Мы тут же выразили своё несогласие участвовать в сухопутной баталии мистеру Костоломье, требуя немедленной встречи с Морганом. Но на помощь боцману пришёл квартирмейстер Марк Сигал. Он доходчиво объяснил от какого несметного богатства мы готовы отказаться и добавил, что взять город силами девяти кораблей будет легче чем в своё время галеон «Ури де Лима»:
— Братья, — под конец речи совсем сроднился с нами мистер Сигал, — нет причины для волнений. У Генри Моргана есть отличный план боевых действий на суше. И вы знаете, что ему всегда везёт. А кто до сих пор не согласен с нашим капитаном, пусть знает, что может хоть сейчас покинуть корабль вплавь, препятствий для этого чинить не будем.
Это мы действительно знали, а потому отбросили все сомнения и более не беспокоились за свою судьбу. На других кораблях, по всей видимости, происходило что-то подобное, так как их капитаны лишь через сутки стали прибывать на «Ганимед» с докладами о готовности команд к сухопутным манёврам. Наш мистер Энрико так и доложил нам:
— Вот видите, нигде не нашлось дураков, чтобы отказаться от больших денег ради высадки на голый остров с бутылкой воды и заряженным на один выстрел пистолетом. С планом капитана Моргана согласились все!
В одно прекрасное утро вся наша эскадра бросила якорь на рейде Красивой Гавани. Всем стало ясно, что будем брать испанцев на абордаж прямо у стен Порто-Белло. Тем более, что парочка купцов неприятеля лишь готовилась отвалить от причалов и вряд ли ожидала нападения противника. Да, хороши были лазутчики и шпионы капитана Моргана, если смогли сообщить не только время загрузки кораблей, но и час отплытия судов в Испанию! И как тут было не поверить, что наш капитан держит в своих руках не только весь Карибский бассейн, но и восточное побережье Америки?
— Под командой такого флотоводца пойдёшь на любое преступление, — сказал о Моргане один из новобранцев, видимо не так давно вырвавшийся из петли.
Да, не все из нас были в белых перчатках, зато не знали страха в достижении золотой мечты и не опускались до предательства во имя того же золотого тельца либо высокого положения в обществе.
В тот же день, ближе к полудню, на борт нашего фрегата поднялись офицеры всей эскадры, видимо, для уточнения планов атаки на флот и форты Порто-Белло. Весь командный состав был в отличном расположении духа, что, несомненно, вселяло уверенность и в рядовых моряков. По крайней мере у нас на «Ганимеде».
— Увидишь, друг, — сказал мне по этому поводу Честер, — уже завтра мы будем разгуливать по городу с полными карманами песо и под руку с красивыми и горячими испанками.
Я не успел порадоваться за наши будущие успехи в обладании богатствами Порто-Белло, как был приглашён в каюту Моргана.
— Дик, — сказал мне капитан, стоя во главе стола с командным составом эскадры, — Дик, принеси сюда всю свою картографию вместе с записками Гарри Блюменталя об испанской крепости в Красивой Гавани.
Я поспешил исполнить приказание, а разложив карты и прочие записи на столе, скромно отошёл в дальний угол. Пока же Морган растолковывал собравшимся офицерам мои чертежи и записки Блюменталя, ко мне подошёл капитан шхуны «Бетти» Жан Лино и дружески произнёс:
— Дик Блуд, я не знал, что ты достиг столь высокого положения, позволяющего присутствовать на нашем совещании. Но попрошу тебя перед будущим сражением не держать зла на команду моей шхуны. А что касается Хуго Берца, то ты победил его в честном поединке, мир его праху.
— Не будем ворошить старое, чем бы оно не смердело, капитан Лино, — несколько сконфуженно отозвался я, и мы расстались друзьями, тем более, что Морган отвлёк нас от дальнейших воспоминаний.
— Дик, — обратился капитан ко мне, — а что там писал покойный Гарри о военных силах в Порто-Белло?
Мне не надо было рыться в бумагах, ибо я всё помнил наизусть, а потому бойко ответил:
— Господа, портовый город надёжно защищён с моря двумя фортами святых Якова и Филиппа. Третий форт с тыльной стороны Порто-Белло можно не брать во внимание. Он маломощен и воздвигнут скорее для отпугивания индейцев, нежели для защиты города. В двух главных фортах по обе стороны Порто-Белло расквартированы гарнизоны солдат общим числом в триста, но не более четырёхсот человек. Количество пушек, мортир или, может быть, даже кулеврин нам, извиняюсь, не ведомо.
— А в самом городе есть вооружённые люди? — прервал меня кто-то из капитанов.
— Естественно, — с превосходством знающего человека отвечал я, — в Порто-Белло проживает около пятисот семейств, так что за вычетом женщин и детей, за городскими стенами наберётся чуть менее двух сотен сабель и мушкетов, готовых постоять за своё добро.
— Сложная предстоит задача, — вступил квартирмейстер «Кэтти Роуз», — ведь нас всего четыреста шестьдесят человек.
Капитаны задумались, и тут Рон Пирсон, шкипер с «Непорочной девы», которого я и ранее встречал на нашем фрегате, взял слово:
— Я думаю, — сказал он веско, — нам на руку будет неожиданность, с которой мы предпримем атаку, пока испанцы готовятся к отплытию. Но лучше, если мы используем брандер!
— Правильное решение, — подхватили идею сразу несколько голосов, — пожертвуем какой-нибудь шхуной, набьём её порохом и смолой, а подгонят её к испанцам пара смельчаков, которые у нас не переводятся. Взорвём брандер ночью, вот и все дела!
— А тогда, в общей суматохе и панике, ударим по фортам и гарнизону крепости. Противник не успеет оказать должного сопротивления, и сражение будет выиграно малой кровью, — закончил Рон Пирсон, победно оглядывая собравшихся на это совещание.
— Это вряд ли, — тихо сказал Морган, когда преждевременное ликование улеглось. — Испанцы храбрые вояки и дадут достойный отпор. Тем более, что они нас давно пересчитали и, по всей видимости, уже готовят достойную встречу.
— Что же ты предлагаешь? Отступить с пустыми руками? — раздались нестройные голоса из-за стола.
— Я предполагаю перехитрить испанцев, — веско произнёс великий корсар и в наступившей мёртвой тишине закончил свою давно выношенную мысль: — Мы их переиграем, если ночью на лодках тихо высадимся в самой гавани недалеко от одного из фортов и штурмом с тыла неожиданно им же и завладеем. Затем ворвёмся в город и вот тогда-то, действительно дело будет сделано!
— А второй форт?
— Он не окажет сопротивления, увидев, как мы расправимся с защитниками первого.
Возможно, план был действительно хорош для целой армии. Возможно, испанцы по ночам крепко спят. Но несколько сотен пиратов против тысячи солдат с пушками? Это явно был карточный перебор и самоубийство в расцвете лет. Я, кажется, что-то подобное вякнул, и меня мгновенно выкинули за дверь, хотя могли и за борт. Однако, в это же время началось обсуждение плана чуть ли не на кулаках, и офицерскому собранию стало не до меня. Совещание длилось до вечера, но расходились капитаны по своим местам уже без ругани, видимо, придя к единому мнению. Команда так и не узнала о разногласиях в капитанской каюте, так как я молчал, словно рыба, заранее предупреждённый о строгом хранении тайны или, в противном случае, возможном волочении за кормой.
На следующий день, с самого утра, меня потребовал к себе сам Морган.
— Дик, — строго сказал он мне, — близится время штурма Порто-Белло.
— Да, мой капитан, — поспешил сказать и я своё веское слово, — близиться час нашей победы и я сочту за счастье быть в первых рядах героев, штурмующих вражеские бастионы, — я же знал, что призовая доля штурмовика несравнима с крохами стороннего наблюдателя. — Да, мистер Морган, я хочу быть рядом со своими отважными товарищами с оружием в руках, а не с пером в кулаке и чернильницей на шее.
— Похвально, Дик Блуд, другого я от тебя не ожидал! — сверкнул взглядом Морган:- Ты и будешь с друзьями до полной нашей победы, но при этом, выполняя свои прямые обязанности, согласно флотского реестра.
— Как это? — не понял я.
— Дик, ты должен будешь неотлучно находиться при мне, пока я не отпущу тебя в одиночное плавание.
— Как это? — опять не понял я.
— Тогда слушай и запоминай. Говорю это только тебе, как непосредственному исполнителю моего поручения. Дик, — и капитан вновь перешёл на задушевный тон, — Дик, перед нами стоит не только задача разгрома Порто-Белло и овладение его золотом, но и привнесение ощутимого наказания испанцам за их набеги на английские поселения на Американском континенте. Таким образом, разгромив врага на суше, мы надолго отвадим испанцев от чувства безнаказанного превосходства над сынами Альбиона. Поэтому ты, как корабельный клерк, будешь наблюдать за взятием испанской твердыни, чтобы затем подробно всё описать в донесении губернатору Ямайки. Поэтому на тебя ложится огромная ответственность, а сложить голову ты всегда успеешь после составления нашего доклада.
Вот таким образом капитан Морган приторочил меня к своему седлу, словно бурдюк с вином, чтобы я смог в дальнейшем взбадривать своего командира, описывая его подвиги и деяния. Ну, если не подвиги, то полководческий талант и миролюбие даже в разгар военных действий, в противовес лютой ненависти и коварства испанцев.
Ещё один день прошёл в подготовке к нашему десанту на вражеский берег. А уже ночью, под покровом тропической мглы, почти все пираты нашей эскадры тайно высадились невдалеке от форта Святого Якова и были готовы к штурму крепости. Однако, благородный Генри Морган, не желая излишнего кровопускания, приказал нашим четырём лазутчикам напасть на форпост и доставить к нему часового. Приказ был успешно исполнен и скоро перед нашим капитаном предстал пленный испанский солдат в тяжёлой кирасе и с заряженным мушкетом.
— Пойдёшь под стены форта и будешь кричать своим собратьям, чтобы сдавались, иначе изрубим всех на куски, — перевёл я испанцу слова Моргана.
Солдат на это предложение испуганно согласился, и скоро в предрассветной тишине стал резаным голосом призывать защитников форта сложить оружие у ног доблестных английских моряков. Казалось бы, чего проще! Ведь испанские пушки разом не развернуть в тыл, места там для них не оборудованы, стены с той стороны низкие, к чему сопротивляться победе несокрушимых пиратов? Решили бы дело миром, с аннексией и контрибуцией, но без лишней крови. Так ведь нет! И наши воины принуждены были броситься на приступ. Комендант форта, по прозвищу Кастильянец, оборонялся как бешеный. Много наших полегло под мушкетным огнём его солдат. Но эти невинные смерти лишь взъярили пиратов, и они, сломя голову, вновь бросились на штурм прямо под свинцовым градом, помогая друг другу преодолеть низкие крепостные стены. Я сунулся было на помощь к своим товарищам, но меня тут же настиг окрик Моргана: