– А разве плохо, если страна, люди, опять поднимутся, объединятся? – прищурился Михалыч.
Я молча вырвал из ежедневника лист, порвал его на мелкие части и высыпал на столешницу, затем отделил половину от кучки и сдул ее на пол, а кивнув на оставшуюся кучку обрывков, спросил всех присутствующих:
– Кто еще считает, что этот лист можно собрать обратно и сделать, как было?
– Хрень это все, – молчавший до этого Иваныч стряхивал с себя мелкие обрывки. – Я посмотрю, как кто-нибудь бросится в спасительные объятья этого Ларионова и без штанов останется… Нет, как говорится, «дружить семьями» я не против, но не более.
Михалыч несколько секунд что-то там себе обдумывал, безмолвно шевеля губами, а потом сказал:
– Так а людям-то не сообщим, что ль?
– Дай, – я взял у Василия лист с распечатанной радиограммой от Ларионова и протянул Михалычу, – вот, проведете на хуторе политинформацию, ага, как в советские времена, зачитаете людям и выслушаете их, обсудите.
– Ну, будь так, – Михалыч аккуратно сложил лист вчетверо и убрал в свой «гроссбух». – Так а мы не ответим этому ганиралу ничаво?
– Нет, – я отрицательно помотал головой, – нам было тяжело, мы все вместе трудились без сна и отдыха и теперь имеем то, что имеем. Мы самодостаточны! Так что если кто-то хочет нам что-то предложить, пожалуйста, в гости, а сами никому на шею с ликованием кидаться не будем!
– Так-то оно понятно, чаво уж… – Михалыч вздохнул.
– Может, не стоит людям душу мотать этим посланием от Ларионова, – предложил Антон Васильевич.
– Будет хуже, если информация придет на Сахарный в виде слухов, которые еще и домыслами обрастут, а это весьма скоро случится, – ответил я, – так будет лучше, да и люди у нас не «винтики» и не масса серая, нельзя так с ними. Один раз умолчим, пусть во благо, и все – червячок подозрения и недоверия начнет точить сознание масс. Люди верят и доверяют нам, мы верим и доверяем людям, хочу, чтобы так и оставалось.
– Согласен с Сергеем, – подтвердил Макарыч.
– Максим, я Ирину выдергивать сюда не стал, раз уж ты здесь, вот утром обрадуешь ее своим появлением и передашь мое распоряжение – загружать плашкоут, с Иванычем вот пусть свяжется, он поможет на пирсе.
– Сделаю, – ответил мне Максим.
– И сразу тебе задание… – но тут я вспомнил недавний диалог с Ириной. – Ладно, не сразу, сутки отдыхаешь, а потом на МРСе выдвигаешься к Новой Земле, они сами молчат уже который день и на наши вызовы не отвечают… осторожно там осмотритесь.
– Каким составом? – уточнил Макс.
– Пару бойцов достаточно, чтобы просто сходить, проверить, да вот Павла с собой возьми, давно человек в море просится.
Павел перестал строчить протокол и расцвел в улыбке.
– Кхм, – Макарыч многозначительно так кашлянул. – Максим, если там что-то случилось, то не ввязываться ни в какой блудняк! И сразу радио по закрытому каналу, вам ясно?
– Так точно!
Засиделись до утра, я старался ничего не упустить, уже к концу совещания несколько раз пробежался по страницам ежедневника, дабы убедиться, что ничего не забыл, и тут уткнулся в трижды подчеркнутое «летуны в Лесном».
– Да, а что с вертолетчиками? – уставился я на Макарыча.
– Все хорошо, здесь они, в казарме пока разместил, вот справочки по ним подготовил на переходе от Лесного, – Макарыч протянул мне два листа, исписанных убористым почерком.
– Отлично! – взял я изложенные на бумаге выводы Макарыча. – Иваныч, место же есть еще на борту?
– Еще две каюты свободны.
– Макс, вновь прибывших утром проинструктировать, вооружить, ну и там подбери им из снаряжения чего положено.
– Понял, сделаю.
– И потом проводишь на «Кумач».
– Куда?
– «Пожарник» у нас теперь «Кумач».
Все медленно повернулись и посмотрели на Иваныча.
– Вот сейчас кто-нибудь пусть только попробует что-нибудь сострить… – Иваныч нахмурился и упер ладони в стол, в готовности перекусать всех, кто не согласен с его вкусом и точкой зрения.
– Так, Михалыч, теперь по продовольственной безопасности… – громко сказал я, не желая наблюдать картину «избиение младенцев».
Потом еще решали и уточняли вопросы по фортификации, перетасовали личный состав и выпустили распоряжение о мобилизации, так как наши «войска» все расползлись по командировкам, да еще «Кумач» выходит с усиленной группой. Попросил Макарыча встретить и разместить отца Андрея, ситуацию с сектой Спаса объяснить, ну и собственно, чтобы они, как двое умудренных опытом жизни, проработали вопрос реабилитации людей после ликвидации секты.
Глава третья
«Проворный» выделялся среди множества судов, катеров и прочих посудин у пирсов судоремонтного анклава. Его капитан, Владимир Кимович Кошкин, с самого первого дня трудового стажа пребывая в должности капитана различных судов речфлота, всегда содержал любое вверенное ему судно в идеальном порядке. Дядя Вова, как все уважительно его называют в артели Михаила, дремал на баке, устроившись в брезентовом гамаке, так как в каюте очень душно. Встретив утреннее солнце, чайки начали свой оголтелый концерт, кружась над плавучим ресторанчиком на противоположном берегу Амура, изрядно изменившегося в берегах.
– Што хатель? – Ринат, таджикский гастарбайтер до Волны, а ныне помощник боцмана «Проворного», оперся на леер и крикнул кому-то подошедшему к трапу.
– Что там, Ринат? – дядя Вова с удовольствием потянулся и, напялив сланцы, вылез из гамака.
– Щилявек пришоль.
– Как мне Михаила найти? – донесся голос с пирса.
Дядя Вова не спеша прошлепал к борту и встал рядом с Ринатом, также опершись на леер. Внизу, у трапа стоял молодой парень, в камуфляже КЗС, разгрузке и с автоматом за плечом.
– Я вчера был у Семеныча, ну бармена из «Желтого контейнера», он сказал, что ваша артель собирается к Восточному Архипелагу, верно?
– Собирается, и что?
– Пассажиров берете?
– Нет! – категорично ответил дядя Вова.
– Что у нас тут? – на шкафуте показался Михаил со следами вчерашнего удавшегося вечера на лице.
– В пассажиры напрашиваются, – развел руками капитан.
– Ну… если башляют, то доставим, – ответил Михаил и встал третьим у леера.
– Мотобот в качестве оплаты устроит? Вон тот, – утренний гость показал рукой на неплохой мотобот, пришвартованный к пристаням рядом с накренившейся ржавой баржей на мели.
Капитан и Михаил переглянулись.
– Не дофига? А сколько вас? – поинтересовался Михаил, будучи весьма удивлен щедрости потенциального пассажира.
– Семеро, шестеро взрослых и один ребенок.
– А вас там что, на архипелаге ждут?
– Не то чтобы ждут, просто, когда мы оттуда уплывали, то там было место, где можно жить.
– Звать тебя как? – Михаил достал жестяной футляр и извлек из него окурок сигары.
– Костя.
– Вот что, Костя, твое предложение очень щедрое и нам по пути, и место есть на буксире, только условие – все пассажиры сдают оружие на время перехода, ну и сами себя кормят, так устраивает?
– Да, вполне… у нас небольшой… эм… багаж будет на боте.
– Хорошо, пусть будет багаж, а что на носу под брезентом?
– «Утес» и это часть нашего багажа, – улыбнулся Костя, – в уплату за проезд идет только мотобот.
– Хм, непростые пассажиры, – тихо сказал дядя Вова и поскреб щетину.
– Ага, ну я скажу ребятам, чтобы присматривали, – так же тихо ответил Михаил и крикнул Косте: – Договорились! Отчаливаем завтра утром, как на ТЭЦ огни потушат.
– Хорошо, на рассвете прибудем, – ответил Константин и пружинистой походкой направился вдоль пристаней.
Тем временем территория, именовавшаяся до волны Комсомольском-на-Амуре, а ныне Амурская республика, просыпалась. Поднявшийся после землетрясения левый берег Амура с различными предприятиями, цехами из прошлого и множеством настроенных бараков, каркасных домишек и прочих халабуд из новодела, купаясь в лучах рассветного солнца, тоже просыпался. Стал доноситься шум генераторов и моторов, по проливу, который обрел одноименное название Амурский, начали сновать катера и лодки.
– А мы там где пристроимся? – дядя Вова поинтересовался у Михаила, который с наслаждением пыхтел сигарой.
– Пашка в телеграмме написал, что лучшее место для нашего дела это некое Лунево, там, с его слов, и место людное, проходное, и в сторону материка можно без особых затруднений выбираться.
– Дай-то бог, – ответил капитан. – Ринат, боцмана позови, надо готовиться к заправке, скоро баржа подойдет.
Михаил принял решение покинуть территорию Амурской республики после того, как в массах началось брожение по поводу воссоединения территорий некогда великой страны под крылом неизвестно откуда появившегося генерала. В заливе приземлился БЕ-12, МЧСный борт, из которого и появились представители Ларионова, они распространяли листовки и беседовали с руководителями анклавов, а потом началось… Те, кто даже после катастрофы «плыл по течению», не желал думать и хоть как-то шевелиться, чтобы устроить свой быт и свою жизнь, как-то сразу возликовали, и Михаил был весьма удивлен, насколько их много. Некоторые руководители анклавов, как например Илья Смирнов, который заправлял на судоремонтном, или местные вояки, они сразу купились на посулы гонцов из Забайкалья. Некоторые, наоборот, восприняли все в штыки и заявляли, что не пойдут опять строить коммунизм для отдельно взятых личностей, давая понять, что готовы с оружием в руках отстаивать свободу своих анклавов. В конце концов, Михаил объявил своим людям, что артели стоит переместиться к Восточному Архипелагу. Все согласились. Небольшой цех рядом с судоремонтным был передан Смирнову, в обмен на топливо и прочие важные запасы и оборудование, и артель приступила к подготовке к переезду…
457-й день, река Новая
К дельте Новой подошли на рассвете и, оставив Иваныча за штурвалом, после ночной вахты я отправился сразу в каюту к Василию.
– Есть новости от группы наблюдения? – сразу спросил я, как только вошел в каюту.