нуть сказанное? Когда я снова открыл глаза, Лия по-прежнему смотрела на меня. Из ее кулака высыпались последние песчинки.
– Лия…
– Каден, как это было? Когда ты принял решение не убивать меня?
Голос ее звучал ровно, мягко. Естественно. Она просто хотела знать и до сих пор не выдернула свою ладонь. Будто забыла ее в моей руке.
Я хотел соврать, уверять ее, что никогда не планировал убийства, сказать, что я вообще никогда не убивал – взять всю свою жизнь и переписать ее несколькими словами лжи, солгать ей, как я уже делал сотни раз. Но ее пристальный, изучающий взгляд не отпускал меня.
– В ночь накануне твоего отъезда, – заговорил я. – Я был в вашем с Паулиной доме, стоял у твоей кровати, пока ты спала… смотрел, как бьется жилка у тебя на горле… держал нож в руке. Я пробыл там дольше, чем нужно было, а кончилось тем, что я убрал нож в ножны… Вот тогда я и решил окончательно.
У нее чуть задрожали ресницы, но на лице ничего не отразилось.
– Не в тот день, когда я перевязала тебе плечо? – спросила она. – Не когда мы танцевали? Не тогда…
– Нет. Только в ту самую ночь.
Лия кивнула и медленно убрала пальцы из моей руки. Потом отряхнула ладонь от налипших песчинок.
– Sevende! – позвал Финч. – Кони готовы!
– Идем! – крикнул я в ответ и вздохнул. – Финчу не терпится домой.
– Разве не всем вам? – удивилась Лия. Ее голос снова приобрел жесткость. Она резко повернулась и пошла к лошадям. Она не сказала ничего больше, но я почувствовал: в этот раз она предпочла бы, чтобы я солгал.
Глава шестьдесят вторая
Пусть все узнают,
Они похитили ее,
Мою малышку.
Она тянулась ко мне, кричала,
Ама.
Теперь она взрослая, молодая женщина,
А эта старуха не могла помешать им.
Пусть узнают боги и потомки,
Совершена кража у Выживших.
Харик, вор, он украл мою Морриган,
И продал ее за мешок зерна,
Алдриду, стервятнику.
Мы покинули лагерь до восхода солнца. Венданцы сказали, что хотят до темноты добраться до следующего пункта, и больше ничего не объяснили. Я могла только строить догадки – видимо, причина в том, что не все дикие звери, о которых рассказывал Каден, так уж пугливы. Мы сделали изрядный переход по огромной равнине, казавшейся бесконечной, – лишь изредка, нарушая ее монотонное однообразие, на плоскости появлялся какой-нибудь бугорок или чахлая рощица.
Высокая трава доходила лошадям почти до брюха. Проехав совсем немного, я ощутила какое-то стеснение в груди. Странное предчувствие сдавило мне виски. Я решила не обращать на это внимания, но через две мили поняла, что не могу больше с этим бороться, и, часто и тяжело дыша, остановила коня. Это путь доверия. Предчувствие не было моей собственной мыслью и не имело ничего общего с тревогой из-за того, что меня против воли тащат неведомо куда по забытым богами землям. Я почувствовала и осознала: со мной происходит что-то мистическое, если не магическое. Что-то клубилось в воздухе.
Впервые в жизни я поняла с полной определенностью – это дар. Он пришел ко мне неожиданный, незваный. Он не принял форму видений или голосов – как у многих носительниц дара, о которых мне доводилось слышать. Скорее он был сродни знанию. Я закрыла глаза, и в ребра застучал страх. Что-то должно случиться.
– Что на этот раз?
Я открыла глаза. Каден хмурился, показывая, что уже устал от игры, которую я играю.
– Нам нельзя ехать этой дорогой, – сказала я.
– Лия…
– Не хватало еще нам повиноваться ее приказам, – рявкнул Малик. – И слушать ее бормотание. У нее свои интересы.
Гриз и Финч смотрели на меня с сомнением. Они подождали какого-то подтверждения моих слов, но ничего не произошло, и они снова тронулись, пощелкивая поводьями. Мы продолжали неторопливо двигаться и проехали еще с милю, но мои ощущения только усиливались, груз давил все сильнее. Во рту у меня пересохло, ладони стали влажными. Я снова остановилась. Все остальные отъехали вперед уже довольно далеко, когда Гриз тоже резко остановил лошадь. Приподнявшись в стременах, он зычно прорычал: «Chizon!» и, хлестнув лошадь, направил ее резко влево.
Эбен пришпорил своего жеребца и тоже свернул. «Они в панике! Несутся сломя голову!» – вопил он.
– На север! – крикнул мне Каден.
Нахлестывая лошадей, они гнали их галопом. Я понеслась за ними следом. На востоке из-за горизонта вздымалось облако пыли, темное, точно грозовая туча, необъятных размеров. Что бы оттуда ни надвигалось, вряд ли мы могли двигаться быстрее него. Облако неслось вперед, стремительное, неистовое и ужасающее по своей мощи. Сейчас! – подумала я. Меня словно ударили кулаком в грудь. Сейчас, Лия! Поворачивать назад было самоубийственным решением, но я без колебаний натянула поводья. Конь подо мной попятился, и я резко изменила направление, повернув на юг. Обратного пути не было. Пан или пропал. В моем распоряжении были какие-то доли секунды, пока Каден не заметил, что меня нет рядом с ним – а потом было уже слишком поздно гнаться за мной.
– Хоп! – закричала я в полный голос. – Хоп!
Горизонт катился на меня нарастающей черной волной. Она надвигалась так стремительно, что меня охватила паника. Не успеть! Приметив впереди невысокий пригорок, я направилась к нему, но до него было еще слишком далеко. Конь тоже был напуган до предела. Ослепляющий ужас бился в нас обоих. Sevende! Вперед! Скорее! Скоро однородная черная масса стала распадаться, превращаясь в кипящую мешанину тел, копыт и смертоносных рогов.
– Хоп! – пронзительно вопила я, подгоняя коня. На нас неслась сама смерть – вот-вот, в считаные мгновения, она обрушится на нас.
Ничего не получится, успеть невозможно, подумала я. И меня, и лошадь сомнет, снесет этим потоком. Грохот стал оглушительным, я не слышала собственных криков. Вокруг я видела черноту, пыль – жуткий конец! Пригорок. Небольшая возвышенность. Грохот был уже прямо за спиной, я сжалась. Вот сейчас это случится – боль, удары копыт, кровавое месиво – но поток пронесся… позади. Мы успели. Мы успели! Я продолжала гнать коня, пока мы не удалились на безопасное расстояние, и остановила его только, когда поднялись на пригорок.
Я оглянулась посмотреть, что же это была за сметающая все на пути масса из копыт и рогов, потому что до сих пор не имела возможности рассмотреть детали. А рассмотрев, я ахнула. Заполоняя всю степь, текла с востока черная река – громадное стадо бизонов пронеслось совсем рядом, едва не зацепив нас.
Они двигались, как единое тело, единая смертоносная сила, но сейчас, когда сердце у меня в груди чуть унялось, я начала различать отдельных зверей, величественных, могучих и по-своему прекрасных. Исполинские мохнатые горбы, светлые округлые рога, бородатые морды, могучие лбы-наковальни – бизоны проносились мимо с угрожающим басовитым гулом – песнью войны. Я потрясенно провожала их глазами. Такого зрелища я никогда не видала в Морригане – и едва ли когда-то увижу еще.
Я смотрела и смотрела на проносящихся мимо животных, пытаясь рассмотреть другую сторону потока, но обзор закрывали облака пыли. Удалось ли уцелеть венданцам? Мне вспомнился Эбен на хромающем жеребце. Да нет, если уж я смогла дотянуть до безопасного места, то мужчины и подавно.
Но я не собиралась дожидаться, пока поток бизонов иссякнет и мне придется убегать уже не от них, а от Кадена. Развернув коня, я стала спускаться с пригорка, увеличивая разрыв между нами.
Глава шестьдесят третьяКаден
Темнело. Я знал, что она поскакала на юг и был уверен, что она направится к лесу. Там она рассчитывала найти убежище, но не надо бы ей туда соваться. Мы всегда объезжали равнинные леса, делая широкий круг, потому что знали, кто в них обитает. Если мы не догоним ее до наступления темноты, она не переживет эту ночь.
Гриз и Финч были убеждены, что Лия оторвалась от нас по чистой случайности. Я знал, это не так. Еще все были уверены, что девушка спасла нам жизнь, что ее дар – не выдумка, а такая же реальность, как почва у них под ногами. Я же не мог понять, совпадение это или истинное знание. Если так часто притворяться, будто слышишь призыв дара, как притворялась она, когда-нибудь можно ожидать совпадения.
Я остановился, всмотрелся в линию деревьев, которые росли на юге плотной стеной. При мысли, что Лия въезжает под их кроны, я поежился. Мы потеряли ее след примерно за милю до этого места, и я мог только догадываться, где именно она въехала под полог темного леса. Мы разделились, договорившись снова встретиться в саванне на утренней заре. Я молил богов, чтобы первым на нее не наткнулся Малик. Не знаю, что было бы для нее страшнее – он или твари из леса.
Глава шестьдесят четвертая
Это был странный лес. С черных деревьев, стволы которых были толщиной с кочевую кибитку, волнистыми прядями свисал серый мох. Конь сначала артачился, отказываясь идти вперед, но я все же заставила его. Вокруг раздавались пронзительные крики, им отвечало эхо, переходя в хохот, от которого по коже бежали мурашки. Я всматривалась в верхушки деревьев, пытаясь разглядеть, что за птицы так кричат, но видела только тени.
Мне некогда было задумываться об этом и пугаться – нужно было решать, что делать дальше. Еда и костер. Я не погибну, оставшись одна, как пророчил мне Каден. Остановив коня в круге, образованном пятью массивными деревьями, я спешилась, развязала седельный вьюк и вытряхнула все его содержимое. Вещей было совсем немного: книги, баночка мази, трава чига, несколько лоскутов для перевязок, щетка и кожаный шнурок для волос, катушка шелковых ниток для зубов, истрепанная смена белья и мое огниво.
Ни крошки еды. Мои с таким трудом собранные припасы Каден погрузил на своего коня, видимо, чтобы у меня не возникло и мысли о побеге. Подержав в руках огниво, я хотела разжечь костер, но задумалась, взвешивая все за и против. Не хотелось оставаться в полной темноте в этом зловещем лесу, но в такой дикой местности свет огня будет виден издалека, как маяк. С другой стороны, в такой чащобе толстые стволы и кустарники смогут скрыть маленький костерок.