есь. Как только до меня дошло это, я постаралась запомнить возникшую передо мной картинку, чтобы она впоследствии напоминала мне о том, что местные люди мало чем отличаются от тех, что жили в моем родном мире.
К сожалению, мать и сын, не привыкшие к проявлению чувств, очень быстро вернулись в свое привычное состояние и теперь снова выглядели как компаньоны — подойдя ко мне, Ольга попросила Агера помочь ей с перевязкой. Пока она осторожно разматывала тряпки, которыми были обернуты мои ноги, я вдруг почувствовала страх. Как-то мне попалась книжка, в которой один из персонажей, перестав чувствовать боль в поврежденных конечностях, сначала обрадовался, а потом выяснилось, что у него там все сгнило — и вообще, в конце он умер. Вдруг у меня то же самое? Судорожно сглотнув слюну, я остановила охотницу, которая уже готова была снять последний слой, и попросила:
— Можно, я сама?
— Конечно, — Ольга, хоть и была удивлена моими словами, все же не стала спорить и отстранилась.
Сделав глубокий вдох, я на секунду закрыла глаза и только после этого сняла с левой ноги остатки ткани, под которой оказались листья какого-то растения, пропитанные маслянистой жидкостью. Взглянув на стопы, я почувствовала такое облегчение, что едва не рассмеялась — несмотря на то, что кое-где кожа все еще была красной, а в нескольких местах я заметила прорвавшиеся мозоли, в остальном все было в полном порядке.
— И? Что там?
Агер подошел ближе, и я тут же прикрыла ступню рукой. Конечно, мне стоило уже привыкнуть к тому, что здесь к таким вещам относились спокойно, но мне все же было неудобно демонстрировать свою изрядно потрепанную конечность. И не важно, что мальчику, возможно, приходилось видеть раны и намного серьезнее — мне нужно было хотя бы в собственных фантазиях остаться девушкой. Так что я извинилась и сказала, что мне нужно побыть одной, чтобы привести себя в порядок. Агер удивленно хмыкнул, но его мать, похоже, прекрасно поняла, в чем дело, потому что тут же потянула сына к выходу.
— Почему это? — уперся было молодой человек, но женщина что-то шепнула ему на ухо, и он пулей вылетел за дверь.
— Что ты сказала ему? — мне стало интересно, что могло заставить моего друга так быстро передумать.
— Что у тебя эти самые дни, — усмехнулась Ольга. — Ну, ты понимаешь.
— Ээ… Да, кажется.
Несмотря на то, что критически дни никогда не были темой табу в нашей семье, я все же прежде не обсуждала этот деликатный момент с посторонними. Тем не менее, я поблагодарила женщину за находчивость и принялась молча разматывать вторую ногу, чтобы скрыть смущение. Ольга не стала настаивать на продолжении беседы и последовала за сыном.
Разглядывая следы долгого путешествия на своих ступнях, я раздумывала о том, с каким еще трудностями мне придется столкнуться здесь. То, что я до сих пор была жива, уже можно было считать настоящим чудом. Возможно, другая Ана не рассчитывала, что я продержусь так долго. Или, может быть, я ошибалась — кто знает? Ведь вернулась же она, чтобы напоследок дать мне пару советов, хотя могла бы и не делать этого. Что это было — проснувшаяся совесть, или она руководствовалась своими, неизвестными мне, причинами? Мне сложно было представить, чтобы человек вот так просто, ни о чем не сожалея, отказался бы от своей — пусть даже очень тяжелой — жизни ради чужой.
По моим подсчетам, мы прошли за ночь около пятидесяти километров плюс-минус пять. Если до границы оставалось столько же, выходит, через день, максимум два дня, мы окажемся в относительной безопасности. Относительной потому, что, покинув территорию Бальтазара, войдем в страну песчаных демонов. Мне совершенно не нравилось называть их так, но поскольку другого варианта я пока не слышала, решила не ломать голову над эпитетами. Не могу сказать, что перспектива встречи с этими таинственными людьми казалась мне более радужной, чем возможность столкнуться с местными жрецами и их слугами. Но если первый вариант вызывал вопросы, то второй был совершенно однозначным: попадемся — погибнем. Впрочем, был еще третий. Нам нужно было каким-то образом избежать встречи с демонами и незаметно пробраться на незанятые земли. Если верить Солу, там мы могли найти все необходимое для жизни. Вопрос о том, на кой черт тогда Бальтазару сдалась страна упрямых соседей, раз в свободной земле у него недостатка не было, оставался открытым, но я все никак не решалась его задать. У меня было чувство, что мои спутники и сами не понимают, что и зачем они делают. Так бывает, когда ты движешься по инерции, не задумываясь ни о силе, которая движет тобой, ни о цели, к которой ты направляешься. Если человека остановить во время этого движения и задать вопрос, он может сбиться с привычного шага или даже упасть. Знаете шутку про сороконожку, которая однажды задумалась о том, в какой последовательности переставляет ноги, и тут же споткнулась? Здесь был тот же случай.
В общем, к тому моменту, когда в дверях появился Фирмик и поманил меня за собой, поглаживая себя по животу, я окончательно запуталась в собственных рассуждениях и была даже рада обществу. Удобно расположившись в просторной и светлой комнате, которая, скорее всего, когда-то была чем-то вроде зала для приемов, я какое-то время наблюдала за тем, как остальные жевали. Оказалось, что я была довольно голодной, хотя и не замечала этого до того момента, как почувствовала запах готовой пищи, но все же я так и не смогла заставить себя забыть, из каких ингредиентов был приготовлен обед. Так что пришлось довольствоваться несколькими кусочками хлеба, но и этого оказалось достаточно — возможно, из-за недавнего потрясения, но я достаточно быстро насытилась.
— Мы, если я правильно поняла, выдвигаемся на закате, — я обращалась, прежде всего, к Ольге. — Что будем делать все оставшееся время?
— Отдыхать, — коротко ответила та, прожевывая кусок мяса, о происхождении которого я предпочитала не задумываться.
— Может быть, имеет смысл осмотреться? — я не обратила внимания на сердитые взгляды, которые на меня то и дело бросал Агер. — Я не предлагаю проникать в святая святых, но, возможно, здесь можно найти что-нибудь нужное?
— Например? — женщина пожала плечами. — Все ценное отсюда унесли задолго до нас.
— Ты же говорила, что вход сюда воспрещен.
— Так и есть. Но всегда найдутся те, кому закон не писан. Например…
Не закончив мысль, Ольга замолчала. Вероятно, в тот момент она пыталась решить, стоит ли продолжать этот разговор, но я не намеревалась отступать так просто и, прервав ее размышления, ляпнула первое, что мне пришло в голову:
— Например, песчаные демоны, ты хочешь сказать?
— Да, — нехотя отозвалась охотница. — Я сама их здесь, конечно, не видела, однако следы вели в сторону от наших земель.
— Значит, ты уже бывала здесь? — удивился Агер. — Ты не говорила мне об этом.
— А ты и не спрашивал, — парировала Ольга. — Да, конечно, я исследовала эту часть. Один раз мне даже пришлось ночевать здесь, когда я неподалеку заметила людей Бальтазара. Правда, тогда они пришли мимо. Наверное, просто объезжали границы. Помню, мне тогда было не по себе — все время казалось, будто рядом кто-то есть. Но вот мы здесь, и все в порядке. Скорее всего, мне показалось.
— Скажи… — я понимала, что ступаю на опасную почву, но решила не отступать. — Могло ли так случиться, что кто-то из жречества, на самом деле, остался здесь по какой-то причине? Ну, случайно или намеренно.
— Даже если такое и случилось бы, что само по себе невероятно, то к сегодняшнему дню все равно никого бы не осталось в живых, — рассмеялась женщина. — Люди ушли отсюда очень давно. Оглянись — разве кто-то стал бы жить здесь?
Храм действительно представлял собой плачевное зрелище — когда-то колоссальное сооружение все пошло трещинами, и мы сильно рисковали, оставаясь здесь. Казалось, что потолок мог рухнуть в любой момент, настолько он был высушен песчаными ветрами и солнцем.
— Да, ты права, наверное.
Откровенно говоря, я была разочарована — и дело было не только в отношении Ольги к бывшей обители Бальтазара, но и в том, что я была с ней согласна. Словно в подтверждение слов женщины, с потолка прямо в мою тарелку упало несколько крупинок песка, и мы все подняли головы вверх.
— Будь здоров!
Я сказала это машинально, но уже в следующий момент вскочила на ноги, испуганно оглядываясь по сторонам. То же самое сделали остальные, в том числе и Агер, который и не думал чихать. Тут же эхо разнесло по зале звуки быстро удаляющихся шагов. Ольга, ни секунды не раздумывая, схватила колчан со стрелами и лук и кинулась к ближайшему коридору, где, по ее мнению, кто-то скрывался. Ее сын оказался менее расторопным, однако и его реакции было достаточно для того, чтобы уже спустя несколько секунд мы с Фирмиком остались в помещении одни. До нас еще некоторое время доносились звуки погони, но вскоре они стихли. Ощущая тяжесть в животе, я, к своему стыду, чувствовала огромную радость оттого, что старик остался со мной. Конечно, он был невесть каким телохранителем, но я ним я чувствовала себя уверенней.
Кто это? Или что? Мое воображение тут же нарисовало несколько страшных сюжетов, один ужаснее другого. Бальтазар нас выследил — и теперь… Нет, это глупо. Вряд ли воины стали бы скрываться и, тем более, убегать. Нас было мало, и мы даже при всем желании не могли ничего противопоставить вооруженному отряду. Разведчик? Возможно. Тогда оставалось надеяться на то, что Ольге удастся его настигнуть прежде, чем он сможет кому-либо рассказать о нас. Впрочем, таинственный визитер мог оказаться случайным прохожим или осквернителем могил, или еще кем-то. Ох… Вспомнив о том, как охотница только что рассказывала о песчаных демонах, я представила, что мы столкнулись с одним из них. Я успела убедить себя в том, что они были такими же людьми, как и я сама, но по моей спине все равно побежали противные мурашки. Почувствовав, что вот-вот начну психовать, я сделала шаг по направлению к темному коридору, но Фирмик, который словно ждал этого, схватил меня за руку и протестующе замычал. В любой другой ситуации я бы, конечно, вырвалась, потому что терпеть не могла насилия над собой, однако в тот момент я была даже благодарна старику — его прикосновение помогло мне прийти в себя. Хотя, если признаться, дело было не в моем внутреннем стержне, как его принято называть, а в привычке доверять взрослым людям. Амелу, хоть и выглядел встревоженным, тем не менее, вел себя так, будто точно знал, что делал. Вероятно, это было действительно так — в тот момент меня не сильно волновали подобные тонкости, и я с готовностью подчинилась. Мы простояли еще, по меньшей мере, несколько минут, прежде чем до нас снова донеслись звуки приближающихся шагов. Наверное, Фирмик услышал в них больше, чем я, потому что, наконец, отпустил мою руку и сделал мне знак не волноваться.