— Предательница!
Вздрогнув, Сиера повернула голову. Перед ней, трясясь и зажимая рану на плече, стоял вампир. Один из тех бойцов, что присягали барону, а теперь должны были слушаться ее.
— Это вы — предатели, — услышала Сиера свой ровный голос. — Но я готова прощать. Если прямо сейчас ты встанешь на мою сторону.
На миг в черных глазах вампира мелькнуло сомнение, но тут же лицо исказила гримаса отчаяния. Он завыл и побежал на нее. Прогудела горящая цепь, снеся ему голову. Туловище пробежало еще несколько шагов и упало, перерубленное топором Рэнта.
Сразу вслед за этим пришло восхитительное чувство. Как будто с сердца упали ледяные оковы, как будто на плечи перестала давить страшная тяжесть.
— Все? — не веря себе, спросила Сиера.
— Гаси огонь, — повелел Аммит. — Пока — все.
Один за другим погасли четыре костра. Люди, кашляя, падали на раскаленную землю и замирали без движения. Ловили ртами воздух, смотрели в небо, успевшее расчиститься. С неба звезды равнодушно взирали на Мертвый Яр, выжженный, усеянный трупами, залитый кровью.
От голода заныли зубы, желудок свело, подкосились ноги. Еда так близко, — только руку протяни — от этого еще хуже, еще тяжелее. Сиера выронила цепь и застонала. Покачнулась, но ее кто-то подхватил под руку. Кто-то…
— Молодец, — хрипло сказал Сардат. — Я в тебе не сомневался.
Милашка и Рэнт подошли к ним. Оба — растерянные, с голодными глазами. Последним неспешно приблизился Аммит. Обтирая лезвие меча куском плаща того вампира, которому свернул шею, он по очереди взглянул в лицо каждому.
— С тракта мы увели две сотни, — прозвучали страшные слова. — В живых осталось — едва шесть десятков. Сейчас мы пойдем и будем пить их кровь. Много крови, чтобы запустить сердца. Постарайтесь, если вам так угодно, объяснить несчастным, что все — ради их блага. Что в бараках было бы гораздо хуже. Что главное поверить — и люди победят вампиров. Не жалейте ярких красок. Вперед. Вот они — люди.
И, бросив меч в ножны, пошел к копошащимся на земле телам.
Глава 28
Язык не поворачивался назвать это «собранием». Двое оставшихся лордов и Атсама, в дом к которой приволоклись оба. Расселись в столовой средь бела дня. На подносе перед каждым две пробирки из старых запасов. Это должно было означать, что разговор будет долгим и, к тому же, секретным — людей до него не допустить.
Атсама, непоколебимая, будто каменная глыба, смотрела то на одного, то на другого, восседая во главе стола. Единственная не держала под рукой пробирок, подчеркивая независимость и преданность королю.
Лорды старались друг на друга не смотреть. Олтис крутил на подносе пробирку — нервничает, несмотря на остановленное сердце; Каммат неподвижен, сдвинув седые брови, следит взглядом за беспокойными пальцами Олтиса.
— Знаете, зачем я вас собрала?
Лорды подняли головы. Все смолкло, даже пальцы Олтиса перестали вертеть пробирку. Атсама усмехнулась надежде, сквозившей в их взглядах.
— Ни зачем, идиоты, — сказала она. — Это вы ныли, что нужно поговорить, вы назначили время. Как теперь расценивать ваше молчание? Оба резко лишились ума?
— Попридержала бы язык, девочка, — резко сказал Олтис. — Я старше тебя и…
— И вполне способен решить свои проблемы без меня. — Атсама встала. — Собрание окончено, прошу покинуть мой дом.
На лице Каммата проступила досада. Метнув выразительный взгляд на поникшего Олтиса, он примирительно вытянул руку к герцогине:
— Не нужно злиться, прошу. Мы все сейчас немного не в том состоянии, чтобы полностью себя контролировать.
— Да? — Атсама осталась безучастной. — Тогда, может, отправиться к Реке и вернуть дар?
Тем не менее, она села, взмахнула рукой, позволяя говорить.
Каммат, покосившись на Олтиса, поспешно осушил пробирку.
— Я думаю, нужно начать с того, чтобы обозначить цель собрания, хотя она всем хорошо понятна.
— Немного завидую, — сказала Атсама. — Лично я в неведении.
Она проигнорировала яростный взгляд Олтиса. Умный здесь только один, с ним и придется вести беседу.
— За несколько лет мы привыкли к политике Эрлота, — заговорил Каммат. — В ней есть свои положительные моменты, как ни крути. Проблема баронетов исчезла, люди под присмотром…
— Люди, если ты не заметил, отказываются воспроизводить потомство, — перебила Атсама. — Так что лет через пятьдесят ты запоешь по-другому.
— Вот об этом мы и хотели поговорить, — приободрился Каммат. — Ты совершенно права, Атсама. В политике Эрлота имеются существенные изъяны…
Атсама расхохоталась, и смущенный Каммат принужден был остановиться.
— Как это мило! — воскликнула герцогиня. — Я совершенно права! Теперь все выглядит так, будто это сборище действительно затеяла я, и можно, в случае чего, указать на меня пальцем. Спасибо за доверие, Каммат, но я просто сказала, что ситуация с людьми далека от идеала, и я сейчас пробую разные способы ее решения. — Она помрачнела. — Не все получается…
— Приношу извинения, — терпеливо сказал Каммат, жестом приказывая сесть Олтису, который подскочил было, намереваясь гордо уйти. — Я закончу мысль. Итак, хотя мы изначально настороженно отнеслись к нововведениям, с ними, как оказалось, можно мириться. Пусть многое еще нужно доработать, но в целом жизнь продолжается — и не самым худшим образом. Однако из последней беседы с королем мы сделали вывод, что и эта система долго не простоит…
— Если бы вы слушали, что он говорил изначально, — перебила Атсама, — то знали бы, что он никогда и не собирался превращать вампиров в жиреющих на дармовой крови сторожей бараков. Все, что он делал — делал на время и не скрывал этого. Теперь пришло время перемен.
— Верно, — кивнул Олтис, стараясь не смотреть на герцогиню. — Только вот говорить он об этом начал, когда Эмарис уже был мертв.
Атсама на мгновение прикрыла глаза, вспоминая сумбурный рассказ Ареки о смерти лорда Варрэла и открывшемся тайном ходе из тронного зала. Так она и не придумала, что делать с этим знанием.
— А когда начал, — говорил Олтис, перебрасывая из ладони в ладонь пробирку, — было уже поздно возражать. Эрлота мог усмирить только Эмарис, а Эмарис зачастую прислушивался к совету лордов.
— Я бы не назвала эти его действия глупыми, — сказала Атсама. — А вот о чем вы думали, когда поддерживали Эрлота? Уж не о тех ли неиссякаемых реках крови, что обещал он?
Каммат потупил взгляд, Олтис, напротив, посмотрел на Атсаму в ярости:
— А ты чем руководствовалась?
— Здравым смыслом, — отозвалась герцогиня. — Не поддержи я его — он бы меня уничтожил. Как вы все, наверное, помните, я была ему должна.
В этот раз даже Олтис отвернулся, вспомнив злополучную охоту. Повода для гордости у него не было.
— В отличие от вас, — продолжала Атсама, — я хорошо знаю Эрлота, еще со времен Войны. И знаю, на что он способен. Встать на пути у такой силы? Нет, я не настолько глупа. Встать против Эмариса? Тут можно было делать ставки. Как видите, вы до такой степени бесполезны, что вас никто в расчет не принимал. Эрлот знал, что вы пойдете туда, куда я ткну пальцем. Это его слова, Олтис, не мои. Хочешь плеваться оскорблениями — дерзни плюнуть Эрлоту в лицо. Только извести меня заранее, хочу посмотреть.
Атсама прервала неспешную речь, чтобы вдохнуть. Лорды молчали, опустив головы.
— И вот мы плавно подходим к цели нашего собрания. Что же вы задумали, мальчики? Хватит ходить вокруг да около. Прикончить Эрлота? Ну? Таков план?
Каммат вздрогнул, и его дикий взгляд выплеснул на Атсаму весь его ужас перед собственными мыслями. Олтис еще ниже опустил голову, подбородок почти уперся в грудь, а кулаки крепко сжались.
— Детишки, — вздохнула Атсама, прикрыв глаза, — вам нужно, чтобы мамочка дала разрешение? Так вот, я его не даю. Но, просто чтобы вас успокоить, давайте обсудим. Как вы это себе представляете — убийство сильнейшего в мире вампира?
После продолжительного молчания слово взял Олтис. Он встал и, не глядя на Атсаму, выдохнул:
— Девчонка.
— Это комплимент или оскорбление? — пожала плечами Атсама.
— Фаворитка Эрлота. — Каких же сил стоило Олтису не сорваться! — Она ведь сейчас у тебя, так? Когда Эрлот вернется, он наверняка захочет глотнуть ее крови. Мы подумали, что было бы неплохо напоить ее полынным отваром…
Хохот герцогини оборвал его речь. На глазах у нее даже выступили кровавые слезы.
— Прекрасный план! — воскликнула она. — Нет, правда, просто чудо! Даже если забыть о том, что по приказу Эмариса полынь истребили на всех известных землях…
— Да ну, — вставил Олтис. — Каждый немного припас, на всякий случай…
— Даже если забыть об этом, — повысила голос герцогиня. — Вы что, решили, будто Эрлот до такой степени глуп, что не поймет, что с ней не все в порядке? Бледная, едва шевелится, бессвязная речь. Или что, я должна буду сказать, будто мы с ней перед расставанием решили напиться, а вина оказалось слишком много?
Атсама переводила взгляд с одного унылого лица на другое, и губы ее дрогнули в печальной улыбке.
— Ясно, — уже тише сказала она. — Вы полагали, что, раскрыв покушение, Эрлот сразу поймет, что за этим стою я. Кто же еще? Ведь у меня гостила девчонка. Господин Эрлот убивает Атсаму, и один из вас становится новым герцогом. После чего в действие вступает вторая часть гениального плана под названием: «А там посмотрим». Верно?
— Отравление может и получиться, — пробормотал Каммат. — Эрлот доверяет тебе. С чего бы ему подозревать…
— Эрлот не доверяет никому, — отрезала Атсама. — То, что он сейчас бросил на меня город, говорит лишь о том, что на город ему плевать. Обнаружив на его месте груды трупов и руины, он просто вздохнет и пойдет дальше. Но скажите, мне правда интересно: кто, по вашему, должен занять место Эрлота? Ведь новый король — кто-то из нас, правильно?
Оживились. Глаза забегали.
— Поначалу, — заговорил Олтис, — мы думали разделить власть. Нужно будет многое восстановить. Скажем, оставить фаворитов, но вернуть деревни, донации. Городское население вообще можно исключить. От них одна зараза и беспорядки.