– Привезите девушку ко мне.
– То есть забрать ее с дачи? – уточнил Шея.
Отдавая приказы, начальники не любят, когда их переспрашивают. Но ПСС был воспитанным человеком, за что его уважали, никогда не орал, выдержанным он оказался и на этот раз:
– Я разве неясно выразился? По крайней мере, у меня она будет в сохранности, а то знаю я ревнивых жен, они на все способны. Да и Ярику неплохо оказать услугу, раз дело дошло до похищений.
Ей ничего плохого не сделали, впрочем, и ничего хорошего не было в том, что она очнулась в незнакомом доме и неизвестно в чьих руках. Лежала Майя на диване в полутемной, но большой комнате, в теле чувствовалась слабость, как после болезни. Когда она набралась достаточно сил, попробовала сесть, руки были связаны спереди. Стало страшно. Майя пожалела, что вышла из дома, Сергей был прав. Осталось набраться терпения и ждать...
Когда наступили сумерки, Майя услышала звук мотора, затем четкие шаги – шли явно к ней. Она все же села. Загорелась настольная лампа, напротив упала в кресло женщина, Майя ее рассмотрела не сразу, только когда глаза привыкли к свету.
– Ну, здравствуй, игрушка моего мужа, – сказала Валентина.
– М... – понимающе произнесла Майя. – Это вы...
– Я. Не ожидала? Впрочем... – она закурила, – мне неинтересно, чего или кого ты ожидала, у меня свои планы.
– Что вам нужно?
– Ты. Сначала твоя персона в мои планы не входила, я надеялась выведать у бабки, где сейф или укромное место с досье. Но мой напор меня подвел, твоей бабке стало плохо. Потом меня осенило: это же ты навела на дядю...
– Я? Навела?
– Конечно, ты. Тогда я решила украсть из больницы твою бабку, а тебя забрать из аэропорта, я полагала, что кто-нибудь из вас знает и скажет, где Спасский хранил бумаги, но... обломилось. У меня есть к тебе предложение: ты говоришь, где досье твоего дяди, я забираю его, а ты поскачешь к своему Ярославу. Тебя даже доставят к нему со всеми почестями.
– Досье уже искали, но не нашли.
– Хочешь сказать, ты не знаешь, где оно?
– До недавнего времени я не знала, что оно существует. Бабушка тоже не знает, за что убили дядю.
– Чего-то подобного я и ждала.
Бесстрастно глядя на Майю, Валентина потушила в пепельнице сигарету, подошла к двери и позвала:
– Мальчики!
Вошли два парня лет двадцати пяти, обнаженные до пояса. Без всякого предупреждения один схватил Майю и поставил на ноги, второй порвал бретельки и стащил платье до бедер. Она начала отбиваться:
– Что вы делаете! Пустите! Не смейте! Сволочи...
У Валентины в руках оказался фотоаппарат, она щелкала им, командуя:
– Прижмите ее с обеих сторон... Хорошо. Есть. Теперь ты возьмись за грудь... Не так... стой сзади и обеими руками... подбородок положи на плечо... А ты присядь впереди, щекой к животу... Прекрасно! Держите ее крепче, иначе снимки будут размыты... Есть. Поцелуй...
Один оттянул голову Майи за волосы назад, а второй впился ей в губы. Затем ее уложили на диван, один лег на нее, второй перевел связанные руки Майи за голову, она не могла пошевелиться. Первый выполнял команды Валентины, которая не переставая щелкала фотоаппаратом.
– Лицом прижмись к ее лицу... А теперь возьми ее за грудь и губами прильни к соску... Эй, голову ее разверни ко мне, – адресовала Валентина второму.
– Руки будут видны, – предупредил тот.
– Подушку возьми и прикрой свои руки, все должно быть естественно, чтоб ни одна экспертиза не подкопалась.
Он пошел за подушкой к креслу, второй ждал, сидя на Майе, она кричала и ругалась, но связанными руками не отобьешься. Второй вернулся с подушкой, схватил ее за волосы, уложив свою руку на диван и прикрыв ее подушкой, повернул лицо Майи к объективу. Валентина продолжала щелкать, режиссируя хладнокровно и цинично. Обессиленную девушку вертели, как хотели, парни прижимались к ней, целовали по одиночке и оба сразу, лапали. Наконец, главная мучительница дала отбой:
– Достаточно.
– Может, трахнуть ее? – предложил один из парней.
– Пошел вон, скотина, – вяло бросила ему Валентина, просматривая снимки на камере. – Трахальщик выискался.
– Зато какие кадры будут – не придерешься.
Всхлипывая и дрожа всем телом, Майя кое-как натянула связанными руками платье, прикрыв грудь, и вжалась в угол дивана. Валентина уселась на прежнее место, закурила, она была спокойна, вопреки ожиданиям не торжествовала, только сказала:
– Что, противно? Точно так же я чувствовала себя, когда узнала, что мой муж изменяет мне с тобой. То же омерзение.
Майя покосилась на нее, утерла щеки и спросила:
– Зачем? Зачем вы это делали?
– Для моего мужа. Но я использую твою фотосессию не так, как ты подумала, гораздо тоньше. Я расскажу тебе, как именно. А сейчас ответь, милая моя, что вы думаете о том, когда ложитесь в постель к женатому мужику? Отбить его, да? А вы не думаете, что у него есть дети, жена, которым вы причиняете боль? Но и это можно пережить, в конце концов, без мужика можно обойтись, я бы плюнула на тебя, на него... Но когда угрожают, что отберут детей... Вы, хитрые и алчные шлюхи, думаете об этом?
– Каких детей? О чем вы?
– Ты не знала, что у него есть дети? – хмыкнула Валентина. – Не смеши. Ах да, у вас же любовь, не до того было. Но это я их рожала, почему же меня должны выгнать как собаку и не отдать моих детей?
– Я не понимаю...
– На дуру ты не похожа. Хорошо...
Ярослав оказался дома и вышел к нему.
– Майя у вас? – без предисловий спросил Ренат.
Ярослав опешил: посторонний человек, которого он видел первый раз в жизни, ищет у него Майю?
– У меня ее нет, – вымолвил он, не зная, что в таких случаях говорят.
– Ай, черт! – всплеснул руками незнакомец.
– Кто вы такой? Что случилось?
– Неважно. Ее точно у вас нет?
– Можете проверить... – еще больше потерялся Ярослав. – Она позвонила мне, но не договорила, связь была прервана... Эй, вы куда?
Ренат побежал к дороге, но вернулся, подумав, что помощь Ярослава ему пригодится, и затряс перед ним ладонью:
– Думаю, она на даче... На даче вашей жены, то есть ее отца. Майю похитили, когда она вам звонила.
– Не понимаю.
– Можете отвезти меня на дачу? По дороге я объясню...
– Да-да, конечно. Сейчас...
Через минуту Ярослав и Ренат ехали по городу.
20.
– Вот так, милая, – закончила Валентина. – Марлен Петрович поставил мне условие: либо я терплю, что мой муж спит с тобой, не имея права слова в его доме, либо ухожу без сыновей. За твое удовольствие должна заплатить я. Разве это справедливо? Но мне удалось припечатать старого урода, наняла киллера и его после юбилея... пиф-паф, ой-ой-ой. Правда, зайчик не умер. Пока не умер.
– Почему вы мне это рассказываете?
– Потому что ты отсюда не выйдешь. Найдут твой труп, рядом с тобой окурок Ярослава, потом найдут у моего мужа сегодняшнюю фотосессию, в доме сделают обыск и обнаружат орудие убийства с его отпечатками, рубашку в крови. Моего мужа погубит ревность. Сценарий не мой, но хорош. Есть только один способ остаться тебе живой и продолжать спать с Ярославом: скажи, где досье твоего дяди?
– Зачем вам досье?
– Заткнуть пасть обоим: Марлену и Ярику. Я буду им диктовать, а не они мне.
– Неправда, – сдержанно сказала Майя. – Вы не для того рассказали, как пытались убить Марлена Петровича, чтоб отпустить меня.
– А как ты докажешь? – фыркнула Валентина. – Как докажешь, что это я послала ему пулю? На все твои выпады у меня есть довод: она хочет моего мужа и его деньги, поэтому оболгала меня. Видишь, как все просто. Соглашайся, мне твоя смерть не нужна.
– Я отдала бы, если б оно было у меня.
– Понимаю. Ты боишься, что будешь у меня в руках и я отомщу тебе за мужа. Да плевать мне на него. Я только заберу своих детей и уйду из этого проклятого дома, а как отсужу их, ваши подлые дела сожгу на костре при вас же.
– Какие подлые дела?
– Не прикидывайся. Дядю и его семью убили по твоей вине, так ведь?
– Вы сумасшедшая?
У Сергея Федор вызывал уважение – управляться с костылями, будто у тебя все ноги целы, способен только человек с железной волей и адским терпением. Наверняка он тренировал руки и тело, что подтверждали стальные мышцы, значит, не сдался. Оставив джип, они пешком добрались до дачи, присели за кустами у ограды, изучали обстановку.
– Ждем Зяблика, – сказал Сергей. – Он сказал, что скоро будет.
– Может, перелезем, пока никого нет, и там подождем? – предложил Федор. – Собак нет... Давай, а? Хоть поглядим, что там происходит.
– Ладно. Я помогу тебе...
– Лезь, я сам. А ты костыли возьмешь.
Сергей вскарабкался по железной ограде, забрал костыли и буквально онемел, глядя на акробатический трюк. Федор взялся за верх ограды, с первой же попытки рывком подтянулся и повис на выпрямленных руках. Раскачавшись из стороны в сторону, красиво перелетел через ограду, упал точно на ногу, держась за ограду.
Отдавая ему костыли, Сергей прошептал:
– Тебе на олимпийских играх надо выступать, золото гарантирую.
– Идем.
Но как вовремя они очутились на территории дачи – подъехала машина, а из нее вышли...
– Писарь, – процедил Федор, выглядывая из-за пушистой ели.
– Ты им бредишь, – буркнул Сергей.
– С Майкой разделаться приехали, значит, она живая. Интересно, сколько там человек?
Шея и Писарь беспрепятственно вошли в дом. Федор достал пистолет, снял с предохранителя, его примеру последовал Сергей. Оба подобрались к окнам...
Еще одна машина остановилась у ограды, из нее выскочили Ренат с Ярославом, оба помчались в дом.
– Наш резидент там, – сказал Сергей.
– У него же нет ствола, он у меня. Теперь у них и Майка, и Ренат.
– Ты один справился с семью человеками, а нас сейчас двое, – не мог уронить своего достоинства в глазах Федора Сергей. – Я в окна загляну, а ты здесь постой.