– Кажется, он узнал вас, – заметил Торговец, затем встал и несколько раз ударил пленника по лицу. – Расскажи мистеру Льюису то, что ты уже говорил мне.
Мужчина покачал головой, его взгляд был расфокусированным и диким, глаза бегали из стороны в сторону.
– Ты не можешь или не хочешь говорить?
– Я на него три твоих шприца потратил, – почему-то рассмеялся Гюнтер.
– Целых три! Какая расточительность! – покачал головой Торговец. – Ладно, я сам скажу. – Он повернулся к Смиту со скучающим выражением лица, схватил его очки, бросил их в свой стакан и налил туда еще виски. – Мы ведь не можем допустить, чтобы ваши друзья нас подслушивали, мистер Льюис… Или скорее, мистер Смит. Или вы предпочитаете «аналитик Смит»?
– Не понимаю, о чем вы говорите, – ответил Смит, стараясь изобразить возмущение.
– Перестаньте, пожалуйста. Ваш друг, мистер Талли, нам все рассказал.
– Он не…
– Представьте себе, – перебил его Торговец. – Я нанимаю мистера Талли, чтобы он нашел для меня картину, и он находит, но присваивает ее и пытается взять с меня за нее выкуп! – Он подался всем корпусом к Талли. – Ты хотел продать ее и свалить в Буэнос-Айрес? – Он засмеялся, но на лбу у него нервно пульсировала вена. – Конечно, как только мистер Талли признался, что картина у него, мне было нетрудно найти его и послать людей за этой вещью. Я мог бы оставить его в покое или устранить, но, когда он опознал вас, я подумал: было бы забавно устроить встречу двух старых друзей.
– Я понятия не имею, кто… или что… – начал Смит, но Торговец остановил его, проведя рукой перед его лицом.
– Должен сказать, я очень разочарован в вас, мистер Смит. Я с нетерпением ждал нашей встречи. – Он велел Гюнтеру держать Смита под прицелом, и тот достал пистолет. Смит очень надеялся, что товарищи по команде все это фиксируют. – Да и ты, Дженнифер, – Торговец повернулся к женщине и вдруг сильно ударил ее. – Ты и твоя… слежка. Я дал тебе одно простенькое задание – наблюдать и отчитываться передо мной, но ты и с этим не справилась!
– Но я… я же все сделала, Стефан! Я сделала все, о чем ты просил. Я проследила за своей школьной подругой, я получила информацию о картине, иначе бы ты ничего не узнал! – ответила та, заплакав и прижав руку к щеке. – И я жила с той женщиной ради тебя, только ради тебя…
– И все же ты не принесла мне ничего, кроме этого шпиона. Ты позволила этому случиться, Дженнифер. Ты впустила этого шпиона в нашу среду, в мой бизнес, в мою жизнь!
Дженнифер начала что-то говорить, но Торговец снова поднял руку, и она отшатнулась. Потом он подал знак Гюнтеру и «людям в черном», один из которых обхватил Смита, а другой потянулся к красной букве «Т» на двери салона самолета.
– Теперь мне нужно знать: на кого вы работаете? Картины у нас, так что вы мне больше не нужны. Но вы можете спасти себя, если скажете мне, на кого вы работаете.
– Вы уже и так знаете, что я работаю на Интерпол, – сказал Смит, тяжело дыша.
– Мне нужны имена людей и название той организации, на которую вы сейчас работаете, мистер Смит. Только это. Последний шанс.
Смит посмотрел в светлые холодные глаза этого человека и произнес раздельно и с выражением: «А пошел. Ты. На х..!»
– Ну ладно, – пожал плечами Торговец и кивнул Гюнтеру, затем человеку в черном, державшему руку на двери каюты. – Ауф видерзеен, мистер Смит!
81
– Держитесь! – крикнул Пилот.
Порывы ветра усилились, вертолет нырял и рыскал из стороны в сторону.
– Рулевой винт под контролем? – спросил Диспетчер.
– Это у меня не первое родео. – Пилот, нажимая на педали, перевел машину в крен, маневр сработал, вертолет выровнялся. Ван Страатен шумно вдохнула, Штайнер позеленел, а Яагер закричал: «Потрясающе!»
Затем экран слежения погас, и восторг Яагера улетучился, а Ван Страатен больше не беспокоилась из-за турбулентности.
– Мы потеряли его?
– Пропал аудио- и видеосигнал с очков. Что-то с ними случилось, но сигнал с шейной цепочки еще идет. Смотрите. – Яагер указал на второй экран, где по топографической карте двигалась маленькая точка.
– Самолет я и так вижу на радаре, – сказал Пилот и показал крошечный значок самолета на своем экране.
Ван Страатен попросила Яагера перемотать запись назад к последнему разговору Смита перед тем, как связь с ним прервалась.
Голос Торговца было трудно разобрать через нараставшие помехи: «Кажется, он узнал вас… Скажи мистеру Льюису то, что ты говорил мне… Не можешь или не хочешь говорить… Ладно, я сам скажу…»
– Кто этот человек, которого Смит должен узнать? – спросил Яагер.
– Я думаю, все наоборот, – отозвался Штайнер. – Этот человек знает Смита.
У Ван Страатен перехватило дыхание. Она не имела права потерять ни Смита, ни картины, ни Торговца. Штайнер начал что-то говорить, но она велела ему помолчать, пытаясь сообразить, кем может быть этот неизвестный человек и действительно ли он опознал Смита.
Пилот указал на значок самолета на своем экране, отметив, что он снижает высоту, очевидно, заходя на посадку.
– Держитесь! – Вертолет резко пошел на снижение.
Диспетчер выглянул из окна: внизу блеснула полоска воды.
– Это река Уаз, – прочитал он название с топографической карты на своем экране.
– Из-за ветра будет трудно приземлиться, – предупредил Пилот.
Диспетчер продолжал зачитывать названия городов с карты:
– Нель-ла-Валле, Эннери, Овер-сюр-Уаз, Мерри-сюр-Уаз… Что из этого может их интересовать?
– Овер-сюр-Уаз, – подумав несколько секунд, ответила Ван Страатен.
Штайнер, борясь с тошнотой, набрал в своем планшете название города – он должен был отчитываться перед руководством.
– Что, черт возьми, ты там все время пишешь? – набросилась на него Ван Страатен, но ее отвлек Пилот:
– Самолет сел. Нужно найти место для посадки… недалеко, но и не слишком близко.
Диспетчер указал на карте ровную местность, и вертолет стал замедляться. Но внезапный порыв ветра развернул его, и все чуть не попадали с кресел.
Пилот развернулся навстречу ветру и стал опускать аппарат. Вертолет уже почти касался земли, когда ветер сменился, и вертолет снова взмыл вверх.
– Господи, – пробормотала Ван Страатен. – Мы должны срочно приземлиться!
– По частям? Или подождете, пока я сделаю это аккуратно?
Ван Страатен спросила Яагера, продолжает ли он отслеживать местонахождение Смита.
– Он сейчас на земле. Это все, что я могу сказать наверняка, – ответил тот.
82
От места приземления самолета до центра Овер-сюр-Уаза они быстро добрались на машине. Заика-здоровяк вышел первым, осмотрел место, сделал знак, что все чисто, и вернулся за руль, не выключая двигатель.
Затем вышел Торговец и сам осмотрел площадь: неказистые корявые деревья по периметру, магазины по одну сторону, а по другую – аптека, кондитерская, «Отель де Вилль» и знаменитый ресторан «Auberge Ravoux». Торговец знал его историю, и в том, что они оказались здесь, ему почудилась некая ирония судьбы. Магазин «Оптика» возле ресторана напомнил ему об очках Смита и той ловушке, которую на него расставили.
Гюнтер вышел из машины с пистолетом в руке, держа Смита на мушке, как на стрельбище.
– Убери это… Не надо привлекать внимание, – проговорил Торговец.
Дженнифер тоже вышла, ветер раздувал ее юбку в стиле Мэрилин Монро, и Торговец добродушно рассмеялся. Хотя с ней было покончено и следовало подумать, что с ней делать теперь, когда она его так подвела. Торговец проверил адрес и ориентиры, которые ему прислал Финн де Йонг; нужный дом был недалеко. Он постучал в окно машины и велел охраннику отогнать машину на боковую улицу, в какое-нибудь тихое место. Затем он посмотрел на Смита, сидевшего на заднем сиденье со связанными руками и ногами и с кляпом во рту.
– Если мы через тридцать минут не вернемся, убьешь мистера Смита, – сказал он охраннику. – Потом заберешь меня. Я отправил адрес на твой телефон. Не забудь.
– Я… не… забуду, – запинаясь, пробормотал тот и кивнул.
В голове у Смита гудело. Возможно, они решили использовать его в качестве некого бартера, прежде чем убить. Они ничего от него не добились – он знал, что дверь кабины самолета невозможно открыть во время полета, и Торговец просто устроил спектакль. Смита никуда не выбросили, но побили: он чувствовал вкус крови во рту и на распухшей губе. Он видел в окно, что на площадь въехала другая машина и из нее вышел какой-то мужчина, лица которого Смит не успел рассмотреть. Торговец поздоровался с ним, затем они все вместе направились куда-то через площадь.
83
Ты следуешь за ним, как и за теми, другими, в Нью-Йорке, наблюдая и волнуясь. Твое сердце как треснувшее стекло, непонятно на чем держится после тех ненавистных слов, которые он сказал тебе в самолете. То, как он обращался с тобой после возвращения в Амстердам, наконец-то обрело смысл: он устал от тебя. Все встало на свои места: с тобой покончено.
Опустив голову, ты идешь за ним по площади, глядя, как ветер несет по тротуару преждевременно увядшие листья, и вспоминаешь, что ты сделала и от чего отказалась ради него. Теперь тебя вышвырнут, как какую-нибудь девочку на побегушках, которую сделали крайней. Тебя, которая лгала, уговаривала, предавала друзей, жертвовала всем, потому что верила, что ты ему небезразлична… Теперь ты понимаешь: тебя использовали, одурачили. Но ты не позволишь ему уйти безнаказанным.
– Стефан, – окликаешь ты его, но он продолжает идти, не оборачиваясь. Ты зовешь снова, громче.
– Ну, что? В чем дело, Дженнифер?
– Нам надо поговорить. Срочно. – Ты сама удивляешься той силе, которая в тебе вдруг открылась. – Пусть идут дальше. Мы их догоним, – произносишь ты с мягкой улыбкой.
– Давай быстрей, – говорит он, поглядывая на остальных, остановившихся на краю площади в ожидании.
Но мысли путаются, сердце лихорадочно трепещет, и ты начинаешь говорить что-то не то, извиняешься за Льюиса-Смита, мол, ты не знала и раскаиваешься…