— Да, но все кончилось благополучно. — Поймав лукавый взгляд Витторио, она незаметно ткнула его локтем в бок, затем взяла Рико и мать за руки, потащила их в прихожую… и застыла на месте.
— Привет, Одри, — усмехаясь произнес ветеринар.
— Пол? — удивленно вымолвила Одри. — Что ты здесь делаешь?
— А как ты думаешь? — Он издевался над Одри с жестокостью, которая привела ее в изумление. — Ты позвонила мне? Нет. Ты говорила мне, что сменила адрес? Нет. Может быть, хотя бы сообщила номер телефона? Тоже нет. Поэтому…
— Не сейчас, Пол, — вмешалась мать. — Одри…
Он взглядом заставил Эмили замолчать, а затем продолжил:
— Естественно, я встревожился, потому что не мог дозвониться. Каждый раз трубку снимал какой-то иностранец, кричал мне «быстрее», и я решил, что лучше прилететь. Я несколько часов простоял под проливным дождем у пустой квартиры, — еще более резко продолжил он, — и мок, пока ты шлялась по Риму с… ним! А если бы твоя мать и Рико не приехали проверить квартиру, я стоял бы там до сих пор!
Его гнев заставил Одри попятиться. Чувствуя свою вину, она едва слышно прошептала:
— Извини, пожалуйста…
— Я не ослышался? Великий день: Одри просит прощения! Что за дурацкие игры? Как, ради Христа, ты умудрилась попасть в запертые катакомбы?
— Это вовсе не ее вина! — заступился Рико, недовольно поглядел на Пола и увел Одри в гостиную. Там он усадил падчерицу в кресло и снова посмотрел на Пола. — Ты не имеешь права ругать ее! Девочка ни в чем не виновата. Она не собиралась никого волновать. Кроме того, она жива и здорова, — добавил Рико. — А это главное.
— Нужно иметь голову на плечах!
— О чем это вы! — нарочито растягивая слова, спросил Витторио. Тот, кто хорошо его знал, сразу насторожился бы: Маричелли разговаривал так только с теми, кого терпеть не мог. Он подошел к бару и налил Одри приличную порцию бренди. — Люди обычно не задумываются о том, как повернутся события, чтобы в дальнейшем избегать неприятностей. Во всяком случае, я так не делаю. Выпить хотите? — подчеркнуто вежливо предложил он.
— Нет!
— Вы бы лучше возблагодарили Господа за то, что она жива, чем предъявлять ей обвинение в нарушении общественного порядка. Если бы она была моей…
— Но она не ваша! И почему вы все ее защищаете? — закричал Пол. — В конце концов, пострадал один я!
— И слава богу, — буркнул Рико. Он обеспокоенно обернулся к Одри, опустился на корточки, ласково провел рукой по ее спутанным волосам и мягко спросил: — Все в порядке, милая?
Глядя в его добрые карие глаза, Одри кивнула. В горле у нее стоял комок. Отчим готов был разбиться ради нее в лепешку, тогда как она отвергала все его старания, и тем не менее Рико оставался добрым, заботливым и любящим. Она не заслуживала такого отношения. Одри взяла его руку и прижала ее к щеке.
— Я люблю тебя, — прошептала она. — Я так рада, что мама нашла тебя…
— О, Одри… — Потрясенный, гордый и растроганный, Рико погладил ее по руке. — Ты голодная, да? Мама сварила отличный суп…
Он выпрямился, улыбнулся Эмили, и та отправилась на кухню.
Одри судорожно вздохнула, потерянно улыбнулась, пригубила бренди и посмотрела на Пола. Рядом с Витторио он казался хрупким. Слишком коротко подстриженные русые волосы делали его похожим на капризного школьника. «Долговязый». Как бы она ни спорила с Витторио, эта кличка очень подходила Полу. У него были женственные руки и, на вкус Одри, слишком слабая хватка. Но все же он прилетел повидаться с ней. Одри выдавила из себя улыбку и решила снова извиниться перед ним.
— Тебя не слишком гостеприимно встретили, — пробормотала она.
— Да уж, — с каменным лицом согласился Пол.
— Но я не понимаю, почему ты волновался. Я собиралась вернуться через несколько дней.
— В самом деле?
Одри нахмурилась. Она была сбита с толку.
— Да, конечно. Разве Кэтрин тебе ничего не сказала?
— Нет.
Почему? — задумалась Одри. Может быть, Кэтрин просто не видела его? Но если она не видела его, то… Она потерла лоб, пытаясь придумать, как бы сделать так, чтобы Витторио ничего не услышал, и осторожно спросила:
— Что-нибудь не так?
— Все не так! Ты велела Кэтрин перевезти животных, ожидая, что она… и я, — добавил взбешенный Пол, — закончим дело, пока ты будешь прохлаждаться в Риме! Ты рассчитывала, что я заберу их себе?
— Нет. Конечно нет.
— Тогда кто?
— Не знаю! — крикнула Одри. — Их позарез нужно было куда-то деть! А в понедельник я бы прилетела!
— А тем временем твою работу должен был сделать кто-то другой! Я не мог до тебя дозвониться! И Кэтрин тоже! — Ну, предположим, Кэтрин дозвонилась. — Кроме того, ты, кажется, забываешь, что у меня есть своя работа!
— Не забываю и не забывала, — возразила Одри, начинавшая ощущать смущение, головокружение и смертельную усталость. — Но я не знала, что можно сделать!
— Боже, какая перемена! — иронически бросил он. — Обычно тебе не приходится ждать, чтобы указать каждому, что ему следует делать!
— Нет, — возразила Одри, ее лоб пересекла морщинка.
— Да! А ты специально позаботилась о том, чтобы тебя не тревожили! Ты позвонила мне только однажды — когда долетела. Сказала, что вернешься через несколько дней! А когда я бросаю все и прилетаю, чтобы выяснить, куда ты, черт побери, пропала, оказывается, что ты разгуливаешь по катакомбам с этим типом!
— Я не…
— Серьезно? — насмешливо спросил он.
— Нет!
— А потом возвращаешься домой, сочинив дурацкую сказку про то, что тебя заперли!
— Меня действительно заперли!
— Ладно, это неважно. Но ты хоть представляешь себе, сколько хлопот ты всем доставила?
— Прекрати, — тихо, но с властной ноткой в голосе сказал Рико. — Одри никому не доставляет хлопот. Никогда.
Одри удивленно посмотрела на отчима, и ее глаза наполнились слезами.
— Спасибо, — прошептала она и, к собственному ужасу, поняла, что не в силах перестать плакать. Рука Витторио нежно прикоснулась к ее плечу и слегка сжала его.
— Хватит, — тихо, но куда более властно, чем Рико, сказал Маричелли. — Сейчас не время затевать расследование. В нескольких домах отсюда есть небольшая гостиница. Закажите себе номер, можете воспользоваться моим именем.
— Я не собираюсь им пользоваться!
— Тогда воспользуйтесь своим, — равнодушно ответил Витторио, — но только поскорее.
— Прекратите! — взорвался Пол. — Это что, третьесортная мелодрама? Меня оскорбляют, не замечают и выставляют за дверь! В результате перелета я страдаю от нарушения биоритмов, а все, о чем вы можете говорить, это…
— Во время двухчасового перелета не бывает нарушения биоритмов, — бросила Одри. — Не будь смешным!
— Я смешон? А он, значит, нет? — спросил взбешенный Пол, указывая на Витторио. — Он ни за что не хотел давать тебе землю в аренду! И он единственный, кто не знал, что ты все равно перевезла туда своих проклятых зверей!
Нет! Нет! — хотелось закричать ей. Не надо! Только не теперь!
Рука на ее плече напряглась, а затем исчезла.
— Что? — спросил Витторио. Он говорил едва слышно, но тот негромкий голос был куда более грозным, чем все крики Пола. Настала такая тишина, что было бы слышно, как пролетела муха. — Что? — повторил он.
5
Пол ошеломленно посмотрел на Витторио, а потом на Одри.
— Так ты ничего ему не сказала?
Чувствуя приступ тошноты, она обвела глазами комнату. На пороге стояла мать с подносом в руках: На ее лице и лице Рико застыл ужас. Затем Одри посмотрела на Витторио и не увидела… ничего.
— Витторио… — начала она.
— Это правда? — чужим, холодным голосом, из которого ушло все тепло, спросил он. Маричелли не сводил глаз с Пола, задавая вопрос Одри.
— Да. Но…
— Вы перевезли животных на мою землю?
— Да, — прошептала она.
— Не спросив разрешения, не получив согласия. Собак?
— Собак? — недоуменно нахмурилась Одри. — Нет, я передала всех собак в другие приюты. Остались только дикие животные.
— Понимаю, — ледяным тоном сказал он. — А ваш фургон?
— В сарае, — с несчастным видом призналась она и вдруг выпалила: — Я пыталась рассказать вам! Но не сумела найти подходящего случая!
— За шесть дней? — вкрадчиво спросил он.
— Нет. Да. Я не знала, что вы придадите этому такое значение!
— Не знали?
— Нет! Я думала, вы согласитесь! Какая вам разница?.. Извините, — осеклась она. — Но не кричите на меня. Пожалуйста, не кричите на меня.
— Я не кричу. Никогда.
— Ну, тогда не говорите со мной так… надменно! — жалобно воскликнула она.
Он насмешливо кивнул.
— А если бы я согласился, то никогда бы и не узнал об этом, верно?
— Верно. Мне очень жаль…
— В самом деле? Ваше поведение наводит на странные мысли, вы не находите?
— Что вы хотите этим сказать?.. — Одри пришла в ужас. — Уж не думаете ли вы, что я…
— Да. Именно так я и думаю. Сначала агрессивность, затем извинения, а затем…
С непреклонным видом, который ранил сильнее, чем любые слова, он шагнул к двери.
— Витторио!
Маричелли остановился и обернулся. Его лицо казалось высеченным из мрамора.
— Первое, что вы сделаете завтра утром, это позвоните своей помощнице и прикажете все убрать. Иначе я подам в суд, — Он вошел в свою спальню и тщательно закрыл за собой дверь.
— О, Одри… — тихо сказала мать.
— Я не думала, что он придаст этому такое значение, — безучастно повторила Одри.
Неужели Витторио подумал, что она?.. Увидев удивленное лицо Пола, Одри поспешно отвернулась.
— Оказывается, я совсем не знаю тебя, — с упреком сказал он. — Мне в голову не приходило, что ты способна на такое! Ты ведь и меня впутала в это дело!
— Нет!
— Впутала, впутала. Как соучастника. Кэтрин знает?
— Нет, — снова пробормотала она.
— Значит, и она тоже оказалась в дураках.
— Да. Нет. — Она устало провела рукой по волосам и тихо сказала: — Я прошу прощения. За все. Но что мне оставалось? Ты бы не взял их…