своей семье, к Джеку и Мэри-Кэт.
Наверху раздался звонок, и стюард сказал, что мы можем расстегнуть привязные ремни.
Георг снова полез в свой кожаный чемоданчик и вручил мне коричневый конверт.
– Это принадлежит вам, Мерри. Надеюсь, внутри вы найдете ответы на вопросы, которые задавали мне. А пока что я оставляю вас немного отдохнуть.
Когда он передавал мне конверт, я снова заметила слезы в его глазах. Потом он подозвал стюарда.
– Миссис Макдугал нужны сон и уединение. Я пересяду вперед.
– Разумеется, сэр.
– Спокойной ночи, Мэри. – Георг кивнул. – Увидимся после по садки.
Стюард проворно выдвинул панели с обеих сторон салона, отделявшие переднюю часть от задней. Потом он передал мне одеяло с подушкой и показал, как раскладывать кресло в кровать.
– Сколько времени продолжится полет? – спросила я, когда он поставил стакан воды в держатель рядом со мной.
– Немногим более трех часов, мэм. Вам нужно что-то еще?
– Спасибо, все хорошо.
– Пожалуйста, нажмите кнопку звонка сбоку от сиденья, если вам что-нибудь понадобится. Спокойной ночи, мэм.
Раздвижная дверь закрылась за ним, и я осталась в полном одиночестве. Я испытала момент чистой паники, поскольку летела бог знает куда и держала на коленях коричневый конверт, очевидно, раскрывавший тайну моего происхождения.
– Амброз доверился Георгу, и ты тоже должна довериться, – прошептала я.
И вот теперь я находилась в подвешенном состоянии между землей и небом. Греческие боги избрали гору Олимп – высочайшую гору в Греции – своим домом, вероятно, стремясь к такому же ощущению. Я глядела в иллюминатор на звезды, которые здесь были гораздо ярче и сияли, как астральные факелы.
Я обратила внимание на пакет, лежавший у меня на коленях, и сунула палец под сургучную печать, чтобы открыть большой конверт. Пошарив внутри, я достала толстую и немного потертую книжку в кожаной обложке, а также конверт из кремовой веленевой бумаги. Положив книжку на маленький столик впереди, я посмотрела на конверт и прочитала три слова, выписанные каллиграфическим почерком:
Для моей дочери
Я открыла конверт.
Моя дорогая дочь!
Я очень хотел бы обратиться к тебе по имени, но, увы, я не знаю его. Как и не имею представления, в какой части света ты проживаешь. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь найти тебя, хотя это странная мысль, если ты читаешь это письмо, ибо это значит, что ты жива, а я ушел из этого мира. И мы с тобой встретимся уже не в этой, а в следующей жизни, во что я верю всей душой и сердцем.
Я не могу выразить или объяснить любовь, которую испытывал к тебе, поскольку знал о твоем скором рождении. Я также не могу рассказать тебе в этом письме, какие меры я предпринимал для поисков тебя и твоей матери, ведь вы были так жестоко отняты у меня перед твоим рождением. Ты вполне можешь считать, что твой отец бросил тебя, но это далеко от истины. По сей день – а я пишу тебе, как писал другим моим шести дочерям, потому что близок к смерти, – я не знаю, куда отправилась твоя мать, жива она или умерла после твоего рождения.
Откуда я знаю, что ты родилась на свет, – это другая история, которую можно объяснить на большем количестве страниц, чем я в состоянии написать сейчас.
Однако много лет назад я написал об этом в дневнике, который поручил передать тебе Георгу Гофману, моему нотариусу. Это история моей жизни, которая, говоря вкратце, была богата разными событиями. Возможно, ты установишь контакт с моими приемными дочерьми, и тогда я прошу, когда ты прочитаешь это, поделиться с ними моей историей, поскольку это часть и их истории.
Прочитай это, моя дорогая девочка, и знай, что не было ни одного дня, когда бы я не думал о тебе и твоей матери и не молился за вас обеих. Она была любовью моей жизни… она была всем для меня. И если она перешла в следующую жизнь, как некий глубокий инстинкт подсказывает мне, то знай, что мы воссоединились и с любовью наблюдаем за тобой.
Твой отец,
Атлас
Авторское примечание
Я всегда знала о том, что перенесу основное действие «Потерянной сестры» главным образом на мою родную землю Западного Корка в Ирландии. С учетом пандемии коронавируса все произошло так, как будто было предопределено заранее: до Рождества 2019 года я уже тайно посетила Отаго в Новой Зеландии и остров Норфолк. Потом, несколько недель спустя, я застряла в Западном Корке с исследованием, которое нуждалось в срочном завершении. Я полагала, что довольно много знаю о бурном прошлом столетии в истории Ирландии, но когда я, как обычно в таких случаях, приступила к углубленному изучению темы, то поняла, что лишь скользила по поверхности. Я также обратила внимание, что скудные личные воспоминания непосредственных участников ирландской войны за независимость были оставлены мужчинами и написаны в основном спустя много лет после реальных событий. Я решила, что для получения наиболее правдивой картины мне нужно обратиться к членам моей семьи, друзьям и соседям, чьи предки сражались за свободу в то время. Из этого постепенно сложилось представление о Западном Корке военного времени и об огромном вкладе храбрых волонтеров. Почти все они были сельскими жителями, в основном от шестнадцати до двадцати пяти лет, не имевшими боевого опыта и значительно уступавшими в численности обученным британским солдатам и полицейским. Их победа в этой борьбе выглядит невероятным подвигом.
Лишь благодаря местным жителям, готовым поделиться своим временем и помочь мне, надеюсь, я смогла составить относительно точное описание происходившего в Западном Корке тогда и на протяжении остальной части XX века. Моя самая большая благодарность достается Кахалу Динену, который (после окончания локдауна) возил меня повсюду, вплоть до самых глухих уголков, ради встреч с такими людьми, как Джо Лонг, у которого сохранилось ружье, принадлежавшее самому Чарли Харли! На уединенном кладбище в Клогахе он показал мне склеп под огромным кельтским крестом, где якобы находился лорд Бандон, когда его две недели держали в заложниках. У меня побежали мурашки по спине, когда я огляделась и увидела кости в разрушенных гробах, по-прежнему лежавших на полках вокруг меня. Для Кахала и для людей, с которыми он связывался, все эти поиски были в радость, и если они чего-то не знали, то обычно появлялся дедушка или другой старший родственник, сохранивший старые газетные вырезки или рассказы своих родителей, живших во время войны. Тим Кроули, который управляет центром Майкла Коллинза в Кастлвью, является родственником самого «Большого Парня». Он и его жена Долорес не только оказали мне информационную помощь, но и дали подержать тот самый чемоданчик, в котором Майкл Коллинз хранил бумаги и документы, когда ездил в Лондон на переговоры и закладывал краеугольный камень будущей независимости Ирландии.
Я читала о Куман-на-Маэн; есть несколько книг и статей об этой организации, но они не имеют отношения к Западному Корку. Через Тришу Керр, мою подругу и владелицу книжного магазина в Клонакилти, я связалась с Элен О’Киф, историком и лектором Юниверсити-колледжа в Корке, которая помогла мне установить контакт с Ниаллом Мюрреем, многолетним журналистом Irish Examiner, историком и кандидатом наук, исследовавшим ирландскую революцию в сельских и городских районах графства Корк. Он предложил посетить веб-сайт Военного пенсионного архива правительства Ирландии, чтобы узнать, кто из членов Куман-на-мБан в моей родной местности подавал заявление на пенсионные выплаты. Благодаря этому я узнала, как много местных женщин оказывали неоценимую поддержку своим мужчинам, подвергаясь реальной опасности и в то же время по-прежнему работая на своих фермах, на местной почте или в магазине одежды. Я могу лишь отдать дань уважения этим невоспетым героиням.
Моя замечательная подруга Кэтлин Оуэн также занялась усердными поисками мельчайших подробностей с помощью своей матери Мэри Линч, мужа Фергала и сына Райана Дунана. Мэри Динен, Денис О’Мэхони, Финбар О’Мэхони и Морин Мерфи, которая писала мне из Нью-Йорка, куда эмигрировала ее семья после гражданской войны, – это лишь некоторые из членов моей общины, внесшие много живописных штрихов в мое повествование. Хотя эта книга представлена как художественное произведение, в ней есть много реальных исторических персонажей, а некоторые ее эпизоды происходят на фоне реальной смертельной борьбы за свободу от британского владычества. История, как всегда, субъективна и опирается на человеческую интерпретацию, а также, во многих случаях, на человеческую память. Любые «ошибки» принадлежат мне и только мне.
В Новой Зеландии моя сердечная благодарность достается Энни и Брюсу Уолкер за экскурсионный тур по прекрасному острову Норфолк, за их истории о Новой Зеландии и островной жизни, плюс, разумеется, за истинное новозеландское гостеприимство.
Выражаю огромную благодарность членам моей «домашней» команды, разными способами оказавшим мне потрясающую поддержку. Элла Мишелер, Жаклин Элсоп, Оливия Рили, Сьюзен Бойд, Джессика Киртон, Лиана Годселл и, конечно же, мой муж Стивен – агент, лучший друг и на дежная опора, – все они были рядом, когда я нуждалась в них. Отдаю дань уважения моим многочисленным издателям по всему миру, которые предприняли огромные усилия по донесению книг до читателей, особенно в эти беспрецедентные времена.
Благодарю тесный круг моих близких друзей; все они знают, кто они такие, и неустанно поддерживают меня своей искренностью и любовью. И, разумеется, моих детей – Гарри, Изабеллу, Леонору и Кита, – которые всегда будут моей величайшей силой и вдохнове нием.
Я могу представить, что некоторые из вас читают это послание с изум лением и разочарованием из-за того, что многие загадки, включенные в эту серию книг, так и остались неразрешенными. Дело в том, что, когда я начала писать «Потерянную сестру» и ее сюжетные линии разрастались в пространстве и времени, я осознала, что в книге просто не хватит места для надлежащего изложения «тайной истории». Поэтому – да, восьмая, и последняя, книга «Семи сестер» еще ждет своего часа…