просы пропитания, а не выпивки! Я уже думаю, что лучше не мечтать о просторной квартире, а остаться в старом жилье. Для простого обывателя существует две равнозначные вещи – холодильник и телевизор. Когда опустеет холодильник, то куклам из телевизора уже никто не поверит!
Официант неслышно приблизился к столу. Светлана смотрела, как молодой парень расставляет на белой скатерти белые блюда и на белые льняные салфетки выкладывает, искрящиеся серебром столовые приборы.
– А вы знаете, Светлана, что на флагах ни одной страны в мире нет фиолетового цвета, – Климович сменила тему разговора, как только официант удалился на кухню за основным заказом. – Этот цвет ассоциировался с властью и богатством. До 1800 года красители стоили дороже золота! Королева Англии и Ирландии Елизавета из дома Тюдоров, не путаем с Елизаветой второй, которая недавно почила в бозе, разрешала носить одежду амарантового цвета только членам королевской семьи и определённому классу, а именно тем представителям, кто имел богатство власть и титулы. А причина в том, что краситель отличался невероятной дороговизной. Специфический товар с финикийской эры поступал из города Тир, который по сей день находится в Южном Ливане. Краситель получали из мелких улиток, которых больше нигде в мире нет. Процесс добычи требовал огромных затрат и усилий. Чтобы получить один грамм краски требовалось переработать более десяти тысяч раковин! Естественно, цвет ассоциировался только с верховными правителями Рима, Египта и Персии. И даже не все из них могли позволить себе такую роскошь. Например, римский император Аврелиан запрещал жене покупать одежду пурпурного цвета, потому что один грамм краски стоил в три раза дороже грамма золота! Конечно, ни одна страна не была в состоянии использовать фиолетовый цвет на своём флаге. Уже позже молодой химик Уильям Генри Перкин, работая в лаборатории, случайно получил фиалковое соединение, он заметил, что этим составом можно красить ткани в фиолетовый цвет. Парень быстро получил на изобретение патент и впоследствии стал неприлично богатым. От доступности значение цвета померкло. Однако ни одна страна уже не стала менять цвета на своём флаге.
– Вероятно, для учредителей этого ресторана, использование фиолетового цвета не доступно до сих пор, – засмеялась Светлана. Рассказ ей показался забавным, и ещё раз подтвердил её мнение о Климович, как о женщине очень эрудированной. – Так что по поводу «Допо театро»?
– Наслаждайтесь дорогая трапезой, – Климович убрала руки со стола, давая возможность официанту расставить приборы. – Все разговоры после еды.
В процессе поглощения пищи Светлана поняла, почему управляющая выбрала именно этот ресторан. Еда оказалась фантастической, хотя, девушке не с чем было особенно сравнивать. Антипенко поглядывала на Климович и не представляла эту даму в «Макдональдсе», а уж во «Вкусно и точка» тем более! Когда ждали десерт, управляющая вынула из сумочки и положила на стол пластиковую папку.
– Обнаружились следы вашего покойника.
В следственный отдел Светлана решила не возвращаться. Она ехала на метро в сторону дома и думала о том, почему Климович назначила встречу именно в дорогом ресторане? Хотела посмотреть, как стажёрка поведёт себя в щекотливой ситуации? Управляющая в курсе, что пропитания дороже, чем в уличной забегаловке девушка по сути своей позволить себе не может, но намеренно ставит неискушённую подковёрными играми студентку в сложную ситуацию и наблюдает, как она себя поведёт!
«Значит, Климович хотела составить обо мне определённое мнение, – ухмылялась про себя Света. – Я могла бы просто заказать стакан воды, сесть с прямой спиной и гордым видом, мол, мы бедные, но гордые и наблюдать, как дама со вкусом уминает Панакотту с клубничным соусом! Хотя в таких заведениях воду стаканами не приносят, а только бутылками и открывают только возле стола. Или я, чтобы не ударить в грязь лицом, должна была собрать все шекели в кармане и находиться за столом с дамой на равных. Вроде того – была – не была! Гулять, так гулять! Или не жили богато и не хер начинать! А скорее всего – форс – дороже денег! И ведь управляющая предполагает, что после одного обеда, который облегчит мой карман почти на пять тысяч, я буду экономить каждую копейку, чтобы дотянуть до стипендии! Управляющая не знает моего реального финансового положения! Хорошо отец пополнил карточку, иначе картина получилась бы совсем другая! Вообще, не очень порядочно с её стороны проверять девчонку ещё студентку на прочность таким способом!»
Филипп Антипенко дочь свою деньгами не баловал. Светлана получала всё необходимое, зачастую самое лучшее – образование в престижном ВУЗе, возможность путешествовать по всему миру, компьютеры и телефоны последних моделей. А вот тратиться на ерунду Филипп дочери не позволял. В «запрещёнку» входили дорогие шмотки, ювелирные украшения, автомобили и прочие предметы роскоши. На театры, кино, музеи, выставки и на прочие возможности для развития Антипенко лимит не устанавливал. Что касаемо учёбы тут предела не имелось вообще. Мало того, благодаря хлопотам отца, Светлана попала в районный следственный отдел, то есть почти на передовую. Филипп не контролировал каждый шаг дочери – доверял, она перестала быть легкомысленной, уже не останавливалась с открытым ртом возле витрин с сумочками от «Прадо и курточками от «Луи Виттон». И всё же в конце месяца он проверял счета, чтобы знать, на какие нужды уходит семейный бюджет. И на это были причины. Однажды Светочка, наивная душа, одолжила приличную сумму в долларах своему однокурснику. Одолжила без расписок лишь по устной договорённости. Когда пришёл срок расплаты, Антипенко ждала ещё неделю, потом напомнила товарищу про долг, но тот просто рассмеялся в глаза девушке! Эту некрасивую сцену наблюдала вся группа. Однокурсник, окинув взглядом аудиторию, словно приглашая всех присутствующих засвидетельствовать ситуацию, ухмыльнулся в глаза Светлане и громко произнёс то, что повергло девушку в шок!
– Какие деньги? Антипенко, ты с ума сошла? Посмотри на себя, обута в кеды за пять долларов и джинсы китайские с рынка! У тебя отродясь ста долларов в кармане не лежало, а ты спрашиваешь с меня три тысячи?
В этот же вечер Света со слезами на глазах рассказала всё отцу и ещё заявила:
– Ты обещал мне автомобиль и не купил! Я просила у тебя браслетик с мелкими рубинами, ты сказал, что в университете могут неправильно понять! Я хотела сумочку от «Кочинелли», но взамен получила ширпотреб, похожий на холщовый мешок! Я согласна, что не стоит тратиться на брендовые вещи, но и китайские тряпки я больше покупать не стану!
С тех пор Светочка стала одеваться более элегантно и дорого. А отец только восклицал:
– И эти дырявые джинсы стоят шесть тысяч рублей?
– Ты ничего не понимаешь в моде!
– В этом ты отправишься на стажировку в следственный комитет?
– Разве дырки на коленках как-то могут повлиять на умственные способности или в состоянии помешать расследованию?
И всё же Света прислушалась к мнению отца и в особенно разнузданных одеждах на работе не мелькала. Возвращения долга она так и не дождалась, а потом и совсем забыла об инциденте. Через какое-то время сокурсника задержали за мошенничество, а потом вовсе отправили по этапу в неизвестном направлении. Светлана прослушала внеочередную лекцию от отца про ответственность за свои поступки. Она ответственности с себя не снимала и выводы делала. Филипп наблюдал за взрослением дочери, старался не мешать, но мягко советом подталкивал к правильным решениям и поступкам. Поэтому, когда дочь просила перевести деньги, отец знал, что в этом есть необходимость, Светочка легкомысленно не тратилась и в долг никому даже мелкие суммы не одалживала. Ещё учась в школе, девочку раздражал навязчивый контроль отца. Сейчас она понимала, что папа просто переживал за неё, тревожился, чтобы не дай бог дочь не свернула на кривую дорожку! Всё-таки воспитывает один, без женского участия!
После ресторана на карте ещё оставалась приличная сумма и Света, вызвонив подругу, отправилась в ночной клуб. Всё равно отец спросит за ресторан, ну тут уж и клуб до кучи!
Утро не получилось бодрым, голова, тяжестью в затылке свинцом тянула к подушке. Ещё сквозь дрёму чуть приоткрыв веки, Света поняла, почему Климович устроила странную проверку в ресторане. Когда ей исполнилось восемнадцать лет, отец подарил невероятно красивые серёжки. Стоимость он не озвучил, а Светочка и не спрашивала, но однажды в письменном столе она обнаружила бирку с ценой на ювелирное изделие. От количества нолей зарябило в глазах. Девушке стало понятно, что одежда могла сбить с толку своей демократичностью, а вот драгоценности в ушах студентки, Климович приметила в самый первый визит. Да, управляющая из «Вайнстайл» та ещё штучка!
Глава 7
Светлана появилась на службе с опозданием почти на час. Трещёткин не стал читать нотаций и выговаривать нравоучения, только искоса взглянул и вскользь заметил:
– Со стажёрки спроса мало, когда станешь штатным сотрудником следственного комитета, то без разноса от начальства не обойдёшься, как минимум придётся писать объяснительную записку. Ты должна понять, что привычка к дисциплине начинает вырабатываться уже на практике.
Стажёрка ничего не ответила, лишь кивнула, интенсивно пережёвывая мятную жвачку. Она не мучилась угрызениями совести, считала, что право имела и на ночной загул, и на опоздание, потому что задание выполнила в короткий срок с отличными результатами и за свой счёт! Проеденные в ресторане деньги никто ей не возместит! А ведь обед прошёл в интересах службы, сама обошлась бы сосиской гриль с булкой, купленной в уличной забегаловке! Ан, нет, пришлось соответствовать и играть по правилам, которые навязала управляющая из «Вайнстайл». Когда девушка села напротив, Трещёткин уловил лёгкое алкогольное амбре. Он отодвинулся от стола и помахал перед носом рукой.
– Надеюсь, для веселья были причины?
– Были, – пробормотала Света, закусила нижнюю губу, тоже слегка отстранилась, достала из рюкзачка пластиковую папку и положила на стол. – Прежде расскажу про Марию Пивоварову. Мария Андреевна Залиховская тридцать лет. Родилась в Подольске, позже семья перебралась в Москву. Других детей Зелиховские больше не завели, Мария их единственная дочь. Отец, – стажёрка заглянула в папку, – Зелиховский Андрей Степанович работал на закрытом режимном заводе недалеко от столицы. Мать Кристина Фёдоровна трудилась на этом же предприятии поваром в столовой. Там молодые люди познакомились, создали семью, а впоследствии появилась дочь Мария. Судьба завода оказалась незавидной, предприятие переходило из одних рук в другие и часто меняло владельцев. В итоге завод совсем захирел, рабочих распустили, оборудование, что сохранилось, продали с молотка. Зелиховские пытались найти работу в Москве, но в те времена трудоустроиться было почти невозможно, вся страна рушилась, как карточный домик. В итоге девочку забрала мать Андрея Степановича, а родители отправились за длинным рублём на север. Они пристроились в посёлке нефтяников. Сначала дела у них шли неплохо. Родители периодически высылали деньги на содержание дочери, писали письма и звонили. Что произошло потом точно не известно. Мужа и жену обн