– Вам не добраться до Забытой горы самим, – проговорил он невозмутимо. – Желтоглазую не отговорить. Упертая. Но дорога идет через Чумнолесье, одна она не пройдет.
Идеальное лицо высокородного помрачнело. Буквально кожей ощутила, как он закипает, и только богам известно, почему до сих пор не набросился на рыжего и не разорвал на куски.
Жвалки на белом лице играют, зубы плотно сжаты. По какой-то неведомой причине соблюдает выдержку и уравновешенность, хотя взглядом способен прожечь гору.
– У миледи Каонэль уже есть защитник, – угрюмо проговорил высокородный.
Со стороны Ущелья потянуло сухим воздухом и глиной, солнце поднялось выше, нагревая утренний воздух. В памяти всплыли недавние события, когда очнулась на песке под нещадными лучами. Внутри все невольно сжалось.
Варда бросил короткий взгляд на теснину, затем покосился на белокожего. По лицу вижу – с языка рыжего вот-вот сорвется то, из-за чего придется разнимать двух огромных эльфов.
Странник сделал вдох, чтобы отпустить очередную остроˊту, но в последний момент махнул рукой.
– Один хорошо, а два лучше, – бросил он беспечно.
Рыжий глянул на потухший костер, затем прошелся везде, где трава оказалась примята, взбил, чтоб следы дневки быстрей исчезли.
Остановившись возле мирно спящего зверька, он наклонился и прошептал в пушистое ухо:
– Беги давай отсюда.
Ласка подняла встревоженную мордочку, глазки-пуговки зыркнули на рыжего. Она перевела на меня осуждающий взгляд. Смотрит внимательно, разве что не говорит – эх ты, защитница, как гладить, так первая. А как пришел большой рыжий зверь и гонит в шею, так молчишь.
Я подошла к зверьку и виновато опустилась рядом.
– Он прав, малыш, мы уходим. Никому не говори, что нас видел.
Пушистый комочек будто понял меня. Ласка поднялась и вытянула лапы, гибкий позвоночник растянулся, как у кошки. Она ткнулась мокрым носом в ладонь и в один прыжок скрылась в траве.
Из-за спины раздался удивленный голос Варды:
– Мда. И правда необычно.
Лисгард все еще стоит под березой и бросает гневные взгляды на рыжего. Я подошла к нему и постаралась говорить тихо, чтобы странник, сосредоточенный на затягивании ремней колчана, не услышал:
– Слушай, Лис, думаю, придется потерпеть. Он ведь действительно знает дорогу. Если ты и правда взялся меня защищать, лучше будет взять Варду с собой.
Белокожий странно покосился на меня, глаза все еще полыхают, но за языками синего пламени проступило сознание.
Он нервно повел ушами и проговорил с раздражением:
– Что еще за Лис? У Варды нахватались?
– Ничего подобного, – фыркнула я. – Просто так удобнее.
Высокородный многозначительно промычал что-то под нос и смиренно опустил руки.
– Пускай идет, – произнес он. – Кто ему запретит.
Глава 16
После коротких сборов мы двинулись дальше. Лисгард шагает молча, доспехи тихо позвякивают, прям как колокольчики. Лицо недовольное, словно голого гнома увидел. Изредка бросает подозрительные взгляды на рыжего. Синий камень в обруче на лбу блестит в утренних лучах, словно еще один глаз.
В просветах между листьями ласковая и добродушная синева, но я знаю, как обманчиво небо. Это белокожим хорошо нежиться в солнечных лучах. Я не сахарная – от нескольких мгновений на жаре не растаю, но радости особой нет.
Воздух стал теплее, пчелы с жужжанием отправились на ежедневный облет, утро на удивление спокойное: если бы не спешила, могла бы насладиться.
Варда чуть сзади шагает почти бесшумно – долгая жизнь среди опасностей приучила к незаметности и осторожности. Кожей чувствую, как изредка на меня поглядывает.
Через пару перелетов стрелы деревья стали реже, зато кусты калины и падуба пошли плотными рядами, царапая руки.
Из-за огромного валуна в конце рощи донеслись хриплые голоса. Я потянула воздух, в носу защекотало от запаха крепкого пота и нестираной одежды.
– Там кто-то есть, – сказала я тихо и притормозила.
Рыжий остановился, повернув голову боком, он замер на несколько секунд. Уши зашевелились, как у зайца, в унисон голосам, затем понюхал воздух и вытер нос рукавом.
– У тебя хороший слух, – проговорил Варда.
Я довольно хмыкнула и заправила за ухо локон. Тон рыжего все такой же насмешливый, но в груди странно потеплело. Чтобы не выдавать смятения, я воинственно подняла подбородок и бросила:
– Я еще не то умею.
Варда заинтересованно приподнял бровь:
– А что еще?
– Не знаю, – сказала я, пожимая плечами. – У меня ж потеря памяти.
Рыжий обнажил белоснежные клыки и тихо засмеялся, затем наклонился и стал поправлять шнуровку на сапоге. Он поплевал на пальцы, скручивая лохматый шнурок, и произнес:
– Мы вошли в Межземье.
– Ну и что? – спросила я.
– Здесь правят меч и брага, – пояснил Варда. – Любой может всадить вам клинок в спину или пустить стрелу меж глаз. Держитесь рядом, вперед не лезьте. Ничему не удивляйтесь – тут можно встретить кого угодно.
Он справился с правым сапогом и перешел к левому, деловито перетягивая тугие узлы, чтобы ткань облегала плотнее. Я понимающе кивнула – в дороге сапоги должны быть как вторая кожа, чтобы никакой камешек не попал.
Рыжий продолжил:
– За валуном начинается дорога на восток, но там отдыхают разбойники. Лучше обойти.
Лисгард молчал, оперевшись плечом на ствол березы. Он придирчиво разглядывал грязь под ногтями. Последние слова Варды заставили его оторваться от щепетильного занятия и поднять голову.
– Человеческие разбойники? – спросил высокородный небрежно.
Варда откинул рыжую копну с лица и посмотрел на белокожего, как на умалишенного.
– А какие они еще бывают? – огрызнулся он. – Гномьи, что ли? Или, может, солнечные эльфы решили сменить ремесло?
Он сокрушенно покачал головой и вернулся к перетягиванию шнуровки.
Лисгард провел ладонью по белоснежной гриве, затем поправил обруч с гаюином на лбу, пальцы сжались на мече. Через секунду он уже мчался к валуну, как бешеный олень.
Я схватилась за голову и крикнула:
– Куда ты!
Белокожий достиг камня и начал огибать справа. Солнце блеснуло в адамантиновых доспехах, пуская солнечных зайчиков в разные стороны. Металл хоть и легкий, но гремит, как настоящая сталь.
– Оказывается, странники трусы, – бросил он на бегу. – Это всего лишь люди!
Варда поднял голову, в глазах блеснули молнии. Он тихо выругался под нос и выхватил лук из-за спины.
– Болван! – рявкнул рыжий. – Это не те люди!
За камнем раздался хор побеспокоенных разбойников, дружный рык, лязг металла и изумленный возглас белокожего.
Варда зыркнул на меня и спросил быстро:
– Оружие есть?
Я отодвинула в сторону плащ, на поясе сверкнул коротенький керис.
Он поморщился и проговорил раздраженно:
– Без толку.
В несколько прыжков странник преодолел расстояние до валуна и, как на веревочках, взлетел на камень. Его руки быстро замелькали, выхватывая стрелы из колчана. Свистящий звук заполнил воздух, словно они не ждут спуска, а сами срываются с тетивы.
Затылок потеплел. Едва успела моргнуть, как поняла, что бегу в гущу сражения. Лезвие кериса блестит в ладони, как плавленое серебро, в ушах свист ветра, сердце молотит, будто собирается пробить грудную клетку.
Когда обогнула валун, увидела, как на поляне Лисгард рубится во все стороны. Вокруг него плотным кольцом два десятка разбойников машут саблями и топорами. В траве несколько трупов, у одних в голове стрелы, другие просто разрублены до груди.
– Их много! – выдохнула я.
– Не мало, – крикнул Варда, не оглядываясь.
Люди дерутся умело и сосредоточенно, лица перекошены яростью и праведным гневом. Огромный бородач с дубиной пытается подобраться к белокожему сзади, но тот вертится, как мангуст. Бородач отскакивает, боясь идти в лобовую атаку.
Доспехи высокородного побагровели, по лбу течет красная струйка, движения прерывисты и сдержанны. Старается беречь силы. Я пригляделась и облегченно выдохнула – высокородный не ранен, а кровь на броне чужая. Варда пускает стрелы, методично убирая разбойников одного за другим.
Когда запас кончился, он выхватил из ножен изогнутый меч. С яростным криком рухнул на голову разбойнику, который оказался под камнем. Вдвоем они упали в траву, Варда моментально вскочил и с размаху всадил клинок в затылок.
Удары Лисгарда стали слабее, но разбойников еще много. Варда с ревом бросился в самую гущу, рассекая врага прямо в прыжке.
Я замерла, глядя на кровавую баню.
Сзади хрустнуло.
Когда развернулась, в голове пронеслись все проклятия, какие смогла вспомнить. Трое громил зашли с подветренной стороны и покачивают кривыми саблями. Тела закованы в железо, в бородах остатки еды вперемешку с травой.
Один плюнул под ноги, они с глумливыми улыбками двинулись на меня.
Я покосилась на эльфов, те заняты остальной бандой, в мою сторону даже не смотрят. Пришлось отступить на пару шагов, давая себе хоть немного времени. Потом в груди что-то вспыхнуло, ум очистился, словно окатили ледниковой водой. Я откинула плащ и крепче сжала керис.
Тот, что посередине, проговорил пропитым голосом:
– Серую еще не убивал.
Затылок раскалился, будто в него налили раскаленного железа, в складках корсета появилось покалывание. Чем ближе подходили разбойники, тем сильнее кололо, только когда стало совсем противно, поняла – белый гаюин действует.
Разбойники окружили меня и с ревом бросились в атаку.
Я подпрыгнула на месте и зависла в воздухе. Пока они ошарашенно таращились, извернулась в полете и приземлилась на плечи одному. Пока тот тупо хлопал ресницами, соскользнула за спину и с лету вонзила керис в середину черепа.
По рукам прошла волна, в голове зазвенело, будто ударила молотом в каменные ворота. Человек застыл с изумленными глазами, пальцы сжались, словно мертвое тело собирается ударить в ответ. Затем колени разбойника подкосились, он рухнул в траву, как мешок с песком.