— Тогда положи этому конец!
— Разумеется, сэр. Я добавлю строчку на этикетке: «Не для перепродажи в Новом Иерусалиме». Это поможет, ведь контрабандисты всегда соблюдают закон.
Удивительно. Я и не думал, что его лицо может стать еще более пунцовым. Век живи — век учись. Но, похоже, что он еще не закончил.
— Кроме того, я подам официальный протест против того, что ты используешь технику колонии в личных целях. Ты присваиваешь себе результаты нашего труда.
Я восхищенно покачал головой.
— Во-первых, я сам создал все эти «пончики» и бесплатно передал их колониям. Во-вторых, я не использую ни один из них; я построил свой собственный «пончик». И, в-третьих, хотя на самом деле это и не важно, мы постепенно переносим производство на поверхность планеты. Как только это будет сделано, я передам «пончик» в распоряжение колонии.
— Ты ходишь по краю пропасти, репликант. Еще немного, и доступ к твоим родным будет ограничен.
Подобная тактика не стала для меня сюрпризом, но смириться с ней все равно было нелегко. Ответ у меня уже был готов.
— Господин президент, прежде чем мы отвезли вас сюда, вы подписали соглашение, дающее вашим гражданам определенные неотъемлемые права. Кроме того, вы лично заключили договор с Райкером относительно нашей семьи. Если вы нарушите хоть одно из этих соглашений, ситуация быстро накалится.
Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, но затем Кренстон отвел взгляд.
— Хорошо. Пока что мы постараемся усилить охрану границ. Но это еще не конец.
Он протянул руку и выключил связь.
— Ого! — воскликнул Райкер в другом окне.
Я повернулся к нему:
— Вот уж действительно — «ого», Уилл. Может, подготовим для нашей семьи план бегства?
— Это один из вариантов. — На несколько секунд Уилл уставился в пустоту. — Другой — просто удалить раздражитель.
— Виски? — удивленно спросил я.
— Нет, олух. Кренстона.
Вот такой план мне был по душе.
46 Планета «Машина Клоунов»
Я отправил сигнал Райкеру, чтобы проверить связь. Последние пару дней я делал это регулярно, ожидая того момента, когда смогу наладить постоянный контакт с ним в ВР. Мы уже несколько недель посылали друг другу письма, но у Бобов уже сложилась определенная традиция, по которой моментом прибытия считался тот миг, когда «путешественник» мог поддерживать сеанс ВР с «неподвижным» Бобом. Это было важнее, чем собственно появление в системе.
Я получил ответ, а затем в ВР появился Райкер.
— Привет, Руди. Рад тебя видеть. Где Эдвин?
— Он еще не затормозил. Я опередил его: мне хотелось пораньше увидеть МК. Буду на месте дней через восемь, а «Исход-6» — через неделю после меня.
Райкер кинул.
— Свяжись со мной, когда как следует посмотришь на МК.
В самой планете не было ничего примечательного — океаны, суша — но суточный цикл внес определенный хаос в процесс эволюции живых существ. Основываясь на заметках Лина и своих собственных наблюдениях, я пришел к выводам, что на планете произошло что-то, похожее на «кембрийский взрыв», а затем каждая ветвь эволюции сохранилась, что привело к невероятно большому числу видов растений и животных. Теория, выдвинутая Лином, гласила, что странные циклы освещения создали большое число ниш и возможностей для конкуренции.
В частности, тут были разные версии фотосинтеза, оптимизированные под различные части спектра. По-моему, именно поэтому планета получила свое название — на ней было больше цветных пятен, чем на лоскутном одеяле. Даже океаны были окрашены в разные оттенки — в зависимости от преобладавших видов планктона.
Благодаря годовому маршруту солнца по небосклону и дополнительному теплу и свету, которые давала планета-гигант, было сложно отличить день от ночи, и даже одно время года от другого. Я усмехнулся, изучая записи. Лин дал гиганту временное название — «Цирк». Вряд ли оно переживет первое собрание колонистов. Но пусть планета пока поживет с ним, оно забавное.
Как уже вошло в привычку у Бобов, Лин оставил на орбите маячок, к которому прикрепил несколько беспилотников-шахтеров и автофабрику. Система Эпсилон Индейца не была богата металлами, но машины уже успели собрать несколько сотен тонн сырья. Неплохо для начала.
Я отправил сигнал Эдвину, получил от него приглашение и вошел в его ВР.
— Привет, Руди.
— Привет, Эдвин.
Я сел и взял кофе, предложенный Дживсом. Лично мне казалось, что у Эдвина одна из лучших ВР. Он создал жилую зону с огромными окнами, из которых открывался вид на то, что на самом деле находилось рядом с его кораблем. Во время поездки картинка наверняка была скучная, но из окна был виден Цирк. Да, Эдвин все еще находился в нескольких миллионах километров от него, но ведь Цирк — планета-гигант, и поэтому уже занял главенствующее положение в небе.
— И что у нас тут? — спросил Эдвин.
— Планета, словно в том романе Гаррисона, — ответил я. — Как же он назывался? Ах да, «Неукротимая планета». Там все было смертельно опасным.
— Все настолько плохо?
— Ну, возможно, я немного преувеличиваю, но уровень конкуренции в экосистеме очень, очень высокий. На Вулкане достаточно ограждения, но тут я бы строил купола — не из-за атмосферы, а чтобы внутрь не попала мерзость.
— Прекрасный научный термин — «мерзость», — рассмеялся Эдвин.
— Нет, на самом деле это название вида, — усмехнулся я. — Его придумал Лин, так что во всем виноват он. Мерзость — это такая летающая пиявка со множеством присосок. Кажется, имя ей очень подходит.
— О, чудесно! — отозвался Эдвин и, похоже, слегка позеленел. — Начну принимать ставки на то, будут ли колонисты умолять, чтобы я забрал их отсюда.
— Знаешь, Говард утверждает, что истребление купидонов идет полным ходом. Возможно, тут пригодится беспилотник, специально предназначенный для охоты на мерзость.
— Господи… — Эдвин потер переносицу. — С другой стороны, высадив колонистов, я смогу вернуться на Землю. — Он посмотрел на меня и ухмыльнулся. — А вот ты застрял здесь.
Вместо ответа я показал ему средний палец.
47 Новая деревня
Старейшины, Архимед и Арнольд смотрели на то, как почти сотня дельтанцев-подростков, осыпая всех проклятиями и угрозами, покидает лагерь. Члены совета вполне достоверно изображали невозмутимость, а некоторые даже выглядели расстроенными.
Когда хвост колонны исчез в зарослях кустов, Арнольд хлопнул Архимеда по спине и сказал:
— Отлично. — Затем он наклонился и шепнул — так, что это услышали только Архимед и беспилотник-шпион. — Наверняка к этому приложил руку боубэ.
Архимед встревоженно посмотрел на Арнольда, но тот, покачав головой, добавил:
— Можешь ничего не говорить, но я рад, что все получилось.
Другие члены совета начали расходиться. Уходя, они кивали или улыбались Архимеду.
Мы с Марвином переглянулись, после чего разразились хохотом. Худшие смутьяны Камелота только что отправились заселять брошенные деревни, думая, что это их идея. А все остальные решили, что все это организовал Архимед. Реверсивная психология… годится не только для людей.
Вдруг Марвин встревожился.
— Сейчас эту проблему мы решили, но ведь, похоже, все наши действия приводят к побочным эффектам. Что если через пару лет эти гангстеры начнут войну с Камелотом?
— Не переживай заранее, Марв. — Я вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Да, наверняка что-то полетит к чертям, но давай все-таки разбираться с неприятностями по мере их поступления.
Но, скорее всего, он был прав.
48 Операция
За последний час я отправил Стефану уже три сообщения. Звонить я больше ему не мог: после очередной попытки он заблокировал мой номер.
Через минуту он ответил: «Операция продолжается. Успокойся. Ты разве не компьютер?»
Вот это было больно. Ну, на самом деле — нет, но тут он прав. Я сделал глубокий вдох и постарался расслабиться.
Бриджет оперировали уже значительно дольше, чем предполагалось. Я рассмотрел кучу сценариев, и ни в одном из них подобная задержка не свидетельствовала о чем-то хорошем. Я попытался отвлечься, занялся одним из своих многочисленных проектов, но не мог сосредоточиться.
В отчаянии я заглянул к Биллу. Гуппи сообщил, что он управляет Буллвинклем, поэтому доступен только в критической ситуации. Я не был уверен, что моя паника относится к экстренным ситуациям, поэтому оставлять сообщение не стал. Затем я быстро заглянул в его блог о терраформировании, но там ничего нового не обнаружил.
Я уже всерьез подумывал о том, чтобы снизить свою частоту, как вдруг мне позвонил Стефан.
— Говард, привет. Можешь уже не волноваться. Бриджет прооперировали, и врачи говорят, что прогноз обнадеживающий. Опухоль оказалась чуть больше, чем они предполагали, поэтому вырезать ее пришлось дольше. Но сейчас все хорошо.
Я поблагодарил Стефана, обменялся с ним парой бессмысленных фраз, затем разорвал связь. Потом я сделал несколько глубоких вдохов, и мне наконец показалось, что я взял себя в руки. И вдруг без малейшего предупреждения я ссутулился и зарыдал.
Мы просто друзья.
Со времен Изначального Боба медицина добилась немалых успехов, но кое в чем не сильно изменилась. Рак научились подавлять в зародыше, если его обнаруживали на ранних стадиях, но чудодейственной вакцины еще не изобрели. И чаще всего единственным эффективным методом лечения была хирургическая операция.
Это неприемлемо. Чем они там занимались сто лет, черт возьми? Я решил заняться этим вопросом, когда выпадет такая возможность.
А Стефан тем временем уже пришел в палату Бриджет и позвонил мне по телефону, который там стоял. Пока тянулись минуты ожидания, я отправил короткое письмо Биллу с просьбой поскорее создать этих проклятых андроидов. Я знал, что это не поможет, но не мог сидеть сложа руки.