Она порывисто обняла сына и несколько мгновений просто всматривалась в его лицо, а потом заставила наклониться и поцеловала в лоб.
— Добро пожаловать домой, сынок! — Взгляд прекрасных глаз под длинными ресницами переместился на меня. — И ты… Абигель из Тормунгальда.
Изящно очерченные губы тронула неуловимая улыбка, тёмная бровь слегка приподнялась. Мне достался долгий и внимательный осмотр с ног до головы, во время которого я чувствовала себя как на иголках и не знала, куда девать руки. Но мама Родерика ничего не говорила, и я не знала, что и думать. Я ей понравилась? Не понравилась? Ей всё равно, что за новую игрушку нашёл себе её сын?
Неловкое молчание прервал мой Инквизитор.
— Мама, как бы я не хотел сейчас рассказать всю историю с самого начала и познакомить вас поближе, есть дела, не допускающие отлагательств. Так что всё потом. Нужен срочный сбор глав младших ветвей. Всех до единого! Да, я знаю, что Новогодняя ночь, и в курсе, который сейчас час. Отправляй призыв.
Леди Элайна вскинула голову, затрепетали жемчужные капли в её ушах.
— Общий призыв? Всё так серьёзно?
— Серьёзней некуда. Расскажу, когда все будут в сборе, чтобы не повторяться. И мам — Гэвину отправь, пожалуйста, три штуки подряд с перерывами. Чтоб не отговаривался, что не услышал.
Она кивнула и, не тратя больше слов, быстрым шагом ушла на середину комнаты.
К ней тут же подбежали несколько женщин в белых чепцах и серых платьях с передниками и спросили о приказаниях. Хозяйка быстро им что-то говорила, и они одна за другой уходили через две узкие неприметные двери в том конце зала. Вскоре одна из них вернулась и с поклоном передала Элайне маленький холщовый мешочек. Двое слуг подошли к ёлке и оттащили её к дальней стене, освобождая пространство в центре, и я разглядела, что пол весь исчерчен сложным узором из тёмных угловатых линий.
Мама Родерика тщательно посыпала каждую из линий белым искрящимся порошком, который высыпала из мешочка на ладонь. При этом она что-то шептала и линии, над которыми она простирала руку, то и дело вспыхивали синеватым огнём.
Я как завороженная смотрела на это действо. Никогда ещё не видела такой магии! Родерик в это время стоял, сложив руки на груди и нахмурившись, и о чём-то сосредоточенно думал.
Наконец, Элайна закончила обряд и с усталым, но довольным видом села поодаль на деревянное кресло с высокой спинкой, обмахиваясь кончиком шали.
Я осмелилась прервать размышления своего угрюмого Инквизитора. Меня снедала тревога. Ну, и любопытство — как же без этого.
— Мне почему-то кажется, что ты не Новый год праздновать всех собираешь, — осторожно начала я, надеясь на продолжение разговора, но не решаясь прямо спросить.
Интересовало меня, конечно же, что сейчас будет… и не связано ли это с моим появлением. Как-то не очень хочется быть выставленной на всеобщее обозрение единственной ведьмой в зале, битком набитом незнакомыми людьми, из которых абсолютно точно некоторые тоже будут Инквизиторами. Как правило, эта профессия была семейной.
— Нет, не Новый год, — покачал головой Родерик. — По традиции эту ночь все проводят со своими семьями. Общий праздник бывает через три дня. Но сейчас особый случай. Кое-что в твоих воспоминаниях, Эби, открыло мне глаза на события почти десятилетней давности. И это касается не только меня — а всего рода Алантер. Поэтому я не имею права утаивать эту информацию.
— Понятно… — я поёжилась. — А… ты будешь им рассказывать, откуда её получил?
— В общих чертах. Без подробностей. Не уверен, что все мои дражайшие родственники с таким же пониманием, как моя мать, воспримут новость о том, что в родовой крепости потомственных Инквизиторов теперь поселится ведьма.
Он посмотрел на меня неожиданно тепло и протянул руку.
— Иди сюда! И ничего не бойся.
Переплёл пальцы с моими, и мне и правда стало чуточку легче. Я даже смогла слабо улыбнуться в ответ, хотя от волнения всё в животе скрутило в тугой узел.
Крепко держась за его руку, я смотрела, как узор в центре зала вспыхивает ярким белым светом, и в сполохах слепящего сияния один за другим появляются мужчины рода Алантер.
Глава 17
Родерик вполголоса рассказывал, кто есть кто, но я очень быстро запуталась. Там было человек двадцать, не меньше — его дядья, его троюродные дядья, двоюродные и троюродные братья, еще какие-то внучатые племянники четвероюродного дядюшки, в которых я напрочь запуталась… Причём каждый всего лишь представлял одну из ветвей рода, у каждого была своя семья, так что я боялась даже представить, сколько всего Алантеров существует на свете. Причём большинство было старше Родерика — это были уже солидные бородачи, лишь несколько сравнительно молодых мужчин. Всех их роднили одинаковые тёмные волосы и что-то особенное во взглядах — внимательных, умных, горделивых, с полным осознанием своего места и положения.
Да уж… с такой семьёй можно чувствовать себя, как за каменной стеной! Повезло же некоторым.
Все они по очереди подходили к Родерику, пожимали руки, хлопали по плечу, расспрашивали о службе и последних новостях — и при этом внимательно рассматривали меня. Но никто со мной не заговаривал и очевидно избегал главного вопроса — о цели, ради которой всех собрали среди ночи. Самое удивительное, что по этому поводу даже возмущаться никто не стал. Хотя, честно говоря, по сосредоточенному жёсткому выражению лица Родерика любой дурак бы понял, что он не стал бы в Новогоднюю ночь вызывать людей из-за праздничных столов по несерьёзной причине. Очевидно, родственники ждали, пока все окажутся в сборе, чтобы дойти до главного.
Чем больше становилось этих «всех», тем неуютнее мне становилось — я насчитала уже пять чёрных Инквизиторских форм, и мне это категорически не нравилось. Хотя скомканную бумажку приговора мы с Родериком благополучно изорвали на мелкие кусочки и выбросили по дороге, меня не покидало ощущение, что стоит всем этим чужим людям узнать, кто я, и даже приговора не потребуется. Единственное, что удерживало меня от панического бегства — это крепкая хватка моего личного Инквизитора, который не выпускал моей руки.
Наконец, вроде бы, все были в сборе, но Родерик всё не начинал разговор.
— Матушка, вы отправляли послание Гэвину? — обратился он к Элайне. Кажется, при всех мать и сын вели себя несколько сдержаннее, чем наедине, и он даже обращался к ней на «вы», а не на «ты». Без посторонних между ними словно были незримые разговоры одними глазами и никаких лишних церемоний. Почему-то это открытие показалось мне очень милым.
— Разумеется. Но ты же знаешь брата, — со вздохом ответила та, и подняла глаза к потолку.
Я так поняла, что Гэвин — это средний брат, а есть ещё младший-подросток, которого на собрание взрослых не пригласили, и две средние сестры, которые уже давно замужем и отданы в другие рода, поэтому тоже на совете не присутствуют.
Гости тем временем расселись на широких лавках у столов, но никто даже не притронулся к закускам и напиткам, которые принесли и расставили слуги. Вообще создавалось полное ощущение военного совета с военачальником-Родериком. В конце концов, на ногах остались только мы с ним — в перекрестье острых взглядов.
— Хорошо. Почти все в сборе. Ждать больше не будем. Итак…
Яркая вспышка — и в центре узора появился еще один человек. Среднего роста смазливый юноша, ужасно похожий на мать — так, что не узнать было невозможно. Его одежда была в беспорядке — рубашка застёгнута не на те пуговицы, тёмные волосы взлохмачены, серебристо-серый сюртук из дорогой ткани запылён, как будто по нему от души потоптались ногами.
— Что я пропустил? Надеюсь, ничего серьёзного? Знал бы ты, братишка, из какой очаровательной компании ты меня выдернул… О! — брови Гэвина поползли вверх, а рот растянулся в улыбке, когда он увидел меня.
Родерик подошёл к нему и отвесил подзатыльник.
— Приведи себя в порядок, болтун! Дело крайней важности. Твоя помощь потребуется.
Тот мигом посерьёзнел и стал приглаживать вихры.
— Так бы и сказал сразу, что без меня никуда… — ворча, он сел рядом с матерью, которая принялась что-то тихо ему выговаривать.
— Ну что, лорд Чёрного камня, мы все в сборе! Слушаем тебя внимательно, — с усмешкой обратился к Родерику один из самых старших гостей, чёрные волосы которого серебрились инеем седины. Он расселся на лавке в небрежной позе, за поясом кожаной куртки в металлических заклёпках красовался короткий топорик, на пальцах — яркие перстни с драгоценными камнями. Интересно, каково ему починяться человеку чуть ли не в два раза моложе?
— И у меня есть, что вам поведать, дядя Аларик, — коротко кивнул ему мой Инквизитор.
Он вернулся ко мне и встал рядом. Снова нашёл мои пальцы и крепко их сжал. Я подняла на него глаза и еле заметно улыбнулась.
Я тебе верю!
Я в тебя верю.
Что бы ты ни задумал.
Мгновение теплоты в его взгляде подсказало мне, что послание доставлено по адресу. Но тут же всё тепло выветрилось без остатка, и я увидела сверкнувший синий лёд, когда он вновь повернулся к гостям.
— Не стану тратить зря времени, ибо оно дорого. Ситуация крайне серьёзная. Поэтому я собрал здесь всех вас, представляющих уважаемые ветви славного рода Алантер. Ибо нашему роду было нанесено оскорбление, которое невозможно смыть иначе, как только кровью!
От такого вступления моментально прекратились все разговоры и перешёптывания. Кто-то резко выпрямился, кто-то вскочил. У меня все мысли разбежались — я ничего уже не понимала, и просто слушала. Родерик продолжил, повысив голос до звеняще-стальных нот:
— У меня есть все основания полагать, что десять лет назад мою жену Лилиану убили по приказу нашего нынешнего Короля, Готфрида Орантера! Чтобы в момент, когда Смута терзала страну и решался вопрос о новой династии, убрать с дороги наиболее вероятного претендента. Главу одной из самых древних и почитаемых фамилий Королевства. Наследника рода Алантер.