и ученый как-то жалобно захныкал и что-то быстро залепетал на незнакомом землянину языке.
– Тускло-голубые… – пробормотал Андрей себе под нос. – А вот это уже интересно.
Он взял оружие и, поднявшись на ноги, вытащил обойму. Бросив взгляд на вмонтированный в нее датчик энергии, он тихонько хмыкнул и вставил ее обратно.
– Выжал досуха, – пояснил он, положив лучевик на стол и обернувшись к стоявшему у двери Райскому, державшемуся рукой за правое плечо. – Ты-то сам как?
– Да мелочи, – поморщился тот, – просто ожог. Полоснуло по касательной. Хотя жжет, зараза.
– Потерпи, я Криса оставил дожидаться вашу докторшу. Знать бы еще, где ее носит. А как ты смог дверь в кабинет открыть?
– А она и не была заперта, – ответил Инжел. – Я еще удивился и подумал, что, возможно, профессор уже пришел в себя, решил заглянуть, вот и результат… – Он скосил глаза на раненое плечо. – Старик едва меня увидел, принялся орать, что не отдаст свою душу демонам, и принялся палить по стенам. Как успел выскочить в коридор, ума не приложу.
В открытой двери появился Крис, вслед за которым вошла Кара с чемоданчиком в руке.
– И где это вас носит, доктор? – поинтересовался Андрей, пропуская женщину к все еще вжимающемуся в угол профессору.
– А вот моя личная жизнь вас совершенно не касается, – неожиданно резко ответила врач, склоняясь над Эрнбергом.
– А она меня и не беспокоит, – нахмурился Малышев, – однако вы являетесь единственным медработником на базе и тем не менее отключили связь…
– Запишите мне выговор в личное дело, – усмехнулась та, открывая свой чемоданчик, и достала из него трубочку пневмошприца и синюю капсулу с каким-то лекарством. Вставив ее в шприц, она посмотрела на мужчин. – Может, поможете, наконец? Подержите его.
На удивление, профессор не стал сопротивляться и позволил сделать себе укол, после чего тяжело вздохнул и, закрыв глаза, обмяк. Андрей помог Крису донести и уложить Эрнберга на висящую в коридоре пластину гравиносилок и вернулся в кабинет. Ханна уже занималась обожженным плечом Инжела, осторожно обрабатывая рану регенерационным гелем.
– Как он?
– Кто именно? – покосилась на землянина врач.
– Эрнберг, естественно.
– Не знаю, – пожала плечами Кара. – Налицо расстройство нервной системы, только причины мне непонятны. Я ввела ему успокоительное, так что проспит часа четыре. После попробую провести общий анализ организма, а там уже можно будет делать выводы.
Она достала из чемоданчика баллончик пульверизатора и принялась распылять поверх геля белую пену, которая тут же застывала, покрывая рану гибким слоем специального пластика.
– Часа через три можешь снять, – сказала она Инжелу, закончив процедуру и упаковывая свои инструменты, затем повернулась к Андрею. – Что-то еще, господин Малышев, или я отправлюсь к своим больным?
– Можете идти, – ответил он, не обращая внимания на непонятный сарказм и неприязнь, сквозившие в голосе женщины. – И постарайтесь в следующий раз, когда понадобитесь, быть на своем месте или хотя бы не отключать связь.
Ханна бросила на землянина хмурый взгляд и, кивнув, вышла из кабинета.
– Не понимаю, что это на нее нашло, – сказал Инжел, осторожно просовывая руку в рукав комбинезона. – Вы что-то не поделили?
– Сам не понимаю, – пожал плечами Андрей. – Я ее всего пару раз видел, и вела она себя вполне нормально.
– Да уж, женщины загадочные существа, – усмехнулся экзобиолог. – Никогда не знаешь, за что на тебя разозлятся. Может, не так посмотрели…
– Командир, – в дверях появился Крис, остававшийся все это время рядом со спящим на носилках Эрнбергом. – Я тебе не нужен? А то побегу.
– Беги, – Андрей бросил взгляд на запястник. – Уже почти восемь, ну и денек! Надеюсь, до завтрашнего утра больше ничего не случится. Если что, я у себя. Хочу порыться в найденном нами персане.
– Ясно, – кивнул техник, оглядывая творящийся в кабинете разгром. – Да уж, боюсь, запись камер мы посмотреть не сможем, тут мало что уцелело. Ладно, занимаюсь антенной.
– Я тоже пойду, – Инжел застегнул комбинезон. – Надо отдохнуть и привести мысли в порядок.
Андрей согласно кивнул, подумав, что ему не помешает заняться тем же.
– Четверг, двадцатое января две тысячи семьсот… года – думаю, этот день войдет в историю Земли! Сегодня мы впервые смогли синхронизировать наши врата с теми, что установлены на Никте, и переправить туда контрольный образец. Профессор Тана поистине величайший ум нашего времени! – Восторженное лицо девушки подернулось сеткой помех и исчезло, а по экрану побежали разноцветные полосы, через мгновение сменившиеся надписью: «Идет поиск информации, пригодной для воспроизведения».
– Провал, это полный провал, – послышался тихий голос, хотя изображение на мониторе так и не появилось. – Мы отправили через портал Монки… бедная обезъянка, то, что от нее осталось… меня до сих пор мутит. Хорошо еще, Стиву запретили испытывать врата, а то… – звук пропал.
Пару минут экран был пуст, затем по нему вновь побежали полосы, сменившиеся неожиданно четкой картинкой. Ярко освещенное помещение с большим пультом, рядом с которым столпилось несколько человек, что-то рассматривающих на экранах мониторов. Судя по всему, девушка находилась в той самой комнате, что расположилась рядом с вратами и откуда, по-видимому, осуществлялось их управление. Картинка дрогнула, и на экране вновь появилось лицо хозяйки персана.
– Происходит что-то непонятное, – тихим голосом произнесла она. – Сегодня, при очередной попытке запуска врат, компьютер засек практически аналогичный канал… я в физике плохо разбираюсь, но насколько поняла, это означает, что кто-то ведет такие же эксперименты, что и мы. А возможно, это вообще инопланетяне. Все наши в сильном волнении. Профессор сказал, что можно попытаться синхронизировать наши врата с… – по плазмоэкрану запястника снова побежала разноцветная рябь, но через минуту он опять вспыхнул.
На этот раз лицо девушки выглядело осунувшимся и измученным, а под глазами пролегли черные круги.
– Второе февраля. Кто выжил, не знаю. Теперь-то уже понятно, что это обычные звери, а не разумные существа, как мы предположили поначалу, однако пока мы поняли, что к чему, эти твари убили Анатолия и Тома. Забаррикадировались в жилом секторе. Оружия на базе почти нет, если не считать пистолета Минами, но это, скорее, раритет… Тем не менее троих из них мы смогли уничтожить при помощи самодельной взрывчатки, что изготовил Марк – он вообще у нас мастер на все руки… был, – девушка вздохнула, было видно, что она находится на грани истерики и едва сдерживается. – Вчера мы попытались добраться до передатчика, но эти твари оккупировали лабораторию, едва смогли уйти. К тому же какие-то неполадки в реакторе – внутри базы явно стало холоднее. Одна надежда на то, что нас хватятся, хотя можем и не дождаться. В любом случае, если что, у меня есть это… – она продемонстрировала небольшой серебристый цилиндрик. – Один укол и… вечный покой, все лучше, чем замерзнуть или быть разорванной этими существами, – девушка всхлипнула и, тяжело вздохнув, робко улыбнулась. – Всем, кто найдет эту запись, – помните меня. Я Тай Коньшу – двадцать пять лет, врач исследовательской базы… – полосы помех, затем плазмоэкран свернулся в тонкую светящуюся нить и, вспыхнув, разлетелся разноцветным дождиком.
Малышев несколько минут сидел неподвижно, невидящим взором смотря на то место, где был развернут экран, затем, отсоединив от лежащего на столе персана серебристый жгутик сканера, заставил его втянуться в запястник. Было похоже, что выжать больше информации из персана не удастся, хотя основной смысл случившегося на базе был понятен. Конечно, оставалось множество вопросов, в частности: по какой причине базу не эвакуировали и почему об этих исследованиях ничего не известно? Однако ответы на них можно получить только на Земле, исследовав многочисленные информационные базы тех лет. Интерес представляло упоминание о каком-то канале… Данные врата были разработкой некоего профессора Таны и явно не имели отношения к найденному артефакту, однако они не только были на него похожи, но, судя по всему, работали на похожем принципе. Поэтому можно было предположить, что ученым «Снежного ветра» удалось каким-то образом установить контакт с одним из чужих артефактов. Это вполне бы объяснило присутствие на базе неизвестных существ. Андрей покосился на лежащие рядом с персаном сейсы, где, возможно, хранились ответы на некоторые из этих вопросов, и, вздохнув, подумал, что многое бы отдал за возможность прямо сейчас оказаться в своей лаборатории.
Коротко пискнул сигнал эсвэски, заставив его подняться из кресла и подойти к кровати, на которой лежала куртка. Накинув ее на плечи, он сжал серебристый ромбик пальцами.
– Слушаю.
– Командир, у нас проблемы, – раздался взволнованный голос Криса. – Жду тебя у шлюза.
– И почему я не удивляюсь? – криво усмехнулся Андрей.
– Звено, расходимся. Теперь я ваш противник, начали, – Лаймалин резко свалила свою машину на крыло, уходя вниз и одновременно активируя орудийные системы гладиуса.
Пальцы принялись привычно выбивать такт на подлокотниках сенсор-кресла, заставив юркий истребитель свечой уйти вверх, навстречу пикирующей машине «противника».
– Дельта-четыре, сбит, на посадку, – прокомментировала Лайм, усмехнувшись, и тут же закрутила гладиус вокруг оси, уворачиваясь от синих импульсов фазера другого истребителя.
Машина девушки послушно взвилась вверх и, сделав «мертвую петлю», оказалась позади стрелявшего. Коротко полыхнули синим светом стволы носовых орудий, и бортовой компьютер сообщил о попадании в цель.
– Семерка, на посадку.
«Условно сбитый» качнул крыльями и послушно взял курс в сторону аэродрома, а Лаймалин закрутила головой в поисках оставшегося.
Радар коротко пискнул, предупреждая о появившемся противнике, а на стекле шлема высветился синий треугольник маркера, отслеживающий передвижение цели, которая шла встречным курсом. Лайм усмехнулась и, активировав ракеты, поймала маркер вокруг прицела, движением мизинца посылая фантом-торпеды в цель.