– Пожалуйста, не волнуйтесь, Мэгги, – успокаивающе произнес Джеймс, заметивший ее смятение. – Послушайте, что скажет мой друг Амброз. Это была его идея, а не моя, но, по-моему, он должен как минимум донести ее до вас.
Амброз откашлялся:
– Я понимаю ваши материальные затруднения, и, если вы с мужем рассмотрите возможность принять девочку в вашу семью, я буду только рад покрыть любые издержки на ее содержание до тех пор, пока ей не исполнится двадцать один год. Это включает и ее образование, если она захочет пойти дальше средней школы. Деньги будут выплачиваться едино временными суммами каждые пять лет. Я собираюсь добавить и другую сумму, которая будет выплачена немедленно, за ваше беспокойство и осмотрительность. Ваши друзья и члены семьи должны поверить, что это тот самый ребенок, которого вы вынашивали. Иначе это поставит отца О’Брайена в нестерпимое положение из-за того, что он не сообщил о ее появлении по официальным каналам. Вот сумма, которую я готов выделить вам за первые пять лет ее жизни. – Он протянул Мэгги листок бумаги, на котором заранее написал цифру. Подождал, пока она посмотрела, потом вручил ей другой листок. – А это единовременная сумма, которую я готов немедленно выделить вам и вашему мужу за беспокойство и на прочие расходы.
Джеймс и Амброз наблюдали за Мэгги, пока она изучала цифры. Джейм су пришло в голову, что она не умеет читать, но ошеломленное выражение ее лица, когда она посмотрела на Амброза, свидетельствовало об обратном.
– Иисус, Мария и Иосиф! – Мэгги прикрыла ладонью рот и посмотрела на Амброза. – Простите за такие слова, отец, но я в шоке. Эти цифры… Вы, случайно, не приписали по ошибке лишний нолик?
– Нет, Мэгги. Это суммы, которые я готов заплатить, если вы возьмете ребенка.
– Но, сэр, первая сумма превышает наш возможный заработок за пять лет или даже больше! А вторая… ну, мы могли бы начать строительство нового дома или прикупить несколько акров земли…
– Конечно же, вам нужно посоветоваться с мужем и объяснить мое предложение. Но, если он согласится, я могу уже завтра пойти в местный банк и выплатить всю сумму наличными. Он сейчас дома?
– Сейчас он должен быть в коровнике, но, думаю, он решит, что вы сошли с ума, когда увидит эти цифры.
– Хорошо. Тогда советую вам отправиться домой, объяснить предложение Амброза, а потом, если хотите, приведите вашего мужа сюда, чтобы я все подтвердил.
– Но как же ваш ужин, отец? Я еще не подала его и не сварила ка пусту.
– Уверен, мы справимся сами, – сказал Джеймс. – Если мы хотим, чтобы все получилось, то жизненно важно, чтбы малышка оказалась у вас сегодня ночью. Мы же не хотим, чтобы миссис Каванаг узнала об этом, правда?
– Нет, отец, ни в коем случае. Что же, если вы так уверены, то я отправлюсь домой и поговорю с мужем.
– Я уверен, – сказал Амброз. – Мы позаботимся о ребенке до вашего возвращения. – Он встал, чтобы забрать младенца из перевязи.
Когда Мэгги ушла, они отправились на кухню, где Джеймс снял с плиты аппетитно пахнувшее ирландское мясное рагу.
– Если тебе все равно, я не буду варить капусту на гарнир, – сказал он. – Будет хорошо хотя бы один вечер обойтись без нее.
Джеймс посмотрел на своего друга, чье внимание было сосредоточено на малышке, которую он нежно баюкал на руках.
– Можно узнать, сколько ты ей предложил?
– Нет.
– Я спрашиваю только потому, что они могли взять ребенка из-за суммы, которая показалась им грандиозной.
– Этих денег достаточно, чтобы поощрить их и нарастить немного мяса на костях Мэгги, но они не смогут покупать дорогую одежду. Да, их жизнь станет немного терпимее. Ну, смотри, разве она не красавица? – пробормотал Амброз.
– Ты просто без ума от нее. Может, она наконец изменит твое мнение насчет собственных детей?
– Это невозможно, но я определенно хочу по-отцовски приматривать за ней, пока она растет. Ты тоже должен это делать, пока я буду в Дублине.
– Разумеется, но сначала посмотрим, согласится ли муж Мэгги. А теперь давай попробуем тушенку, а то у меня уже слюнки текут.
Час спустя Мэгги вернулась вместе с дюжим и симпатичным молодым мужчиной. Он явно нарядился для этого случая и надел плоскую кепку с угловатым козырьком, которую большинство прихожан надевали, когда направлялись на мессу.
– Пожалуйста, заходите, – сказал Джеймс и быстро закрыл за ними дверь, радуясь просторному двору, который отчасти уберегал дом священника от любопытных соседей. Джеймс отвел супругов в кабинет, где Амброз укладывал новорожденную девочку в корзину, в которой ее нашли. Джеймс понимал, что фермеру может показаться странным вид мужчины, который баюкает младенца.
– Это мой муж Джон, – застенчиво сказала Мэгги.
– А это мой друг Амброз Листер, преподаватель из Тринити-колледжа.
– Приятно познакомиться, сэр, – промямлил Джон.
Джеймс ощущал его неловкость; многие здешние фермеры проводили большую часть дня за полевой работой и беседовали с другими людьми лишь несколько минут после воскресной мессы.
– Приятно познакомиться, мистер О’Рейли, – сказал Амброз и заметил, как непроизвольно напрягся Джон, когда услышал английский выговор.
– Давайте сядем, – предложил Джеймс. – Джон, вы с Мэгги садитесь у камина.
Джеймс устроился на стуле перед письменным столом, явственнно отгородившись от Амброза и двух возможных родителей, поскольку было жизненно важно, чтобы эта «сделка» проходила без его участия. Амброз уселся на деревянном стуле перед столом. Он видел, как муж и жена украдкой бросают взгляды на корзину с ребенком.
– Пожалуйста, Мэгги, если хотите, вы можете достать ребенка, – сказал он.
– Нет, сэр, я оставлю ее, пока… в общем, пока что.
– Итак, мистер О’Рейли, Мэгги рассказала вам о моих соображениях, – начал Амброз.
– Верно, сэр.
– И каковы ваши мысли?
– Полагаю, нужно спросить вас, почему вы делаете это для ребенка. – Джон избегал его взгляда.
– Это очень хороший вопрос, мистер О’Рейли. Простой ответ состоит в том, что я холостяк, который живет в Дублине и которому повезло иметь личный доход, поддерживающий его текущие исследования в Тринити-колледже. Даже не сомневайтесь, я католик, – поспешно добавил Амброз, понимая, что, хотя Джон О’Рейли был простым фермером из Западного Корка, он вполне мог слышать, что знаменитый Тринити-колледж был основан протестантами.
Амброз собрался с силами для продолжения, тщательно подбирая слова:
– Итак, я обладаю приличным доходом. Когда этот младенец оказался перед дверью отца О’Брайена сегодня утром и мой друг рассказал мне, что малышке суждено оказаться в сиротском приюте, я задумался о том, как мог бы помочь ей. А потом пришла ваша жена и рассказала о вашей трагической утрате… Попросту говоря, я увидел способ, посредством которого ребенок мог бы получить семейное воспитание, и в то же время вы оба могли бы немного смягчить боль от вашей потери.
Наступила пауза, пока Джон обдумывал слова Амброза. Мэгги посмотрела на мужа с нескрываемой надеждой.
Поскольку молчание затягивалось, Амброз решил заполнить паузу:
– Разумеется, никто вас никоим образом не принуждает к согласию, но я подумал, что никому не будет вреда от такого выхода, который мог бы устроить все стороны. Мы с отцом О’Брайеном учились в школе братства Святого Духа, где нам всегда говорили, что нужно быть щедрыми и милосердными. Я недавно понял, что недостаточно помогал другим, менее удачливым людям, поскольку был занят моими исследованиями в Дуб лине.
Джон поднял голову и впервые встретился взглядом с Амброзом.
– Вы предлагаете нам целую кучу денег, сэр. Чего вы хотите взамен?
– Абсолютно ничего. В сущности, как Мэгги объяснила вам, никакие наши совместные дела больше не должны служить предметом обсуждения. Это ради нашего же блага и ради святого отца, – сказал он, указывая на Джеймса. – Отец О’Брайен не должен считаться причастным к этому, и он на самом деле не имел к этому никакого отношения.
Джон переключил внимание на Джеймса:
– Вы ходили в школу с мистером…
– С мистером Листером, – подтвердил Джеймс. – Да, так оно и было. Я могу поручиться за него и подтвердить, что с его стороны это не более чем акт милосердия по отношению к несчастному ребенку.
– И к нам, – пробормотал Джон. – Нам не нужно так много денег за одного младенца.
Вышеупомянутый младенец хныкал с самого начала разговора, но теперь разразился настоящими воплями.
– Можно я отнесу ее на кухню и покормлю? – Мэгги умоляюще взглянула на мужа.
Джон кивком выразил свое согласие. Мэгги подхватила ребенка и едва не выбежала из комнаты, словно больше не могла этого вынести.
– Думаю, прежде чем обсуждать финансовые вопросы, нужно решить, готовы ли вы взять ее к себе, – вставил Джеймс, сидевший за столом.
– Вы уже видите, что ее сердце с ребенком, – сказал Джон. – Оно едва не разорвалось пополам, когда вчера она потеряла нашу Мэри. И прошел лишь год с тех пор, когда мы потеряли предыдущего ребенка. Разумеется, мы надеемся, что у нас еще будут собственные дети. Эта девочка здорова?
– Полагаю, да, судя по ее размерам, – ответил Джеймс. – И ваша жена, определенно, так думает.
Джон О’Рейли долго сидел в молчании, прежде чем заговорить.
– Вы уверены, что больше ничего не хотите от нас?
– Ничего, – подтвердил Амброз. – Я уверен, что отец О’Брайен время от времени будет сообщать мне о ее взрослении; это будет достаточной наградой. Я просто хочу, чтобы девочка попала в семью, где о ней смогут позаботиться.
– Мы постараемся, но не можем гарантировать, что убережем ее от кори или воспаления легких.
– Я хорошо это понимаю, мистер О’Рейли; я лишь хочу сказать, что буду интересоваться издалека. Хотя, если вы захотите, вообще никакого интереса не будет.
– Что касается денег… Вы сказали Мэгги, что сможете заплатить наличными? И уже завтра?
– Да.
– Тогда я должен сказать вам, что мы богобоязненная семья. Если бы моя жена вернулась домой, рассказала бы об этом ребенке и о том, что у нее осталось грудное молоко, то, наверное, она убедила бы меня взять девочку и без вашего предложения.