— Ты приехал сюда прямо из аэропорта? — Она потрогала порванный воротник его рубашки, стараясь говорить обычным голосом.
— Нет. Сначала мне пришлось забрать кое-что из дома. Я был в Лондоне к обеду. Мне потребовалось несколько часов, чтобы добраться сюда — эти поезда невозможны. Я забыл название этого места.
— Но ты же бывал здесь много раз. — Она оцепенела, пытаясь оттолкнуть его.
— Только дважды. — Феликс прижал ее к себе. — И каждый раз я или был ужасно пьян, или чувствовал себя слишком плохо, чтобы думать о названиях. Обычные страхи жениха, которому предстоит встреча с будущими родственниками по закону, которых он с удовольствием сделал бы людьми вне закона. Боже, так жутко снова оказаться здесь, видеть Саскию. Она прекрасно выглядит, правда? Я так боялся, что она не оправится после нашего разрыва.
Фоби, охваченная сомнениями и ревностью, не смогла на это ответить.
— Я приехал сюда только из-за тебя. Я так сильно люблю тебя, что не могу думать здраво. — Он снова уткнулся подбородком ей в плечо. — Надеюсь, что, когда наступит полночь, она не окажется убийцей. Я схвачу тебя и унесу на чердак для трусливых поцелуев. По крайней мере, я умру счастливым.
Крепко прижавшись лицом к его плечу, Фоби вдохнула его знакомый, теплый запах и подавила всхлип.
— Что случилось? — Феликс отступил и приподнял рукой ее подбородок.
Фоби вспомнила, как сегодня утром она лежала в своей постели, слушая Саскию, которая готовила ей прощальную речь для Феликса и рассказывала о том, как ее страшит предстоящая встреча с ним.
— Возможно, я не выдержу, Фредди, — со слезами призналась она. — Я так давно не видела его, а когда я увижу вас вместе, то взорвусь и сгорю. Я не смогу поговорить с ним без нервного срыва.
Но она это сделала, оставаясь невероятно спокойной, элегантной и храброй. Фоби знала, что теперь пришла ее очередь.
Она отпрянула.
— Все прекрасно. Немного болит голова. Как прошли твои пробы?
Феликс усмехнулся:
— Чертовски жарко. Пирс услышал очень отдаленные слухи о том, что они уже подписывают контракты. Я привез тебе джинсы — смотри. — Он наклонился к сумке и вытащил три пары джинсов самой популярной линии «Страсси» в ярких оттенках желтого, зеленого и розового цветов.
— Спасибо. — Фоби рассеянно взяла их. — Это прекрасно, я имею в виду работу. Значит, ты ее получил?
Феликс продолжал рыться в своей сумке.
— По крайней мере, так думает Пирс. Он настолько уверен, что уже начинает обсуждать размер гонорара, — весело сказал он. — Кажется, мы произвели на них впечатление. Но знаешь, там я был просто куском мяса. «Сними брюки, Феликс… хорошо, теперь повернись, Феликс… Напряги мускулы, Феликс… Наклонись вперед». Это было в десять раз хуже, чем медицинский осмотр в школе.
— Я думала, что ты будешь проходить прослушивание. — Фоби впивалась в него взглядом, стараясь запомнить каждую частичку его тела, прежде чем она потеряет его навсегда.
— Да, я прочитал для них отрывок из сценария. Полный бред, но главному герою почти не придется говорить, так что мне повезло. Это будет культовый продукт. Вот, возьми.
Он протянул ее упаковку таблеток от головной боли.
— Спасибо. — Фоби запила две таблетки минеральной водой из большой бутылки Саскии. Затем она уселась на пол, скрестив ноги, и начала сушить полотенцем волосы, слушая дальше его ироничный рассказ.
— Они устроили мне и Пирсу настоящий театр, рассуждая о «критериях персонажа». Вообще-то я согласился только из-за того, что Пирс ни на секунду не оставлял меня в покое… Вот, нашел!
Он вытащил из сумки пластиковый пакет и отложил его в сторону.
— Ты собираешься рассказать мне, что тебя гложет? — тихо сказал он, забирая у нее полотенце. Очень нежно он начал сушить мягкие волосы.
— Ты видел сегодня Дилана?
— Дилана? — приятные поглаживания замедлились. — Нет. Какая-то глупая рыжеволосая девушка по имени Надя провела меня наверх. А что?
Фоби убрала полотенце и взглянула на него.
— Саския — не единственная твоя бывшая подружка на этой вечеринке.
— Что? — с беспокойством пробормотал Феликс, протирая усталые глаза.
— Вместе с Селвином приехала Жасмин.
— Жасмин? — Он выглядел удивленным.
— Очень стройная модель. Ты почти женился на ней. Она выглядит так, словно несколько лет назад перестала есть.
— Я знаю, кто она такая, черт возьми! — резко сказал он. — Боже, нам предстоит приятно привести время, да? Прости меня, Фоби. Давай поговорим о скелетах в их шкафах.
— Это не смешно. — Она отвела взгляд.
— Знаю, знаю. Просто я очень устал и безумно беспокоюсь за тебя.
— За меня? — Ее голос задрожал.
— Ты не смотришь мне в глаза. Эти три дня я не думал ни о чем, кроме тебя. Я мечтал о тебе, надоедал Пирсу разговорами о тебе, сгорал от нетерпения снова тебя увидеть. А когда я приехал, то неожиданно обнаружил, что ты ведешь себя как еще одна бывшая подружка.
— Мне нужно готовиться к вечеринке. — Она попыталась встать.
Схватив за руку, Феликс опять посадил ее.
— Что-то случилось, да? — с тревогой спросил он. — Ты разговаривала с Саскией?
— Не больше, чем обычно.
— Ты стала какой-то другой.
— Уродливое платье, волосы непонятного цвета, прыщ на носу. Достаточно, чтобы изменить девушку.
— Что? — ошеломленно спросил он.
Фоби подняла голову и взглянула на него.
— Посмотри на меня, Феликс.
Он посмотрел. Он смотрел очень-очень долго, и его глаза потеплели.
— Я люблю тебя, Фоби. Мне наплевать, какого цвета твои волосы, что на тебе надето, как выглядит твоя кожа. Ты мне понравилась сразу, как только я увидел тебя, пьяно покачивающуюся за столиком в баре с торчащими из-под юбки трусиками.
Она уставилась на него.
— Ты знал, что это была я?
— Да. И официантка из Швеции. У нее была божественная задница, и она щелкала кроссворды, как орехи.
Фоби опустила голову.
— Если бы ты внимательно посмотрела на меня вместо того, чтобы изучать мое ухо, ты бы заметила, что я выгляжу намного хуже тебя. — Он вздохнул. — Я грязный, небритый, у меня распухли веки и тоже появились прыщи.
— Ты выглядишь чудесно, — пробормотала Фоби. — Ты всегда так выглядишь, черт возьми.
— И ты для меня всегда красивая и желанная, потому что ты — это ты. Умная, забавная, невыносимая, сексуальная — ты. Для меня ты всегда выглядишь потрясающе, потому что я тебя люблю.
— Нет, не любишь.
— Не говори этого! Проклятье! Ты всегда так говоришь.
— Это потому, что ты всегда говоришь, что любишь меня.
— Это потому, что я тебя люблю.
— Нет, не любишь.
— Когда ты поймешь своей упрямой, глупой головой, что я влюбился в тебя — мгновенно, нелепо и неизбежно. — В отчаянии он схватил ее за плечи. — И меня сводит с ума то, что ты никогда не говоришь о том, что ты ко мне чувствуешь — если ты вообще что-то чувствуешь. Когда ты ведешь себя как сейчас, я теряю уверенность.
— Я… — Фоби закусила губу, больше всего на свете желая рассказать ему о своих чувствах. — Феликс, я…
— Да?
— Иди ко мне.
Ее руки скользнули к его плечам, и она привлекла его к себе, глядя ему прямо в глаза.
Их губы встретились, и она почти растворилась в кипучей волне желания, когда ею завладела неистовая, головокружительная страсть.
Он прижал Фоби к полу. Когда поцелуи сделались еще ненасытнее, он схватил платье за воротник и нетерпеливо разорвал тонкую ткань сверху донизу.
— Прости. — Он тяжело дышал между поцелуями. — Я хотел это сделать сразу, как только вошел.
Платье волновало Фоби меньше всего. Она снова потянулась к его губам, нащупывая ремень джинсов.
Это был приземленный и восхитительный, секс, самый простой и удовлетворяющий — при судорожно сведенных ногах и полуодетых телах, охваченных жарким наслаждением.
После этого Фоби сжалась в плотный комок и крепко закрыла глаза, позволяя Феликсу обнять ее. Она знала, что вела себя невероятно глупо и неосторожно. В любую минуту могла войти Саския. Или кто-нибудь еще. Ей так нравился этот мужчина, она так сильно любила его, так нуждалась в нем. Ее приводило в ужас, что никто не понимал, как много Феликс значит для нее. Она никогда не говорила об этом своим друзьям.
Через окно внутрь комнаты проник свет автомобильных фар, когда к дому подъехала еще одна машина.
— Люди начинают собираться, — с сожалением сказала Фоби.
— Полагаю, это означает, что пора принимать участие в представлении.
Потянувшись назад, Феликс взял широкий пурпурный пояс от платья.
— Я тебя одену. — Он поцеловал ее в волосы.
— Что?
— Я тебя одену, — спокойно повторил он. — Кроме того, не думаю, что у тебя есть лучший выбор.
В следующую секунду он аккуратно завязывал ей глаза пурпурным поясом.
Общее впечатление было невероятно волнующим. Фоби пассивно сидела, пока Феликс медленно натягивал шелковые чулки на ее ноги, касаясь кожи теплыми пальцами, и надевал ей через голову легкий, как шепот, лифчик. Затем он положил ее на спину и приподнял бедра, надевая французские трусики. Когда она почувствовала, как к голове прикоснулась ткань платья, Фоби вытянула руки вверх и ощутила слабый аромат туалетной воды. Ей казалось, что она медленно погружается в теплую воду бассейна.
— Не снимай повязку. Я еще не закончил.
На некоторое время он исчез. Послышался звук удаляющихся шагов. Фоби потрогала нежный, как крыло бабочки, шифон платья и провела пальцами по аккуратной вышивке, над которой несколько десятилетий назад трудились руки швеи.
Снова послышались шаги Феликса. По крайней мере, Фоби надеялась, что это был Феликс. Она слегка напряглась и поборола желание сорвать повязку, с ужасом думая о том, что это может быть Гоут или Стэн, которые хотят предложить ей бокал вина и узнать, когда она появится внизу.
Но теплые ладони, которые коснулись ее плеч, вне всякого сомнения принадлежали Феликсу. Никто другой не мог заставить ее сердце биться так быстро.