— Пусть так, но всё равно не убедительно, — хмыкнула я.
В разговор включилась вторая близняшка:
— Мы с сестрой Видящие. Айшана с одного взгляда определяет тех, кто мог бы стать нам другом.
О как. А знакомство-то очень непростое. Надо будет Шарху сказать. Выглядят девочки милыми, но кто этих магов знает.
— А ты?
— Я Ойшана, и я вижу пары.
— Как? — моргнула я. Она про любовь? О каких парах речь?
Ойшана закатила глаза:
— Обыкновенно. Если какой-то мужчина станет для женщины идеальным спутником жизни, я это увижу. Причём, совсем не обязательно, что мужчина и женщина знакомы. Как объяснить-то… Я вижу, что если этих двоих на некоторое время свести, то они друг друга полюбят и жить друг без друга не смогут. Вот.
— Ухты! Хорошие у вас способности. Наверное, в жизни гораздо меньше разочарований, чем у тех, кто ищет вслепую.
Надеюсь, это не попытка вытянуть из меня, маг я или не маг, и на что годна, если маг.
— Ты не поняла, — Ойшана вновь перешла на заговорщицкий шёпот. — тот молодой человек, он тебе подходит. Вы как замок и ключ. Не упусти. И, кстати, лёгок на помине.
Шарх остановился в трёх шагах от столика, чудом удерживая в руках сразу пять тарелок, но занять свободный стул не торопился. Моя компания явно пришлась ему не по вкусу. Я виновато потупилась. Я близняшек не звала, сами пришли и сели, а я вместо того, чтобы возразить, позволила увлечь себя разговором.
— Вовремя, — обратилась Айшана к Шарху. — Мы как раз уходим.
Девушки хихикнули, одновременно поднялись, будто репетировали, и грациозно удалились. Шарх поставил тарелки на стол.
— Извините, я не думала, что так получится. Девушки сказали, что они видящие, и я заинтересовалась.
— Видящие? — Шарх моментально подобрался, от недовольства не осталось и следа. — И что же они видят?
Надо бы ответить, как есть, но по нервам вдруг ударило дурное предчувствие, перед глазами мелькнула виселица. При чём здесь казнь?! Объяснить не могу, но чувствую, что про способности Ойшаны лучше молчать, иначе с Шархом случится что-то очень плохое.
— Девочки увидели, что мы можем подружиться.
— Сомнительно, — проворчал Шарх. — Аля, будьте с ними осторожнее. Среди одарённых порой встречаются умельцы очаровывать. У вас не возникло к ним внезапной симпатии?
— Нет. Скорее раздражение из-за навязчивости, потом интерес, но он, как мне кажется, естественный. Потом вернулись вы.
— Всё равно будьте осторожнее, и, пожалуйста, не оставайтесь с ними наедине.
— Хорошо.
Шарх кивнул и сосредоточился на еде. Удивительно, но ему удалось раздобыть более-менее нормальные блюда: не кислое, не тухлое и даже не пересоленное. Мясо с рисом было более чем съедобно, а запечённая тыква и вовсе вкусной. Фрукты Шарх выбрал со знанием дела. Обедать мешало только окружение. Дети бегали, взрослые перекрикивались. Еду наваливали на тарелки горами и роняли, пока несли. Регулярно раздавался звук бьющейся посуды. Зрелище не просто неприятное, мерзкое.
Я встала. Шарх поднял на меня вопросительный взгляд.
— Чай, кофе? Схожу за напитками.
— Какао, — выбрал он. Ну да, остальное пить невозможно.
Увидев, что официант несёт с кухни свежие пирожные, не удержалась, взяла тарелку. Пышный бисквит украшали кремовые розочки, выглядело привлекательно. Щипчиков, которыми можно было бы переложить сладости к себе, не оказалось. Я свернула к тумбе с приборами, взяла чистую вилку. Нигутские дети подобными мелочами не заморачивались. К моему возвращению у подноса толкались четверо малышей от четырёх до, наверное, семи лет, хватали пирожные руками, откусывали верхний самый вкусный слой, а остаток бросали обратно на поднос. Ёжкин кот! К счастью, до дальних пирожных дети ещё не добрались.
Я налила две чашки какао. Кажется, ещё одна рука мне бы не помешала. Ладно, одну чашку ставлю на тарелку с бисквитом, только передвину пирожные, чтобы не мешали. Моё затруднение заметил официант. До сих пор мы с ним не пересекались, вряд ли он знал, что я бывшая сотрудница отеля.
— Госпожа! — подскочил он ко мне, сдвинул мешавший поставить чашку бисквит руками. — Госпожа, хорошо?
Я оценила набившуюся под его ногти грязь, выдавила из себя улыбку, и вернулась к Шарху:
— Не советую пробовать сладкое, у меня его облапали прямо в тарелке.
— Дети?
— Официант.
— Бывает.
Действительно, бывает. Но от ужина я, пожалуй, откажусь. На ночь есть вредно, а уж в «Поцелуе медузы» вредно вдвойне, да и мысли об уничтожении трупа аппетит не прибавляют.
ГЛАВА 19
Близняшки пересмеивались в холле. Увидев нас с Шархом, дружно отставили бокалы и подошли к нам.
— Привет.
Шарх моментально нахмурился, но близняшки ни капли не смутились.
— Не дуйся. Айшана кое-что интересное увидела, и мы решили вас предупредить. Только что в отель прибыл очень плохой человек, он носит при себе чужую смерть, и этот человек приехал за тобой.
— Как он выглядит?
Девочки синхронно пожали плечами:
— Типичный лафандец, светленький. На шее мощный амулет. Таскает при себе трость с зачарованным набалдашником.
Шарх кивнул:
— Если это так, с меня причитается.
Айшана радостно улыбнулась, толкнула локтем сестру:
— Я же говорила, мы с ними подружимся, — девочки рассмеялись и, не прощаясь, упорхнули.
Настроение после их ухода испортилось и у меня, и, как мне показалось, у Шарха. Таким мрачным, как он стал, я его ни разу не видела. Видимо, всё серьёзно. До отеля добрался нанятый мачехой убийца? Поразмышлять Шарх не дал, ухватил за локоть и подтолкнул в жилой корпус. Я поостереглась задавать вопросы. Всё, что нужно, Шарх расскажет. Пока он мерит шагами комнату, лучше не мешать и, зная уже его характер, на лезть под горячую руку. Лучше попытаться быть полезной и поискать информацию о «плохом человеке» в инфополе планеты.
Я забралась в кресло с ногами, поёрзала, устраиваясь удобнее, и закрыла глаза. Похоже, у меня с каждым разом получается всё лучше: я представила океан, и в следующий миг меня затянуло в видение. Я с высоты упала в воду, причём падала я не вниз, а почему-то вверх. В видении океан заменял небо… Удара о поверхность не последовало, я прошла в толщу воды, как раскалённый нож в сливочное масло, ни малейшего сопротивления.
Океан не торопился открывать свои секреты, ждал вопроса. Я сосредоточилась на мыслях о Шархе и на угрозе, которую несёт для него новоприбывший гость. Вода отхлынула, открывая обзор.
Я стояла на улице перед витриной магазина игрушек. В окне на фоне тяжёлой бежевой шторы сидели и стояли авторские фарфоровые куклы. Или не фарфоровые? Их создатель однозначно дотошный мастер и настоящий талант. Если бы не размер и отсутствие движения, решила бы, что передо мной живые люди, а не изделие.
На улице ничего заслуживающего внимания не происходило. Океан вынес меня именно к магазину. Я просочилась сквозь витрину в помещение. Пусто, в стеклянных шкафах выставлены не менее прекрасные куклы, в основном барышни в богатых нарядах, но есть и персонажи мужского пола, а есть и вовсе сказочные существа. Но снова ничего примечательно.
Я двинулась дальше, обследовала весь магазин, нашла две мастерских, одна относительно обычная, в неё свободно можно попасть, а во вторую входа нет, то есть наверняка есть, но тайный. Интересно… Во второй мастерской я увидела заготовку под куклу в человеческий рост. Хм… Разобраться с увиденным мне не хватает знаний. Потоптавшись в мастерской, не стала задерживаться. Что-то тянуло меня вперёд. Я прислушалась к ощущению, и вскоре оказалась в кабинете..
Без сомнения — я пришла по адресу. Стены, пол и потолок были сплошь закрыты металлическим механизмом. Шестерёнки, трубки, гайки, заклёпки — стены за ними не было видно. Механизм работал, с щелчками проворачивались подвижные элементы, из некоторых трубок вырывался пар. Кое-где были впаяны заполненные разноцветными жидкостями колбы. Не знаю что это, но выглядит как… защита? Особенно впечатлял пол: наступать было можно только в строго определённые места. Хорошо, что на привидений правила не распространяются.
В кабинете находились двое не знакомых мне мужчин «европейской» внешности. Один сидела за столом и сосредоточенно завязывал бант на ботинке лежащей перед ним полуобнажённой куклы. Второй сидел на стуле для посетителей, закинув ногу на ногу, и безразлично наблюдал за действом. Минута, вторая. Посетителю, видимо, надоело, и он нарушил молчание.
— Один миллион соргов за смерть нигутского подкидыша.
Мужчина с куклой затянул последний узелок и посмотрел на собеседника:
— Шарх Валерай опасный противник. Я уважаю его мастерство, давно слежу за его успехами и уверяю, Шарх не телок, с коровьей покорностью под нож не ляжет.
— Один. Миллион. Соргов.
— Хоть два, — отмахнулся кукольник.
— Миллион более чем хорошая цена.
— Я не об этом. Цена бесспорно хороша, но его мачеха дура Валерай вместо того, чтобы сразу заказать пасынка у меня, решила сэкономить и наняла бездарей. Естественно Шарх справился и сбежал в свою Нигутию. Я умею посылать смерть, но мне нужен адрес. Адреса нет.
— Сохранилась деревяшка, на которую несколько лет назад попала кровь обезьяныша.
— М?
— Братики мутузили его в сарае.
— Почти не годится, — покачал головой кукольник. — Слишком давно было.
— Ты сказал «почти».
— Я могу сделать смерть, которая по этой крови узнает Шарха, но ей потребуется много времени, чтобы обойти Нигутию, слишком маленький радиус чувствительности. Если мальчишка везучий, они разминутся.
Посетитель поднялся и на прощание властно бросил:
— Действуй.
И видение тотчас рассыпалось. Я осознала, что по-прежнему сижу в кресле. Шарх больше не мечется от стены к стене, а стоит рядом и напряжённо ждёт результата. Увидев, что я открыла глаза, Шарх присел передо мной на корточки. Я мимоходом отметила, что всё-таки все они дураки: ничего общего с обезьяной у Шарха нет, подтянутый черноглазый брюнет с хищным профилем — такой внешности позавидовать можно. На мой вкус красавец.