Группа усталых имлингов подошла ближе, заметила Колкагг и остановилась. Короткий миг путники в растерянности стояли молча, как будто не были уверены, как следовало поступить. Убежать. Закричать. Или возликовать. Один решил пуститься наутёк. Ярладин схватил паникёра, и у того началась истерика.
Ример подошёл ближе.
– Ярладин! – воскликнул он, чтобы его узнали.
Великан прищурился.
– Ример?
Новый мастер Колкагг слушал, как его имя шёпотом промчалось по группе беженцев. Затем приблизился к члену Совета, для которого побег не прошёл бесследно. Под глазами образовались мешки, одежда выглядела слишком лёгкой для погоды. Ярладин положил руку на грудь Римера, как будто хотел удостовериться, что не ошибся. В усталых глазах блеснули слёзы.
Юноша был рад видеть друга в живых, но не почувствовал печали. С горем покончено. Рыдания никому не помогут. Надо просто выяснить, кто мёртв, а кто нет.
– Слышал, из Совета уцелело двое? – Ример осмотрел беженцев. Широкоплечая неуклюжая женщина локтями проложила себе дорогу вперёд. Сигра Клейв.
Юноше не удалось скрыть удивление. Железная дева Совета. Самая воинственная из всех них и, вероятно, больше всех действовала на нервы бывшему ворононосцу, желая непременно всё решить кровопролитием. А название «Равнхов» она не могла выговорить, не сплюнув.
Что Сигра делает здесь? Когда Ример думал о тех, кто последовал за Даркдаггаром, то в первую очередь вспоминал о ней.
Мужеподобная женщина подняла подбородок и посмотрела на предводителя Колкагг.
– Значит, ты считал, я осталась в Эйсвальдре, – с горечью сказала она.
Ример пожал плечами.
– Совет или ничего, таким всегда было твоё кредо. И я не сомневался, что ты последуешь за кем угодно, если он решит уничтожить меня.
Во взгляде Сигры появился стыд, но она тут же опомнилась.
– Можешь думать что пожелаешь, мальчик. Своими поступками ты и камень заставишь кровоточить от раздражения, но место в Совете было твоим по праву. А члены того Совета, в котором заседала я, друг друга не убивали.
Ример посмотрел на других имлингов. Большинство принадлежало к семье Сигры. Если ему не изменяла память, у той имелось двенадцать детей самых разных возрастов. С Ярладином тоже пришли несколько имлингов. Ример узнал одну девушку. Силья. Силья из Эльверуа. Она улыбалась юноше так, словно он на танец её пригласил, словно она и не бежала тёмной ночью через Блиндбол. И казалась ничуть не удивлённой встречей с внуком Илюме. Значит, Ярладин рассказал всем, что Ример жив.
Он вновь перевёл взгляд на члена Совета.
– Кто?
Ярладин прижал к себе внучку и закрыл ей уши руками.
– Первой стала Нолдхе. Она мирно скончалась во сне, как говорят. Миану Фелль бросили в шахты за… государственную измену.
Казалось, последние слова режут ему язык.
– Эйр?
Ярладин покачал головой:
– Пожар…
Ример на секунду закрыл глаза. Он знал Эйр всю свою жизнь. Ворононосица была одной из самых близких подруг Илюме и постоянно приходила к ним в гости, когда мальчик рос. Всё сложилось не так, как должно было.
– А остальные с ним? С Даркдаггаром?
– Мы не знаем. Мы знаем о Тирме, Саульхе, Лейвлунге…
Сигра перебила доклад:
– Старику скоро сто лет стукнет, я сомневаюсь, что он осознаёт происходящее.
Ярладин кивнул.
– Но Фрейд Вангард с ним. И Телья Ванфаринн.
Ример снова закрыл глаза и сжал пальцами переносицу. Телья… Дальняя родственница Урда. Актриса, которая однажды вплыла в зал Совета в чёрном траурном платье, страстно желая заполучить кресло Урда. Она получила место, о котором так мечтала.
Юноша вздохнул.
– Вы видели Рамойю?
Ярладин покачал головой. Оставалось надеяться, что они с Ветле уехали в Равнхов.
Ример знаком велел имлингам Маннфаллы следовать за собой.
– Вы выбрали не самый простой путь.
– Сначала мы пытались избежать необходимости идти через Равнхов, – произнёс Ярладин с наигранным облегчением, как будто не желая вспоминать, как они расстались в прошлый раз. – Но местность стала слишком открытой, и чтобы сбить со следа погоню, пришлось уйти в горы. Мы не могли знать наверняка… Мы не знали, где находятся Колкагги.
Последние слова прозвучали вопросительно. Ярладин был наблюдательным и понимал: что-то случилось.
– Я могу рассказать тебе, где находятся Колкагги, – ответил Ример. – Мы мертвы. Буквально все до одного.
Он услышал, как Ярладин остановился, и взглянул на него через плечо, не останавливаясь.
– Но и Даркдаггар тоже, если это тебя утешит.
Взволнованный член Совета догнал юношу.
– Ример, ты не можешь отправиться в Эйсвальдр! Гарм поставил в армию своих имлингов! Даже попытка проникнуть в город – это самоубийство.
К ним подошёл Мозг.
– Я говорил то же самое.
Ример зашагал дальше, не желая участвовать в обсуждении. Он слышал, как Силья зовёт его, но общаться с ней тоже не хотел. Только не сейчас. Ярладин с Мозгом пытались держать строй, не прекращая разговора о случившемся. О том, как много значит Ример. О том, что он должен объединить остальную часть Имланда. О том, что он является защитником мира.
И это он-то. Раб трупорождённого.
Знали бы они…
Ярладин снова остановил юношу и схватил за руку.
– Ример, ты должен выслушать…
Тот вырвался и повернулся к члену Совета.
– Нет! Это вы должны выслушать! Даркдаггар – мертвец. Возможно, он умрёт не завтра, но обещаю, что скоро он узнает, насколько близко подобрался к Шлокне.
Знак всевидящего
Даркдаггар резко очнулся ото сна и сел в кровати. Неужели это раскаты грома? Нет, кто-то громко ломился в спальню.
Кунте несколько раз прокричал имя хозяина с другой стороны двери. По коридорам бегали стражи. Такое может разбудить даже мёртвого.
Элиса схватила мужа за руку.
– Гарм? Что это? – её голос казался слабым и сонным. С тех пор как они переехали за стену, жена была сама не своя. Слишком мало спала и ела. В минуты слабости Даркдаггар думал, что она догадалась о его тайнах. Что она всё знает.
Он встал и плотнее укутался в ночную рубаху.
– Спи. Наверняка снова кто-то сбежал.
С тех пор как Гарм взял власть в свои руки, таких случаев произошло несколько, но он понимал, что это неизбежно. Ожидаемый исход в сложившихся обстоятельствах.
Элиса села, уставилась на дверь и прикрыла рот рукой. Даркдаггар обошёл вокруг кровати и уложил жену обратно на подушки, а потом убрал волосы с её лица.
– Я сейчас вернусь. Оставайся здесь.
Её глаза широко раскрылись. Гарма одолевало желание силой закрыть их, как веки умершего. Он устыдился своих мыслей. Элиса ни в чём не виновата. Дни выдались беспокойными. Время изменений. Эпоха перемен. Но они выиграли. Совет всё ещё действует. Верные имлинги под руководством Даркдаггара.
Но его волновало то, что жена перестала спать. Он навёл порядок в Совете. Навёл порядок в армии. А вот с ней всё разладилось. Возможно, когда победа будет гарантирована, а государства успокоятся…
Гарм рывком распахнул дверь. Кунте продолжал стучать по воздуху, пока не понял, что случилось. Разъярённый член Совета выскочил из спальни.
– Ты пугаешь людей до смерти!
– Знаю, Гарм-отче, но кто-то пробрался внутрь.
Даркдаггар выругался. Он забыл надеть тапочки.
– Внутрь чего? Кто пропал?
– Нет, ничего такого. Все на постах. Два отряда отправились на поиски, но… Никто никого не видел.
– Что ты мелешь, Кунте… Что случилось? Кто-то погиб?
– Нет, но…
В глубине коридора настежь распахнулась дверь. Фрейд Вангард высунулась наружу, держа в руке ночной светильник. Даркдаггар успокаивающе помахал ей:
– Ничего страшного. Ложись, Фрейд. – Та что-то пробормотала и скрылась в своей комнате. Жить на головах друг у друга было далеко не идеальным решением, но горестной необходимостью. Во всяком случае, до тех пор, пока не установится контроль над ситуацией. Сейчас же Эйсвальдр сжался до размеров старейшей части города. До сердца, которое когда-то было святыней Всевидящего за белыми стенами.
Даркдаггар вздохнул:
– Кунте, вы колотите в двери так, что можно разбудить спящих в Шлокне. Никто не пропал. Никто не умер. А вы ищете того, кого никто не видел. Объясни всё внятно.
– Ты должен это увидеть, – ответил собеседник и жестом пригласил следовать за собой.
– Подожди. – Гарм вернулся в спальню. В темноте было сложно что-то разглядеть, но тапочки стояли на месте. Хорошо, что хоть что-то находилось на своём месте. Даркдаггар надел их и прошептал Элисе:
– Ничего особенного, как я и думал. Я скоро вернусь.
Он не стал дожидаться ответа, вышел и проследовал за Кунте.
В этой части Эйсвальдра коридоры были узкими, двери низкими, а комнаты тесными. Казалось, давным-давно размеры имлингов были меньше. Свет попадал внутрь только через слуховые окошки, выходившие во двор крепости. До Даркдаггара доносился грохот доспехов бегущих охранников. Кунте открыл дверь и быстро спустился вниз по лестнице на открытую площадку.
Член Совета огляделся. Работа продвигалась не так быстро, как он надеялся. Колодцем снова начали пользоваться спустя несколько сотен лет, а вот для создания огорода требовалось больше времени. Целью Даркдаггара являлась организация полного самообеспечения внутри стен, как в былые эпохи. Но иногда казалось, что он пытается поставить на ноги полудохлую кобылу. Почти тысячу лет обитатели Эйсвальдра жили в роскоши, убеждённые, что им принадлежит вся власть. Бойницы переделали в окна. Падающие решётки давно проржавели или были демонтированы. Имлинги работали день и ночь, чтобы перекрыть проулки и снести мосты и лестницы. Спустя почти неделю старый город изменился до неузнаваемости и начал походить на то, что можно было оборонять.
Кунте пересёк крепостной двор. Его поспешность вызывала тревогу, и руки Даркдаггара вспотели, несмотря на то что весенняя ночь оказалась прохладной.