Ты все еще не стал взрослым. Все еще не можешь ничего изменить, не можешь помочь, не можешь спасти. Твой удел – впустую щелкать зубами.
Глава 19
После заката Ду Цзыян направился в свои покои. Огромное количество бумажной работы приковывало его к рабочему столу едва ли не до рассвета. Сводки, списки погибших и нуждающихся в помощи из имперской казны собирались в огромные горы, грозящие похоронить уставшего императора под завалами. Донесения разведки стопками лежали вдоль стен, вопросы о введении новых налогов и схемы оружия понемногу перебирались в императорскую опочивальню и грозились разлететься по всему дворцу.
Если и удавалось отложить хотя бы часть работы, то немым укором совести являлись министры, а то и сам Мастер пыток покидал свои подземелья и принимался докучливо вещать об ответственности. Когда-то мечтавший занять трон Ду Цзыян теперь уже и не помнил, зачем хотел этого. Разве не проще было жить неприметным принцем, четвертым в постоянно удлиняющейся череде отцовских отпрысков?
Император тер то виски, то брови, сражаясь с усталостью. Если бы только не смерть отца и братьев, разве влез бы он в это неподъемное ярмо?
А теперь еще новое расстройство, да не одно.
Еще отцом Ду Цзыяна было подписано соглашение с южным прибрежным королевством Сибай. Небольшой клочок суши и десятки островов были ключом к выходу в крупнейшее Центральное море. У Лойцзы был свой выход к морю, но он представлял собой узкий пролив между чужими берегами с коварными течениями. Дно пролива было усеяно многочисленными подводными скалами. Лишь немногие местные капитаны на маленьких кораблях брались перевозить грузы, и широкая торговля водными путями была стране недоступна.
Со смертью старого императора страну охватил хаос, и все договоренности растаяли как дым. Соседи, в том числе и Сибай, просчитывали свою выгоду, раздумывая, поддержать ли притязания Ду Цзыяна, попытаться посадить на престол кого-то из своих людей или захватить агонизирующую страну.
Проблему необходимо было решать незамедлительно. Началась игра на опережение, и если бы Ду Цзыян затянул с войной, то пару лет спустя уже объединенный союз соседних стран пожаром прошел бы по его землям. С огромными потерями и усилиями, но империя смогла поглотить всех разобщенных соседей и при этом сама не развалиться на части.
Принцесса – наследница Сибая стала частым гостем в Лойцзы, а после завоевания первых трех соседних стран ее отец милостиво согласился обдумать предложение породниться.
Теперь брак можно считать решенным вопросом.
Преимущества нового положения были очевидны, а туманные, спутанные ощущения некой неправильности легко удавалось заглушить.
Император отодвинул несколько плотно сшитых между собой схем, в которых оружейники представляли оружие на основе привезенных из пустыни механизмов, и невольно прислушался. За дверью все еще было тихо.
Ши Мин и спешно привезенная из дальнего села Ху Янмей определенно поладят. Девушка была умна и знала, что со своими увечьями об удачном браке ей не стоит и мечтать. Конечно, пойдут слухи, наверняка кто-нибудь из стариков вспомнит серебряные глаза, но все это не имеет никакого значения. Заполучить последнюю выжившую девушку из предыдущей правящей династии было большим успехом.
Два древних рода сольются и породят новую ветвь, сильную и стойкую. Кровь играет огромное значение, и плоды этого слияния должны стать прекрасным подспорьем для трона. Править страной в одиночку было делом не только сложным, но и глупым. Трон должен иметь под собой надежное основание из преданных и надежных людей, а не балансировать на кончике иглы. Только со стороны такой брак и вправду мог смутить. Вот и в глазах Юкая все обернулось нелепой злой шуткой, унижением: как его драгоценного наставника посмели принуждать к такому неравному браку? Уму непостижимо.
Оставался только один нерешенный вопрос, и с какой стороны ни пытался к нему подобраться озадаченный Ду Цзыян, решения найти он не мог.
Эхом его мыслей за дверью раздался звук шагов.
От вошедшего сильно пахло гарью. Император откинулся на спинку и устало посмотрел на высокую фигуру, замершую у двери.
– Ну как? Поговорил с Ши Мином?
Юноша, не ответив, сделал шаг вперед и вышел на свет из густой тени.
– Отмени ее, – хрипло потребовал он, – прекрати все это.
Ду Цзыян с тяжелым вздохом подпер подбородок, разглядывая младшего брата.
Подбородок Юкая едва заметно подрагивал, а кулаки были сжаты так плотно, что пальцы побелели. Руки были перепачканы в чем-то темном, на указательном пальце алела полоса то ли содранной, то ли обожженной кожи.
– Я не знаю, почему ты хочешь его так унизить. Ши Мин никогда не шел против тебя. – Юкай медленно приблизился. Острый запах гари и металла усилился. – Она и есть твой «достойный выбор»? Хромая, некрасивая, нищая – ты как будто врагу невесту выбирал!
Последние слова Юкай прорычал в лицо Ду Цзыяну, опершись на стол и нависая над головой брата.
Император на мгновение опустил взгляд, прячась за пеленой ресниц. Глаза его были спокойны и полны терпеливого ожидания.
– Присядь, – негромко попросил он, кивая на стул, но Юкай остался стоять.
Беспомощно вздохнув, император развел руками.
– Выслушай меня и подумай, – мягко начал он. – Я должен заботиться о тех людях, кто был и остается верен мне. Ши Мин – последний росток некогда огромного семейства. Ему скоро тридцать, и он одинок. Да, я мог бы найти ему одну из избалованных капризных придворных барышень, но Ши Мину бы это радости не принесло. Ху Янмей хоть и не выглядит красавицей, но очень умная и сильная девушка. У нее древние корни и кровь именитого в прошлом рода.
– Кровь? – холодно переспросил Юкай. – Ты сводишь их, как породистых лошадей? Почему он должен страдать из-за твоих планов? Или других девиц из хороших родов разобрали?
Ду Цзыян длинно выдохнул и растерянно коснулся лба. Слова его никак не находили отклика, и это было странно.
– Дело не только в крови. Таким людям, как твой наставник, всегда сложно вступать в брак. Ты ведь не хуже меня знаешь его. Думать о внезапной и сильной любви, которая приведет Ши Мина к браку, – глупость. Он привык к свободе. Я не хочу обрекать его на брак с девушкой, за которой стоит сильная семья. Ху Янмей же прекрасно осознаёт все выгоды такого союза и никогда не посмеет перечить Ши Мину. Она согласилась даже принять его фамилию, чтобы ничто не напоминало…
Сначала Ду Цзыяну показалось, что брат сдавленно всхлипнул. Император замолчал, с тревогой всматриваясь в его лицо. Юкай запрокинул голову, избегая показывать свои эмоции. Сдавленный смех все-таки прорвался наружу – истерический, негромкий.
– Договаривай до конца. – Глаза Юкая повлажнели от смеха, когда он наконец опустил голову и в упор посмотрел на брата. – Может, все дело в том, что ты стараешься его власть передать в мои руки, а его лишить всех заслуг и отправить подальше? Боишься ли ты той власти, которая сейчас сосредоточена в его руках?
– Юкай! – повысил голос Ду Цзыян. Даже его безграничное терпение таяло капля за каплей. – Ты говоришь глупости. Я понимаю, ты привязан к нему, но у тебя есть свой долг, как и у каждого из нас. Долг Ши Мина – продолжить род, а Ху Янмей с достоинством приняла мою волю. Сколько раз твой наставник уже был ранен? Я прежде всего…
– Уж не выказываешь ли ты недовольство тому человеку, который привел войско к победе вопреки твоим бездарным приказам? – холодно проговорил Юкай, оборвав его речь на полуслове.
Тяжелая предгрозовая тишина окутала комнату.
– Позволь спросить, – неторопливо начал император, поправляя перчатки, – твои это слова или все-таки слова Ши Мина?
– У меня есть глаза. Я был там, Цзыян. Вся эта война не имеет смысла.
– Эта война имеет огромное значение. – Ду Цзыян прикрыл глаза и устало покачал головой. – То, что ты не хочешь разбираться в делах империи… нехорошо, но я понимаю, почему ты так считаешь. Я не пытаюсь никого наказать, Юкай. Ши Мин был одним из тех, кто поддержал меня, и без него нам с тобой пришлось бы бежать, спасаясь от желающих захватить власть. Так объясни мне, чем ты на самом деле недоволен? Правлением моим, выбором невесты, войной? Кажется, будто все, что я делаю, совершенно неправильно. Так скажи, как я должен поступать, чтобы было правильно?
Чем дольше говорил император, многословно, словно ребенку, объясняя положение дел и выгоды Ши Мина от брака, тем ниже опускал голову Юкай. Сгорбившись и выдвинув плечи вперед, он исподлобья наблюдал за братом, точно не слыша его слов. Ду Цзыян под этим холодным взглядом вдруг ощутил себя бабочкой, которую прикололи к бумаге булавкой.
– Этого я не прощу тебе, – коротко и глухо проговорил юноша, и глаза его разгорелись недобрыми огнями. – Он – моя семья. Больше не ты. Не смей обращаться с ним непочтительно.
Император молча смотрел на напряженного и рассерженного младшего Дракона. Смотрел на человека, которого защищал всю свою жизнь, на единственного, кто всегда оставался на его стороне и не заставлял сомневаться в своей преданности. Смотрел и понимал, что Юкай не слышит. Не слышит и не желает слышать ничего из сказанного, оглушенный неожиданными переменами, собственной жадностью или полудетской ревностью.
Как будто Ду Цзыян не с разумным и послушным братом говорил, а лбом пытался пробить стену.
– Юкай, – поднявшись, император сжал напряженные плечи юноши, стремясь успокоить, – я должен заботиться обо всех сразу. О Ши Мине и его будущем. О наших землях. О тебе. Ты должен отпустить его и остаться здесь. Ши Мин больше не может защищать тебя, ты сам должен научиться всему. Тебе придется жить во дворце и иметь дело с теми, кто с радостью воткнул бы нам нож в спину. Шесть лет прошло со смерти нашей матери, отца и братьев, всего шесть лет, а ведь их убийц так и не нашли. Если бы я мог, то прятал тебя вечно, но это невозможно. Тебе придется стать сильнее. Один я не справлюсь.