиритической шкатулкой.
–Знаешь, а я все равно верю Малкольму,– задумчиво произнесла Мейв, и Джейн нахмурилась при смене темы.
«Я тоже»,– подумала она, но вслух ничего не сказала.
–В любом случае, можете расслабиться по этому поводу, потому что я его вчера прогнала, и…
–Ты его что?– Мейв почти сорвалась на крик.– Джейн, послушай. Я знаю, что ты до сих пор бичуешь себя за глупости, которые якобы совершила. Но если ты отказалась от помощи единственного человека, который полностью, исключительно, безоговорочнона твоей стороне, я вынуждена признать: ты и правда дура.
Этот внезапный поворот на сто восемьдесят градусов ошеломил Джейн даже сильнее, чем неуклюжие попытки Мейв ее развеселить.
–Думаю, некоторые твои родственники все-таки разделяют мою точку зрения,– проворчала она.
–Послушай, мы тебя любим,– рассердилась Мейв.– Мы с тобой на одной стороне, и ты это знаешь. Но Малкольм – на твоейстороне, какой бы она ни была. Думаю, ты способна уловить разницу.
Джейн вовремя прикусила язык: разница и правда была очевидна.
–Не знаю, хочу ли я видеть его на своей стороне,– наконец тихо сказала она.– Я не уверена, что ему удалось стать таким партнером – таким человеком, я имею в виду – каким я его считала. Каким он сам хотел быть. Не знаю, возможно ли это вообще.
Мейв помедлила, затем пожала худенькими плечиками.
–Нам казалось, что вы нашли общий язык.
Мне тоже так казалось. По правде говоря, в свете вчерашних событий последние две недели выглядели весьма противоречиво. Джейн была уверена, что узнала Малкольма по-настоящему – по крайней мере, ее первое впечатление о мужчине в итоге подтвердилось. Их отношения с первого дня не были ни нормальными, ни простыми – но все, что предшествовало свадьбе, на поверку оказалось ложью. Почему же она так легко доверилась их новому роману, начавшемуся после разрыва?
–Ну, мы все выяснили… в конце концов,– уклончиво ответила она.
Мейв медленно кивнула.
–И оказалось, что лучше бы не выясняли.
Джейн поджала губы.
–Я ужасный человек. Говорю о Малкольме в утро после… после…
–Все сложно,– мягко прервала ее подруга, избавив от необходимости заканчивать фразу. Одно имя Ди отзывалось в Джейн ноющей болью, а упоминать ее смерть вот так, в обычной беседе, было все равно что тереть наждачкой открытую рану.– На тебя свалилось слишком много всего. И когда ты пытаешься в этом разобраться, становится только хуже. Так что хватит строить надутого отшельника. Это никому не помогает, и тебе – в первую очередь.
Джейн выбралась из хитросплетения одеял и бросила многозначительный взгляд на кружку.
–Если на кухне еще остался такой чай, то я, пожалуй, спущусь,– наконец уступила она.– И даже приму душ.
Губы Мейв изогнулись в озорной усмешке, но она тут же сменилась печальной улыбкой.
–Пойду поставлю воду.
Джейн не было нужды заглядывать в голову к подруге, чтобы догадаться, о чем она думает. Ди единственная в доме могла приготовить что-нибудь сложнее чая. И теперь ее нет. Боль от этой мысли была почти нестерпимой… но только почти.
Жизнь неизбежно продолжалась.
Глава 18
Ли молча обошла вкопанный в землю камень. Спутанные рыжие волосы окутывали черную блузу наподобие огненного плаща. На взгляд Джейн, младшей Монтегю удалось описать идеальный круг. Обходя надгробие, она рассыпала соль из маленького кожаного мешочка, и та алмазно вспыхивала в солнечных лучах, прежде чем исчезнуть в траве. Завершив первый круг, Ли тут же начала второй – на этот раз оставляя за собой дорожку колодезной воды.