– Что ж, – заметил Чиун, – тебе повезло.
– Раз так, то послушай меня. Мы уезжаем. Отправляемся назад, чтобы извлечь Смита из этой несчастной палаты. Я больше не могу здесь сидеть, я чувствую, что просто схожу с ума!
– А как же мистер Гордонс?
– Плевать на мистера Гордонса! Я не собираюсь тратить драгоценные годы жизни на то, чтобы прятаться здесь, пока ты приступишь к выполнению какой-то доисторической программы по борьбе с ним. Мы сами его найдем.
– Говоришь, как ребенок, – остановил его Чиун. – Хочешь навлечь на свою голову неисчислимые беды только потому, что тебе надоело ждать подходящего момента. – Кореец попытался произнести фразу, передразнивая произношение Римо, так что она прозвучала, как если бы флейта попыталась сыграть басы:
– Неважно, что произойдет, приятель, главное, чтобы все произошло быстро.
– Ну что, папочка, закончил лицедейство?
– Так точно, коротышка, – снова пробасил Чиун, используя строчку из фильма Джона Уэйна.
Римо был на целый фут выше Чиуна и более чем на пятьдесят футов тяжелее, поэтому он от души расхохотался, несмотря на плохое настроение.
– Прекрати кудахтать! – неожиданно приказал Чиун и снова обратился к телевизору, где крупным планом возникло лицо Рэда Рекса. На актере все еще был белый халат. Его лицо показалось Римо угрюмым – ничего общего с той здоровой улыбкой, изображенной на плакате, который Чиун всегда возил с собой. На фото красовался автограф, который несколько лет назад по настоянию Чиуна выбила из Рекса пара мафиози.
Рекс медленно заговорил:
– Друзья, мне приятно сообщить вам, что я буду продолжать сниматься в роли доктора Уитлоу Вьятта в сериале «Пока вертится Земля». – Он помолчал.
– Ура! – просиял Чиун.
– Тише, – остановил его Римо.
– Я каждый день с глубокой радостью и волнением вхожу в ваши дома, – продолжал Рекс, – и с нетерпением жду каждой новой серии, чтобы рассказать вам о людях, противостоящих реальным проблемам реальной жизни.
Кое-кто презрительно относится к дневным сериалам, называя их глупыми, несерьезными, но мне известны люди, которых они глубоко волнуют и чью судьбу украшают.
И если бы в мою душу закрались сомнения относительно важности мелочам, я был бы вынужден полностью переменить мнение, узнав о том, что где-то живет человек, который их любит. Где-то в мире существует человек небывалой мудрости, силы, скромности и красоты, и он одобряет наши постановки. Именно ему я адресую свою игру, поскольку лишь из его незримой поддержки черпаю силы.
Сейчас я ненадолго отправляюсь в Голливуд. Возможно, кто-то из вас уже слышал, что я собираюсь сняться в фильме, но можете не волноваться: сериал «Пока вертится Земля» будет продолжен.
Итак, я еду в Голливуд и надеюсь, что там смогу лично встретиться с человеком, о котором так много слышал, с человеком, который глубоко понимает смысл моей актерской работы. Я также верю, что смогу припасть к его ногам и приобщиться его мудрости. – Рэд Рекс поднял глаза, чуть заметно улыбнулся и, глядя прямо в камеру, добавил:
– Возлюбленный Мастер, жду вас в Голливуде.
Тут изображение померкло, и в течение несколько секунд экран оставался темным, а потом началась реклама.
– Вот оно, – произнес Чиун.
– Что именно? – поинтересовался Римо.
– Мы ни на минуту не задержимся больше в этом номере. Мы отправляемся в Голливуд.
– Что нам там делать? – удивился Римо. – Если даже абстрактно вообразить, что мы действительно туда едем.
– Рэд Рекс будет ждать меня там.
– И ты думаешь, что он обращался к тебе?
– Ты же сам слышал. Он сказал: мудрость, сила, скромность и красота. Кого же еще он мог иметь в виду?
– Речь могла идти о его парикмахере.
– Он обращался ко мне! – заявил Чиун, поднимаясь на ноги так плавно, что, казалось, ни одна складка его халата не шелохнулась. – Я покину тебя, чтобы сделать все необходимые приготовления для поездки в Голливуд. И ты несешь персональную ответственность за то, чтобы мы встретились там с Рэдом Рексом. А теперь я должен идти складывать чемоданы.
Чиун вышел из комнаты. Когда дверь спальни захлопнулась за ним, Римо еще глубже уселся в кресло.
– Чиун, – позвал он.
– Таково мое имя, – отозвался голос из соседней комнаты.
– Зачем было Рэду Рексу обращаться к тебе?
– Может быть, он слышал обо мне. Многие знают Мастера Синанджу. Не все так ограниченны, как когда-то был ты.
Римо вздохнул.
– А зачем, как ты думаешь, он хочет увидеть тебя?
– Чтобы воочию посмотреть, что такое воплощенное совершенство.
Римо с отвращением кивнул. Чиун только этого и ждет. Ему только и подавай новых комплиментов. Взять хотя бы идиотскую корреспонденцию, которую он получает на массачусетской почте до востребования и которую заставляет Римо читать ему вслух. «О удивительный, славный, великолепный, и т.д. и т.п.», – читал Римо, а Чиун сидел на полу и в знак согласия кивал.
Через месяц Римо начал кое-что добавлять от себя.
– «Дорогой Чиун. Вы высокомерное, самовлюбленное, отвратительное существо, которое не умеет ценить достоинств вашего приемного сына Римо», – прочел как-то он.
Чиун поднял на него глаза.
– Это можешь выбросить. Его автор наверняка пребывает в состоянии нервного расстройства и вряд ли может получать письма там, где его содержат.
Но после нескольких подобных писем кореец понял, что Римо читает не то, что написано, и стал разбирать почту сам.
И вот новые восхваления, на этот раз по телевизору, где так дорого эфирное время. И от самого Рэда Рекса.
"Почему? – спросил себя Римо. И тут же ответил:
– Здесь замешан мистер Гордонс. Тем самым он хочет заманить нас в Голливуд, где приготовился нанести удар".
А вслух он сказал:
– Чиун, мы едем в Голливуд!
Тот немедленно появился на пороге спальни.
– Конечно. Неужели ты в этом сомневался?..
– А знаешь почему? – перебил Римо.
– Потому что я этого хочу. Это было бы достаточным основанием для любого, кто когда-нибудь слышал о человеческой благодарности. А ты думал почему?
– Потому что там находится мистер Гордонс.
– Правда?
– А Рэд Рекс находится в сговоре с этой консервной банкой.
– Ты действительно так считаешь? – переспросил Чиун.
– Я просто уверен.
– О, как ты мудр и какое счастье, что я имею возможность быть рядом с тобой. – Демонстративно отвернувшись, он вернулся в спальню. «Идиот», – донеслось до Римо.
Глава 10
– Смотри, смотри, это же Кларк Клейбл!
– Его имя не Кларк Клейбл, а Кларк Гейбл. С буквой "Г".
– Римо, смотри, вон Кларк Гейбл!
– Это не Кларк Гейбл. Кларк Гейбл давно мертв.
– Но ты ведь только что сказал, что это Кларк Гейбл.
– Я сказал, что имя актера Кларк Гейбл, – ответил Римо, чувствуя, что сам запутался.
– Разве то, что его зовут Кларк Гейбл не то же самое, что это Кларк Гейбл? – поинтересовался Чиун.
– Ешь лучше свой рис, – посоветовал Римо.
– Конечно, конечно. Я готов делать что угодно, лишь бы не разговаривать с человеком, который мне намеренно врет. – Он поднес было ложку с рисом ко рту, но тут же опустил ее на тарелку.
– Ты только взгляни – это же Барбра Стрейзанд! – В голосе Чиуна звучало такое возбуждение, какого Римо еще не доводилось слышать. Его вытянутый вперед указательный палец дрожал.
Римо посмотрел туда, куда он показывал.
– Господи, Чиун, это всего лишь официантка.
– Ну и что, как ты обычно говоришь. Может, Барбра Стрейзанд поменяла работу?
– И теперь в свободное время подрабатывает официанткой?
– А почему бы и нет? – спросил Чиун. – Запомни, белый человек: не место красит человека, а человек красит место, каким бы убогим оно ни казалось на первый взгляд. Не всем же быть наемными убийцами. – Он снова устремил взор на официантку в черном форменном платье – она в противоположном конце обеденного зала выписывала счет. – Это Барбра Стрейзанд, – тоном, не терпящим возражений, заявил Чиун.
– Пойди попроси ее спеть, – возмущенно предложил Римо.
Он скорее почувствовал, чем увидел, как Чиун вышел из-за стола и направился к официантке. Так продолжалось вот уже два дня. Чиун, почтенный и благородный Мастер древнего, овеянного славой Дома Синанджу, был помешан на звездах. Все началось в аэропорту, когда он принял уборщика за Джонни Мака Брауна. Потом в водителе такси он узнал Рамона Наварро. Он был убежден, что администратором в гостинице, где они поселились, служит Тони Рэндалл, и в конце концов обвинил Римо в том, будто тот намеренно пытается лишить старика радости, уверяя, что никакие они не артисты.
Барбра Стрейзанд была величайшей неразделенной любовью Чиуна, и Римо не хотел стать свидетелем отповеди, которую официантка даст старику. Ему слишком больно было бы это видеть. Отвернувшись, Римо стал смотреть в окно на изобилующий форелью ручей, протекавший между рестораном и главным зданием гостиницы, меньше чем в ста футах от крупнейшей в этом районе Голливуда автомагистрали.
Римо принялся размышлять о том, когда же мистер Гордонс выйдет на их след. Неприятно иметь дело с человеком, который может напасть неожиданно и благодаря этому сразу получить преимущество. Но что еще хуже, мистер Гордонс не человек – он самообучающийся андроид, способный к ассимиляции. Он может принимать любое обличье – кровати в их гостиничном номере, стула, на котором Римо сидит. Все это в его силах.
К тому же Чиун, похоже, не придавал значения нависшей над ними опасности, отказываясь признать, что Рэд Рекс связан с мистером Гордонсом.
Размышления Римо прервал высокий звук, пролетевший по ресторану, подобно порыву ветра, всколыхнувшего кроны деревьев. Пела женщина. Римо обернулся в сторону Чиуна, но пение оборвалось так же неожиданно, как и возникло. Кореец стоял возле официантки – оказывается, пела именно она.
Чиун с улыбкой поклонился, она в ответ сделала реверанс. Тогда Чиун поднял руки, словно благословляя ее, а когда вернулся к столу, на лице его расплывалась блаженная улыбка.