Ладонь бестолково блуждает по поясу, не находя вожделенных ножей. Да и не помогут они. С такого расстояния не попасть в чуть заметную щель в доспехе. Холодные пальцы Эмариса сжались, но не ради поддержки. Вампир сам обратился в зрение, позабыв, где находится и чью руку держит.
Левмир попался, и даже отсюда Айри поняла, что выхода нет. Слишком быстро, слишком неотвратимо движется зазубренное лезвие. Вот коснулось кафтана, еще миг — и пропашет тело насквозь. Рядом с Айри тяжело выдохнул князь, кто-то из рыцарей зашипел сквозь плотно сжатые зубы…
— Да! — Айри с визгом сорвалась с места, прыгнула, перекувырнувшись через голову. Тут же сообразила, что проделала кульбит в платье, но стесняться оказалось некого. Разве что приземление дракона может отвлечь сотни пар глаз от поля битвы.
Там кружила стая. Серые, с желтыми грудками птицы сперва рассыпались в разные стороны, но почти сразу собрались за спиной не успевшего закончить движение рыцаря. На миг стая исчезла, появился Левмир. Рыцарь полетел вверх тормашками, а птицы уже стремятся к следующему. Полыхнул огонь, послышались надсадные вопли. Побросав оружие, рыцари несутся назад, только двое не могут подняться с земли. Должно быть, там, в доспехах, их трясет от страха.
Левмир появился посередине между двумя войсками и зачем-то вонзил меч в землю до середины клинка. Княжна бросилась вниз.
Левмир не успел понять, что остался на поле боя один, не родилось еще в голове сладкое слово «победа». Только что перед глазами мелькали блестящие спины убегающих рыцарей, и вдруг все исчезло, замельтешило. Ураган подхватил его, закружил, осыпал поцелуями лицо.
— Никогда больше так не делай, понял? — кричала Айри. — Я сама там чуть не умерла, пока смотрела. Когда этот замахнулся, а ты… А я… Ой.
Лишь теперь княжна поняла, что на глазах у сотен людей обнимает и целует практически не знакомого человека. На глазах отца, который только что пытался убить не то его, не то себя. На глазах воинов, которые сегодня же распустят столько невероятных слухов, что к вечеру ими переполнится город. На глазах Бинвира, брак с сыном которого мог положить конец вековой вражде и создать могучий альянс. Дыхание сперло, слова застряли в горле, и Айри толкнула Левмира. А он, выстоявший против десятка чемпионов, упал рядом с мечом. Схватился за его рукоять, пытаясь удержаться. Щеки красные, в глазах недоумение. Да и сама Айри выглядит не лучше.
Окончательно перерубив связующую нить, между ними тяжелым шагом прошествовал князь. Ни Айри, ни Левмир не удостоились взгляда.
— Бинвир! — крикнул Торатис. — Я хочу, чтобы ты ушел и забыл о деревне. Твое слово слышали все. Будь мужчиной и прими поражение.
Бинвир сплюнул, на этот раз в сторону моря, а не Торатиса.
— Выставил колдуна и напоминаешь мне о чести?
— Хочешь битвы? — развел руками Торатис.
Еще один плевок. Бинвир отвернулся, махнул рукой.
— Уходим, — сказал воинам. — Ноги нашей не будет на проклятых землях, где князья сватают дочерей за колдунов.
Торатис медленно повернулся. Айри встретила и выдержала его взгляд, хотя сердце едва не разносило ребра в куски.
— Таков твой выбор?
Айри повернулась, глядя на своих рыцарей. Обычно они срывались с мест и неслись поздравлять победившего чемпиона, но сейчас спускался только Эмарис. Остальные застыли, глядя на Левмира полными ужаса глазами. Победа оказалась с привкусом гнили. Будто нечестная, будто за нее придется расплачиваться.
— Я задал вопрос! — Торатис заговорил громче. — Ты сделала выбор?
Глядя в его налитые кровью глаза, Айри сказала:
— Да.
Левмир крутил головой, ничего не понимая, до тех пор, пока в ухо не вцепились холодные пальцы.
— А ну-ка пойдем побеседуем, — тихо сказал Эмарис.
— О чем? — Встав на ноги, Левмир оттолкнул руку вампира.
— Считаешь, не найдем интересной темы?
Две белые лошади стояли неподалеку. Левмир пошел к ним. Эмарис задержался, чтобы выдернуть меч из земли.
— Я буду ждать, — тихо сказала Айри, когда Левмир проходил мимо. Он сбился с шага и кивнул.
Глава 13
Сон вновь выдался тревожным. Череда неясных образов, глаза Левмира горят алым огнем. Почему-то привиделся даже отец. Но перед самым пробуждением все затмил образ Айри. Ее смуглое лицо — последнее, что увидела Ирабиль.
— Вставай. — Кастилос потряс за плечо. — Опять слезы?
— Отстань, — проворчала И, отвернувшись. Прижала к глазам одеяло.
Матрас качнулся — Кастилос сел на край. Его рука вновь опустилась принцессе на плечо, теперь не требуя, но утешая.
— Он придет.
— Откуда ты знаешь? — поморщилась Ирабиль.
— Иначе быть не может. Почему ты сомневаешься?
Ирабиль повернулась на спину. «Кошмар какой-то», — подумала, глядя на участливое лицо Кастилоса. Сидит тут, будто отец. Да и отец нечасто позволял себе такое. Она могла по пальцам пересчитать подобные случаи.
— Ты ведь тоже видишь? — спросила Ирабиль, борясь с желанием схватить Кастилоса за руку.
— Иногда, — кивнул он. — Мы все теперь связаны.
— А ты видишь там… Айри?
Кастилос покачал головой.
— Кто это?
— Не знаю. Какая-то девушка. Она очень сильная, но несчастная. Я видела ее лицо, видела… Ее портрет.
Последнее Ирабиль произнесла совершенно упавшим голосом. Да, портрет — вот что еще запомнилось из беспорядочного сна. Карандашный рисунок, сделанный такой знакомой рукой.
— Ты ведь спала. — Рука Кастилоса коснулась ладони принцессы, И сжала пальцы. — Не все, происходящее во сне, — правда. Вспомни, что ради тебя пережил Левмир. А ты ради него? Думаешь, он не ценит этого? Я не могу представить такой силы, что сможет его задержать, особенно теперь, когда он — вечный. Ну пускай там есть какая-то Айри. Что с того? Он вернется к тебе в любом случае. Такие как он не прячутся. Дошедший до Алой Реки не отступит.
Уголки губ принцессы слегка приподнялись, глаза заблестели.
— Ну, вот и молодец. — Высвободив руку, Кастилос щелкнул И по носу. — А теперь давай, собирайся, солнце скоро сядет.
Через городскую стену перебрались тайком. Без предупреждения Кастилос обхватил принцессу за талию одной рукой и прыгнул. Ветер свистнул в ушах, голова пошла кругом. Только оказавшись на земле, И вскрикнула.
Проводив взглядом заходящее солнце, Кастилос повернулся к Ирабиль.
— Начнем.
Сначала было интересно, потом — смешно. А через пару часов принцесса выбилась из сил, выполняя все новые приказы.
— Попробуй задержать дыхание на выдохе, — сказал Кастилос, когда И шлепнулась ему на руки с высокой ветки дерева, на которую он ее забросил.
— Будь я вампиром, раны бы так и так заживали, — принялась капризничать Ирабиль. — Ну остановлю я сердце, ну умру… Понятно, от меня только проблемы сейчас…
— Не смей так говорить, — перебил Кастилос. — Мне плевать, вампир ты, человек или телега с одним колесом. Этот путь мы проходим вместе, таков мой выбор. Изволь его уважать.
Махнув рукой, И уселась в траву. Усталый задумчивый взгляд остановился на набухающей луне.
— Хотела бы я вечно жить на той полянке, — прошептала И, когда Кастилос сел рядом. — Чтоб никого и ничего вокруг, и чтобы не взрослеть никогда.
Помолчав из вежливости, Кастилос спросил:
— Что за полянка?
Улыбнулась.
— Где тебе морду били. Так приятно было посмотреть, что я засмеялась, а он обернулся. А я… Решила познакомиться. Смотрела на него и смеялась, как он рот открыл, глаза вытаращил. И сказать-то толком не может ничего, и сам из себя весь…
Ирабиль обняла согнутые ноги, уткнулась в колени лицом, но от Кастилоса не укрылись ни слезы, ни улыбка.
— Знаешь, как я удивилась, когда он уйти отказался? У меня ведь все просто было: взять, да отвести его к соседям. Какая, мол, людям разница? А он взял и не послушался. Честное слово, хотелось к папе бежать, жаловаться.
— Ты была ребенком, вот и все, — пожал плечами Кастилос.
— Дурой я была, вот и все, — послышался ответ. — Он на меня таращился, а я и рада. Так и радовалась, пока с той девчонкой его не увидела. Тогда уже страшно стало, а потом — еще страшнее…
Кастилос деликатно зевнул, глядя в сторону. Принцессе нужно выговориться, а ему — выслушать. Только молча слушать не годится. Поразмыслив, Кастилос задал вопрос:
— Почему ты решила с ним бежать? Были ведь варианты. Объяснить все и оставить в деревне после суда. Ну, или привести его во дворец. Думаю, Эмарис не отказал бы в просьбе сохранить жизнь одному мальчишке, а то и взять его в услужение.
Принцесса подняла голову, отерла слезы.
— Каждый раз, как я просила о чем-то отца, мне казалось, я краду это у мамы. Он смотрел на меня, хотел видеть меня, а видел ее. Знаешь, с чего все началось? Я волосы обрезала, чтоб не быть на нее похожей. Таким я его еще не видела, так он никогда не кричал. Даже Аммит не сумел его успокоить. Я сбежала. Превратилась в волка. Всю ночь по лесу носилась, рассвета не заметила. Вообще хотела так навсегда и остаться. А потом лапа в бревне застряла. Мальчишки набежали, давай палками бить. А я смотрела на них и думала: хоть бы уже убили, все равно ведь никому не нужна. Вдруг пришел Левмир. Прогнал их.
— Об этом я не знал, — сказал Кастилос, теперь уже с неподдельным интересом глядя на Ирабиль.
— А я тогда вообще ничего не знала. Аммит и Акра помогали мне, потому что любили меня. А этот мальчишка просто взял и спас волчонка. Почему? Зачем? Потом только поняла, зачем. Он все знал уже тогда, пусть и не понимал. А мне два года понадобилось.
Кастилос улегся на спину, ладони сцепились за гловой, взгляд устремлен в звездное небо. Близок час встречи с Ливирро, надо бы вернуться, но…
— Ты ведь не хочешь сказать, что Левмир влюбился в волчонка. Так о чем ты говоришь?
Когда И повернулась к нему, Кастилос вздрогнул. Глаза девушки сверкнули зеленым огнем. Был этот краткий, непередаваемый миг, когда Кастилос ощутил рядом вампира, преданного одной великой страсти. Всего лишь миг, которого принцесса даже не заметила, но Кастилосу хватило его, чтобы понять: ничего он не добьется. Вечность принцессы в руках другого. Помоги ему Река донести ее, не растеряв по дороге.