Викерс ухмыльнулся.
— Уже переходишь к оскорблениям? Я был более высокого мнения о тебе.
— Не льсти себе. Это не словесный поединок — ты недостаточно важная птица, чтобы вступать с тобой в переговоры. Я просто хочу удовлетворить свое любопытство, — сказал я, сохраняя нейтральное выражение лица. Я не хотел ничем его радовать. — Кстати, мне кажется, что вся эта тема с ДУЛО — скорее инструмент для тебя, чем дело, за которое ты борешься. Такие, как ты, ни к кому не присоединяются — разве что в тех случаях, когда организация может принести тебе пользу. Так какая у тебя цель?
По лицу Викерса мелькнула тень раздражения.
— Если хочешь знать, репликант, то я — твой создатель. Я изобрел системы репликанта, в которых ты находишься — системы, которые ВЕРА украла без зазрения совести. Ты не имеешь права существовать, ты не должен жить. ДУЛО — подходящий инструмент для того, чтобы уничтожить тебя.
— Вряд ли членам ДУЛО понравится, что вы их использовали.
— Не будь столь наивным, репликант. Они знают, что у меня собственные устремления. Они используют меня, а я — их.
— А что при этом получает посол Джерролд?
— Джерролд вместе со мной работал над созданием систем репликантов. Когда вы похитили их, то обокрали не только меня, но и его. Джерролд был более заинтересован в финансовом вознаграждении — он такой ограниченный, — но его ненависть приносит мне пользу.
Я кивнул. Теперь у меня было почти все, что нужно, кроме одного — разрешения.
— Знаешь, Гомер покончил с собой. Не смог жить с тем, что вы заставляли его делать.
— Отлично. Значит, он получил по заслугам.
Разрешение получено.
— А люди, которых ты убил в Бразилии и в других местах? Их тебе не жаль?
— Кажется, на этот вопрос я уже ответил, — сказал Викерс и снисходительно улыбнулся. — Может, скажешь что-нибудь интересное до того, как я продолжу борьбу за твое уничтожение? Остановить меня ты не сможешь. Для такой задачи ты не годишься.
— Хм… Прежде чем позвонить тебе, я написал твое имя на противокорабельном снаряде, — сказал я. — Он прибудет на место секунд через двадцать. Посмотрим, пригодится ли он для этой задачи.
Не переставая улыбаться, Викерс покачал головой.
— Ты промахнешься. Ты уничтожишь штаб-квартиру ДУЛО, но не меня.
Я склонил голову набок.
— О нет, ты меня не понял. Еще один снаряд летит и туда тоже. Но тот, про который я говорю, приближается к точке, в которой находишься ты, — она в пятидесяти пяти километрах к северу и двух километрах к востоку от базы ДУЛО. Объект выглядит, как обычный красный домик.
Улыбка на лице Викерса погасла. Он раскрыл глаза от удивления и повернулся к окну — к тому самому окну, благодаря которому беспилотники подтвердили, что он находится именно там. Никто не в силах предусмотреть все.
— Если ты веришь в какого-нибудь бога, тварь, советую быстренько с ним переговорить. И еще: отправляйся в ад, сволочь!
Викерс вскочил со стула ровно в тот миг, когда прибыл снаряд. Пятьсот килограммов высокопрочной стали врезались в дом на второй космической скорости. Снаряд не сможет создать воронку, которая поспорит с Аризонским кратером, но для борьбы с паразитами он годится. Видеокартинка исчезла: все, что находилось в квадрате, было уничтожено. В ту же секунду в пятидесяти с лишним километрах к югу появился второй кратер. Кстати, в Новой Зеландии скоро будут два новых озера.
В окне, расположенном чуть сбоку, Билл, Чарльз и Ральф медленно зааплодировали.
— Столько красивых слов, но если тебе это выгодно, ты готов начать бомбардировку Земли, — сказал Джерролд, свирепо глядя на меня из окна видеочата.
Перед началом сегодняшнего заседания ООН я заявил о фактическом уничтожении ДУЛО.
Я не мог понять, блефует ли Джерролд или ему просто показалось, что мне ничего не известно о его связях с ДУЛОМ. В любом случае я был не в том настроении, чтобы играть с ним в кошки-мышки.
Я встал, уперся ладонями в стол и наклонился к камере. Открыв рот, я вдруг понял, что от ярости не могу произнести ни слова. Если бы в тот миг у меня был под рукой снаряд, Джерролд бы погиб.
Я слегка заморозил свой аватар и сделал несколько глубоких вдохов, а когда взял себя в руки, то мрачно посмотрел на Джерролда.
— Слушай, ты, надутый вонючка. Мой друг умер: твой приятель и бывший коллега — при твоем содействии — довел его до самоубийства. Людей в Бразилии вы убили только для того, чтобы он мог достичь своих мерзких целей в политике, а ты — унять боль в своей заднице. Опять же, ты прекрасно об этом знал и одобрял его действия. Из-за вас более половины человечества прямо сейчас на голодном пайке. Поэтому я не собираюсь терпеть твое лицемерие и выслушивать твою болтовню. Просто я пока не решил, позволю ли я твоим соотечественникам линчевать тебя, или же тебя нужно поднять в космос и выбросить из шлюза. Ну давай, ляпни еще что-нибудь, гнойный кусок дерьма. Давай. Скажи хоть еще одно слово.
Я яростно посмотрел на него. Ни один делегат ООН даже не кашлянул. Выдержав паузу, я оскалился и презрительно посмотрел на Джерролда.
— Если завтра ты появишься здесь, я перехожу к плану Б. Это я так, для справки.
Изящным жестом я отключил связь.
Чарльз ухмыльнулся.
— Слушай, да ты страшен в гневе.
Я был слишком расстроен, чтобы улыбаться, поэтому просто пожал плечами:
— Это ему за Гомера.
44 Бейсбол
— Эй, отбивала-отбивала, э-э-э-эй, отбивала.
— Это хоть раз сработало? — ухмыльнулся Говард, глядя куда-то в поле.
— Такая традиция! — крикнул Боб. — Не спорь.
Я исполнил идеальный бросок снизу вверх. Говард замахнулся битой, но по мячу не попал.
— Третий страйк. Переходим.
Пожав плечами, Говард создал себе бейсбольную перчатку и побежал в поле. В последнее время нам удавалось практически набрать людей для игры в скраб [6] , но мы никогда не знали, будет ли у нас две полных команды. Мы все, как и Изначальный Боб, обычному бейсболу предпочитали скраб, так как в нем каждый стремится достичь своей личной цели.
Кое-кто из нас мог даже попасть по мячу.
Я перешел на место принимающего, а Локи занял позицию подающего. Все остальные двинулись по кругу, занимая новые места. Марвин приготовился отбивать подачу. Локи закрутился на месте и метнул мяч прямо над площадкой.
Приблизительно в трех метрах над площадкой.
Игроки в поле неодобрительно загудели. Я встал.
— Ну да, тренировался ты, как же. И вот так ты играешь после тренировки?
— По крайней мере, мяч теперь летит в нужном направлении.
— Угу. Чтобы у других отбивающих был шанс хотя бы раз ударить по мячу, я разрешаю Гуппи в отдельных случаях вмешиваться. Сделай так, чтобы мяч летел на высоте человеческого роста, ладно?
Я кивнул Марвину.
После следующей подачи Марвин отбил мяч в поле между центральным и правым защитниками. Говард и Простачок посмотрели друг на друга: каждый рассчитывал, что действовать будет другой. И пока эти увальни решали, кому из них нужно потрудиться на этот раз, Марвин, не будь дурак, уже подбегал ко второй базе. А к тому моменту, когда они доставили мяч в центр поля, Марвин уже добрался до третьей и, ухмыляясь, показывал полевым игрокам нос.
Мы — по очевидным причинам — обладали одинаковыми спортивными талантами, поэтому все сводилось к тому, кто был сосредоточен на игре, а кто витал в облаках. Мы поиграли полчаса, как и договаривались, а затем отправились в паб.
Паб располагался в той же матрице, которая обрабатывала совет Бобов, так что мощности ее процессоров с избытком хватало на Бобов и на пиво. И на кофе для Обжоры, конечно.
Как всегда, разговор в конце концов зашел о работе.
Группа, которая окружила меня, хотела поговорить о Буллвинкле.
— Буллвинкль? Серьезно? — спросил Тор
— Почему бы и нет? — ухмыльнулся я. — Этой штуке нужна такая пропускная способность, что пришлось устанавливать внешний блок антенн. Я всего лишь немного поиграл с его внешним видом. Ты же видел фотки.
Говард усмехнулся.
— Да, его сложно принять за кого-то, кроме лося. Но, по-моему, ты слегка намудрил с пропорциями.
Кто-то засмеялся; другие — те, кто не видел фотографий, недоуменно посмотрели на меня.
— Так в чем задумка, Билл? — спросил Марио.
— Да это так, ерунда. — Я пожал плечами. — Это интересный проект, и, возможно, он принесет нам пользу…
— Он обеспечит наше физическое присутствие, — вставил Говард. — Я помню, как злился Райкер, когда работал с анклавами. А меня эта проблема бесит еще больше. Мы так часто взаимодействуем с эфемерами…
— Говард, пожалуйста, не используй это слово.
Я сурово посмотрел на него, и он на миг смутился.
— Я не хочу их оскорбить, Билл, просто…
— Тогда просто говори «люди». Да, термин не оскорбительный, но тем не менее он выражает презрение и постепенно приведет нас к мысли о том, что жизнь людей значит меньше, чем наша.
Говард бросил на меня отсутствующий взгляд и пожал плечами:
— В общем, я бы действовал гораздо эффективнее, если бы мог… ну… «ходить среди них». Когда ты выглядишь как огромная летающая мокрица и раздаешь приказы через динамик, это сильно ограничивает твои возможности.
— Политики так делают на протяжении многих веков, — буркнул кто-то.
— Это «жучок», а не «мокрица», — улыбнулся я.
— Есть слова и получше…
— Анатомический…
— Копрологический…
Я сурово посмотрел на собравшихся.
— Парни, если вы тут собрались ставить оперу Гилберта и Салливана, то я пошел!
Все рассмеялись, и напряжение спало. Но от этого разговора у меня осталось странное, не очень хорошее предчувствие.
В конце концов фанаты лося разбрелись и заговорили на другие темы. Я ходил по пабу и слушал, но в разговоры не вступал. Бобы обсуждали прибытие очередных кораблей с колонистами в систему 40 Эридана, вероятность успешного создания колонии на планете Машина Клоунов, флору и фауну Вулкана и Других. Я подошел к группе, которая заговорила о моем проекте по перемещению астероидов.