К слову сказать, земельная реформа в Восточной Германии была одной из причин столь быстрого размежевания союзников и начала «холодной войны». Уинстон Черчилль произнес свою знаменитую Фултонскую речь 5 марта 1946 года удивительно своевременно. В ней он запугивал слушателей «железным занавесом», опустившимся на Восточную Европу, и «контролем Москвы», и запугивал не просто так. Население западных оккупационных зон в Германии, знавшее в общих чертах о земельной реформе в Восточной Германии, вполне могло массово перейти на сторону коммунистов со всеми вытекающими последствиями. Черчилль имел в виду именно земельную реформу, поскольку упоминал о выселениях немцев из Польши: «Польское правительство, находящееся под господством русских, поощряется к огромным и несправедливым посягательствам на Германию, что ведет к массовым изгнаниям миллионов немцев в прискорбных и невиданных масштабах». При этом Черчилль не говорил о том, что в Восточной Германии переселенцы наделяются хорошим земельным участком, а в Западной Германии эти же самые переселенцы получили шиш с маслом и небольшие огороды. Вместо этого он запугивал слушателей «железным занавесом», распространением коммунизма и даже угрозой войны. Ему надо было максимально демонизировать Советский Союз, чтобы население западной Германии и всей Западной Европы не перешло на сторону коммунистов с их способом проведения земельной реформы.
Тем временем, вместе с разделом и распределением земли в Восточной Германии, проводился раздел имущества конфискованных угодий. Хозяйственный уровень новых земледельцев был крайне низкий. На 100 новых хозяйств приходилось 24 лошади, 59 голов крупнорогатого скота, 24 свиньи, 87 коз или овец, 25 плугов, 2 сеялки, 7 косилок, 4 уборочные машины316. С таким оснащением, когда по одной лошади и по одному плугу на четыре хозяйства, или примерно на 25 гектаров земли, нечего было и надеяться на хорошие урожаи и восстановление сельского хозяйства. Потому было решено пустить имущество бывших крупных землевладений на укрепление образованных в результате земельной реформы хозяйств.
Было распределено 52,8 тысяч лошадей, 132,4 тысяч голов крупнорогатого скота, 54,1 тысяч свиней, 201,5 тысяч овец и коз, 138,1 тысяч плугов и борон, 13 тысяч картофелекопателей, 32,9 тысяч жаток и косилок, 38,7 тысяч других сельхозмашин. Кроме этого, новым хозяевам было передано 47,5 тысяч жилых домов, 50,6 тысяч скотных помещений и 18,9 тысяч сараев317. Дополнительно была открыта продажа скота. До середины 1947 года новым хозяйствам было продано 20,3 тысячи лошадей, 98,7 тысяч голов крупнорогатого скота и 98,2 тысяч свиней318.
Сложная техника крестьянам не передавалась. На основе конфискованных 6 тысяч тракторов, 1,1 тысяч локомобилей, 450 грузовиков и 5,5 тысяч молотилок были созданы машинно-прокатные пункты, которые передали объединениям крестьянской взаимопомощи319.
Только одной этой земельной реформы было достаточно, чтобы превратить немецкого крестьянина в убежденного сторонника Советской власти. Однако, с точки зрения СВАГ, проведенных мер было недостаточно. Созданные хозяйства были маломощны, испытывали нехватку тяги и инвентаря, имелся большой дефицит жилья и сельхозпостроек. Последнее было особенно важным фактором, поскольку бывали случаи, что переселенцы или беженцы получали землю без каких-либо построек и не могли ее обрабатывать.
Потому с начала 1946 года началась целая программа поддержки крестьянских хозяйств. По приказу СВАГ № 62 от 25 февраля 1946 года было учреждено льготное кредитование крестьянских хозяйств под 3% годовых на 57 лет, без какого-либо обеспечения. Сначала выдавали 1500 марок, потом увеличили сумму до 6000 марок, а в марте 1947 года ограничения были сняты и размер кредитов возрос до 11-12 тысяч марок320. Кредиты выдавались на строительство, покупку сельхозинвентаря и скота. К 1950 году было распределено кредитов на 610,4 млн. марок.
Идея была хорошая и многим помогла, но жилищную проблему в деревне не решила. Требовалось построить 145 тысяч жилых домов, тогда как в 1946 году было построено только 13,4 тысячи домов. Крестьяне просили разрешения разбирать постройки в помещичьих усадьбах, и в августе 1947 года СВАГ дала такое разрешение. Потом было решено строить в больших масштабах. По приказу СВАГ № 29 от 9 сентября 1947 года намечалось построить за год не менее 37 тысяч домов, для чего разрешалось разобрать на стройматериалы 15,2 тысяч построек в имениях, 1,6 тысяч неиспользуемых военных объектов.
Это решение вызывало крестьянский энтузиазм, и к 1 октября 1948 года было начато 41,7 тысяч жилых домов, из которых 20,3 тысячи были готовы, а 12,3 тысячи находились в отделке321. Впрочем, несмотря на все усилия, проблему нехватки жилья и помещений вплоть до 1953 года полностью разрешить не удалось. Из 145 тысяч домов было построено 94,6 тысяч, из 158 тысяч скотных помещений было построено 104,2 тысяч. Хотя, при масштабах разрушений в Восточной Германии и всех трудностях послевоенного хозяйства, это были весьма значительные достижения.
Помимо всех перечисленных реформ, в восточногерманском сельском хозяйстве стали создавать и общественные хозяйства, которые стали управлять всеми лесами и большей частью садов. В 1949 году была создана целая сеть машинно-прокатных станций – немецкого варианта советских МТС. В 524 станциях было 7,8 тысяч тракторов. СССР поставил для укомплектования станций 1000 тракторов, по 500 тракторных сеялок и плугов и 800 тракторных культиваторов и дисковых борон322. Для крестьянского хозяйства с площадью 6-8 гектаров, тракторная обработка стоила 700 марок, что было вдвое дешевле конной обработки.
Хотя все проблемы сельского хозяйства разрешены не были, поскольку масштаб военного ущерба был очень велик, но все же, основные проблемы немецкого крестьянства в Восточной Германии, при самом активном участии СВАГ и советской помощи, были решены. Крестьяне получили землю, получили скот, инвентарь и постройки, построили десятки тысяч новых жилых домов и построек, и получили возможность обрабатывать свои поля машинами за умеренную плату.
Ну как, просматривается тут какое-либо «коммунистическое рабство»? Для особо упертых сторонников Виктора Суворова, кто даже после таких фактов будет говорить: «В главном-то он прав!», приведем некоторые сведения, о том, какие «реформы» проводили немцы на оккупированных территориях СССР.
Помимо уничтожения колхозов и совхозов, реставрации помещичьих и кулацких хозяйств, немцы разграбили весь машинный и сельскохозяйственный инвентарь оккупированных ими территорий. Гитлеровцы разграбили и уничтожили 27,9 тысяч колхозов, 929 совхозов и 1300 МТС на Украине, а также 10,2 тысячи колхозов, 92 совхоза и 316 МТС в Белоруссии. Было уничтожено, вывезено или повреждено 143,8 тысяч тракторов и 49,1 тысяч комбайнов. Крестьяне должны были делать работы вручную, и потому часто поля вскапывали лопатой или пахали на людях. В 1942 году из Германии на Украину прислали 1 млн. серпов. Население, кроме поставок продовольствия для Вермахта (с июля 1941 года по март 1944 года для Вермахта было заготовлено 5,5 млн. тонн зерна, 584 тысячи тонн мяса, 2,8 млн. тонн картофеля – немецкая армия на Восточном фронте воевала в значительной степени на «подножном корму»), было обложено многочисленными налогами, начиная от подушного налога и заканчивая налогами на собак и кошек323. Как результат разграбления сельского хозяйства, террора и принуждения, угона работников в Германию, в 1942 году на Украине собрали урожай в 25% от довоенного уровня.
Так вот, стоит повторить для особо упертых сторонников Виктора Суворова, что рабство – это то, что делали немцы на оккупированной территории СССР, и его характерными признаками является ограбление крестьян, принудительные работы, отъем продуктов, обложение налогами, с неизбежным падением производства. Когда немцы вывезли более 100 тысяч тракторов, а взамен прислали миллион серпов – это рабство, самое настоящее.
Когда же крестьянин получает землю, инвентарь, скот, постройки, денежные ссуды, как это было в Восточной Германии во время аграрных реформ, проводимых СВАГ в 1945-1949 годах, это называется развитие и улучшение жизни крестьян. Причем очень значительное и резко перекрывающее довоенный уровень. Советский Союз не только ничего не вывозил из немецкой деревни, но и прилагал немалые усилия для машинизации села, вплоть до присылки тракторов и прицепных орудий.
Кто из сторонников Суворова и после этого будет говорить о «коммунистическом рабстве», тот распишется в своем дремучем невежестве и непроходимой тупости.
Развитие промышленности
В широком обиходе почему-то доминирует представление о том, что СССР будто бы занимался массовым вывозом оборудования с немецких предприятий. Некоторые договариваются даже до утверждений, что по репарациям была вывезена чуть ли не вся промышленность из Восточной Германии, с превращением последней в «картофельное поле». Разумеется, что такое представление растет из полного невежества, незнания и нежелания узнать реальное положение дел. Коль скоро была затронута тема послевоенной хозяйственной политики в Германии, то стоит кратко остановиться и на этой теме.
Трофеями в СССР занялись еще в марте 1942 года. До конца войны трофейные команды собрали колоссальное количество оружия и техники: 24,6 тысяч танков и самоходных установок, 68 тысяч орудий, 30 тысяч минометов, 3 млн. винтовок и 2 млрд. патронов, 50 тысяч автомобилей324. После окончания боевых действий, трофейные управления занимались сбором бесхозного имущества, которое частично вывозилось в СССР, частично использовалось для нужд Советской Армии, а частично передавалось местным властям.
Из Германии было вывезено довольно много всевозможного имущества: 2 млн. голов скота, 206 тысяч лошадей, 6370 вагонов бумаги, обувь, одежда, мебель, посуда и так далее. Многие считают это «грабежом Германии». Однако на фоне колоссального советского ущерба, оцениваемого в размере 2596 млрд. рублей, в том числе 679 млрд. рублей прямого ущерба от уничтожения имущества, потери 30% национального достояния СССР (в Белоруссии – 50%)325, эти трофеи были буквально каплей в море. Получить всю сумму ущерба с Германии по репарациям было совершенно нереально. По решению Ялтинской конференции, СССР с Польшей получал репарации в размере 53 млрд. рублей (10 млрд. долларов).