аружила утром соседка, которая принесла молоко. Семейная пара снимала частный дом на окраине посёлка. Женщина, по договорённости с хозяевами, через день после дойки приносила банку молока. В это утро она вошла без стука и обнаружила картину разгульного вечера и растерзанные тела. Оказалось, что москвичи, попав в среду бурильщиков, водителей, геологов, экскаваторщиков постепенно пристрастились к выпивке. В вахтовом городке существовали строгие порядки, вот любители зелёного змея и ошивались вечерами в близлежащем посёлке у гостеприимных москвичей. В тот вечер что-то пошло не по плану и не по-доброму. Началось со слов – «ты меня уважаешь?» Москвичей за снобизм решили проучить парни из сибирской глубинки, а дальше пошло поехало, как во второсортном сценарии. Местный участковый размотал этот незатейливый клубок за два дня. По результатам осмотра дома и характерам ранений, приведшим к смерти, следствие установило, что убивал не один человек, однако всю вину на себя взял некий Василий Приёмыхов, за что был осуждён и отправлен по этапу в мордовскую колонию. История произошла двадцать лет назад. Я подняла архивы и выяснила, что Приёмыхов скончался в колонии от туберкулёза, отсидев за двойное убийство только три года. В общем, эту часть истории можно считать закрытой, – Светлана положила папку на стол, поднялась и подошла к столу, где находился чайник. – Можно я кофе налью?
– Конечно! И мне плесни заодно, – Александр Алексеевич улыбнулся. – Сушняк мешает говорить! Знаю это состояние! Ты бы осторожнее с алкоголем, всё-таки девушка! И куда твой отец смотрит?
– Смотрит куда надо. В сторону Балтийского моря, – девушка прочистила горло.
– Он ещё не вернулся из командировки? – вскинул рыжие брови Трещёткин. – Надо брать тебя на поруки, пока ты совсем не скатилась!
Антипенко подняла ладонь, предупреждая дальнейшие проповеди по поводу своего морального облика. К столу она вернулась с двумя бокалами, села, глотнула несколько раз, обжигаясь и часто дыша, потом блаженно прикрыла глаза. Через минуту собралась и продолжила повествование:
– Таким образом, Маша осталась жить с бабушкой. Как старушка объяснила внучке трагедию, которая произошла с родителями неизвестно. Да это и не важно. Когда бабушка стала совсем немощной, службы социальной защиты и органы опеки определили девочку в интернат. Там она провела несколько лет. После смерти старушки, Зелиховской досталась квартира с огромными долгами, и девушка распорядилась недвижимостью правильно. Она продала запущенную квартирку, деньги поместила в банк на депозитный счёт, сняла комнатку в коммуналке и устроилась работать в клининговую компанию. Примерно через год поступила учиться в финансово-экономический колледж на вечернее отделение. В это время познакомилась с Петром Пивоваровым и вышла за него замуж. Зелиховская никогда не попадала в поле внимания правоохранительных органов, не просрочивала выплаты по кредитам, на работе характеризуется, как добросовестный честный порядочный сотрудник. Вот и вся история! Нет в биографии Марии Андреевны никаких странностей, тёмных пятен, подводных течений и скрытых смыслов. Она как чистый лист.
– Не густо, – Трещёткин вылил в себя остатки кофе, поставил бокал на край стола и задумался, потом поднял глаза на Светлану, в которых читалась тайная надежда. – По винным точкам бегать времени не было?
– Не было, – утвердительно кивнула Света. – Управляющая выяснила детали и выдала информацию. Поэтому нужда бегать, как угорелая по Москве отпала сама собой.
– Есть результат? – Трещёткин нетерпеливо заёрзал на стуле.
– Про результаты говорить пока рано, но след обнаружился! В магазине алкогольных напитков «Вайнстайл» один из продавцов узнал нашего покойника. Точный день он не назвал, но вспомнил, что мужчина приобретал две бутылки вермута «Допо театро» и бутылку шампанского Моет&Шандон «Нектар Империал» полусладкое в подарочной коробке по цене девять тысяч девятьсот девяносто пять рублей штука примерно пару недель тому назад. Магазин находится на Старой Басманной улице строение двадцать пять.
– Ничего себе, мужик отоварился за раз на двадцать тысяч рублей! – присвистнул Александр. – Только шампанское больше ста евро!
– Вот поэтому его и запомнил продавец!
– Данные на сотрудника «Вайнстайла» есть?
– Конечно! Владимир Сёмушкин проживает…
– Время не тяни, – прервал повествование стажёрки Трещёткин. – Звони Сёмушкину и договаривайся о встрече, как можно быстрее. Надо срочно выяснить день продажи!
– Ваши кони тихо скачут, – снисходительно усмехнулась Светлана. – Сейчас существует такая система, как онлайн касса. Тот, кто отпускает товар, в момент оплаты должен сформировать чек на онлайн кассе. Бумажный вариант он передаёт покупателю и итоговую сумму онлайн отправляет в Федеральную налоговую службу. Этого требует закон. Формирует чеки кассовая программа, в которую продавец вносит товары, применяет скидки и выбирает способ оплаты.
– Таким образом, чек сохраняется в системе?
– Именно! Необходимо послать запрос в Налоговую службу, тогда сможем узнать сумму, предметы покупки, день и даже точное время. А если в системе сохраняется номер карты, то есть вариант вычислить владельца.
– Что же управляющая свою бухгалтерию не подняла, узнали хотя бы день покупки!
– Это процесс трудоёмкий! Спасибо, что помогла ниточку нащупать. У продавца Сёмушкина я смогу выяснить приметы покупателя и как часто тот заходил в магазин.
– Камеры в магазине есть?
– Ни внутри, ни снаружи нет. Надо проверять у соседей, может, повесил кто-то из владельцев в близлежащем кафе или салоне красоты. Обязательно просмотрю, если нужда появится.
– Так, давай-ка ты похлебай супа в какой-нибудь кафешке, заглуши амбре и найди продавца! Пока составим запрос, пока получим ответ потеряем прорву времени! Надеюсь, этот Сёмушкин запомнил богатого покупателя. А узнаем точный день, сможем по камерам в этом районе отследить путь покойника, выясним, где проживает, а соответственно и личность!
– Кстати, я просмотрела маршрут сто двадцать седьмого автобуса, на котором к месту своей смерти прибыл иностранец, и выяснила, что транспортное средство проезжает и по Старой Басманной улице.
– Молодец! – похвалил следователь. – Ведь можешь, когда хочешь! И всё же сегодня поедешь ночевать к нам. – Трещёткин поднял ладонь, предупреждая возражения. Ванька, как и в прошлый раз, толком поработать не даст, зато Марина накормит и спать уложит! Нечего скитаться, где не попадя и с кем попало!
Антипенко сквасила кислую мину. В её планы не входил навязчивый контроль со стороны старшего товарища, но спорить она не стала, а поднялась, накинула на плечо лямку рюкзачка и вышла из кабинета. Следователь, проводив взглядом девушку, сокрушённо вздохнул, поднялся и подошёл к окну.
– И ничего не тихо скачут мои кони, – пробормотал Александр, вспомнив слова стажёрки. – Просто не приходилось сталкиваться с нюансами современной торговли.
Он смотрел на желтеющие кроны деревьев и думал, что и его жизнь двигается в сторону осени, что он сам стал морально устаревать, ритм движения замедлился и в беге его персона иногда не поспевает за энергичными, напичканными новейшей информацией коллегами. Следователь вздохнул и мысленно оправдал себя: так и должно быть – молодости полагается иметь напор и бьющую через край энергию. Трещёткин присел на подоконник, вынул из нагрудного кармана телефон и визитную карточку набрал номер и прижал трубку к уху.
– Добрый день. Из следственного комитета беспокоят. Я могу поговорить, – Александр поднёс к глазам лощёный прямоугольник и, сузив глаза, вгляделся, – со следователем районной прокуратуры Левченко Андреем Константиновичем, – он замолчал на секунду, потом кивнул и снова оживился. – Моя фамилия Трещёткин Александр Алексеевич. Я хотел поговорить с вами по поводу Оленичевых Полины Игоревны и Евгении Олеговны, – в кабинете снова повисла недолгая пауза. – Встретиться? Конечно! – следователь бросил взгляд на настенные часы. – Я подъеду примерно через час.
Александр кое-как нашёл место для парковки возле здания прокуратуры, он заглушил мотор и замешкался на несколько секунд – небо разверзлось ливнем. В машине как назло не оказалось зонта, и куртка осталась висеть на вешалке в кабинете. Погода не предупредила заранее о смене настроения, а когда следователь выходил из отдела солнце светило беззаботно и уверенно. Трещёткин подтянул плечи к ушам, поднял воротник пиджака, сунул папку под мышку и кинулся к дверям прокуратуры, на ходу пискнув сигнализацией запирающей автомобиль. Прошло не дольше минуты, как он добрался до окна дежурной части, но всё равно успел изрядно промокнуть и набрать воды в ботинки. В холле Александр несколько раз смешно подпрыгнул, перекинул папку под другую руку, стряхнул с пальцев капли, чтобы попасть в нутро кармана и вынуть удостоверение. Неожиданно он услышал свою фамилию.
– Господин Трещёткин?
Следователь оглянулся и увидел хмурую физиономию коротко-стриженного качка лет сорока, который наблюдал со стороны за его манипуляциями.
– Здравствуйте. Вы Левченко? Это я вам звонил, – Трещёткин вытер об полу пиджака ладонь и пожал протянутую руку.
– Пойдёмте в кабинет, я вам чай налью, – следователь прокуратуры Левченко неожиданно улыбнулся, и с лица моментально ссыпалась хмурость.
– Вот это я понимаю – кабинет! – улыбнулся Александр, прихлёбывая горячий чай и перекладывая горячий пластиковый бокал из руки в руку. – Надёжные стены, решётки на окнах, мощный сейф со времён НЭПа. А мы как рыбы в аквариуме, через стеклянные перегородки наблюдаем друг за другом.
– Приходилось бывать в ваших краях, – ухмыльнулся Левченко. – Действительно ничего хорошего! Борьба с преступным миром требует основательности и устойчивости! А стекло это для офисного планктона, – следователь подтянулся руками за стол и подкатил кресло на колёсиках вплотную к краю. – Я так понял, вас интересуют Оленичевы?
– Именно! – кивнул Трещёткин и снова отхлебнул, обжигаясь, из бокала.