– А что случилось с молодой француженкой? – спросила Миранда.
– Естественно, она живет на ферме. Она полюбила Луку и уже родила от него двух детей. Ты тоже полюбишь Луку. Он нравится всем женщинам. Конечно, он немного простоват, но парень добрый и характер у него хороший.
– Я никогда не полюблю Луку, – заявила Миранда. – Я не гожусь на роль племенной самки и не буду рожать детей для продажи на рынке рабов. Я ненавижу рабство! Уж лучше умру!
– Не валяй дурака, Мирашка. В данном случае у тебя нет выбора. Ты должна делать то, что тебе скажут. Мы все должны.
– Вы не сможете заставить меня делать это. – С мрачной решимостью проговорила Миранда.
– Сможем, Мирашка. Если не согласишься добровольно, тебя принудят силой. Впрочем, не думаю, что даже в этом случае такой милашке, как ты, сделают очень больно. Лука не какой-нибудь сумасшедший жеребец. Он, безусловно, сделает то, чего ожидает от него хозяин, но потом, я уверен, он будет очень добр с тобой.
– А где мы сейчас находимся, – спросила Миранда, делая вид, что просто хочет сменить тему разговора.
– Уже южнее Киева, – ответил Саша, решив, что нет смысла скрывать от новой рабыни подобную информацию. – Вскоре после обеда приедем в Одессу, а вечером будем на ферме. От Одессы до нее двадцать миль.
Миранда представила карту России, мысленно поблагодарив небо и свою гувернантку за то, что та мучила ее скучнейшими уроками географии.
– Но сколько же времени мы уже в пути? – спросила она.
– Почти шесть дней.
– Такое расстояние меньше, чем за шесть дней? Нет, невозможно!
– Очень даже возможно, если ехать и днем и ночью, как мы. Кстати, ты, наверное, голодна, Мирашка? Скоро мы остановимся, чтобы поменять лошадей, и тогда можно будет поесть. Могу предложить суп, кусочек курицы и фрукты. Хочешь?
Миранда молча кивнула, забилась в угол и погрузилась в размышления. Одесса находилась на берегу Черного моря, не так далеко от Османской империи, а турки являлись союзниками Англии. Конечно, потребуется какое-то время на то, чтобы осмотреться. Но удастся ли сдержать Сашу и этого Луку до тех пор, пока она не разработает план побега? Наверное, будет непросто. Но если постараться, то возможно все. Только не надо бояться. И вообще, главное сейчас – не поддаваться панике.
Украдкой глянув в окно, Миранда убедилась, что они ехали по совершенно безлюдной местности. Интересно, далеко ли турецкая граница? И как долго придется добираться до Константинополя от того места, где она сможет ее перейти? Если поместье князя Черкесского находится на побережье, можно будет украсть лодку: почему бы и нет? Ведь бежать по морю – так даже безопаснее, потому что можно не опасаться погони с собаками. Но что, если она до этого встретит людей, которые начнут задавать вопросы? Что ж, если спрятать волосы… Нет, придется их обрезать и, возможно, покрасить. А еще лучше одеться как мальчик! Хотя… Тут Миранда со вздохом сожаления посмотрела на свою грудь, заметно округлившуюся и набухшую после рождения Тома. Что ж, придется сделать ее более плоской, потуже чем-нибудь перебинтовав.
Так, что еще?… Хорошо бы раздобыть компас. Неизвестно, правда, пользовались ли компасом в этом уголке мира, удаленном от центров цивилизации… А ведь будет ужасно обидно, если она, сбежав с фермы, направится совсем не туда, куда следовало бы. Джаред потом измучает ее насмешками… О, Джаред! Глаза Миранды увлажнились. Неужели он поверит в то, что она умерла? Но что еще ему останется, когда будут предъявлены совершенно очевидные доказательства ее гибели? «Я люблю тебя, Джаред!» – мысленно воскликнула Миранда.
Заметив, что пленница ушла в себя, Саша не стал докучать ей. А вообще-то он не считал, что женщины требовали к себе какого-то особого отношения, поскольку ни одна из них никогда не относилась к нему по-доброму. Собственно, у него никогда и не было настоящей семьи. Его мать, старшая горничная матери Алексея Владимировича, родила, будучи незамужней. Но Саша, хотя никто ему этого не говорил, точно знал, что его отцом был сам покойный князь Владимир Черкесский. Родился Саша через семь месяцев после рождения самой младшей сестры нынешнего князя. Он считал, что ему очень повезло, и на то имелись серьезные причины. Ведь его вполне могли отправить в какое-нибудь отдаленное поместье князей Черкесских, где бы он вырос бы обычным неграмотным крепостным. Однако в судьбу его вмешалась княгиня Александра. Она признала его очаровательным младенцем и решила оказать своей любимой служанке особую честь за безупречную службу. В результате будущий Саша был помещен в княжескую детскую, и грудью ее вскормила княжеская кормилица. Когда ему исполнилось пять лет, а Алексею Владимировичу восемь, он начал вместе со своим будущим хозяином регулярно посещать классную комнату в качестве мальчика для битья. Если Алексей Владимирович был невнимателен на занятиях, то пороли маленького Сашу. Не могли же учителя наказывать будущего князя!
Первые полгода совместного обучения день без наказания становился для Саши праздником. Занимались они тогда с гувернанткой – француженкой-эмигранткой знатного происхождения, бежавшей со своей родины из-за революции. Вывезенные из Франции драгоценности были быстро распроданы, и женщине пришлось самостоятельно зарабатывать на жизнь. Саша же в ее глазах олицетворял тех самых простолюдинов, которые в ее стране устроили ужасный бунт против установленного от начала веков порядка вещей, и она вымещала накопившийся гнев на беззащитном мальчике (этому способствовало еще и то, что князь был на редкость ленивым учеником).
Вскоре, однако, выяснилось, что младший мальчик обладал феноменальной памятью и схватывал все налету. Алексей Владимирович был весьма смущен, внезапно обнаружив, что слуга обходит его в познаниях. Этого княжич стерпеть, конечно, не мог и принялся усердно учить уроки, лишив тем самым мадемуазель поводов для регулярных наказаний Саши. Когда княжичу исполнилось двенадцать, гувернантку-француженку сменил наставник из Англии мистер Бредбери, который, в силу своего британского чувства справедливости, относился к мальчикам одинаково. Алексей Владимирович не противился этому, поскольку нашел в своем слуге интересного партнера по играм и наперсника, которому можно доверять любые секреты. Это было тем более важно, что Алексей примерно в то время стал полноправным князем Черкесским – его отец погиб во время гонок по замерзшей Неве. Вместе с князем Черкесским погибла и его тогдашняя любовница.
Снисходительному отношению юного князя к либеральным взглядам мистера Бредбери способствовал еще и тот факт, что Алексей Владимирович, несмотря на свое высокое положение, испытывал в силу возраста естественную потребность в старшем друге-наставнике. Мистер Бредбери взял на себя эту роль с большой охотой, начав обучать его не только академическим наукам. Когда князю исполнилось четырнадцать, он начал делиться с ним своим сексуальным опытом, сделавшись еще и его любовником. Через год в эти утехи был вовлечен и Саша. Связь англичанина и князя не мешала им искать удовольствий и в обществе женщин. Но Саша в этих развлечениях не участвовал, к женщинам он не испытывал ни интереса, ни доверия. С его первых шагов по жизни женщины были для него чуждыми, а порой – опасными существами. Родная мать ни разу не взяла его на руки, не говоря уж о том, чтобы приласкать или поцеловать. А первая учительница думала только о том, как бы побольнее его наказать.
Женщин он недолюбливал и сейчас, но та, что сидела рядом с ним в карете, чем-то отличалась от других и, возможно, была не такой уж скверной. Саша не сомневался, что она, придя в сознание, немедленно устроит истерику и, скорее всего, начнет кусаться и царапаться, и поэтому он собирался поддерживать ее наркотический сон на протяжении всей дороги и, возможно, еще несколько дней после приезда на ферму. Однако в этот последний день путешествия Саша почему-то внял ее просьбе, и ничего плохого не случилось. Миранда уже несколько часов была в сознании, и при этом они спокойно беседовали. Более того, ей хватило ума не устраивать сцен и не болтать без умолку.
В какой-то момент Саша даже испытывал к ней нечто похожее на сочувствие. Когда эта женщина рассказывала о себе, было очевидно, что она говорит правду. Не то что та сука Джиллиан! Вот уж кому он ни секунды не верил!
А карета тем временем катилась по вымощенной камнями разбитой дороге, спускавшейся с вершины плато к расположенной на морском побережье Одессе. На месте этого довольно крупного города в древние времена находилось греческое поселение, которое просуществовало до четвертого века нашей эры. В четырнадцатом веке на берегу Одесского залива возник порт, контролируемый татарами, а рядом с портом захватившие эти места турки-османы в восемнадцатом столетии возвели каменную крепость, которую менее чем через четверть века взяли русские. И российская императрица Екатерина распорядилась построить здесь город. Случилось это всего лишь двадцать лет назад, однако город за это время сильно вырос.
Прошло еще минут десять, и вот уже карета покатила по широкой улице, разделенной посредине цветущим бульваром. Впрочем, Миранда этого уже не увидела: внезапно почувствовав усталость, она решила, что ей требуется отдохнуть, и уснула крепким, хотя и не совсем спокойным сном. А рядом с ней тихо похрапывал Саша, убедившийся в благоразумности своей подопечной. Проснулись они одновременно – когда карета резко остановилась у ворот обширного поместья князя Черкесского.
– Эй, Саша, просыпайся! – раздался снаружи громкий крик на русском языке.
– А, Миша… Приветствую! Открывай скорее! Я привез ценный экземпляр на нашу ферму.
– Для кого?
– Для Луки. Алексей Владимирович наконец-то нашел ему достойную партнершу.
Привратник заглянул в карету и осмотрел Миранду.
– Ого… – произнес он и прищелкнул языком. – Аппетитная штучка! Везет же этому ублюдку Луке. Не сомневаюсь, что он ее оприходует наилучшим образом. Правда, маленькой француженке ее появление вряд ли придется по душе. Она уже давно ходит в фаворитках Луки, небось, привыкла к этому.