– Проклятье… – выдохнул я.
Я вспомнил своих жен, и Урзгабал прав: лучше бы я эту часть своих воспоминаний не возвращал и оставался бы в счастливом неведении. Ведь если Скайнэтия больше никого не обнаружила, помимо меня, то… они погибли.
Стало так паршиво, что хоть вой. Если раньше я свою потерю воспринимал как-то отстраненно, то сейчас это задело за живое. Одна картинка сменяла другую, где я в компании своих жен, веселый и счастливый, а теперь все это ушло в небытие.
Как же я умудрился все потерять? Почему?!
– Да уж… И что особенно плохо, их ведь даже не возродить.
– В смысле? – встрепенулся я.
– Ах да, ты же беспамятный… В общем, одно дело, если бога убьют в схватке, и он попадет в Тартар, откуда его со временем могут призвать верующие или другие боги, и совсем другое дело, если их поглощает Хаос… тут уже все, без вариантов. Что в Хаос попало, то пропало.
У меня аж в глазах помутилось от очередного удара судьбы.
– Официант! Еще вина, и покрепче!
– Вот это правильно! – одобрил четырехрукий. – Выпить тебе не помешает.
Официант прибежал с бутылью какого-то мутного пойла.
Выпив с синекожим ядреной гномьей самогонки, я с прочищенными мозгами смог ухватить потерянную из-за известия о гибели всех моих жен мысль, связанную с моим собеседником, ибо его я тоже вспомнил. Этот Урзгабал был одним из тех, кто напал на нас и пытался отнять мой мир, но не только не отнял, но и сам едва ушел.
– А что это ты вдруг стал со мной таким приветливым? Ведь еще минуту назад хотел на части разорвать… Ты ведь, вроде, из-за меня многое потерял.
– Да чего уж теперь… – махнул рукой Урзгабал. – Что потерял, то верно, таков Рок – коему подвластны даже боги. А что до приветливости, то какой теперь смысл во вражде? К тому же твои потери еще больше моих… так что с тебя и взять-то нечего. А если начать разборки, так и последнее потеряем.
Объяснение показалось мне, в общем-то, логичным, но подозрительность все равно не отпускала. Враг он и есть враг, пусть и бывший. Хотелось бы избавиться от этого синекожего, что так лихо опрокидывал одну порцию пойла за другой себе в рот, пользуясь сразу четырьмя руками – в каждой руке по кружке. Но вот как? Начнешь от него избавляться, так он еще обидится и придет в ярость… а мне конфликты совсем ни к чему.
Впрочем, прощаться все равно надо. Не вечно же тут сидеть?
– Рад был с тобой поболтать, но мне пора, – сказал я, вставая и расплачиваясь за завтрак.
– Хм-м… куда тебе теперь торопиться, Кирьиил? Давай еще выпьем…
– Ну, помимо тебя, не пожелавшего развивать вражду, у меня, оказывается, есть враги, которые жаждут заполучить мою тушку во что бы то ни стало. Так что мне нужно как можно скорее.
– И кто же это?
«Так я тебе и сказал! Сдашь ведь сразу», – подумал я с раздражением.
– А я откуда знаю? Не помню же ничего…
– Что ж, понимаю… не буду тебя задерживать. Давай выпьем по последней и…
– Сыграем?! – вмешался в посиделки еще один из игроков, хлопнув меня по плечу.
– Нет, не хочется, – отвлекся я на бога, по виду человека. – Тем более что я уже ухожу.
– И правильно, – сказал Урзгабал, протягивая мне кружку с ядреным спиртным. – Играть с богом игры – это… как минимум опрометчиво, и я тому яркий пример. Ну давай!
Я автоматически чокнулся стаканами и залпом выпил мутного пойла.
– Ух, хорошо пошла! – аж вздрогнув, воскликнул четырехрукий.
– Всего хорошего…
Задерживаться я не стал и, чуть пошатываясь, выглянул из таверны. Однако неслабо меня долбануло. В глазах как-то помутилось, задвоилось, в голове зашумело… классическое опьянение. Надо с бухлом поаккуратнее.
Но тут мои ноги подкосились, и я чуть не упал. Да и упал бы, но меня поддержали сразу четырьмя руками.
– Эк тебя развезло с непривычки, – злорадно усмехнулся Урзгабал.
– Что происходит?..
Взгляд мой совсем замутился, но я все же заметил, что зал пуст, хотя в нем должно быть еще минимум пара богов, и они никуда не выходили, ведь я сам закрывал проем.
– А где эти…
– У меня не так много маны, чтобы держать их в яви даже лишнюю минуту.
– Так они твои…
– Ага! Как и ты сейчас станешь из их числа! – довольно засмеялся синекожий.
Я попытался вырваться, но не тут-то оно было. Урзгабал зафиксировал меня сразу четырьмя своими руками, так что не дернуться. Все бы ничего, маны у меня было больше, но в том-то и беда, что моя мана начала быстро перетекать от меня к Урзгабалу.
Я попытался предотвратить эту утечку, но ничего не получалось. С каждым мгновением я становился все слабее.
– Что? Как?! Почему?!
– Почему?! Ты и впрямь подумал, что я простил тебя только потому, что ты стал бездомным, потерял память и погибли твои жены?! Ха-ха-ха! Да плевать мне на это! А что до того, «как», то не стоит отвлекаться и пить непроверенное вино с подозрительными типами. Да-да, я тебе подбросил кое-что в кружку, а ты и выпил!
Чувствуя, как из меня истекает последняя энергия, я забился, но это были конвульсии сродни трепыханию выброшенной на берег рыбы.
Еще мгновение, и меня словно спрессовало и в то же время развеяло. Я оказался в подпространственной ловушке.
Глава 3
Я ощущал себя висящим в пустоте и скованным, даже, скорее, спеленатым, словно младенец или даже мумия. Не пошевелиться. Только глаза и работали.
Рядом обнаружилась еще парочка таких же, как и я, пленников: тот самый бог игры в образе человека и третий в образе орка. Никаких признаков жизни они при этом не подавали, словно глубоко спали. Может, так оно и было.
– Эй! Да очнитесь же наконец! – попытался я до них дозваться, сам не зная, зачем, наверное, чисто инстинктивно.
В конце концов, надо было прояснить ситуацию, а кто это лучше сделает, чем собратья по несчастью?
Человек открыл глаза и безразлично посмотрел на меня.
– Как можно освободиться?
– Никак…
– Так не бывает! Из любой тюрьмы можно сбежать!
– Возможно…
– Но какие-то возможности должны быть!
– Есть… одна…
– Какая?!
– Если Урзгабал ослабнет до критического уровня, тогда наши связующие путы истончатся так, что появится возможность освободиться.
Сказав сие, собеседник вновь закрыл глаза и отключился, и я понял, что большего от него не добиться.
– Проклятье…
Я, естественно, не желая оставаться пленником на неизвестный период времени и зависеть от совершенно непредсказуемых внешних обстоятельств, задергался в попытках высвободиться, но все оказалось тщетно: только обратил на себя внимание своего пленителя. Меня пронзила острая боль, как от удара электрическим током и в следующий момент обстановка изменилась: теперь я не висел в пустоте, а оказался в типичной тюремной камере, сырой и маленьким зарешеченным окошком под потолком, прикованным цепями к стене.
Передо мной, восседая в кресле, появился Уразгабал с издевательской ухмылкой на лице.
– Даже не трепыхайся, не поможет, – сказал он насмешливо и полным сарказма голосом. – Уж у меня есть опыт содержания пленников, так что у тебя просто нет шансов. Вон, бери пример со своих товарищей, сиди и не отсвечивай.
Та парочка тоже оказалась в камере, так же прикованная, как и я. Но и в этом состоянии они не подавали признаков жизни, словно ничего не изменилось, хотя для них, скорее всего, так оно и есть. Какая разница, какой внешний вид имеет тюрьма? Важна лишь суть.
– Сволочь ты, Урзгабал…
– Я знаю! – засмеялся он. – В конце концов, не зря же я бог коварства!
– Как ты меня нашел? Я ведь и суток не пробыл в этом проклятом Городе Богов!
– Да, в общем-то, случайно. Как и все в этом мире… Ты отпустил одного из нападавших, вот он и пожаловался в одном кабаке, когда его спросили, где он руку потерял. Описал тебя, как ты дрался… особенно про копию, что его отвлекла. Я сразу про тебя подумал и встал на след. Все очень просто.
– Ну и что теперь?
– Да ничего. Пока будешь моим фамильяром-телохранителем. А там посмотрим…
– Да не сказать, что я такой уж искусный боец… Только зря место занимаю да ману потребляю.
– Это верно, боец из тебя действительно так себе. Но у тебя есть одно интересное умение, что можно будет использовать.
– Это какое же?
– Дублирование себя на два десятка копий. Это может стать полезным.
– Понятно… Только оно очень уж затратно.
– Я знаю. Но используя этот финт в нужный момент, можно переломить схватку. На собственном опыте испытал эту твою тактику, хе-хе…
– Отпустил бы ты меня…
– Размечтался! Я собираюсь на тебе хорошенько заработать! А ты – отпустить!
– Как?
Я отчего-то сразу подумал о потрошении на органы или даже о том, что он намеревается продать меня психопатке Ллос.
К счастью, несмотря на то, что я находился в полной власти Урзгабала и не мог даже пальцем пошевелить без его на то дозволения, читать мои мысли и просмотреть мою память он не мог, иначе точно заинтересовался бы последней возможностью резко поправить свои дела.
– Выставлю тебя на Арене в качестве бойца-гладиатора.
И тем самым дашь обо мне знать Ллос! Проклятье… Что же делать-то?
– Вот, кстати, сейчас пойду и зарегистрирую тебя на ближайшие бои!
Но прежде чем пойти на арену, Урзгабал материализовал меня и заставил снять со счета в банке все свои сбережения, кои я только вчера туда положил. Откуда он о них узнал? Так у меня имелся документ о счете. А все мое имущество стало достоянием синекожего.
– А ты, оказывается, богатенький! – довольно хохотнул Урзгабал. – Откуда денежки, да еще в таком количестве? Ограбил кого?
– Доспех продал.
– Понятно. Значит, будет что на тебя поставить! А то я, признаться, на мели.
– А если проиграю?
– Так я в любом случае ничего не теряю, – пожал он плечами. – Да и ставить все не буду. Ну а ты уж постарайся не проиграть, ибо если попадешь в Тартар, то с концами, я тебя точно вытаскивать не стану. Вот если бы были живы твои жены, то у тебя имелся бы шанс на возрождение, через смерть… А если останешься жив, то жестоко накажу. А там будем посмотреть, стоит ли тебя дальше держать в рабах или же сразу лучше добить, чтобы не мучился. Так что старайся не за страх, а за совесть, ведь один шанс на свободу у тебя все же имеется.