Нейт находит мои пальцы и переплетает их со своими. Смотрит мне в глаза, целует губы, шепчет «Я люблю тебя». Языком собирает слезинки с моих щек. Толкается сильнее. Дышит часто и тяжело. Боготворит меня. Избавляет от боли. Занимается со мной любовью.
Говорю, что люблю его, очень – очень сильно. Вбираю в себя каждый его стон, каждый вздох, наслаждаясь родными очертаниями. Дышу им, прошу сильнее, быстрее. Хочу чувствовать его в костях. Он дает мне это, и даже больше, так, что живот сводит от сладкой боли. Впиваюсь пальцами в плечи, когда удовольствие становится невыносимым. Мой, мой, моя любовь.
Оргазм потрясает нас одновременно. Я умираю с его именем на губах, а он тихо стонет мое, не переставая повторять «прости».
Я обмякаю в объятиях Нейта, когда он разворачивает меня спиной к себе и прижимается ко мне везде, где это возможно: губы в волосах, грудь к спине, бедра к ягодицам, ступни переплетены. Идеальная поза. Я могу пролежать так вечность. Не могу ни о чем думать, хочу раствориться в этом моменте. Мы обо всем поговорим завтра. Сегодня хочу наслаждаться его теплом и тем, что мы снова вместе. Нейт целует мои волосы, продолжая что-то беззвучно шептать и гладить меня. Под неровный стук любимого сердца я засыпаю.
Утром меня будит телефонный звонок. Открываю один глаз и смотрю на часы, стоящие на тумбочке: половина седьмого утра. Какого черта кому-то понадобилось будить меня так рано? Сгребаю телефон в руку. На экране номер Томаса.
Беру трубку и зло шиплю:
- Что тебе понадобилось так рано?
-Привет, Тэйлор. Прости, что разбудил… Я…просто хотел извиниться. Я вчера немного выпил, и кажется, названивал тебе ночью.
Я не слушаю дальше. Сбрасываю звонок и резко оборачиваюсь. Смотрю на пустую постель справа от себя. Нейта нет. Вместо него на смятой подушке лежит свернутый вдвое белый лист бумаги, прижатый автомобильными ключами. В душе зреет темная болезненная тревога. Слабыми пальцами разворачиваю листок и ловлю взглядом скачущие буквы.
Моя милая Тэйлор,
Я говорил тебе, что ты потрясающе красивая, когда ты спишь? Ты красива всегда, но во сне твоя красота ранимая и беззащитная. Знала бы ты, сколько раз я фотографировал тебя на свой телефон, пока ты спала, ты бы посчитала меня психом :)
Надеюсь, к тому времени как ты прочитаешь это письмо до конца, ты не возненавидишь меня.
Ты знаешь, я люблю тебя, Тэйлор. А еще я влюблен в тебя с нашей первой ночи у меня дома. Да, наконец, я это признал. Любовь заставляет нас становится лучше, пересекать океаны и тянуться к звездам, а влюбленность - совершать глупые и порой эгоистичные поступки. Моя влюбленность в тебя перевешивала чашу весов моих чувств все время, что я знаком с тобой. С самого первого дня нашего знакомства я изводил тебя своей ею, и, в конечном итоге, это привело к ужасным последствиям.
Я обещал, что всегда буду рядом, когда тебе понадоблюсь, но снова подвел тебя. Твой голос, когда ты умоляла меня поверить тебе, после того как это чудовище измывался над тобой, звучит в моих ушах до сих пор. Я должен был поднять тебя на руки и унести из этого проклятого кабинета подальше, зацеловать каждый дюйм твоей кожи, чтобы смыть с тебя эти проклятые воспоминания. А я вместо этого избил ублюдка и ушел. Мне стыдно. Я не жалею, что избил его, нисколько. После того, что ты рассказала мне, моим первым желанием было отправиться к нему в больницу, и закончить то, что я не успел завершить. Мне стыдно за причины, побудившие меня ударить его. Ведь я делал это не ради тебя. Я делал это ради себя. Вымещал на нем злость за всех, кто когда –то обидел меня. За Айви, выбравшую Блэйка, за Мэнди с черт знает кем, за пятилетнюю Сюзан Эмерсон, что пошла на свидание не со мной, а Бобби Коулом…
Я недостоин тебя, Тэйлор. После нашего разговора я чувствую себя ничтожеством. Он мучил тебя, запугивал. Хрупкую девочку. Мою девочку, которую я обязан был защищать. Господи, он мог изнасиловать тебя… Если бы это случилось, я бы…я не знаю, как бы я смог жить. Я должен был выслушать тебя. Я должен был верить тебе. Я ненавижу себя за то, что такой слабак.
После того, как ты уснула в моих объятиях, я не мог сомкнуть глаз. Чувство вины раздирало меня на части… Ты ни разу меня не подвела и не обманула, но я предпочитал довериться теням прошлого. Глядя на тебя спящую, я обещал себе, что никогда больше не обижу тебя.
А затем в час ночи зазвонил твой мобильный. Конечно, я не удержался взглянуть на него . На экране был номер твоего бывшего, Томаса. И в одну секунду все вернулось вновь. Эти ненавистные роящиеся в голове вопросы и подозрения. Встречаешься ли ты с ним на стороне, солгала ли мне о нем, а если солгала, то. возможно, солгала и про Дарена... почему Винсент держал тебя за руку… Я проклинаю себя за эти мысли, но никак не могу выкинуть их из головы.
И тогда я понял, что всегда буду изводить тебя своими подозрениями и своей ревностью. День за днем буду душить твою любовь и уважение своей неуверенностью, пока ты , в конце концов, не возненавидишь меня.
Я влюблен в тебя, Тэйлор, но еще я люблю тебя. А любящие люди хотят самого лучшего для тех, кого они любят. Таким, какой я сейчас есть, я не лучший вариант для тебя. Поэтому я уезжаю. Представляю, как сейчас ты закусываешь губу и материшь меня по-испански. Бегу снова, да. Это у меня хорошо получается. На этот раз обратно в Нью-Йорк, где все начиналось.
Но причина, по которой я убегаю, вовсе не та, что ты думаешь. Я бегу не от тебя. Я уезжаю, чтобы разобраться в себе и попытаться стать кем-то лучше. Если я останусь в Лос-Анджелесе, то не выдержу и прибегу к тебе на следующий день, хотя и пообещаю себе и тебе этого не делать. Так же как я делал это, когда приезжал к тебе на работу и тайком наблюдал за тобой из машины. Ты была такой беззаботной и веселой в компании новых друзей, малышка. Такой я видел тебя лишь однажды - когда ты ехала за рулем моей машины. Самое прекрасное зрелище в моей жизни. Ты, расправившая крылья.
Памятуя о твоей любви к моей крошке, я оставляю тебе ключи. Завтра мой юрист переоформит ее на тебя. Я буду представлять тебя в ней, весело катящей навстречу новому счастливому дню, и как твои кудрявые, пленившие меня с первого взгляда, волосы развеваются на ветру.
Я не могу просить тебя ждать меня, пока я смогу привести свое дерьмо в порядок, я буду лишь надеяться на это. Мой номер останется тем же. Прошу, если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь - не стесняйся ко мне обратиться. Что бы это ни было, я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь.
Надеюсь, ты найдешь в себе силы простить меня, Тэйлор. Я влюблен в тебя. Я люблю тебя. Но порой этого недостаточно.
Я не могу дышать, не могу сделать ни одного вдоха. Огромная черная пропасть внутри меня не дает мне. Даже слез нет. Солнце и звезды потухли, все живое погибло. Перед глазами темнеет. Комкаю бумагу в руках, прижимая ее к животу, и ору в пустоту квартиры, что есть силы:
-Ненавижу тебя! Будь ты проклят! Я ненавижу тебя!
33
Широкое бежевое кресло бизнес-класса вжимает меня в себя по мере того, как самолет набирает высоту. Я ненавижу летать с детства, но другой возможности добраться до Лос-Анджелеса, не состарившись, нет. Я родился и вырос в Нью-Йорке, но меня не покидает ощущение, что сейчас я возвращаюсь домой. Наверное, потому что дом там, где твое сердце, а мое бьется за четыре тысячи миль от тела, там, где я оставил его три месяца назад.
- Мистер Лотнер, могу я вам что-нибудь предложить? Шампанское, вино, минеральную воду?
Подняв голову, упираюсь взглядом в кукольное лицо с глянцевыми губами.
- Воду,- коротко улыбаюсь стюардессе, перед тем как опустить взгляд в телефон.- И Wall street Journal, пожалуйста.
- Может быть, хотите что-то еще? - не унимается барби, наклоняясь ближе, так что ее грудь, обтянутая белой форменной рубашкой тенью нависает надо мной.
Снова поднимаю глаза, пытаясь понять, что девушке нужно от меня. Вижу тот самый взгляд. Хищницы из клуба. Бизнес-класс, костюм от Armani, нет кольца на безымянном пальце. Я для нее лакомый кусок. Еще полгода назад я бы рассмотрел возможность секса с ней в туалетной кабинке.
После того, как я покинул Нью-Йорк в первый раз, ни к чему не обязывающий секс заменил мне личную жизнь. Я не горжусь этим, но после Айви я выживал, как мог. Трахался направо и налево, благо желающих на мою диджейскую задницу в клубах было хоть отбавляй. Потом я познакомился с Мэнди и вновь окунулся в близкую мне моногамию. До тех пор пока случайно не оказался в том самом туалете, где в соседней кабинке ее имел какой-то идиот из подтанцовки. На мой взгляд, им следовало выбрать женский. Я постучался к ним в дверь и попросил Мэнди освободить мой дом от своего присутствия и шмоток к утру. Член парня был еще в ней, когда через закрытую дверь она стала убеждать меня, что я не так все понял. Возможно, ее фраза «Засади мне глубже, Тедди» была вырвана мной из контекста. В любом случае, я не заморачивался.
Опускаю взгляд на полированный бейджик, приколотый к правой груди. Элизабет.
- Ничего больше не нужно, Элизабет. Благодарю вас.
Наверное, эта девушка симпатичная, но все, что я вижу, это то, что глаза у нее голубые, а не карие, волосы прямые, и совсем не кудрявые, а брови слишком светлые и тонкие. Не она. Она нигде и всюду, всегда в моей голове, что бы я не делал.
Я никогда не употреблял наркотиков и не должен знать, что такое ломка. А я знаю. Ломка - это когда тебе не хватает ее настолько, что хочется орать. Ломка - это когда желание набрать ее номер настолько силен, что ты разбиваешь о стену второй смартфон за неделю. Ломка - это когда напиваешься в смерть, чтобы стереть ее слезы из своей памяти.
Вытягиваю ноги на бежевую кушетку и закрываю глаза. Снова она. От нее не скрыться. Встает передо мной на колени, вопросительно смотрит вверх, покусывает полную верхнюю губу. Эта картина всегда передо мной, когда я иду в душ. И многие другие картины, как мы занимаемся с ней любовью. Как она стонет и царапает мою спину, как трепещут ее ресницы и приоткрывается рот, когда она достигает оргазма. Она, везде она, девочка, сразившая меня.