видения закончатся. Вот вокруг лишь деревья или синяя рябь беспокойного моря, а вот россыпь домов и загорелые дочерна ребятишки с пучками света, уходящими в небо.
Каждый раз, когда деревня заканчивалась, Варинг убеждал себя, что на следующей не увидит ничего. Люди будут просто людьми и все. Но надежды эти не приносили плодов. Лишь когда на небе заметались рваные тучи, Варинг заметил, что пучки света, нити от людей к небу, стали более блеклыми, едва различимыми.
– Что-то не так? – спросила Эллис.
– Кажется, мои видения проходят, – растерянно сказал он, продолжая приглядываться к людям, мимо которых они проезжали.
Начал моросить дождь. Пилар включила дворники. Варинг видел, как жители придорожных домов прячутся под непрочные навесы из листьев пандуса и железа. Пучки света, соединяющие их с небом, таяли, исчезали. Варинг понимал, что должен исчезновению своих странных галлюцинаций, но что-то сдерживало его, принося грусть и одиночество. Он словно оставался один на всем земном шаре.
– Ты знаешь, я уже успел привыкнуть к тому, что вижу, – признался Варинг, поворачиваясь к Эллис.
Она кивнула, но предпочла промолчать. Дождь усилился. Пилар снизила скорость.
– Боюсь, день будет не из приятных, – подметил Фишборн.
– Боишься промокнуть? – подцепила его Джессика.
– А ты нет?
– Я не думаю об этом. Главное – найти Джамила.
– Он и мой друг.
– Я знаю. – Она примирительно улыбнулась.
– Главное, чтобы в итоге не оказалось, что он просто напился и провел ночь у какой-нибудь женщины, – попытался пошутить Купер.
– Эй, умник! Полегче! – прикрикнула на него Джессика. – Мы не в Техасе! Или же ты хочешь, чтобы я перевела твои слова Пилар? – Она увидела, что Пилар, услышав свое имя, обернулась к ней и сбивчиво попыталась объяснить, что ей лучше следить за дорогой.
Варинг слышал их голоса, но не придавал этому значения. Какая-то необъяснимая пустота заполнила грудь и теперь растекалась по всему телу. Варинг закрыл глаза, пытаясь игнорировать нежданное чувство опустошенности, но чем сильнее он пытался бороться с ним, тем сильнее оно становилось. В итоге Варинг сдался и просто начал слушать шум колес по мокрой дороге и стук дождя по крыше. В памяти всплыл вчерашний день. Картинки были мутными, такими же, как и мир за мокрыми стеклами «Тойоты», но Варингу и не нужно было ничего больше. Он находился под водой, плыл, слушая свое размеренное дыхание.
«Главное – не останавливаться. Главное – продолжать дышать», – звучали в его голове мысли. Мысли, которые уже не принадлежали ему. Не принадлежали сейчас. Он превратился в наблюдателя. Словно время позволило ему обернуться и увидеть самого себя парой секунд ранее. Варинг просто смотрел. Просто слушал. Страха не было. Колодец звал, заставляя нервничать. Нервничать того, другого, застрявшего в прошлом. Варинг видел его глаза за стеклом маски. «А что если на этот раз Купер не вернется за мной? – пронеслась у него в голове далекая мысль. – Или не найдет?» Ему захотелось наклониться к самому себе и шепнуть на ухо, чтобы он плыл как можно дальше в море, мимо кораллового рифа и древних построек. В пустоту, в бездну, где никто не сможет его найти и вернуть, чтобы спасти. Но Варинг не сделал и этого. Он просто наблюдал. Наблюдал, потому что ему вдруг стало абсолютно наплевать на судьбу этого человека из прошлого, словно между ними и не было ничего общего. Лишь вода вокруг да размеренное дыхание.
– Эй! – Эллис тронула Варинга за плечо, заставляя очнуться.
Видение закончилось, как и дождь. Он вышел из машины, огляделся. Они остановились недалеко от небольшой часовни – белое одноэтажное здание с аккуратным газоном и лентой красных цветов по периметру. Варинг поднял голову, вздрогнул, увидев пучок солнечных лучей, соединивших крышу часовни и небо, зажмурился, тряхнул головой, надеясь, что видение развеется.
– Тебе нехорошо? Снова что-то видишь? – пристала к нему Эллис.
– Почему мы здесь? – спросил он, осторожно открывая глаза.
– У Пилар здесь есть родственники, так что мы сможем оставить машину у часовни, а сами отправимся дальше пешком, – она вытянула руку, указывая на далекую вершину. – Нана-Луад вон там.
– Понятно. – Варинг кивнул, даже не взглянув на горы. – А что в часовне?
– Не знаю, – Эллис понизила голос и подошла к нему так близко, чтобы он мог слышать ее. – Ты ведь снова что-то видишь?
– Свет. Нити света, пучки света, не знаю. – Варинг болезненно поджал губы. – Они снова появились. У тебя, у Джессики, у Купера… У всех нас… А над часовней их особенно много, словно внутри толпа людей… – Он прикрыл глаза, стараясь не встречаться с Эллис взглядом. – Думаешь, я спятил?
– Думаю, со всеми нами происходит нечто настолько необычное и таинственное, что это невозможно объяснить. Пока невозможно.
– Я хочу, чтобы это закончилось.
– Зачем?
– Что значит «зачем»?! – усталость сменилась гневом. – Затем, что это ненормально! – его голос привлек внимание Джессики и Фишборна.
– Эй, если не хочешь идти, то просто скажи, – сказала Джесс.
– Да мы вообще не об этом! – отмахнулась от нее Эллис, не скрывая своего раздражения.
– Мне бы выпить, – сказал Варинг, обращаясь к Фишборну.
– Он что, по-твоему, здесь спец по выпивке?! – вспылила Джессика.
На лице Варинга появилась болезненная гримаса.
– Ладно, – Фишборн тронул Джесс за локоть. – Думаю, от пары глотков хуже никому не станет.
Он достал из машины свой рюкзак и протянул Варингу бутылку джина. Джессика смерила его недовольным взглядом и демонстративно отошла в сторону.
– Спасибо, – Варинг открыл бутылку и жадно присосался к горлышку.
– Выглядишь так, словно вчера пил всю ночь, – подметил Фишборн.
– Хуже, – Варинг нехотя вернул ему бутылку. – Сделай одолжение, не убирай ее далеко.
Он дождался, когда Фишборн кивнет, и отошел в сторону. Алкоголь согрел желудок и помог успокоиться, но видения не прошли.
– Ты все еще можешь остаться, – сказала Джессика, передавая ему тяжелый рюкзак. – В смысле, я не хочу, чтобы в дороге ты стал нам обузой.
– Не стану, – заверил ее Варинг.
Они оставили часовню, пересекли небольшой мост и стали подниматься вверх по течению реки. У водопада Варинг остановился и попросил у Фишборна еще джина.
– Может, Джессика права и тебе лучше остаться? – спросил Фишборн.
– А может, ты заткнешься и дашь мне выпить?
– Нет.
– Черт! – Варинг огляделся и жестом предложил отойти в сторону. – Я не напьюсь, обещаю, – сказал он, стараясь не смотреть на Фишборна, чтобы не замечать блеклые пучки света, исходившие из его головы. – Пожалуйста.
– Черт! Да что с вами со всеми происходит?! – Фишборн выругался, достал бутылку, протянул Варингу. – Вот. Оставь себе, только не говори, что это я дал тебе.
– Другим это тоже может понадобиться.
– Что?
– Эллис, Джессика, Купер. С ними тоже что-то происходит. Ты разве не видишь?
– По-моему, Джесс в порядке.
– А Эллис? – Варинг сделал из бутылки пару глотков и вернул ее обратно. – К тому же еще неизвестно, в каком состоянии мы найдем Джамила. Думаешь, он просто так убежал?
– Я не знаю, – честно признался Фишборн и сам сделал жадный глоток джина.
Трава после прошедшего дождя была влажной, и ботинки уже промокли. Водопад был небольшим, но шумел достаточно сильно. Вода разбивалась о камни, заливая брызгами берега. Пилар нетерпеливо оглядывалась по сторонам словно хищник, почуявший кровь своей жертвы. Порывистый ветер трепал ее черные густые волосы.
– Если кто-то и найдет Джамила, то это она, – задумчиво сказал Фишборн, сделал еще глоток джина, повернулся к Варингу. – А эти твои видения… На что это похоже? Я имею в виду лучи, или как ты там их называешь? Они… они есть у всех? Или же…
– Пока что я видел их у всех, – Варинг невольно улыбнулся. – У кого-то чуть ярче, у кого-то бледнее. Из часовни в небо уходил пучок света… – он неожиданно улыбнулся. – Черт возьми, Барт, ты же не спускался в тот колодец!
– Заприте здорового человека в сумасшедшем доме на неделю, и он сойдет с ума, – пожал плечами Фишборн и тоже заставил себя улыбнуться.
– Но ты-то с нами всего день. – Варинг взял у него бутылку. – Пожалуй, я все-таки подержу ее у себя.
Он сделал еще пару глотков и убрал ее в рюкзак. Фишборн не возражал. Какое-то время они шли молча, лишь где-то впереди раздавался недовольный голос Пилар, которой все время казалось, что они идут слишком медленно. Порывистый ветер снова начал усиливаться. Он раскачивал деревья, подхватывал опавшие листья. Дорога под ногами то появлялась, то пропадала. Река давно осталась где-то в стороне (или же позади?) – Варинг давно перестал ориентироваться в этой череде пролесков и неожиданных полян. Он даже не всегда понимал, поднимаются они или спускаются. Лишь в одном он был уверен – погода ухудшается. На небе снова начали появляться рваные тучи. Они метались по голубой дали, подобно взрослым на ярмарке, которые потеряли своих детей и теперь мечутся среди толпы, пытаясь найти их. Вскоре с неба сорвались первые крупные капли. Варинг ждал их, чтобы проверить свою теорию.
– Сейчас видения закончатся, – пробормотал он себе под нос, но Фишборн услышал его, обернулся, решив, что Варинг снова взялся за бутылку.
– Что-то не так? – спросил он.
Варинг не ответил. Откуда-то издалека долетел раскат грома. Дождь начался внезапно – упали несколько капель, небо затаилось, надрывно громыхнуло пару раз, затем разродилось ливнем. Варинг не моргая следил за пучком света, соединявшим Фишборна с небом. Свет бледнел, угасал. Это происходило со всеми. Даже с Пилар, у которой прежде эта связь была самой яркой.
– Нужно остановиться и переждать дождь, – хмуро сказал Фишборн Джессике.
Она кивнула, позвала Пилар. Фишборн сбросил с плеч рюкзак, достал палатку. Пилар выплюнула в его сторону пару ругательств. Фишборн не понимал ни одного слова, но одного тона было достаточно, чтобы понять, что это ругательства.