Джеймса и Мейсона нигде не было видно, но Майк был у своего шкафчика.
Он стоял в своих боксерах, его черные волосы были мокрыми и спутанными, на его широких плечах были маленькие капельки воды .
Он всегда был таким накаченным?
Ханна расправила свои плечи.
Время пошло.
Она неторопливо вошла в напаренную комнату.
Она никогда не была в мужской раздевалке и был разочарована, обнаружив, что она ничем не отличается от женской, за исключением бандажа, лежащего на полу в одном из проходов.
В комнате пахло тальком и потными носками, и мусорное ведро было переполнено пустыми бутылками Gatorade.
Она на цыпочках пошла по серому кафельному полу, пока она была всего в нескольких шагах от Майка.
На его спине был шрам в форме полумесяца, который он получил от падения с велосипеда, когда он был маленьким.
Однажды в доме Ханны они показали друг другу все свои шрамы, раздевшись до нижнего белья, но не двигаясь дальше.
В некотором смысле, Ханна очень боялась заниматься сексом с Майком - она никогда не спала ни с кем раньше, и казалось, что это огромный шаг.
И, несмотря на то, как Майк всегда говорил о том, каким сексуально озабоченным он был, Ханне было интересно, если бы он тоже немного боялся.
Ханна протянула руки и хлопнула перед глазами Майка.
- Бу.- Майк подпрыгнул, но затем расслабился.
Майк вскочил, но тут же расслабился.
- Привеет, - сказал он, растягивая слово.
- Что ты здесь делаешь?
Вместо того чтобы сказать что-нибудь, Ханна стала усыпать шею Майка небольшим поцелуями.
Майк наклонился к ней, его голая теплая кожа касалась ее плотного платья.
Он потянулся назад и пропустил сквозь пальцы длинные локоны Ханны.
Вдруг он резко обернулся, открыл глаза и уставился на нее.
- Ханна! - Майк схватил полотенце со скамейки и прикрыл голый торс.
- Какого черта?
Ханна схватила веревку ожерелья Майка, которое он носил с тех пор, как его семья вернулась из Исландии и потянула к себе.
- Не стесняйся.
Просто присоединяйся.
Разве это не одна из твоих сексуальных фантазий?
Майк отошёл от неё, вытаращив глаза.
- Ты рехнулась? - он не пялился на облегающее платье Ханны или туфли на супервысоких каблуках, от которых так болели лодыжки.
Вместо этого он таращился на неё так, словно она была тут дико не к месту.
- Ты должна уйти.
Ханна застыла.
Ты казался в ней всего несколько секунд назад.
- Это потому что я принял тебя за другого человека.
Майк натянул футболку через голову и шагнул в штаны.
Ханна замерла, оперевшись на шкафик.
Послушай Майк, я хчу что бы ты вернулся,ладно? И снова был рядом со мной был моим парнем.
Я знаю, что ты тоже хочешь вернуть меня.
Так прекрати вести себя как идиот и поцелуй же меня!
Её речь прерывался коротким смехом, поэтому она звучала очень нахально, но Майк лишь недоумённо уставился на неё.
- Ты слышала, что я говорил в торговом комплексе тем вечером—у меня уже есть девушка.
Ханна закатила глаза.
- Коллин? Я тебя умоляю.
Ты разве не помнишь, как она по четыре раза смывала в Старом Добром туалете в шестом классе? И Майк, она помешана на драмах.
Ты точно понизишь показатель своей популярности, встречаясь с ней.
Майк скрестил руки на груди.
- Вообще-то, у Коллин есть агент.
Она проходит прослушивание для какого-то большого тв-проекта. Поэтому можешь не волноваться о популярности.
И я не забочюсь о популярности.
Ну да, конечно.
"Она легко или что?" Ханна был удивлен тем, насколько горькой ее голос звучал. лицо Майка стало серьезным
- Она мне нравится, Ханна.
Он твёрдо посмотрел на неё, и Ханна начала падать с небес на землю.
Майк встречался и спал с Коллин не потому, что она была согласна, а потому что был неравнодушен к ней.
Кто-то хихикнул у раковин неподалёку, и Ханна заметила Джеймса и Мэйсона, прячущихся за стеной, они ждали каждого слова.
Она обхватила своё тело руками, вдруг почувствовав себя незащищённой.
Они смеялись над ней.
Бестолковая Ханна, бросающаяся на своего бывшего.
Дебильная Ханна, выставляющая себя идиоткой.
Она могла с тем же успехом снова растолстеть, волосы стали бы цвета какашек, а на зубах появились скобки.
Пухлая, уродливая, окончательная неудачница, которую никто не любил.
Она молча обернулась и пошла на выход из раздевалки, не останавливаясь, даже когда подвернула лодыжку.
"Этого не было, этого не было," - повторяла она про себя снова и снова.
Её не могла побить такая тряпка как Коллин.
Она сильно хлопнула дверью раздевалки и вышла в тихий холл.
Внезапно в коридоре прозвучал другой смех, высокий и даже более зловещий, чем у мальчишек.
Ханна застыла, прислушиваясь.
Это было безумием или она слышала смех Эли? Ханна озиралась по сторонам, выжидая.
Но звук просто испарился.
8ПРИВЕТ, МЕНЯ ЗОВУТ ХЭЗЕР
Этим вечером Эмили шла в Розвудские Объятия, отель рядом с Холлисом, который был с одной стороны старомоден в духе ночлег+завтрак, а с другой - он напоминал причудливый курорт.
Старинное большое здание когда-то находилось в собственности железнодорожного магната, и каждая комната была украшена бесценной антикварной мебелью, а также головами оленей, бизонов и львов.
Одно крыло отеля переделали в спа.
Старый гараж магната, в который ставили дюжины первоклассных карет и ранних гоночных автомобилей, теперь использовали как банкетный зал.
Конкретно в этот вечер место арендовал мистер Мэрин для обсуждения вопросов мэрии.
Длинные ряды стульев стояли перед сценой.
В центре стоял микрофон, перетяжки провозглашали ТОМ МЭРИН ВСЁ ИЗМЕНИТ и ПЕНСИЛЬВАНИИ НУЖЕН МЭРИН.
Было странно видеть лицо отца Ханны на агитационных плакатах.
Эмили по-прежнему думала о нём как о парне, который однажды сделал выговор Эли за то, что она выбросила жвачку Вкусный Пузырь из окна его машины.
Позже Эли заставила их всех ходить по кругу, называя отца Ханны мистер Сивый Мерин—даже Ханну, хотя она и не могла сдержать слёзы.
идиот, даже у Ханны, которая это сделала были слезы на глазах.
Эмили осмотрела толпу.
Здесь были люди, которых она не видела годами—миссис Лоу, её старая учительница по фортепиано, чьё заострённое лицо всегда напоминало Эмили борзую, она в уголку прихлёбывала из кружки-термоса Старбакса.
Мистер Полли, который когда-то торжественно определил Эмили в команду по плаванию, сейчас смотрел на свой BlackBerry, стоя у окна.
Мистер и миссис Роланд, переехавшие в старый дом Кавано, сидели на складных стульях, установленных рядом со сценой, рядом сидела их дочь Хлоя.
Эмили присела.
Мистер Роланд помог ей получить стипендию в Университете Северной Каролины, но его похотливое поведение стоило Эмили дружбы с Хлоей.
Единственные люди, которых Эмили не видела - её подруги.
Когда она повернулась, и сделала средний шаг что бы посмотреть в другой ли они комнате, она ударилась об поставщика провизии который нес серебряный поднос с закусками.
Поставщик провизии рванулся вперёд, чудесным образом поймав поднос до того, как он рухнул бы на пол.
- Мне так жаль! - воскликнула Эмили.
- Не беспокойтесь, - беззаботно ответил он.
К счастью, у меня молниеносные рефлексы.
Затем он обернулся и ещё раз посмотрел на неё.
- Эмили?
Она моргнула.
На неё пялился одетый в смокинг официанта Исаак Колберт, бывший парень и отец её ребёнка.
Она не видела его с тех пор, как они расстались больше года назад.
- П-привет.
У Эмили застучало сердце.
Исаак выглядел выше, чем она помнила—и шире.
Его тёмные волосы опускались ниже подбородка, из-под воротника выглядывала татушка.
Она уставилась на чёрный спиральный узор на его коже.
Что его чрезмерно заботливая мама сказала об этом? Учитывая, что миссис Колберт отрезала голову Эмили с фотографий, на которых они с Исааком были вместе, и назвала её шлюхой, Эмили не могла представить, как она была поражена тем, что сын расписал тело чернилами.
- Что ты здесь делаешь? - выпалила она.
Исаак жестом указал на логотип своего нагрудного кармана.
ОБСЛУЖИВАНИЕ МЕРОПРИЯТИЙ КОЛБЕРТ
- Компания отца обеспечивает закуски.
Он - фанат Тома Мэрина.
Затем он отступил и осмотрел Эмили сверху донизу.
- Ты выглядишь... по-другому.
Похудела?
- Сомневаюсь. Я всё ещё чувствую, как на мне висят те килограммы...
Она поймала себя на том, что говорит о беременности, и чуть не проглотила язык.
Да что с ней не так?
Она несколько раз порывалась позвонить Исааку и признаться, когда была беременна—Исаак был прекрасен с ней до всей этой фигни, случившейся с его мамой.
Они говорили часами, и он принял то, что в прошлом она встречалась с девушками.
Потом в один безрадостный день они медленно разделись в его спальне.
Он был таким милым в желании сделать их первый раз значительным.
Но каждый раз, когда она брала телефон, чтобы позвонить ему, она не могла представить себе, как сообщить эту новость.
"Привет! Мне есть что тебе рассказать!" Или "Привет, помнишь тот первый и последний раз, когда мы переспали?" И что сказал бы Исаак? Что он тоже хочет отдать ребёнка на усыновление, или потребовал бы, чтобы они вместе его воспитывали? Эмили не могла представить, как осуществить что-то подобное—она любила детей, но не была готова иметь собственных.
Опять же, Исаак мог даже не поверить ей.
Или мог очень, очень разозлиться от того, что она не рассказала ему раньше.
Это было её решением, и она должна была справиться самостоятельно.
А потом она сама пролистала в интернете обнадёживающие профили пар, которые хотят усыновить ребёнка.
Когда она дошла до аккаунта двух счастливых, улыбающихся людей и прочла "Любящая пара, женатая 8 лет, с радостью станет мамочкой и папочкой", она остановилась.