Так оно и было. «Непубликуемый» — журналист и бедствующий автор, с которым она познакомилась в Сети всего два месяца назад, все еще числился на сайте знакомств, где они впервые узнали друг о друге.
Та же страничка. Та же фотография. Те же всклокоченные, будто со сна, каштановые волосы; проницательные зеленые глаза. Все то же самое, словно он так ни с кем и не познакомился. Словно не было тех совместных ночей до ее отъезда в Канзас. И ежедневных разговоров, когда ее не было в городе.
— Прости, Эл. Он не тот, кем прикидывался. — Джесс положил руку на вытянутую ногу сестры.
Элли утерла лицо, подавляя всхлипывания.
— Сначала я позвоню ему.
— Нет. Не звони ему. Не разговаривай с ним. Никогда.
— Я по крайней мере должна дать ему возможность объясниться.
— Нет. Ты познакомилась с ним — когда? Два месяца назад? И почти все это время была в отъезде? Господи, я не хочу показаться грубым, но ты просто однолюбка какая-то, словно из пятидесятых. Несколько свиданий с парнем не делают его твоим мужем. Знаешь, сколько женщин, с которыми я встречался, однажды просто переставали отвечать на мои звонки? И о разрыве сообщали мне эсэмэсками. А мой электронный адрес заблокирован, наверное, от половины женщин с Манхэттена.
Элли грустно улыбнулась.
— Поверь, он это переживет. В смысле, понадобится какое-то время. В конце концов, есть одна и только одна Элли Хэтчер, которая нас должна беспокоить. — Джесс снова посерьезнел. — Правда, Эл. Ты одна из немногих одиноких девушек, добравшихся до тридцатника, но так и не связавшихся с козлами, которые постоянно морочат голову. Знаешь, сколько нормальных парней, которые за такую девчонку, как ты, убить готовы? Не позволяй этому парню превращать тебя в психичку, хотя бы ради хорошего человека, который тебе еще встретится. Оставь драмы для мамы. Тебе нужно порвать с ним.
У нее зазвонил сотовый. По первым цифрам она узнала номер суда.
— Хэтчер.
— Это Макс Донован. Я слышал, что произошло у Симански. Найт хочет с вами поговорить.
— Не уверена, что это возможно. Мой лейтенант, похоже, отстранил меня.
— Поэтому Найт и хочет, чтобы вы пришли. Нас будет только трое.
— У меня нет секретов от напарника.
— Логично. Мы не пытаемся вмешаться. Найт лишь хочет убедиться, что все выглядит подобающе. Вероятно, он поможет вам с Экелсом, но сначала хочет встретиться с вами лично.
— В котором часу?
— До шести он занят.
При таком раскладе у Элли оставался еще час до выхода из дома.
— Да, хорошо.
— Не хочу искушать судьбу, но до этого момента мне придется просто сидеть здесь и ничего не делать.
— Что-то не верится.
— Ладно. Но у меня все же есть время попить кофе. Если, конечно, вы не против кофе.
Элли посмотрела на встревоженное лицо брата. Представила, как Питер хвастается редактору их отношениями, чтобы продать книгу. Она вспомнила, как сегодня утром он пытался свалить на своего босса историю насчет обритых волос Челси Харт. Посмотрела на улыбающуюся физиономию Питера на экране.
— Кофе — это хорошо.
Час спустя мужчина сидел у себя за столом и глядел, как одна минута сменяет другую на часах его компьютера. У него выдалось немного свободного времени.
Он открыл браузер и набрал в адресной строке: «youtube». Выйдя на сайт, он счел, что самый быстрый способ найти нужную запись — набрать в строке поиска: «Дэйтлайн Душитель из Колледж-хилла».
На экране появился список видеосюжетов. Он кликнул на верхнем и подождал, пока загрузится информация. А вот и она на строгом черном фоне, смотрит на ведущую Энн Карри, на ней надета белая водолазка и черная юбка. Он просмотрел этот фрагмент много раз: как она возвращается на первое место преступления Уильяма Саммера, опускается на колени у могилы отца, видел ее детскую фотографию с короткими светлыми хвостиками… Но вот эта часть нравилась ему больше всего.
Не о прошлом. О настоящем. Здесь было видно, какой она стала: умной, уверенной в себе, весело-дерзкой, с этакой лукавой полуулыбкой: «От меня не уйдешь».
— Чем вы объясните тот факт, что полиции Вичиты понадобилось тридцать лет на поимку этого человека? Он что, такой гениальный преступник?
Полуулыбка.
— О, нет. У моего отца был его точный портрет: этот человек жаждал власти, возможно, даже его привлекал полицейский жетон. Он косил под копа, — пояснила она. — Люди, которые с ним работали, отзывались о нем как о человеке мелочном и недалеком. Возможно, у него кто-то был, но он частенько пользовался услугами проституток. Все это оказалось правдой. Проблема была в том, что полиция Вичиты закрыла расследование. Мой отец не мог справиться один — ему приходилось работать и по другим делам, а никакой поддержки не было. Так что не был этот человек гениальным преступником.
— Но если полицейское управление опустило руки, как в конце концов поймали убийцу?
— Он сам прокололся. Ему хотелось прославиться, и это его подвело. Ему нравилось дразнить, рисоваться: все эти письма, картинки, стихи были словно указатели, которые вели к нему. Такие, как Уильям Саммер, попадаются из-за своей неуемной гордыни.
Здесь мужчина нажал на паузу. Надо же, какая самоуверенность.
«Такие, как Уильям Саммер, попадаются из-за своей неуемной гордыни», — повторил он про себя.
А вот здесь он не сможет согласиться. Саммер попался, поскольку был глуп. А он — нет.
Тем не менее мужчина надеялся, что не совершил ошибку, избавившись от оружия, из которого он стрелял всего три часа назад. Он считал, что в прямой схватке он всегда одержит верх над девицей, так что до сегодняшнего дня огнестрельным оружием не пользовался. Слишком оно шумное. Слишком непредсказуемое.
Но, глядя в лицо Элли Хэтчер, он размышлял, не понадобятся ли ему дополнительные средства.
Он вышел в меню и выбрал команду «Очистить личные данные», чтобы стереть следы своих поисков в «ЮТьюб». Скоро уже Рейчел Пек закончит работу и отправится поразвлечься.
Глава 35
К финалу подробного рассказа о событиях в доме Леона Симански Элли успела выцедить половину своего мятного мокко.
— Невероятно. Когда сегодня утром Сьюзан Паркер заявилась в суд с Хайме Родригесом, я думал, все это окажется полной ерундой. Либо лжет Родригес, либо его приятель, либо, возможно, Симански строит из себя чокнутого преступника.
— А на самом деле он и есть чокнутый преступник, утверждающий, что убил Челси Харт. Впрочем, — поспешно добавила Элли, — Роган продолжает учитывать вероятность, что наш преступник — Майерс.
При таком раскладе Элли испытывала смешанные чувства, встречаясь с Донованом наедине. Раз уж Рогана с ней нет, она по крайней мере постарается придерживаться нейтральной позиции.
— Признание Симански дает нам возможность предъявить ему обвинение. Другой вопрос — выиграем ли мы этот процесс. — Донован отломил кусочек бананового кекса, который они взяли на двоих. — Скажут, что признание получено под давлением. И даже если мы сумеем это признание использовать, нам нужны улики, чтобы его подтвердить. По крайней мере у нас есть сережка. Мы выйдем с этим к присяжным, однако без веских оснований убедить двенадцать человек не так-то просто.
— Роган считает, хороший адвокат может заявить, что сережку Челси потеряла еще в клубе, а Симански ее подобрал.
— Не очень нам поможет и то, что парень, указавший на Симански, — наркодилер и тусуется с одним из приятелей Джейка Майерса. Заявят, что Родригес дает нам ложную наводку, чтобы выгородить своего дружка.
— Значит, все сводится к признанию Симански в переулке. Либо оно истинное, либо это я заставила его сознаться под дулом пистолета. Ужасно. Теперь я понимаю, почему Экелс отослал меня домой.
— Поэтому Найт и хочет с вами встретиться. Экелс считает нежелательным, чтобы вы продолжали работу по делу после того, что случилось в переулке. А Найт полагает, что все будет выглядеть еще хуже, если вас отстранят. Если полицейское управление будет считать вас «паршивой овцой», присяжные тоже могут так подумать. Значит, вас надо оставить. Вы же с Роганом хорошо сработались, верно?
— Да. Несомненно.
— Отлично. Значит, будете работать вместе. Два хороших детектива, оказывающие друг другу поддержку. В таком случае в ваших показаниях не будет столько нажима. А отстранив вас, Экелс создает нам серьезные проблемы в суде.
— Между нами, Экелсу наплевать, создает ли он проблемы другим.
— Э-э, да не беспокойтесь вы об этом. Найт все уладит. Вы видели статью в «Дейли пост», где сказано, что жертве остригли волосы?
— Только, по-моему, там говорилось, что их обрили. Но все равно погано. — Дома она успела посмотреть новый материал на сайте газеты. Подпись: Джордж Киттри и Питер Морс. Элли спрашивала себя, все ли в этой статье — заслуга Питера.
— Ладно, вы мне так и не сказали, что вы решили. Симански — наш преступник или нет?
— Не знаю. — Нейтральная фраза. Только факты. Она представляет обе стороны. Пусть Донован решит сам.
— Ох, да перестаньте! Он же признался! Каковы ваши ощущения?
«Я задушил ее, порезал и сережку забрал», — вспомнилось Элли. Существовало только два возможных объяснения тому, что случилось в переулке. Либо Элли вынудила Симански произнести эти слова, либо он действительно убил Челси Харт. И, хотят в это верить другие или нет, Элли знала, что он сказал это не просто так. Симански смотрел ей в глаза. Он говорил с такой отчаянной мольбой, что сомнений не оставалось: он действительно хотел, чтобы она ему поверила.
— Я знаю, что не выбивала его признание. Поэтому да, я думаю, что преступник он. — Элли было немного неловко, что она оказывает влияние на Донована, но по крайней мере те старые дела она оставила при себе. Прежде чем посвящать в свои предположения других людей, она еще раз хотела обсудить этот вопрос с Роганом.
— А Джейк Майерс полностью невиновен?
— Выходит так. А вы уверены, что можно снять обвинение?