– Доброе утро, Мерри, – сказала мама, когда вошла на кухню с маленьким Патом на перевязи, закрепленной на груди.
– Садись, мама. Все уже готово.
Мама улыбнулась, когда опустилась на стул.
– Ночью Пат никак не хотел успокаиваться, поэтому я немного устала. Спасибо, Мерри, ты хорошая девочка.
– Сегодня канун Рождества, мама. Лучший день в году.
– И мне нужно убраться в доме священника, – вздохнула мама.
– Я обязательно помогу тебе.
– Ох, Мерри, я имела в виду другое. Ты много помогаешь по дому, это верно. И мистер Листер – очень добрый человек. Если бы не он…
Мерри, которая помешивала овсянку, чтобы не было комков, повернулась и посмотрела на маму.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего особенного, Мерри, но он помогает тебе с грамотой. Он преподает в знаменитом университете, так что лучшего учителя нельзя и пожелать. Надеюсь, со временем все уладится, чтобы я могла по-настоящему приступить к работе и все готовить заранее.
– Я могу ухаживать за Патом, мама, ты же знаешь, что я умею!
– Знаю, милая. – Мэгги улыбнулась. – А сейчас я бы поела твоей каши, может, еще с капелькой сахара для энергии.
– О чем ты, мама? – спросила Элен, когда вошла на кухню вместе с Биллом, который старался вывернуться у нее из рук.
– Да ни о чем, – ответила мама. – Мы говорили о Санта-Клаусе, верно?
– Да, мама. – Мерри улыбнулась про себя, посыпая кашу сахаром в тарелках и неся их к столу.
Через час они с мамой поднялись на вершину холма, где стоял дом священника, возвышавшийся над Тимолигом. Когда они пришли, мама вежливо постучалась и выпрямилась в ожидании ответа. Амброз открыл дверь.
– Добрый день, – улыбнулся он. – Преподобный отец сейчас обходит больных и дает им рождественское благословение. Вы знаете, что нужно делать, миссис О’Рейли. Да, и он просил передать вам, что все необходимое находится в кладовке.
– Хорошо, мистер Листер. Простите, что я принесла с собой маленького Пата, но он просто не хотел успокаиваться, а все остальные девочки заняты по дому…
– Никаких проблем, миссис О’Рейли. Я только что вскипятил воду; можно предложить вам горячего чаю после прогулки? На улице настоящий мороз.
Через десять минут, после чашки чая, куда Мерри положила столько сахара, сколько хотела, она отнесла Пата в кабинет, а мама приступила к работе.
– Я уверена, что он скоро успокоится, мистер Амброз, но он ужасный крикун.
– Так моя мама говорила и обо мне, когда я был младенцем. – Амброз улыбался, а Мерри бережно качала младенца, стараясь убаюкать его. – Может быть, тепло от камина успокоит его.
– Может быть, – вздохнула Мерри.
– Ну, Мэри, как продвигаются дела в школе после нашей последней встречи?
Амброз упорно называл ее «Мэри», он сказал, что не любит прозвища.
– Очень хорошо, Амброз. Я читаю хрестоматию для десятилетних, и мисс Люси считает это большим успехом. С арифметикой тоже нормально, хотя и похуже, чем с чтением. По крайней мере, когда читаешь, то не нужно складывать буквы, правда?
– Правда, Мэри.
– Смотрите, Пат наконец заснул. Если не возражаете, я положу его на коврик.
– Не возражаю. Давай говорить шепотом, чтобы не разбудить его?
– Да нет, вы бы слышали, какой шум поднимают мои братья и сестры, когда он спит! Все будет хорошо.
Амброз наблюдал за девочкой, а она аккурано уложила ребенка и прикрыла его поношенным одеялом.
– Как поживает твоя семья, Мэри?
– Мы простудились две-три недели назад, но теперь все поправились, – ответила Мерри. – Маме тоже гораздо лучше, но малыш постоянно требует молока.
– А твой отец?
– Ну, он пьет больше виски, чем обычно, и иногда кажется очень грустным… – Мерри покачала головой. – Не знаю почему, Амброз. После переезда в Новый Дом у нас был первый хороший урожай, и… – Она пожала плечами. – Иногда я просто не понимаю взрослых.
– Да, Мэри, – ответил Амброз, удержавшись от улыбки. – Иногда я их тоже не понимаю, а ведь я взрослый! Ладно, хочешь, я почитаю тебе?
– Про девочку со спичками?
– Ну, сейчас канун Рождества, и я прочитаю тебе новую рождественскую историю.
– Да, пожалуйста. – Мерри посмотрела, как он листает страницы старой книги, лежавшей на столе перед ним.
– Эта история написана англичанином по имени Чарльз Диккенс. Поскольку это довольно старая история для взрослых, сегодня мы дочитаем до определенного места. Кстати, ты знаешь, что такое призраки?
– Да, Амброз! Мама рассказывает нам истории про старые времена в Ирландии, и там есть призраки. Мы с Кэти думаем, что они настоящие, но Элен и Нора называют нас полными дурами.
– Я не стану называть тебя дурочкой, Мэри, но у меня такое же мнение, как у твоих сестер: призраков не существует. Но иногда бывает забавно бояться их, правда?
– Наверное, но только не ночью, когда все спят.
– Думаю, ты достаточно умная, чтобы понимать разницу между выдуманными историями и реальной жизнью. Наверное, лучше я начну читать тебе, а ты попросишь меня остановиться, если тебе станет страшно, хорошо?
Мерри кивнула и широко распахнула глаза.
– Итак, эта история называется… – Амброз перевернул страницу и указал на название.
– «Рождественская песня»!
– Отлично, Мэри. Это история о человеке по имени Эбенезер Скрудж. Если ты представишь себе самого плохого человека, которого знаешь, то, наверное, это будет похоже на главного героя.
– Вы хотите сказать, вроде миссис Каванаг? – спросила Мерри и прикрыла рот ладонью, когда осознала смысл сказанного.
Амброз добродушно усмехнулся:
– Если тебе так удобнее, хотя отец О’Брайен может решить, что это не вполне по-христиански с нашей стороны. Но мне, разумеется, все равно.
– Что вы имеете в виду? Вы не католик? – спросила Мерри. Она неожиданно осознала, что хотя Амброз и отец О’Брайен были закадычными друзьями, она ни разу не видела его на мессе по воскресеньям, когда он приезжал из Дублина.
– Ах, Мэри, это сложный вопрос, – сказал Амброз, снимая свои очки и протирая их носовым платком. Без очков он становился немного похожим на крота.
– Разве? Ведь все вокруг католики.
– Вообще-то в мире существует множество разных религий, – сказал Амброз и водрузил очки на переносицу. И католицизм – лишь одна из них. К примеру, индуисты верят во многих богов…
– Но есть только один Бог! – горячо возразила она.
– Да, таков догмат католической веры, но на земле огромное количество людей, которые чтят разных богов.
– Значит ли это, что все они попадут в ад? – спросила она. – Потому что они не верят в истинного Бога?
– Ты думаешь, что это обязательно случится с ними, а, Мэри? – спросил он.
Мерри в замешательстве потерла нос, поскольку Амброз имел обыкновение задавать вопросы ей, когда она что-то спрашивала у него.
– Я думаю… – Она пожевала губу. – Думаю, если при жизни они были добрыми, то не должны попадать в ад, потому что ад предназначен только для дурных людей. Но если вы вообще не верите в Бога, это очень плохо.
– Значит, если я не верю в Бога, это делает меня дурным человеком? – поинтересовался он.
Она уставилась на него с приоткрытым ртом:
– Нет, я…
– Все в порядке, Мэри, – ласково сказал Амброз. – Извини, что расстроил тебя. Я лишь пытаюсь объяснить, что люди верят в разные вещи. Например, вы с Кэти верите в призраков, а ваши сестры – нет. Это не значит, что кто-то из вас не прав; просто у вас разные взгляды. И это совершенно нормально.
Мерри кивнула, поскольку поняла почти все из сказанного… однако Бог не был призраком.
– Тогда давай почитаем? – предложил он. – Итак, начнем…
История так заворожила Мерри, что Амброзу пришлось указать на маленького Пата, чтобы отвлечь ее.
– Дорогая Мэри, нам стоит остановиться, поскольку твой брат явно проголодался.
Мерри рывком вернулась в реальный мир; они только что дошли до той части, когда появился призрак Прошлого Рождества, который казался очень жизнерадостным после пугающего призрака Джейкоба Марли. Мерри повернулась к плачущему Пату и с трудом удержалась от того, чтобы не показать ему язык.
– Пойду поищу маму. – Подхватив завывающего младенца, она отнесла его на кухню, где мать раскатывала тесто для выпечки.
– Прости, мама, но…
Мать вздохнула и провела по лбу рукой, испачканной в муке, оставив белую полоску.
– От него еще и воняет, – добавила Мерри, когда поместила Пата на руки к маме и быстро повернулась к выходу. Ей не терпелось дослушать историю.
– Ладно, милая, ты не поменяешь ему пеленки, раз уж такое дело? Если у тебя нет более важных занятий.
Мерри закатила глаза и вернулась к матери, смирившись со своей участью.
– Конечно, мамочка, – сказала она.
Уже пора было уходить домой, когда Амброз поманил Мерри обратно в кабинет. Она по-прежнему держала на руках хнычущего Пата. Каждый раз, когда она клала его на диван, он начинал реветь, поэтому они никак не могли продолжить чтение.
– Сегодня я почти ненавижу тебя, Пат О’Рейли, – прошептала она ему, шагая в кабинет по коридору.
– Почему бы мне немного не подержать Пата? – предложил Амброз и проворно взял у нее ребенка. Пат моментально прекратил хныкать и уставился в совиные глаза Амброза. – Эта прядка темных волос точно такая же, как у твоего отца.
– Я надеялась, что он будет блондином, как я, чтобы не быть единственной в семье, – сказала Мерри. – Кэти говорит, это потому, что я самая младшая сестра. У Бога закончилась краска, поэтому мои волосы такие светлые.
– У Кэти, определенно, богатое воображение, – хохотнул Амброз. – Послушай, Мерри, ближайшие несколько дней я буду у отца О’Брайена, поэтому мы успеем дочитать «Рождественскую песню». Но пока что…
Он указал на плоский пакет на столе отца О’Брайена, завернутый в ярко-красную бумагу с изображениями Санта-Клауса. Это была настоящ