– И то правда, – отозвался отец О’Брайен.
Я посмотрела, как Кэти отработанным маневром извлекла его наружу и усадила в кресло. Она покатила кресло к отелю, а я пошла рядом.
– Напомни, как зовут твоих детей, – попросил отец О’Брайен.
– Джек и Мэри-Кэт. Боюсь, им не очень хорошо сегодня с утра. Мой брат Джон и его жена устроили большую вечеринку на ферме Кросс-Фарм, чтобы мы могли встретиться и перезнакомиться со всеми.
– Безусловно, вы хорошо провели время. – Отец О’Брайен добродушно усмехнулся.
– Точно. Вот они. – Я указала на детей, когда мы вкатили его внутрь.
– Приветствую! – обратился он к Мэри-Кэт. – Слышал, вы получили боевое крещение по части ирландских гуляний. Меня зовут отец О’Брайен, и я рад познакомиться с вами. Вы очень похожи на вашу мать, – добавил он.
– Спасибо. – Дочь покосилась на меня, и я слегка покачала головой. Сейчас не было причины рассказывать ему правду.
– Почему бы нам не подняться в мой номер и не заказать чаю? – предложила я. – Так будет удобнее, правда, отец?
– Мне и здесь хорошо, Мерри. Пожалуйста, не утруждайся ради меня.
– Никаких проблем. Вы отправляйтесь вместе с Кэти, а мы последуем за вами.
Я вручила Кэти ключ-карту от моего номера, и она покатила отца О’Брайена к лифту. Когда двери за ними закрылись, зазвонил мой те лефон.
– Доброго дня, это Ниалл. Мы подъезжаем к отелю. Мне проводить вашего гостя в фойе?
– Да, как раз вовремя. Я встречу вас. Дети, вы поднимайтесь наверх, поболтайте с отцом О’Брайеном и закажите чаю. Пока ничего не говорите о приезде Амброза, хорошо?
– Ладно, мама. – Джек пожал плечами, и они вдвоем начали подниматься по лестнице.
Поспешив обратно в фойе, я увидела Амброза, входившего в отель в сопровождении Ниалла. Амброз, как обычно, выглядел щеголем в клетчатом пиджаке, отутюженных саржевых брюках и блестящих черных туфлях-брогах.
– Вот он, Мерри. Надежная и безопасная доставка из Дублина. Все было не так уж плохо, правда, мистер Листер?
– Да, хотя путь был очень долгим, – сказал Амброз. – Сколько я вам должен?
– Все уже оговорено, – сказала я и передала Ниаллу пачку евро. – Я дам знать, когда нужно будет вернуться.
– Отлично. Мы хорошо поболтали по пути, не так ли? – Ниалл улыбнулся и пошел к выходу. – До скорого!
– Я бы усомнился в том, что мы хорошо поболтали, – пробормотал Амброз. – В конце концов, для беседы нужны двое, а я едва успевал вставить одно-два слова.
– Должно быть, ты очень устал. – Я взяла его под руку.
– Что мне сейчас больше всего нужно – это чашка хорошего чая. Сейчас как раз время для чаепития.
– Вот и отлично, – сказала я, когда мы вошли в лифт и начали подниматься наверх. – Я как раз заказала чай к себе в номер. Джек и Мэри-Кэт тоже находятся там.
– Что ж, хоть ты и протащила меня через половину Ирландии, я с удовольствием снова встречусь с Джеком и познакомлюсь с Мэри-Кэт.
– Как твое мнение об этой гостинице? – поинтересовалась я, когда мы вышли на втором этаже и медленно пошли по коридору.
– Это определенно шаг вперед от той хижины, которая стояла на этом месте, – сказал он, и мы остановились перед моей дверью. Едва не задыхаясь от волнения, я постучалась и подождала, пока Джек открыл дверь.
– Привет, мама; добрый день, Амброз. Рад видеть вас снова. Мы как раз наливаем чай, чтобы вы могли взять его с собой на балкон.
– Великолепно.
Кэти кивнула мне, и я увидела, что кресло-каталка отца О’Брайена стоит на балконе, частично скрытое за оконной занавеской.
– Это моя сестра Кэти и моя дочь Мэри-Кэт, – обратилась я к Амброзу. Они поздоровались, потом Кэти посмотрела на меня, ожидая указаний.
– Дорогой Амброз, можно устроиться на балконе. Мы принесем чай.
– Неплохо будет подышать морским воздухом, пока не пошел дождь, как обычно бывает в здешних местах, – заметил Амброз. Он проигнорировал мою руку и направился к открытой стеклянной двери, постукивая тростью. Я последовала за ним, не желая, чтобы он споткнулся о порог между комнатой и балконом, и затаила дыхание, когда он перешагнул опасное место. Потом я увидела, как он повернулся к человеку, сидевшему в кресле-каталке.
Они некоторое время смотрели друг на друга. С моей наблюдательной позиции, скрытой за занавеской, я увидела, как глаза отца О’Брайена наполнились слезами. Амброз шагнул ближе, как будто слабое зрение сыграло с ним злую шутку.
– Амброз? Это в самом деле ты?
Амброз немного пошатнулся и ухватился за спинку стула перед собой.
– Да, это я. Дорогой Джеймс… поверить не могу! Мой друг, мой дорогой друг…
Амброз протянул руки над столиком, и отец О’Брайен потянулся ему навстречу.
– Что происходит, мама? – прошептала Мэри-Кэт. – Они хотят чаю?
– Я принесу им чай, но потом нам нужно будет оставить их наедине. Им надо многое наверстать.
Вооружившись двумя чашками чая, я вышла на балкон и поставила их перед стариками. Они до сих пор держали друг друга за руки, настолько заблудившись в общих воспоминаниях, что даже не заметили меня.
Я тихо отошла в комнату и выпроводила Кэти и своих детей в коридор.
– С ними все в порядке? – спросила Кэти час спустя, когда я присоединилась к ней в нижнем фойе, украдкой проверив состояние Амброза и отца О’Брайена.
– Им сейчас хорошо. Я спросила, нужно ли им что-нибудь еще, и они ответили, что ничего не нужно. Где дети?
– В своих комнатах. Думаю, они все еще преодолевают последствия вчерашней гулянки. – Кэти улыбнулась. – Так почему дружба Амброза и отца О’Брайена вдруг закончилась столько лет назад?
– Помнишь старую склочную экономку по имени миссис Каванаг, работавшую у отца О’Брайена?
– Как я могу забыть ее? – Кэти закатила глаза. – Свирепая старая карга, и это еще мягко говоря.
– Она угрожала Амброзу, хотела рассказать всем, что видела их в объятиях друг друга после того, как умер отец Амброза. Джеймс всего лишь утешал любимого друга после его утраты, но она сказала, что собирается донести епископу на «неподобающее поведение» отца О’Брайена.
– Значит, эта ведьма собиралась выдать желаемое за действительное?
– Именно так. – Я вздохнула. – У Амброза не оставалось выхода, кроме отъезда. Он понимал, что любой намек на скандал мог разрушить карьеру отца О’Брайена. Полагаю, это разбило сердце Амброза; каждый раз, когда он приезжал сюда, они часами беседовали друг с другом, главным образом спорили о существовании Бога. Видишь ли, Амброз – атеист.
– Значит, ты думаешь, между ними все-таки происходило что-то неуместное?
– Нет. Абсолютно и категорически. Я знаю, что Амброз тебе никогда не нравился, но он всегда понимал, что отец О’Брайен любил только Бога, и уважал это. А кто может соперничать с Богом? – Я пожала плечами.
– Ладно, что бы я ни думала об Амброзе, ты совершила замечательный поступок, Мерри, когда поспособствовала их воссоединению. Жизнь отца О’Брайена в доме для престарелых уныла и монотонна, это точно. Но мне придется отвезти нашего друга назад, пока там не вызвали охрану на его поиски. Очень не хочется прерывать их беседу, но…
– Разумеется, – согласилась я. – Я уверена, что Амброз подольше задержится здесь теперь, когда узнает, ради чего я попросила его приехать сюда.
Наверху мы тихо прокрались в комнату, чувствуя себя соглядатаями. Я испытала облегчение, когда услышала смех на балконе.
Потом я вышла на балкон и посмотрела на них.
– Хорошо поговорили? – поинтересовалась я.
– Да уж, Мэри, – ответил Амброз. – И позволь сказать, что ты очень гадкая девочка, заманившая меня сюда под ложным предлогом. Мое бедное старое сердце едва не остановилось, когда я увидел Джеймса.
– Но тебе придется простить меня, правда? Отец О’Брайен, мне неприятно прерывать вашу беседу, но Кэти пора везти вас домой.
– Вряд ли можно назвать это домом. – Отец О’Брайен грустно пожал плечами.
– Ты приедешь туда завтра, правда, Амброз? – спросила я. – Он не был уверен, захочет ли переночевать здесь, – тихо пояснила я для отца О’Брайена.
– Поскольку мы дошли только до 1985 года, полагаю, я должен остаться, – сказал Амброз. – В какое время у вас разрешены посещения? – осведомился он, встал и освободил место для Кэти, чтобы вкатить отца О’Брайена в комнату.
– Вам разрешается в любое время, когда будет удобно, – с улыбкой сказала Кэти.
– Тогда до завтра, дорогой Джеймс, – сказал Амброз, тоже вошедший в комнату. – До завтра.
Выражение глаз Амброза, когда Кэти выкатила отца О’Брайена за дверь, вызвало у меня желание расплакаться.
– Ну и ну! Что ж, моя старая кровь определенно быстрее потекла по жилам, – пробормотал он. – Я чувствую себя выжатой губкой.
– Должно быть, ты проголодался, Амброз? Заказать тебе чего-нибудь?
– Прежде всего, дорогая Мэри, проводи меня до ближайшего туалета. Я не пользовался уборной с тех пор, как три часа назад мы остановились в Корке.
Когда я отвела Амброза в его номер, он открыл свой кожаный саквояж – реликвию, которую я помнила со времен отца О’Брайена, – и достал письмо.
– Кажется, это тебе. – Он улыбнулся и протянул мне бумагу.
Я посмотрела на почерк, чувствуя, что должна узнать его, но не узнавала. Да и с какой стати? Все эти годы у меня не было нужды в почтовой переписке.
– Спасибо. Почему бы тебе немного не полежать и не позвонить мне в номер, когда тебе захочется поужинать?
– Хорошо. Спасибо тебе, дорогая, за то, что ты сегодня сделала.
– Амброз, это было радостью для меня.
Вернувшись в свой номер, я отложила письмо в сторону и села на балконе, чтобы проверить мобильный телефон. Пришло три сообщения на голосовую почту.
Я прослушала их. Все они были от Алли Деплеси, она просила меня позвонить ей. Я тяжело вздохнула, нашла номер Атлантиса и набрала его; после всех предчувствий и эмоций сегодняшнего дня я была не в настроении для дальнейших драм.