Пациентка уставилась на сержанта, пытаясь найти в ее словах какой-то подвох:
– А ты што здеся делаешь?
Мисс Блэк взглянула на сестру, надеясь, что та поймет, что она хочет остаться с больной наедине. Со своей стороны, медичка была рада любой передышке, поэтому она, извинившись, оставила их одних.
– Я хотела увидеть вас до того, как вас выпишут. – Люси подошла к кровати своей новой знакомой. – Хотела попросить у вас прощения.
– За што это?
– За своего отца и за то, что с вами случилось.
– А почему?
– Я думаю… – Девушка с трудом сглотнула. – Я уверена, что мой отец был тем полицейским, которого вы знали.
– Почему?
– Вы были его информатором.
Джанет окинула сержанта холодным взглядом.
– Вы понимаете, о ком я говорю? – спросила Люси.
– Да! – огрызнулась женщина.
– Он хочет, чтобы его простили. Мне кажется, что он искренне сожалеет о случившемся.
– Сожалеет?
Девушка кивнула, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Кевин Маллэн, – неожиданно произнесла ее собеседница.
Подобное изменение темы разговора сбило мисс Блэк с толку и заставило ее насторожиться.
– Что вы сказали?
– Я видела тебя в новостях, – объяснила мисс Хьюстон, показав на телевизор, стоявший в углу палаты. – Ты была там с Маллэном. Как он подох?
– Этого я не могу рассказать, – ответила сержант и отодвинулась от нее подальше.
– Ты меня спрашивала, чем можешь мне помочь. Так расскажи, кто убил Кевина Маллэна!
– А какое это имеет значение?
– Ты видела его рожу? Эти ожоги?
В замешательстве Люси кивнула утвердительно.
– Так вот, в тот день обгорела не только я, – объявила больная.
Это признание огорошило сержанта. Она считала, что Кевин обгорел, устанавливая одну из своих бомб.
– Маллэн взорвал «Стрэнд-Инн», – рассказала Джанет. – Ту самую, в которой погибла женщина.
– Жена Майкла Маклафлина?
Пациентка молча кивнула.
– А откуда вы это знаете? – спросила Блэк.
– Да все это знали! Это весь город знал. – Женщина печально рассмеялась. – Говорили о том, што они хотели по-легкому заработать на страховке и что Маклафлин тоже был с ними завязан. Он и не знал, што жена в тот вечер окажется в гостинице.
– А может быть, это просто городские слухи? – мягко предположила Люси.
– Мой двоюродный брат тоже был в деле – вот он все мне и рассказал.
– А кто ваш двоюродный брат?
– Билли Куин, – ответила Джанет, слегка приподняв подбородок.
– А почему вы сейчас решили рассказать мне об этом?
– Тогда я тоже рассказала. И именно из-за этого меня наградили вот этим, – ответила больная, показывая на свой шрам, край которого был виден сквозь растянутый воротник ее рубашки. – Они говорили, что это все из-за бритишей, но Билли потом рассказал мне, што это все за то, што я была доносчицей. Маллэн это знал. Ведь это ж он раздевал меня.
Почувствовав, как кровь прилила ей к лицу, сержант с испугом ощутила, что из палаты словно вдруг выкачали весь воздух. В груди у нее пульсировала боль, когда она пыталась дышать.
– Ну а почему же вы молчали? Почему никому ничего не рассказали? – с трудом выдавила из себя мисс Блэк.
– Рассказать кому-то? Ведь именно за это меня и наказали!
– А кому вы сказали о том, что Маллэн взорвал «Стрэнд-Инн»? – Девушка наконец задала вопрос, ответа на который боялась больше всего на свете, хотя и заранее знала, что услышит в ответ.
– Как кому – своему куратору! Твоему па. Именно поэтому он хочет, штоб его простили. Потому што он допустил все это. Потому што он позволил сделать все это со мной.
Подобное обвинение было абсурдным, но Люси почувствовала его справедливость.
Она не могла объяснить произошедшего, не могла найти никаких оправданий действиям своего отца, хотя и чувствовала, что Хьюстон ждет объяснений, почему ее бросили тогда в одиночестве.
– Вот так вот. Так кто убил Маллэна? – снова вернулась к прежней теме пациентка. – Ты?
– Я очень сожалею обо всем, что с вами случилось, Джанет. – Блэк выпрямилась на своем стуле. – Особенно о той роли, которую во всем этом сыграл мой отец. Я прекрасно понимаю ваши чувства. Кевин Маллэн мертв. Это все, что я имею право вам сказать.
Она встала и направилась к выходу из отделения, сопровождаемая криками Джанет.
Глава 44
Когда Люси вошла в палату Флеминга, тот лежал на высоко взбитых подушках. Плечо его было перебинтовано, а на предплечье ему наложили шину. Несмотря на все уверения инспектора, что рана поверхностная, он явно ошибался.
– Оказывается, пуля все-таки задела кость, – сказал Том виновато, подняв здоровую руку в приветствии. – Раздробила ее.
Сержант поставила купленную бутылку лимонада на тумбочку около кровати.
– Спасибо, что спасли мне жизнь, сэр! – торжественно произнесла она.
– Никаких проблем, – Том попытался пожать плечами и скривился. – Ну, как там все идет?
– Кейт в безопасности. Похитители мертвы. Мне кажется, что Трэверс доволен результатом.
– А ты?
– Отстранена до окончания внутреннего расследования по поводу стрельбы.
– Простая формальность, – кивнул инспектор. – Убил-то его я.
– Я сейчас навещала Джанет. В разговоре она тоже упомянула имя Маллэна, – стала рассказывать Люси. – Она сказала, что Маллэн связан с подрывом гостиницы «Стрэнд-Инн», где погибла мать Кейт. И что взрыв был организован самим Маклафлином, который хотел таким образом получить страховку. Смерть его жены была простой случайностью.
– Для меня это новость… – задумчиво сказал Флеминг. – А ведь я работал по этому делу. Опоздала она лет на двадцать с этой своей информацией.
– Джанет утверждает, что сообщила об этом моему отцу. Это правда?
Инспектор поднял глаза к потолку, как будто мысленно листая книгу своей памяти.
– Знаю только, что до меня эта информация не дошла, – ответил он наконец. – Мы никогда не думали о Маклафлине как о подозреваемом.
– А почему мой отец никому ничего не сказал?
Том попытался пожать в ответ плечами, но передумал.
– Может быть, посчитал информацию ненадежной? – предположил он. – Не знаю…
Добравшись домой, Люси увидела своего отца спящим, свернувшись клубочком, на диване в гостиной. По-видимому, он решил не рисковать и не стал взбираться по лестнице на верхний этаж. Прикрыт Джим был своим собственным пальто.
Люси собрала все одеяла и укутала старика до самого подбородка. Покончив с этим, она достала свои записки и села за стол. Еще раз обдумав историю, которую рассказала ей Джанет, девушка попыталась вспомнить, какого именно числа в июне 1994 года все произошло. Оказалось, что это случилось на следующий день после нападения на ее собственный дом. А брак ее родителей и в какой-то степени ее счастливое детство полностью развалились к Рождеству того же года.
Надо было каким-то образом проверить, правду ли сказала ей Джанет о том, что проинформировала ее отца, не предпринявшего после этого никаких действий.
Люси поразмышляла над тем, не стоит ли ей разбудить отца и задать ему прямой вопрос – почему он не дал ход полученной информации? Но ей было ясно, что в том состоянии, в котором Джим Блэк находится сейчас, он не сможет дать ей заслуживающий доверия ответ. Наконец девушка вспомнила о коробках с записями на втором этаже, которые закрывали целую стену в ее комнате и были рассортированы самим отцом в тщетной попытке приостановить прогрессирование своей болезни.
Захватив с собой кружку с чаем, сержант поднялась в спальню и стала изучать коробки. Несколько из них казались особенно выцветшими, а надписи на них – пожелтевшими. Она поняла, что папки в этих коробках – самые старые, относящиеся еще к середине семидесятых годов.
Тогда Люси стала рассматривать коробки одну за другой. На некоторых из них были написаны названия населенных пунктов, которые она помнила из своего детства. Кошкуинн, Грейстил, Райзин Сан… Она помнила, как ее родители обсуждали между собой совершенные в этих местах преступления.
Течение времени можно было проследить по исчезновению из записок имен людей, по всей видимости умерших, и появлению новых.
Последние записи относились к середине 1992 года.
Ни в одной из записных книжек, которые она просмотрела, мисс Блэк не увидела имени Джанет, хотя та и была информатором ее отца. Люси подумала, что, возможно, пропустила какую-то коробку, и проверила их еще раз, но безуспешно. Тогда она испугалась, что отец мог уничтожить все записи и документы, имевшие отношение к Джанет.
Перетащив все коробки обратно в угол, девушка взяла кружку с уже остывшим чаем и стала спускаться вниз.
Кончики ее пальцев стали красными от перелистывания страниц, руки были грязными от пыли, которая за многие годы скопилась на всех этих папках. Проходя по гостиной, Люси посмотрела на спящего отца. Она вспомнила, что о Джанет он стал говорить только в последнее время. Было ли это связано с чем-то, о чем он прочитал, разбирая свои записки? Ведь отец просматривал какую-то коробку в гостиной… Сержант вошла в комнату и обнаружила еще одну коробку под диваном. Блокнотов в ней было еще больше, чем в других, и все они относились к 1992–1994 годам.
Люси открыла первый блокнот и стала медленно перелистывать его страницы, внимательно просматривая все записи в поисках упоминания о Джанет. Имя осведомительницы впервые появилось на десятой странице первого блокнота. Затем, в течение нескольких недель, оно появлялось на страницах блокнота не слишком часто. А потом что-то произошло, и теперь это имя можно было найти на каждой второй странице.
Постепенно Джим перешел на свой вариант стенографии, и вместо имени Джанет в блокнотах стало появляться просто сокращение «Дж.». Иногда полицейский писал сам себе напоминания переговорить с ней. «Спросить Дж., слышала ли она?» – подобные записи появлялись на страницах довольно часто.
За три страницы до конца последнего блокнота Люси наткнулась на упоминание имени Кевина Маллэна. Оно было обведено красными чернилами, а наверху страницы черным стояло сокращение «Дж.». Под именем Маллэна было написано: «